Иона

Лес вокруг хижины стонет и ворчит на своем древнем языке. Угольки в очаге светятся ровным, красным, потусторонним светом и буквально гипнотизируют меня. Я вспоминаю сказку, которую тетя Ваня однажды рассказала мне, странную сказку со странных берегов. О мужчине, которого проглотила огромная рыба, и носила по морям в своей утробе, пока наконец не выплюнула на берег. - Куда ты выплюнешь меня, рыба? - я спрашиваю у пустоты. Пустота не отвечает. Я сжимаю переносицу пальцами. Призрак в моей голове молчит уже больше недели, и это молчание кажется мне большей издёвкой, чем любые слова. Бездействие, безмолвие, непрекращающийся шум черных Га’алианских сосен. Я не могу отвести глаз от красного света, я вижу не угли, я вижу красную плоть, переливающийся кровавый клубок внутренностей, против воли начинаю дышать чаще. Осторожный стук в дверь заставляет меня подорваться с места, я неосознанно поднимаю с пола кинжал. Стук повторяется - три через один, как мы условились с Лейсиагой. Или он отличается? Я стала нервной и нестабильной. Я не вижу, но чувствую самодовольную улыбку фиолетовой гадости, слышу иногда его утробный смешок. Или может это гром? Снова раздается стук, и я понимаю, что застыла в одной позе и пялюсь на дверь. В нетерпеливом голосе за дверью я узнаю Лейсиагу: - Ты что, уснула? Я снимаю засов. Вид невеселого лица эльфа с потекшим игоном только усиливает мои волнения. - Есть новости? - я наблюдаю, как он снимает грязные сапоги, мокрый плащ и падает на кровать, заложив руки за голову. - Нет, - он отвечает коротко, отстраненно. Мне кажется, что он смотрит на меня. Я сощуриваю глаза, чтобы увидеть его выражение лица, но оно остаётся непроницаемым, чёрно-белым. Тени и красные блики прыгают по нему, искажают черты. Странный далёкий шум мешает мне. Мне кажется, или Лейсиага улыбается? - Сколько мы здесь? Две недели? - мой тон звучит таким резким и горьким. - Около того, - равнодушно отзывается Лейсиага. - И ни одного корабля с острова на материк? - шум в голове становится тяжёлым и плотным. - Слушай, кролик, ты думаешь, это я расписание составляю? Почему ты так спокоен, Лейсиага? Ты что, не чувствуешь, как время пожирает тебя? Ты что, не боишься, что рыба никогда не выплюнет тебя на берег? Почему ты улыбаешься? - Ты уверен? Лейсиага, кажется, поднимает бровь и его рот кривится. - Может в следующий раз пойдешь сама проверишь? Ах, точно, тебя же весь остров ищет, и ты неспособна спрятаться даже ночью в лесу, - его голос становится напряженным. - Ты ведёшь себя странно. Почему ты стоишь там? Может быть ты уже положишь нож? Странно? Я веду себя странно? - Misao'ora, положи нож, - он повторяет настойчиво, и, хоть он не меняет положения тела, я вижу, как напрягаются его мышцы. - В чем дело, Лейсиага? Зачем мне убирать нож? Почему он так сосредоточен? Он опасается меня? Разве я могу причинить ему вред? Разве он не знает, что я никогда не причиню ему вреда? - Алёнка, положи нож на пол. Почему ты так хочешь, чтобы я осталась безоружной? Я лишь на мгновение смещаю взгляд с его лица, отвлекаясь на громкий треск снаружи, но ему хватает этого времени, чтобы стремительно встать и жёстко ударить меня по запястью. Нож падает из моей руки и втыкается в деревянный пол. Я вижу лицо Лейсиаги совсем близко: белое, искаженное, оскаленное. - Нет! - мысли осами заметались в моей голове, зашумели роем, и обрушились на Лейсиагу густым фиолетовым туманом. Его тело отлетает на метр и бьётся в стену с глухим звуком. - Предатель! - я снова слышу далёкий шум злого роя, притягиваю его силу к себе, но Лейсиага, коротко тряхнув головой, одним шагом преодолевает расстояние между нами и с выражением глубокой ненависти на лице бьёт меня наотмашь. Шум в ушах пропадает. Я чувствую, как мое тело падает на пол, словно в воду. Его черный силуэт нависает надо мной, и он одним точным ударом завершает начатое. Чей разочарованный вздох я услышала, прежде чем темнота окончательно поглотила меня? В следующее мгновение, я уже открыла глаза. Темно, пахнет чем-то… фруктовым? Мысли двигаются как толстые черви, неуклюже и лениво, и каждая причиняет такую боль, будто взаправду пробирается через мозг, пожирая его зубастой челюстью. Я коротко застонала, и попыталась придержать голову руками, но они меня не послушалась. Они были туго стянуты за спиной. - Очнулась? - это голос Лейсиаги. Это он бил меня. Почему он меня бил? Мысли снова закопошились, запутались, беспорядочно защёлками своими челюстями, и я приняла решение пока не тревожить память. - Лейсиага, почему у меня на голове мешок? - это действительно был интересный вопрос. Эльф издал неопределенно окрашенный смешок. - Потому что ты меня убить пыталась, misao'ora. Злой и презрительный голос раздается в моей голове: - По какой причине меня поглотила такая безнадёжная слабачка? Если убить одного бесполезного эльфа - такая невыполнимая задача, то я не понимаю, как ты до сих пор выжила. Но у меня нет ни сил, ни желания отвечать на провокации призрака. Мой ум туп и медлителен, и большую часть своего состредоточения я трачу на то, чтобы не позволить боли заглушить разум. - Ты можешь развязать меня, Лейсиага. Я не буду больше тебя убивать. Не в ближайшее время, - почему-то решаю уточнить я. Лейсиага медлит, потом коротко выдыхает через нос, и затем я чувствую, как осторожно и напряжённо он развязывает узлы. Попытки подвигать руками только вызывают боль в плечах, а кисти кажутся деревянными. Верно истолковав мои неуклюжие движения, Лейсиага наконец снимает мешок с моей головы, и я вижу его лицо. Он смотрит на меня пристально и внимательно, губы сжаты, брови почти сошлись на переносице. - Я знала, что эта дрянь молчит неспроста, - пытаясь разрядить обстановку ухмыляюсь я, и чувствую, что половина моего лица наверняка покрыта кошмарным лиловым синяком. Лейсиага выдыхает с облегчением, и выражение его лица смягчается. Он берет мою ладонь и с силой разминает задеревеневшие мышцы. Я терпеливо прикрываю глаза, когда в дружный ансамбль боли, которая распределилась по моему телу, добавляется ещё одна: кровь снова льется в затёкшие пальцы, и будто тысячи иголок колют их. - Ты должна быть сильнее, - с металлическим холодом в голосе произносит Лейсиага. - Ты не можешь позволять этой штуке брать над тобой контроль. Она тебя сожрёт и не подавится, кролик, ты понимаешь это? Ты не можешь позволить себе быть такой невнимательной. - Bewan, Лейсиага, давай мы не будем говорить об этом сейчас. - Действительно, давай подождем до следующего раза! - раздражённо прикрикивает он. - Что если оно решит, что было бы весело поиграть в догонялки с гарпиями? Я не могу каждый раз бить тебя по голове! А что, если меня не будет рядом? Я слушаю его низкий, напряжённо звенящий голос, и мои губы сами собой растягиваются в ухмылке. - Волнуешься? - Bewan, Алёнка! Я фокусирую взгляд на его лице, и стыд горячей волной бьет мне в голову. Странная смесь гнева, замешательства и испуга искажает его выражение, делая его совсем незнакомым для меня. Неужели Кусинталь правда пустил свою гниль так глубоко в мой мозг? Меня передергивает от мысли, что могло бы случиться, если бы Лейсиага не оказался таким быстрым и безжалостным. - Этого больше не повторится, - через ком в горле выдавливаю я, теряясь между злостью на призрака и на себя саму. - Я знаю, misao’ora, - он осторожно касается пальцами синяка на моей щеке. - Я знаю.