***
— Эй, приятель, они прямо позади нас! — зарычал от досады Уизли, бросив взгляд через плечо. Драко выкрикнул в спину Гарри, услышав позади крики и топот ног: — Поттер, не останавливайся! Беги к статуе кентавра, про которую я тебе говорил. Встретимся там. Преследователи были ещё не настолько близко, чтобы начать кидать заклинания, но уже подступали. — Хорошо! — Поттер, не колеблясь, помчался прочь. Уизли повернулся к Драко: — Мы собираемся задержать их? Тот кивнул: — Столько, сколько сможем. Уизли ухмыльнулся мрачной кровожадной улыбкой: — Давай наваляем им по полной. Двое парней повернулись навстречу своим врагам. Пожиратели смерти замедлили шаг, приближаясь к ним. Они решительно переглянулись, возведя палочки. Уизли внезапно застыл, и его глаза расширились от шока. — Малфой?***
— Сэр? Мистер Малфой? Драко медленно кивнул, буравя взглядом бутылку: — Римус Люпин. Невилл Лонгботтом. Я хочу, чтобы они были мертвы к завтрашнему вечеру. Пусть это будет похоже на самоубийство. На столе лежит предсмертная записка для Люпина и фотография Джинни Уизли для Лонгботтома.***
— Малфой? Уизли неверяще уставился на направленную прямо на него палочку. — Авада Кедавра. Серые глаза Драко были такими же безмятежными и пустыми, как ясное голубое небо. Рыжеволосый волшебник, казалось, смотрел на него целую вечность, прежде чем, наконец, плавно осел на землю. Пожиратели смерти принялись глумливо отпускать смешки. — Это ведь последний, да? — веселился Нотт. — Последний из Уизли? Драко перевёл на них свой бесстрастный взгляд, и они затихли, беспокойно переминаясь с ноги на ногу. Он выудил какой-то предмет из своей мантии — им оказался круглый прозрачный шар с клубящимся внутри зелёным дымом — и несколько мгновений изучал его, после чего хладнокровно швырнул в самую гущу толпы. Шар разбился вдребезги, и из него с ревущим вихрем вырвался на свободу ворох зелёных лиан. Они стали раскручиваться, как настоящий торнадо. В тот же миг Пожиратели смерти закричали и бросились врассыпную, но толстые лианы настигали их, обвивая шеи, пронзая плоть массивными шипами, и, скручиваясь вокруг тел так, что трещали позвоночники, оставляли после себя причудливо изломанные чёрные фигуры. Драко стоял неподвижно — только волосы развевались вокруг лица, — невозмутимо наблюдая за бойней, пока в коридоре не воцарилась тишина. Затем он спокойно развернулся и направился к подземельям, собираясь поджечь их.***
Волшебник быстро кивнул, не поднимая глаз, и захромал к столу, чтобы схватить указанные вещи. Но не успел он до них добраться, как сокол с криком взвился в воздух и стремительно спикировал сверху, атаковав его, и принялся глубоко раздирать кожу острыми, как бритва, клювом и когтями. Старик пронзительно закричал, когда птица вцепилась ему в лицо. Его руки метнулись вверх, защищая голову, и он попытался отмахнуться, нанося беспорядочные удары, один из которых подбил сокола. Тот рухнул на пол, и Драко вскочил на ноги и бросился через всю комнату: — Ах ты, сукин сын! — зарычал он и с силой ударил старика в спину. Мужчина врезался в стену и, отлетев от неё, рухнул на стол под звон бьющегося хрусталя и грохот падающих книг. Драко отвернулся от поверженного волшебника и подошёл к соколу, который бился на полу и жалобно кричал. Он принялся успокаивать птицу, ласково поглаживая шелковистые перья и плотнее надвинув на глаза кожаный колпачок. Соколы чувствуют себя гораздо спокойнее, когда не видят того, что может их напугать или вызвать агрессию. Он прикрепил один конец должика к синей ленте, свисавшей с левой лапы кречета, а другой конец ремешка намотал себе на руку. Драко стоял, держа сокола на предплечье, и с ненавистью взирал на человека, который до сих пор лежал на полу, шокированный произошедшим, ощупывая своё окровавленное лицо: — Тебе крупно повезло, что она не пострадала. Иначе я бы тебя убил. Мужчина кивнул, не решаясь спорить. — Убирайся вон. Волшебник повиновался, с огромным трудом поднимаясь с пола. На стене осталось крупное пятно крови. Драко смотрел ему вслед, чувствуя, как сердце сокола колотилось в груди с удвоенной силой. Он проигнорировал беспорядок на полу и опустился обратно в кресло, продолжая успокаивать свою любимицу.***
Подземелья были в огне. Терри Бут погиб, но Лонгботтом просто чудом наткнулся на один из выходов и смог выбраться наружу. Гермиона Грейнджер не знала ничего из этого. Она пробиралась через горящие руины, кашляла и выкрикивала имена друзей, пытаясь найти хоть кого-нибудь. Девушке без конца приходилось пускать в ход свою палочку, чтобы очистить воздух от дыма и защититься от падающих обломков, однако выходило не всегда успешно. Слёзы заливали её перепачканные сажей щёки. Гермиона разрывалась между желанием выбраться из этого ада и необходимостью продолжить поиски друзей. Она не могла бросить их, просто не могла, но и продержаться достаточно долго в этом пекле у неё не было никаких шансов. Когда потолок частично обрушился прямо перед ней, волшебница испуганно вскрикнула, отшатнувшись назад. Она инстинктивно попыталась аппарировать, но через мгновение вспомнила, что убежище защищено анти-аппарационным барьером. Она попятилась назад, в направлении темниц. Пустых темниц. Лучше даже не задумываться, что стало с теми, кого там держали. От их присутствия не осталось и следа. Но каменные камеры были отгорожены толстыми стенами и хорошо защищены. Она не сомневалась, что сможет укрыться там от пожара. Именно там Драко и нашёл её, когда она силилась открыть массивную дверь темницы. Она вскрикнула, увидев его силуэт на фоне пламени. — Терри? Невилл? — она неуверенно подняла палочку. — Они мертвы, Грейнджер. — Малфой! — выдохнула она, и её глаза расширились. Она не опустила палочку, и тогда Драко понял, что её что-то насторожило. Возможно, он уже давно был у неё под подозрением. Он осторожно шагнул в её сторону, его палочка была наготове, но не направлена на девушку. — Они нашли выход, — негромко сказал он, — но на верху лестницы их поджидала засада. Он продолжал потихоньку приближаться к ней, сохраняя спокойное выражение лица и внимательно наблюдая за её реакцией. — Засада? — её голос дрожал, а костяшки пальцев побелели оттого, что она ещё крепче сжала свою палочку. — Пожиратели смерти, — сказал он вкрадчиво, продолжая пристально вглядываться ей в лицо. Она облизнула губы и попятилась от него в сторону темниц. Жар рассеялся, как только они переступили каменный порог тюрьмы: огонь и дым не могли проникнуть внутрь. Он продолжал подбираться к ней всё ближе и ближе, она глубоко вдохнула и с растущей решимостью направила на него свою палочку. — Скажи это, — повелительно произнёс он. Её нижняя губа задрожала. — Это так просто. Всего два слова. — Я… Я ведь сделаю это, Малфой. Не думай, что не смогу, — слабо пригрозила она. Она упёрлась спиной в железные прутья и всхлипнула, когда он шагнул ещё ближе, позволяя её палочке упереться ему в грудь. — Ну же, скажи это, — прошептал он. — Давай же, Грейнджер. Спаси себя. Её губы дрогнули, но из них так и не вырвалось ни звука. — Авада... — прошептал он ей на ухо, прижимаясь так близко, что смог почувствовать, как она дрожит, а его губы коснулись её виска, — Авада Кедавра.