То, что она искала

О том, что неподалеку от города поселился необычный сосед, восьмилетняя Мими узнала от бабушки. Высокая статная друидка с всегда тщательно уложенным мехом обронила это за завтраком, когда вся семья собралась вместе. Кажется, она упомянула про него где-то между словами об урожае пшеницы и рассказом о новой пассии сына Старейшины — мимолетом, даже не заострив особо внимания. Возможно, одна только Мими и запомнила ту фразу, отчеканенную ровным бабушкиным голосом. «Говорят, старый охотничий домик у реки занял какой-то сид». Мими не была знакома ни с одним представителем этой чудной расы, но много о них читала. Она знала о великой войне между сидами и людьми, остановить которую смогли только орды Бездушных — чтобы справиться с ними, непримиримым врагам пришлось объединить силы и вместе с зооморфами дать отпор толпам монстров. Она слышала, что дети неба отличаются высокомерием и не уважают другие расы. Но главное — она знала, что все они с самого рождения умеют летать. И один этот прекрасный факт перечеркивал любые их недостатки, ведь Мими грезила небом. Оборотни и друиды всегда предпочитали жить поближе к земле: упасть с высоты Плато заката или упасть со стула на пол — разница весьма весомая. Но Мими всегда тянуло к облакам. Бабушка часто говорила внучке, когда та слишком засматривалась на птиц или звезды: «Рожденный на земле не должен летать». Но Мими не верила бабушке, ведь отлично знала, что в молодости та приручила огнедышащего дракона и много лет путешествовала на его спине по Идеальному миру. Юная друидка мечтала, как однажды тоже приручит могучего дракона, или гигантского ворона, или величественного журавля… Да на худой конец и летающий скат сойдет! А дальше она оседлает его и взмоет в бескрайнее небо… Странного соседа обсуждали все жители города: где-то громче, где-то тише, замолкая, если на другом конце улицы появлялся стражник. Зооморфы уже давно не вели войны с сидами, но некоторая напряженность в отношении рас все-таки присутствовала. Мими не подслушивала, нет! Просто всякий раз ее большие уши сами разворачивались в сторону обсуждающих и ловили каждое слово, каждый слух. Так она узнала, что сид, судя по всему, был жрецом — то есть умел магией лечить самые страшные раны и укреплять доспехи воинов. Ему было около сорока — скромный возраст по меркам его расы. Он поселился в домике у реки пару недель назад: просто в один прекрасный день возник из ниоткуда и занял эту скромную халупу, где обычно останавливались на ночевку рыбаки, не успевшие добраться до города до закрытия ворот на ночь. Вот и все, что было известно местным. Мими с тоской вздыхала: невероятно мало. Неудивительно, что юных оборотней и друидов, всегда отличавшихся любопытством, тянуло к домику у реки, как будто там вареньем намазано. Спрятавшись вместе с друзьями за редкими кустами, Мими с жаждой изучала растрескавшиеся стены, ветхую крышу и облупившуюся краску на ставнях. Вскоре из дверей показался и сам возмутитель спокойствия. Сид был высок и худощав (по крайней мере, Мими так показалось — ведь оборотней всегда отличала сильно развитая мускулатура). Он обладал ярко-рыжими волосами — совсем под цвет ее меха. Мими всегда им гордилась — среди девчонок она одна щеголяла таким шикарным оттенком, остальные довольствовались блеклыми бурыми шкурами, подаренными им природой. Впрочем, яркий мех оттенял совершенно невзрачный светло-белый цвет ее волос, доставшийся от бабушки. А еще из-за ушей сида, частично закрываемые волосами, забавно торчали длинные перья — по три с каждой стороны: два больших и одно поменьше. Причем последнее — над левым ухом — почему-то было окрашено в черный. Конечно, немудрено заметить целую ораву юных зооморфов, осадивших твой двор. Бабушка Мими сразу же погнала бы их веником, крича, что они топчут цветы на ее клумбах. Но жрец повел себя совершенно иначе. Обнаружив в кустах маленьких друидов и оборотней, он окликнул их и пригласил подойти ближе. Никто не двинулся. Тогда Мими первая выбралась из зарослей, выколупывая из хвоста застрявшие в нем колючки и украдкой поглядывая на сида. Видеть мужчину (а это определенно был он), не покрытого целиком мехом, было немного странно. Мими подумала о папе, большом и мягком, рядом с которым так здорово было валяться после обеда и уплетать бабушкин домашний пирог. Да уж, с таким точно будет не так здорово валяться… Интересно, ему зимой не холодно? Пока Мими витала в мыслях, ребята насели на сида с вопросами. Сначала они спросили, как его зовут. Жрец ответил, что давно отрекся от своего имени и теперь откликается на прозвище Тень. Юные друиды и оборотни, разумеется, удивились, но Тень отказался пояснять. Потом кто-то спросил, откуда он здесь взялся. Тень ответил, что слишком долго скитался по свету и всегда мечтал осесть в каком-нибудь прекрасном месте. Юные оборотни и друиды засмеялись: разве окрестности Города оборотней можно назвать прекрасными? Вечная засуха, недостаток дождей, камни и глина вместо плодородной почвы окрестностей Города перьев или Города мечей. Зооморфы смогли выжить в этих местах только благодаря своей железной силе воли. Что уж тут прекрасного. Тень улыбнулся. — Красота — в глазах смотрящего, — негромко произнес он. Его мечтательный взгляд был направлен на Мягкие воды, медленно текущие вдоль стены каньона, возносящейся к самым небесам. По берегу реки росли ивы, их ветви почти касались водной глади. В далеких камышах квакали лягушки, над водой летали стрекозы… Жрец ответил еще на много вопросов, но ни один его ответ не запал в душу Мими сильнее, чем эта короткая фраза. Вечером дома, уже лежа в кровати, она все продолжала крутить ее на языке и никак не могла понять смысл. Как же это возможно, что красота — в глазах смотрящего?.. Дети часто бегали в домик у реки, расспрашивали Тень обо всем на свете. Оказалось, что мужчина и впрямь побывал почти во всех уголках известного мира, и у него всегда находилась пара-тройка историй, чтобы поведать сгрудившейся вокруг малышне. Мими вместе с другими ребятами, затаив дыхание, слушала о далеких заснеженных землях, лежащих в окрестностях древнего Города Инея, о величественном Граде Драконов, где тысячи представителей всех трех рас живут, торгуют и сосуществуют в мире, о песчаных пляжах, густых лесах, высоких горах, над которыми танцуют драконы… Однажды она упомянула о небе — и жрец показал им свои крылья. Обычно они были невидимы и неосязаемы, но всего капелька магии — и за его спиной развернулись шесть огромных крыл. От них исходило ощутимое сиренево-белое свечение, а каждое перышко, казалось, дрожало от нетерпения и желания взмыть в воздух. Никто из юных зооморфов не рискнул попросить сида полетать. Кроме Мими. И эти краткие мгновения полета — вернее, даже не полета, а парения в десятке локтей над землей — стали лучшим воспоминанием в ее недолгой жизни. Как-то так получилось, что она стала все чаще приходить к нему в одиночку, без друзей. Мими сбегала из города на заре и приходила в домик у реки. Она помогала Тени по хозяйству так, как только может помочь ребенок взрослому — принести воды из реки, набрать хвороста, подмести в доме, развести огонь в очаге. Вечером, когда на берег опускались сумерки, они садились на пороге дома и говорили обо всем на свете. Мими не знала, почему сид так охотно беседовал с юной, еще совсем не видавшей мира друидкой, но наслаждалась каждым мигом, проведенным рядом с Тенью. Они часто беседовали с ним о небе. Мими по секрету рассказала ему о своей мечте приручить дракона, ската или ворона. Вопреки ее страху, Тень не стал подшучивать, как отец или мать порой смеялись над наивными словами ребенка. Нет. Он сказал, что это прекрасная мечта и что однажды она обязательно сбудется. — Но ты должна верить и прикладывать все силы, чтобы это произошло, — добавил он. Мими крепко-накрепко запомнила эти слова — как и те, про красоту. Жизнь, впрочем, текла своим чередом. Спустя два года Мими прошла Посвящение и стала полноправной друидкой, получившей право на питомца. Своего первого друга — волка Мика — она приручила к северу от города. После этого Мими пошла в ученицы к одной из наставниц, начала обучаться магическому искусству, передающемуся от одного друида к другому. Тень же прочно обосновался возле Города оборотней. За пару лет он подлатал домишко, посадил возле него кое-какие овощи и плодовые деревья, починил небольшую пристань на берегу и занялся ловлей рыбы на продажу. Однажды кто-то из оборотней пришел к нему со стрелой в колене — брат прострелил на охоте. Тигру больше некуда было идти — семья жила бедно, на лекаря средств не хватало. Жрец помог бесплатно. С тех пор к домишке потянулось настоящее паломничество — к сиду шли с вывихами и переломами, сотрясениями и другими бытовыми травмами. Тот никому не отказывал, хотя со временем и начал просить за свою помощь… нет, не юани. А продукты, посуду, гвозди, одежду. Это всех устроило. Год от года Мими все реже и реже приходила в охотничий домик: учеба, друзья, семья отнимали все свободное время. Но один день в году она обязательно на это выкраивала. Это был день их первого полета. Да-да, именно так. Тень еще не раз брал на руки хрупкую друидку и взмывал к небесам. Мощные крылья легко скользили в воздушных потоках, несли их то к Истоку Мягких вод, то к Острову пронзенного сердца, то к развалинам Орлиной крепости, попирающей облака на Длинном откосе. Угнездившись в сильных руках сида Мими вовсе не боялась упасть — она с восторгом смотрела вниз, на крохотные деревья, маленькие домики, вокруг которых копошились точки-зооморфы. Ветер трепал ее волосы, и Тень, украдкой выплевывая их изо рта, ругался — конечно, тихо, чтобы юная друидка, не дай Паньгу, не выучилась «взрослым словечкам». Вскоре у Мими появился ухажер. Молодой оборотень из Поселка у моста. Он был широкоплечим и мохнатым, ужасно похожим на ее отца, а еще обладал удивительным талантом попадать в неприятности. Друидка рассказывала Тени о его злоключениях, и сид в голос хохотал, слушая, как бедняга-оборотень неуклюже убегал от диких пчел или опрокинул прилавок в лавке ремесленника, случайно зацепившись за него бедром. Мими смотрела на морщинки в уголках глаз жреца, возникающие от смеха, и думала, что у ее ухажера, когда он станет старше, сквозь мех их не разглядеть никогда. Свой восемнадцатый день рождения Мими отметила в Городе Драконов: отец вывез ее туда в честь важной даты. Наконец-то истории Тени начали обретать плоть — центр цивилизации оказался именно таким, каким сид его описывал: огромным, шумным, полным народу и совершенно безумным. Вернувшись домой с больной головой после трех дней пребывания в Городе Драконов, друидка наконец поняла, почему Тень решил поселиться в их глуши. После этого она вновь стала чаще бывать в домике у реки, и Тень, судя по всему, был очень этому рад. В двадцать один год она сдала экзамены и стала мастером-друидом, получив право брать учеников и свободно жить в любом уголке Идеального мира. Однажды она пришла к жрецу и сказала: «Я хочу отправиться в путешествие». — Этот мир слишком большой для одной маленькой друидки, — сказал Тень, и глаза его насмешливо блестели. «Я не маленькая!» — Посмотрим. Тело Мими окутало белое свечение, и внезапно стало очень больно. Она закричала и отпрыгнула в сторону. Сид хмыкнул. В его руке будто из пустоты возник волшебный чакрам, от которого исходил желтый свет. В основании оружия переливались два сапфировых камня. — Докажи, что я могу тебя отпустить, — сказал Тень. Мими почувствовала, как в душе ее нарастает гнев. «Ты ударил меня магией!» — И сделаю это еще раз, если ты не возьмешь себя в руки, — неожиданно жестко ответил жрец. — Давай же, маленькая друидка! Покажи мне все, чему ты научилась. Мими ловким кувырком ушла от волшебной стрелы, вылетевшей из чакрама, и потянулась к поясу. Любимый короткий посох удобно лег в ладонь. Из-за дома вылетел волк Мик, спешащий на помощь своей хозяйке. Он бросился на жреца, целясь в голень, пытаясь отвлечь его внимание от творящей чары друидки. Чуть прикрыв глаза, Мими быстро прокрутила в голове слова заклинания — и через мгновение в сторону противника вылетел рой изумрудных муравьев. Сид успел уклониться, но Мик цапнул его за штанину и повалил на землю. Новый рой насекомых — на этот раз фиолетово-черных — накрыл жреца с головой, а, когда отхлынул, Тень уже стоял живой и невредимый. Вокруг него вращались полупризрачные перья, а Мик валялся на земле без сознания. У Мими на хвосте зашевелился мех, когда она увидела летящую в ее сторону шаровую молнию. Пискнув, друидка упала на землю, позабыв о магии и волшебном посохе, и молния промчалась над ее головой. Когда она рискнула открыть один глаз, Тень уже стоял над ней и протягивал руку, помогая встать. — Это был третий урок для тебя, маленькая друидка, — сказал он. — Будь готова защищать себя, но помни: всегда найдется кто-то сильнее. «И что же мне делать? Я же такая слабая…» Тень как-то странно посмотрел на Мими. Открыл рот и вновь закрыл, будто то, что он хотел сказать, никогда не должно быть сказано. — Тогда стань сильнее. И Мими стала. Она прошла долгий путь от мелкой рыбки в большом Городе Драконов до одной из самых известных исследовательниц древних тайн этого мира. Она изучала глубины Священного храма сумерек и затерянного во льдах Города Инея, опускалась на морское дно во Дворец царя драконов и поднималась к парящей в небесах Долине священной луны. Она находила друзей и заводила врагов, спасала жизни и уничтожала бездушных в самых дальних уголках известного континента. А еще Мими исполнила все, о чем мечтала в детстве. Она встретила лучшее существо, которое только может найти друид на просторах Паньгу, — огненного феникса. Он попал к ней еще птенцом. Мими выходила его, и Мерлин стал ей самым лучшим, самым верным другом на свете. Она приручила могучего грифона, который наконец вознес ее к облакам. Стоя на его спине, она встречала рассвет на морском побережье, и с высоты он казался еще прекраснее. Она сражалась и отдыхала, влюблялась и расставалась, искала и находила. Она стала сильным воином и могучим магом, о ней шептались в тавернах, ее приглашали в лучшие гильдии. У нее было все, что только можно пожелать… Вот только слишком часто в ее сны раз за разом приходил крохотный домик, затерянный где-то на пустоши неподалеку от Города Оборотней. И Тень, который до сих пор, наверное, ловит рыбу и слушает шепот ветра над каньонами. И однажды, спустя много-много лет, Мими вернулась домой. Там она узнала, что отец ее давно умер от болезни, а мать пропала без вести во время нападения бездушных. Дед не вернулся с охоты, а бабушка тихо скончалась во сне. В ее родном доме давно жила другая семья, а все, что у нее осталось от прошлой жизни — лишь воспоминания. Мими шла по дороге прочь из города и безуспешно пыталась понять, каково это — когда некуда возвращаться. Умом-то она понимала, но вот сердцем… Ноги сами привели ее на берег Мягких вод. От охотничьего домика остались лишь груды обугленных бревен, обильно поросших бурьяном, — видимо, во время одного из нападений бездушные побывали и в этих местах. А вот пристань уцелела. Мими стояла на растрескавшихся досках, и ветер развевал ее белые волосы. Верный Мерлин примостился на плече хозяйки и, словно чувствуя ее боль, мягко прикусывал клювом пушистое ухо, чтобы показать — «ты не одна, я рядом». Мими посмотрела на волшебный меч на своем бедре, переливающийся красным и оранжевым. Она вложила невероятное количество сил, средств и времени, чтобы получить его. Ее броня, закаленная десятки раз, могла выдержать удары множества клинков. Волшебные кольца и амулеты позволяли быстрее творить заклинания. Про нее говорили. На нее хотели быть похожими. У нее были десятки друзей, богатство, влияние… — Ложь! — крикнула Мими, швыряя наземь волшебный меч. Мерлин вспорхнул с ее плеча, когда друидка, рыдая в голос, начала судорожно сдирать с себя зачарованную броню. Застежки не поддавались, и Мими ломала ногти, пытаясь порвать десятки крючков и ремешков. Из-под брони показалась голая кожа, сплошь испещренная шрамами — доказательством ее долгого пути к славе, в итоге оказавшегося таким бессмысленным. Боль застила глаза друидки. Упав на голые доски, она рыдала, как ребенок, которого отец отказался брать с собой на охоту. Она выплескивала из себя всю ту боль, которую неосознанно копила эти долгие годы. Она плакала — и вместе со слезами из нее по капле уходила жизнь. Встревоженно закричал Мерлин, когда из-за кустов вдруг показался бездушный — отвратительный полуразложившийся скелет, невесть откуда взявшийся здесь, в окрестностях города. Скелет повел костлявой рукой — и Мими закричала от боли, но феникс, не получив прямого указа от хозяйки, не мог ничего сделать. Ему оставалось лишь смотреть, как из уголка губы друидки потекла струйка багровой крови, а тело обмякло. Мерлин снова закричал, поднял крылья, уже готовый нарушить священный для каждого питомца запрет и атаковать без указа хозяйки… Как вдруг в скелет влетела ослепительно-белая волшебная стрела — и тот разлетелся на сотни осколков. Неподвижное тело Мими окутал нежный голубой свет. Ее грудь поднялась и резко опала, а потом девушка снова задышала. Ее не покидало ощущение, что в последний миг перед тем, как в глазах окончательно потемнело, она видела шесть сиренево-белых крыльев. Но разве это возможно? С трудом Мими разлепила веки, покрытые коркой от слез и крови. Все тело болело, изнутри поднималась буря, и ее вырвало. Чьи-то теплые руки придержали ее волосы, поднесли к губам фляжку с водой. Сделав несколько глотков, она наконец подняла глаза, встретившись с его. — Я думала, ты погиб… — прошептала она. — Домик… бездушные… — Я был в Городе в день нападения, — отозвался Тень. Конечно же, это был он. Его огненно-рыжие волосы еще не тронула седина, но в уголках глаз прочно засели морщины — как те, которые возникали у него раньше во время смеха. Он стал еще худее, но взгляд, как и тогда, был прям и тверд. — Мне пришлось искать новое пристанище, — продолжил он. — Возле Поселка у моста есть отличное место. Дальше от реки, зато ближе к лесу, где можно найти множество редких трав. Теперь я живу там. — Но как ты очутился тут? Тень усмехнулся. — Ты забыла, какой сегодня день? Мими недоуменно наклонила голову. Взгляд ее скользнул по лицу Тени, по его одежде и замер на крыльях, которые он почему-то не стал скрывать магией. Медленно-медленно, но до ее усталого сознания дошло. — Этот день… день нашего первого полета! Тень грустно улыбнулся. Потом он сказал, что сожалеет о гибели семьи Мими и что не смог спасти ее отца от той болезни. Сказал, что все эти годы по крупицам собирал слухи об отважной друидке, о ее подвигах и долгом пути к вершине. Сказал, что гордится ее успехами. — Вот только все это было бессмысленно, — глухо сказала Мими. Ее сердце разрывалось от боли. — Я имею все, но не имею ничего. В итоге я пришла к тому же, с чего начинала. Тень слегка наклонил голову, и от теплого взгляда, от которого Мими отвыкла за столько лет, ей вдруг стало так спокойно… как в детстве — в объятьях мамы. — Иногда важна не конечная цель, а путь к ней, — сказал Тень. Его ладонь легла на ее, и Мими вцепилась в эти пальцы, как в последний якорь на свете. — Я помню нашу первую встречу, — продолжал Тень. — Маленькая друидка с дрожащими ушами отважно выбирается из кустов и с невозмутимым видом начинает вытаскивать из хвоста колючки. Ты всегда держалась особняком от остальных, и тебя ждало огромное будущее — я понял это еще тогда. Поверь, в своей жизни я видел много сидов, зооморфов и людей, я видел амбиции, которые невозможно удовлетворить, и безынициативность, убивающую медленно и с мучениями. Я видел немало, но я никогда не видел столько силы в одной маленькой друидке, так яро мечтающей о небе. Мими слушала его, затаив дыхание. Прекратившиеся было слезы вновь потекли по щекам, оставляя влажные прохладные дорожки. Она держалась за ладонь Тени, слушала его слова — и, как феникс, возрождалась из пепла. — Я дал тебе три урока, и каждый из них ты усвоила сполна, — говорил жрец. — Ты шла к своей цели непреклонно, но уважала других. Ты не искала ссоры, но отстаивала свои границы и право на мнение… — Я увидела красоту этого мира, потому что красота — в глазах смотрящего, — прошептала Мими дрожащими губами, солеными от слез. — Я всегда видела красоту в тебе, Тень. Только никак не могла этого понять. Все, чего я достигла, это благодаря тебе. Ты — лучшее, что происходило со мной в жизни. И отпустив ладонь сида, она обняла его — крепко-крепко прижавшись к груди, на фоне которой казалась себе все той же восьмилетней девчушкой. Уткнувшись лицом в воротник его плаща, Мими тихо плакала, и ветер ласково ворошил ее волосы. Она не видела, но почувствовала, что Тень мягко обнял ее в ответ, прижался губами ко лбу, зашептал молитву. Чары не могли исцелить десятки шрамов на ее коже, но еще не зажившие раны мгновенно затянулись, не оставив и следа. Тень продолжал шептать, и друидка почувствовала, как силы возвращаются к ней. А в груди разрастается нечто большее, чем магическая сила тысяч волшебных зелий. — Я поняла, почему ты предпочел уйти от мира и спрятаться здесь, — глухо проговорила она, не отнимая лица от его воротника. — Ты был на моем месте, да? Давным-давно. — Меня знали под именем Тай Черное перо, — сказал Тень. — Я был велик и много лет искал… что-то. Но так и не смог найти. Поэтому я решил уйти, скрыться где-нибудь в дальнем уголке континента и попробовать начать поиски заново… Он замолчал на полуслове. Подождав немного, Мими не выдержала. — И что же ты нашел? — спросила она. Объятия сида стали крепче. — Тебя, — просто ответил он. Мими помолчала, слушая плеск Мягких вод, кваканье лягушек и тихий свист феникса в небесах. Воротник плаща Тая пах лесом и песком. Нос щекотала нитка, вырвавшаяся из единого полотна ткани. На губах стоял вкус соли. Чуть отстранившись, она посмотрела ему прямо в глаза. — А я тебя, — так же просто сказала Мими. И все, что ранее ей казалось сложным, в этот миг наконец-то стало невероятно простым.