Немного о Нанами Кенто и Сатору Годжо (сборник драбблов)

- Многие самоубийцы, выжившие после прыжка с моста говорят об одном и том же: «Когда ты летишь, ты вдруг понимаешь, что все твои проблемы решаемы. Кроме одной — ты уже летишь с моста». - Простите? Годжо упирается торсом в перила, сильно перегибаясь, балансируя на грани, через них, смотря вниз на гладь реки. Человек, который сейчас стоял по ту сторону ограды от него, внимательно следит за ним сквозь стекла круглых очков. Выглядел он ошарашенно. Весь его настрой сбил какой-то незнакомый ему человек, который так спокойно завёл с ним беседу, как будто он тут не с жизнью прощался, а неспешно прогуливался после рабочего дня. - Лететь то тут не так уж высоко, может, всё-таки не стоит? - Сатору переводит взгляд на горе-суицидника. Тот одет в до жути аккуратный костюм. Явно офисный планктон, думает про себя Годжо. Ботинки этого мужчины были до блеска начищены, даже отсюда видно, а под пиджаком была идеально выглаженная рубашка. Чересчур идеально. - Что вам нужно? - снова подаёт голос очкарик. - Да вот иду, смотрю, человек прыгать собирается. - Шли бы дальше, - перебивает его "планктон", поправляя чуть съехавшие на нос очки. - Мне просто интересно, что такого случилось в твоей жизни, что ты посчитал прыжок с моста единственно правильным решением? - Не Ваше дело, - очкарик неприятно ёжится. Он замечает, что на мосту стали появляться люди, а привлекать к себе внимание он явно не хотел. Он вообще хотел уйти из жизни быстро и по-тихому. Не прощаясь ни с кем. Хотя как будто было с кем прощаться. - Как зовут? - Годжо опирается локтями на ограду. - Слушайте, ну какое вам дело, а? - "планктон" недовольно разворачивается в сторону Годжо. И вдруг одна нога предательски скользит, и он начинает терять равновесие. Человек в костюме зажмуривается. Сейчас ему кажется, что вот оно, то самое, чего он так долго ждал. Однако этому мешают чужие руки, не давшие упасть и мертвецкой хваткой державшие его сейчас за плечи. - Куда это ты собрался, так и назвав своё имя? - очкарик открывает глаза и видит всё ещё невозмутимо-самодовольное выражение лица своего "спасителя". Будто тот каждый день спасает самоубийц, собиравшихся прыгать с моста. - Ну так? - не отстаёт тот. - Нанами, - еле слышно выдыхает "планктон", пытаясь успокоить дрожь во всём теле. - Нанами Кенто. - Отлично, Нанами Кенто-кун, - у Годжо на лице широченная улыбка, - а теперь ты перестанешь валять дурака и перелезешь обратно, лады? Кенто будто под гипнозом согласно кивает. И сам того не желая, при помощи своего собеседника оказывается с ним по одну сторону ограды. - Слушайте, - начинает, прокашлявшись Нанами, - вы, наверное, ждёте благодарности, но её не будет. - Годжо, - совсем невпопад вставляет Сатору. - Что? - Меня зовут Годжо. Сатору Годжо. - И к чему Вы это, Годжо-сан? - Ну, ты назвал своё имя, было бы нечестно не назвать своё в ответ. Нанами на это только недовольно морщится. - Расскажешь? - Годжо взгядом указывает на ограду моста. - Что? Что вы хотите услышать? - Кенто, который до этого был как натянутая струна, в миг падает на землю, припадает спиной к металлическим прутьям и хватается руками за голову. - Пожалуйста, идите, куда шли. Вы и так всё испортили, - надрывно стонет он. Сатору подходит совсем близко и присаживается на корточки. - Я скажу тебе только одну вещь, Кенто-кун, - Годжо по-свойски кладёт руку на голову своего нового знакомого и слишком ласково треплет того по волосам, - ни за что не сдавайся. Жизнь чертовски прекрасная штука. Нанами резко поднимает голову и непонимающе смотрит на того. - Вы вообще в курсе, кому вы это сейчас сказали, Годжо-сан? - и его будто током прошибает, потому что в глазах этого самого Годжо, который до сих пор также беззаботно улыбался, плещется та же тоска, что он видел в своих собственных каждое грёбаное утро. Сатору, игнорируя адресованный ему вопрос, аккуратно заправляет за ухо прядку, выпавшую из идеально уложенной причёски Нанами. - Как смотришь на то, чтоб немного пройтись, м? - он встаёт и протягивает руку, за которую Кенто хватается как за последнюю соломинку, которую в кои-то веки дарит ему жизнь. Он послушно следует весь вечер за своим спутником, слушая его рассказы про жизнь, не хотя выдавая информацию про себя. В какой момент небо заволакивает тучами и начинается сильный ливень, он даже не успевает понять. Как и то, что Сатору хватает его за руку и тащит в какой-то безлюдный переулок под навес, прижимая к стене и нависая сверху. Они оба за вечер не выпили ни капли алкоголя, но обоих ведёт. - Знаешь, - шепчет Годжо, проводя рукой по лацкану пиджака, - ты неимоверно красив. - Я... - Кенто теряется. Ему в жизни никто не говорил таких вещей. Его никогда вот так не зажимали в непонятном месте, шальным взглядом смотря на него. Глаза у Сатору пьяно блестят. Нанами даже не успевает что-то добавить, потому Годжо прижимает его к стене ещё сильнее, накрывая чужие губы своими. Сейчас, отдав течение своей жизни в чужие руки, Нанами Кенто думает, что, наверное, давно стоило вот так всё пустить на самотёк. Жилось бы проще. С другой стороны, не окажись он том мосту и не встреть он Сатору Годжо, испытал бы он вообще когда-нибудь это чувство свободы, которое вело его сейчас? Поэтому не выказав ни малейшего сопротивления, он обнимает своего спасителя за шею и отвечает на поцелуй. Когда им обоим уже явно не хватает кислорода, Годжо отлипает от него и на всякий случай отходит на несколько шагов. - Смотри-ка, дождь, - Нанами сейчас, по правде сказать, вообще ни до чего, кроме человека, стоящего напротив, дела нет, - закончился, - и он протягивает Кенто руку. - Пойдём? - Куда? - голос у того хрипит. - Домой, Нанами, домой. Наслаждаться этой чертовой жизнью, - для самого себя Нанами не находит сейчас ничего плохого в том, чтобы не последовать за этим человеком. Переплетая в ответ свои пальцы с чужими, он думает, что это должно сойти за согласие. И сейчас за Годжо он следует вполне осознанно и сам. Уже сидя в такси и ощущая, как на плечо сонно валится голова Кенто, Сатору думает, что никогда в жизни не расскажет, что, придя сегодня на тот самый мост, он сам думал спрыгнуть с него. Вот только все его планы нарушил случай, который свёл его с Нанами Кенто. Нанами шепчет где-то на грани сна и реальности "спасибо", а Годжо даже не знает, кто кого в итоге спас. Он прислушивается к песне, игравшей по радио, и узнает там те самые строчки, которые сам недавно говорил Нанами: "Don't let go. Never give up, it's such a wonderful life".