Лисьи [очевидные] хитрости

«У меня есть кое-что, что очень не понравится твоей подружке. Если не хочешь, чтобы Джиа узнала прискорбную правду о вашем общем прошлом, приходи сегодня после полуночи. Геолокация прикреплена.

Доброжелатель

P.S. Если кому-то расскажешь или придешь не один, сделка не состоится». Ли Е́н смотрит на сообщение, присланное с неизвестного номера, и трет пальцами переносицу. Что за глупость? «Приходи один после полуночи в место, указанное на карте». Ребячество. И о какой сделке может идти речь, если он даже не знает, что должен в обмен на столь сомнительное «кое-что»? Ли Е́н вздыхает и открывает карту, чтобы посмотреть, куда ведет геолокация. Он даже не удивляется, когда видит метку «Лисий перевал». Туда его мог позвать только один человек. А если точнее — получеловек. Оттягать бы этого сопляка за уши, чтоб ерундой в очередной раз не маялся! И все-таки к назначенному времени Ли Е́н едет на перевал, ведь его братцу хватит дурости снова попытаться все испортить. Ли Е́н не хочет этого, а потому позволяет собой манипулировать. Так легче держать ситуацию под контролем, чем разгребать последствия спонтанной гиперактивности неуемного лиса. Добравшись до места, Ли Е́н видит, что под единственным горящим, но часто мигающим фонарем стоит девушка. Она кажется напуганной и встревоженной, озирается по сторонам, обнимает себя за плечи, переступает с ноги на ногу и трясется, точно листок на ветру. Ли Е́н выходит из машины, пересекает пустынную трассу и подходит к фонарю. Испуганный взгляд девушки становится смешливым и хитрым, глаза вспыхивают желтым, а дрожащие губы уверенно растягиваются в ядовитую ухмылку. Лицо искажается, превращаясь в лицо Джиа, а мгновением позже облик хрупкой девушки рассыпается серой дымкой, а перед Ли Е́ном оказывается его брат. Ожидаемо. — Зачем ты меня сюда позвал? — Хочу предупредить. — О чем? — Если не оставишь эту девчонку в покое, быть беде. — Допустим. Но что тебе от меня нужно? — Ты. Ли Е́н вскидывает брови и щурится, не понимая, что именно Ли Ран имеет в виду. А тот не торопится пояснять, похоже, наслаждаясь мгновениями чужого замешательства. — Я? — Да. В обмен на вещь, которая могла бы помочь твоей девчонке узнать всю правду о ваших взаимоотношениях в прошлом. — Брови тигра? Улыбка на чужих губах становится шире. Ли Ран делает шаг навстречу Ли Е́ну и смотрит пристально, будто в самую душу. — Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы я не испортил твою жизнь. Убить меня, как тогда. Я уже говорил. Помнишь? — Ты за этим меня позвал? — О, нет-нет, не за этим. Ты нужен мне, но не чтобы убить. Ли Ран улыбается широко, ярко, хотя взгляд его остается холодным и злым. — И чего ты хочешь? — Ли Е́н выглядит скорее уставшим, готовым почти на все, лишь бы Ли Ран оставил его и Джиа в покое. — Я уже говорил. Я хочу тебя. — Вот он я. Этого хватит? — Ли Е́н разводит руки в стороны и ведет бровью. — Нет, я хочу кое-чего другого. Я хочу, чтобы до самого утра ты обращался со мной, как со своей девчонкой. Хочу, чтобы ты любил меня так же сильно, как любишь ее. Хочу, чтобы ты целовал меня. Хочу, чтобы мы переспали. Если тебе станет легче, могу нацепить ее лицо, — Ли Ран смеется заливисто и громко. Ли Е́ну даже кажется, что безумно. — Зачем тебе это? — Тебе ли не все равно? Просто делай, что я говорю. — Не буду. — Тогда я прямо сейчас отправлю сообщение, и прежде чем ты успеешь добраться до дома, Джиа увидит все. — Ты не посмеешь! — Да ладно? Ли Ран достает телефон и открывает окно диалога, заносит палец над «отправить», потому что сообщение уже написано и ждет своего «звездного часа». Ли Е́н бросается вперед, чтобы остановить чужую руку. Ли Ран уклоняется плавно, явно забавляясь. Ли Е́н атакует снова. И снова. И снова. Когда Ли Рану надоедает играть в «догонялки», он атакует в ответ, бросается на Ли Е́на, старается ударить побольнее, сбить с ног, уронить на землю, разбить лицо так, чтобы и Джиа не узнала. А в итоге сам оказывается на лопатках, Ли Е́н пережимает ему горло предплечьем, сидит верхом на его бедрах, придавливая к земле всем своим весом. — Сотри сообщение. — Не могу. — Почему? — Ты разбил мой телефон. Ли Ран фыркает и взглядом указывает на валяющийся чуть поодаль кусок пластика с напрочь развороченным экраном. — Отлично. — Но не могу гарантировать, что мой палец не дрогнул. — Ран! — Просто поцелуй меня, и Джиа ничего не узнает. Ли Е́н злится. Сопит, краснеет от раздражения, дышит загнанно, хотя и не устал за время этой небольшой потасовки. Наверняка Ли Ран слышит, как скрипят его зубы, когда он принимает решение. Поцелуй получается острым, опасным и колючим, Ли Е́н кусает, агрессивно ведет и нисколько не интересуется чужими желаниями. А когда отстраняется, смотрит почти с презрением: Ли Ран все же, как и обещал, принимает облик Джиа. — Ни за что не поверю, что ты так повел бы себя с ней. Сколько грубости. Едва ли Джиа оценит твои порывы. Или мне лучше называть ее Аым? Хочешь, я буду для тебя Аым? И перед глазами Ли Е́на оказывается уже не продюссер Нам, а девушка из прошлого. В желтом ханбоке, с красивой сложной прической. Ли Е́н замирает и смотрит на знакомые черты с тоской и затаенной болью, тянется к чужому лицу, трогает кончиками пальцев скулу, гладит по щеке, едва ощутимо очерчивает контур губ. Мгновением спустя он и сам становится тем горным духом с пика Пэкду, перекидывает длинные волосы через плечо, чтобы не мешались, отправляет шелковые широкие рукава, улыбается непроизвольно и очень нежно. Наклоняется медленно, почти касаясь губами губ, но в последний момент позволяет иллюзии рассеяться, отстраняется и поднимается с земли, отряхивает брюки и протягивает Ли Рану руку, чтобы помочь встать. — Хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь. Но только не меняй больше облик. — Мне нравится твой подход. Ли Ран, хохотнув, хватается за руку и легко оказывается на ногах, пружинит на носках, отмахивается от чужих образов, встряхивается и улыбается во весь рот. Ли Е́н не смотрит на него, пребывая в прострации от увиденного, но несколько мгновений спустя все же реагирует на пристальный обжигающий взгляд. Вздохнув, он делает шаг навстречу и снова прижимается губами к губам. На этот раз поцелуй получается ласковым, нежным, неторопливым и чувственным, как если бы Ли Е́н в самом деле целовал Аым. — Куда поедем? — К тебе нельзя, там твой назойливый ветеринар, ко мне тоже, есть шанс наткнуться на любопытную лисичку, так что... Поедем к морю? Хочу трахаться с тобой под шум прибоя. Очень романтично, не находишь? — Почему бы тебе не придумать другого способа унизить меня? — Унизить? За кого ты меня принимаешь? За конечного ублюдка?! Ах, прости... Совсем забыл... Ли Ран глупо хихикает, явно довольный своей шуткой, и падает на переднее сидение машины Ли Е́на, пока тот садится за руль. Правила есть правила. Если он будет их соблюдать, Джиа не пострадает. Верно? Ради того чтобы с ней все было в порядке, он готов на все. Даже отдать свою жизнь. Не говоря уже об исполнении прихотей глупого лисенка. К тому же целоваться с ним оказалось намного менее противно, чем Ли Е́н предполагал. Ли Ран улыбается так, будто выиграл эту жизнь. Ли Е́н старается смотреть только на дорогу.