Первый снег

Они понуро брели до ресторана отыграв концерт, чтобы перекусить, а после отрубиться в отеле до утра. Сергей с Антоном шагали позади всех, залипая в свои айфоны, не обращая внимания на то, как Арс зачем-то пытался уговорить Стаса сфоткать его посреди ничем не примечательной, полутемной улицы, Дима занимался игнорированием друзей по причине разговора с женой по телефону, двигаясь впереди их нестройной колоны вместе с Окси. Холод пробирался прямо под теплые куртки своими мерзкими, ледяными щупальцами, заставляя ежиться и мысленно проклинать климатические особенности любимой страны. Но мужчина знал, что уже через пару минут окажется в теплом помещении, поэтому не совершал лишних телодвижений, дабы застегнуться получше. Он отвечал на не слишком важные сообщения и листал ленту инстаграма, разгружая мозги после выступления, ощущая, как постепенно отмерзают пальцы. Внезапно на экран что-то приземлилось и прилипло, а следом еще и еще. Матвиенко завис на пару секунд, а затем поднял голову и увидел, что с черного, бархатного, бескрайнего полотна неба сыпались снежинки. Мелкие, похожие больше на дождь, они оседали на открытых руках, моментально тая от соприкосновения с теплой кожей, сползая холодными струйками к ладоням. Сережа посмотрел на рядом идущего Антона, который продолжал пялиться в модный гаджет, укутанный так, будто его бабушка на прогулку собирала. Шастун ненавидел холод, на нем красовалась теплая куртка, застегнутая до самого подбородка, на голове кепка, а поверх нее капюшон. Он склонился над телефоном, словно коршун, загораживая мобильный собой, и потому невесомые снежинки не могли пробиться, приземляясь на экипировку парня в районе спины и плеч. - Шаст, снег пошел, - очень вкрадчиво, заворожено, тихо проговорил Сергей и снова посмотрел на небо, останавливаясь. Антон тоже тормозит, продолжая вглядываться в светящийся экран еще несколько мгновений, а потом запрокидывает голову наверх и замирает. Капюшон спадает, оставляя комика в одной кепке. Тусклый, желто оранжевый свет уличных фонарей падает на ровную, нежную, фарфоровую кожу импровизатора, придавая ей еще более идеальный, нереальный вид, будто её нарисовал искусный художник. Мелкие хлопья падают Шастуну прямо на щеки, он прикрывает глаза и Сережа видит, как снежинки тая, скатываются по щекам, словно слезы, капли ползут дальше к подбородку, пропадая за шиворотом. Влажные следы слегка мерцают в сумрачном освещении. Матвиенко хочется подойти и стереть пальцами с лица друга влагу, но он стоит, как вкопанный, не в силах пошевелиться, правда, уже не из-за холода, а из-за того, как прекрасен Антон в этом неярком сиянии, окруженный роем летающих вокруг него снежинок, с запрокинутой к небу головой. Белоснежные веки чуть подрагивают и щурятся, когда на ресницах оседают ледяные осадки, просачиваясь к уголкам глаз. У Сергея в районе грудной клетки становится так тепло, трепетно, по-домашнему, как бывает только в новогодние праздники, когда бегаешь родным за подарками, наслаждаешься видами украшенных городских елок, уютных кафешек и магазинов, всё вокруг переливается вязью ярких гирлянд, а в воздухе витает морозная свежесть и яркий аромат мандарин. Бесконечные, шутливые споры с друзьями, где и как лучше праздновать не раздражают, а веселят. Матвиенко оглядывает темную фигуру Антона, который протирает ладонями лицо и четко понимает, что желает встретить этот Новый Год рядом с этим долговязым недоразумением. Неважно в какой компании и при каких обстоятельствах, главное, когда пробьют куранты, видеть напротив блеск этих прекрасных, зеленых глаз. Сереже очень хочется подарить тот браслет парню, который недавно Шаст ему показывал на экране телефона, спрашивая мнения товарища. Стоит цацка, конечно, не мало, но мужчина может себе позволить. Только дарят ли такие дорогие сувениры на новогодние праздники? Еще на День рождение куда ни шло, но к тому времени Антон уже сам приобретет себе украшение, а Матвиенко действительно мечтает порадовать этого большого ребенка. Комик снимает блокировку на айфоне, который держал все это время в руке, собираясь запечатлеть столь милый момент на память. На автомате заходит в инстаграм, включает сторис и только потом понимает, что открыл не обычную камеру, а приложение, но вдруг плюет на данный факт и решает, почему бы не поделиться с остальными их первым снегом в этом году. Сергей подходит к Шастуну, который натянул капюшон обратно, становится рядом и начинает вещать в экран. Парень подхватывает настрой друга и запевает красивым, грудным голосом какую-то праздничную песенку на английском, которую мужчина плохо знает, но тянет мотив. Друзья поют на ходу, сверху уже сыпятся хлопья побольше, превращаясь в нечто похожее на снегопад, хоть и не очень сильный. На душе так светло и хорошо, только усталость разливается в теле легкой слабостью, а желудок подает урчащие сигналы из-за голода, но разве это проблемы? Сережа ошибается в конце песни и очаровательно, в своей манере шуткует по этому поводу, они с Антоном мило, мягким тоном устраивают пикировку иностранными словами, дурачась, как дети. Импровизатор поздравляет всех с первым снегом и спотыкается на скользкой ступеньке, матерясь, на чем история и завершается. Товарища под локоть ловит Шастун, прижимая того к своему боку, дабы убедиться, что Сергей больше не собирается встречаться с полом. - Заканчивай со своим блогерством, пошли жрать уже, - ворчит парень, его голос слышится чуть приглушенно из-за высоко поднятого воротника куртки, прикрывающего пол лица. - Идем, идем, - отвечает армянин, пряча телефон в карман. Ладонь мужчины неожиданно перехватывает Шаст, он переплетает их пальцы на несколько секунд, крепко сжимая руку Матвиенко, смотря тому прямо в глаза. Ледяная кожа о ледяную кожу. В зеленых омутах мелькает загадочная хитринка и детский задор. Он тянет его за конечность ко входу и отпускает только, когда комики переступают порог ресторана, слыша недовольства друзей в свой адрес о том, где их так долго носит. Дураки, пропустили первый снег.