Танцы на стёклах

      — Ну вот и зачем ты притащил меня сюда? Меня эти танцульки не интересуют, слышишь? — хнычет Мин, тащась за другом.       — Я тебя сюда притащил, чтобы ты меня поддержал, дед несчастный.       Друзья уселись на скамью, что стояла перед небольшой сценой, поставленной на улице для танцевального фестиваля. По правде говоря, сцена лишь казалась маленькой, но места на ней было достаточно для любых видов танца, будь то бальные, современные, балет или хип-хоп. Юнги отчаянно умолял, чтобы от него отстали и не заставляли идти, но Хосок, его лучший друг, как самый настоящий танцор не мог не участвовать в этом фестивале, так что и друга не взять с собой он не мог.       — Ещё хоть один раз меня дедом назовёшь и без зубов останешься, плясун.       — Не ворчи. Я станцую и потом куплю тебе еды. — Хосок высматривал других танцоров, наблюдал за ними, в голове отмечая какой вид танцев они будут демонстрировать.       — Ну если так, — Юнги сразу оживился.

***

      Каждый танец отличался от другого в корне. Все двигались невероятно красиво. Хосок, как никто, умел контролировать свое тело — это он и продемонстрировал. Он был словно кукла, которую дёргают за верёвочки и после его выступления все были в полном восторге.       — Согласен, это было очень круто, Хопс, — сказал Юнги, похлопав друга по плечу.       — Засунь свой «Хопс» себе в задницу и пошли за едой, — он залпом выпивает пол бутылки воды, — или я тебя сожру.       Юнги замер, смотря на следующего танцора, что уже стоял возле сцены, готовясь на неё подняться.       — Чего ты завис?       — Кто этот парень в белом? Почему он босиком? — Не понимает старший, даже не пытаясь оторвать взгляд от танцора.       — О БОГ, ТЫ ПРАВДА НЕ ЗНАЕШЬ? — Вдруг вопит Чон. — ЭТО ЖЕ ПАК ЧИМИН!       — Ты не ори и объясняй, придурок! — Он провожает Чимина глазами на сцену, не замечает, как начинает играть музыка и лишь видит плавные движения рук. — Так почему он танцует босиком?       — Я удивлён, что ты не слышал историю про «Танцы на стеклах».       — Что это значит? — он наконец открывает взгляд от этого «ангела» на сцене и смотрит на своего друга, с абсолютным непониманием в глазах.       — Этот фестиваль ежегодный. В прошлом году я попал на него впервые и тогда я увидел его. И именно тогда все произошло. Он и так был достаточно популярен, но после той ситуации…       — Не тяни кота за яйца и рассказывай!       — Он встречался с одним парнем. Он был такой сволочью, честно сказать, но что-то в нем привлекло этого Чимина. Но, видимо, позже он осознал с какой мразью встречается, так как оказалось, что его бойфренд распускал про него весьма отвратные слухи, и расстался с этим мудаком, а тот, в отместку, насыпал в его танцевальные туфли битого стекла прямо перед выступлением. И с тех пор он танцует босиком. Я видел, как его лицо искажалось в гримасе боли, когда он танцевал. Точнее, когда он выходил и уходил со сцены. Когда он спустился, я увидел, что он плачет.       Юнги смотрел на такой плавный и нежный танец, продолжая слушать то, что ему рассказывает друг. Но он даже представить не мог, чтобы кто-то желал заставить столь прекрасное создание плакать. Чтобы по такому нежному и прекрасному лицу текли солёные капли боли, обжигая щёки.       — Ты знаешь, я любопытный. — Факт. — Я пробрался сквозь толпу и хотел спросить, что с ним, но я не смог подойти. Он сидел на стуле, вытряхивая из туфель стекло. Все его ноги были в крови и это было просто ужасно. — От воспоминаний его передернуло. — По всей видимости подсмотрел не только я, потому что на следующий день об этом знали все. Видео выступления осталось и было засмотрено каждым до дыр. Эту историю назвали «Танцы на стёклах». Символично. Вот только после этого, как оказалось, Чимин не появлялся на учёбе два месяца.       Чимин делает ещё пару плавных, наполненный нежностью движений, после чего его белые рукава так легко и воздушно опускаются вниз. Он тяжело дышит, кланяется и уходит, а Юнги срывается и бежит за ним.       — Куда ты?! — Кричит ему Чон, но его игнорируют. Он тяжело вздыхает, уходя на поиски еды.       — Постой! — кричит Мин, подбегая к парню, который казался на сцене немного выше.       — Что вам нужно? — холодно спрашивает Пак. — Если вы один из тех, кто хочет посмеяться надо мной из-за случая в прошлом году, то вставайте в очередь. — Отчеканил он и, решая не дожидаться ответа, собрался уйти.       — Я лишь хотел сказать, что твои движения невероятны. Я никогда не видел столько нежности в одном лишь взмахе рукой. Ты будто…рассказал печальную историю, поведал о своих переживаниях своим танцем…просто невозможно было оторвать глаз. — Тараторит слова Юнги, пытаясь подобрать их правильно. — А про ситуацию на прошлом фестивале я узнал, буквально, только что и я…в огромнейшем восхищении. — Он осознает, что его слова никому не сдались, поэтому заканчивает тем, чем начал. — Вообщем, я просто был влюблен в твой танец, в твои движения. Ты очень красивый, надеюсь, что мы ещё встретимся, — он кланяется, собираясь уйти.       — Постой, — зовёт его Пак, — как тебя зовут то?       — Юнги, — он легко улыбается, — Мин Юнги. — Протягивает руку.       — Чимин, — он также улыбается, — Пак Чимин. — Кладет свою руку в чужую и хочет пожать, в знак приветствия, но неожиданно чувствует на ней поцелуй.       — Не хотел бы ты сегодня погулять со мной? — Все также, улыбаясь спрашивает Мин.       Чимин краснеет, стараясь взять себя в руки, ведь давно никто не был с ним так вежлив и нежен: — Д-да, конечно. Я с удовольствием, — он ярко улыбается, демонстрируя свои глаза полумесяцы.       — Тогда я буду ждать тебя после окончания фестиваля, мой ангел, — он снова кланяется и уходит, чувствуя в животе бабочки от этой улыбки. А Чимин чувствует ужасное смущение и тех же самых крылатых от этого нежного «Мой ангел».       Теперь Хосок никакими средствами не сможет утащить Юнги с фестиваля домой. А Мин будет благодарить младшего до конца жизни, что тот все-таки заставил его пойти.