Колесом

— Это вообще типа так тупо, понимаешь? Я скоро с ума сойду, а он типа притворяется, что всё под контролем. Эй, Парис, ты слушаешь вообще или нет?! Паристон дёрнулся, услышав сокращение собственного имени, и едва успел смастерить жалкое подобие сочувствующей улыбки, повернувшись к собеседнице: — Я слушаю, Клак! Твоя проблема вполне решаема, это обычные человеческие неурядицы, здесь не нужна помощь общества, — он пожал плечами, стукнув пальцами по рулю, — поговорите. Просто поговорите — Не нужна?! А, ну, не ерепенься, дурак, конечно, нужна, общество может надавить на него и заступиться за меня! Думаешь, я тебе это всё рассказываю как старому приятелю?! — и так нервная Клак загорелась яростью ещё сильнее, стукнув кулаком по кожаной обивке сидения — Общество занимается только делами, касающимися работы, отношения между двумя членами общества не считаются таковыми. И прошу не порть мне обивку, она этого не заслужила — Типа такой умный?! У тебя просто нет души, вот и всё, забудь обо всём, что я тебе сказала, — Клак уже собиралась грозно покинуть машину, но ручка двери неожиданно не поддалась — Типа да, — Паристон наклонился ровно над чужим ухом, позволяя своему дыханию вдоволь пощекотать кожу Клак, и проговорил уже тише, — прошу, не создавайте лишних проблем, если не будет проблем, мой рот торжественно закроется на замок и никогда даже не вздумает упоминать эту ситуацию вновь. Но если лишние проблемы всё же появятся…ох, дорогая, всем придётся очень несладко, даю своё крепкое слово — Помешанный! — крикнула Клак и стремительно выбежала вон из машины, помчавшись вниз по улице Паристон усмехнулся, почувствовав расслабление, которое бывает после длительного общения с кем-то утомляющим. Впрочем это его работа: возиться с людьми, такими разными и порой похожими на воспитанников детского сада нежели на серьёзных сотрудников. Эта мысль не обрадовала паристоновскую светлую голову, и он благополучно покинул место остановки, чтобы направиться в торговый центр за новой рубашкой. Нужно ведь как-то справляться со стрессом. *** — Нетеро созывает чрезвычайное собрание общества завтра. Всем положено быть, — Чидл специально громче произнесла последнее предложение, с раздражением наблюдая, как Паристон, даже не отреагировав на срочную новость, предпочёл возиться с галстуком у большого зеркала, — только у тебя есть зеркало в кабинете, я даже не удивлена — Я тоже не удивлён, особенно твоему намёку, спасибо за заботу, но почту я всё же читаю, — он вздохнул, решив перезавязать галстук по-новой, — говори прямо, милая — Хорошо. Говорю прямо. Где Джин? — Откуда мне знать, где Джин. В командировке: наслаждается свободой и дышит свежим воздухом, — выражение лица Паристона не поменялось, но в душе неприятно зашипело и заныло — Тебе бы лучше узнать где он и срочно позвать его сюда, иначе, — Чидл вздёрнула палец, что осталось незамеченным для Паристона, стоящего к ней спиной, — Нетеро будет очень зол. Мы же не хотим, чтобы это произошло — Тебе не хватает только приставить пистолет к моему виску, — Хилл рассмеялся, наконец разворачиваясь и присаживаясь за длинный дубовый стол, — я дожил до момента прямых угроз от милашки Чидл? Ах, какая честь! — Обязательно бы приставила, если бы была такая возможность, — Чидл надоело терпеть чужие ужимки, и она гордо ушла, уже из-за закрывающейся двери сказав, — в этот раз без шуток. Если не послушаешь, то пеняй на себя — Уже боюсь и переживаю! — Паристон расхохотался в такт громкому хлопку двери Но звонить всё же придётся, потому что со злым Нетеро лучше не играть. Хилл снял телефон и ловко набрал номер. Конечно, он услышал только гудки и после милый женский голос, оповещающий о записи на автоответчик. Паристон задумался, нахмурив брови, и достал обшарпанный блокнотик с надписью «когда очень надо». Знал бы читатель, как Паристону порой «очень надо», но он перебарывает себя и лишь мочит подушку слезами, не смея тревожить этот блокнотик. Обзвонив порядка двадцати предположительных номеров, по которым можно найти Джина, Паристон всё-таки поймал нужный: — Аллё, — грубый мужской голос на том конце был явно не приспособлен к вежливому общению, — кто это? — Паристон Хилл, — прощебетал обладатель имени, прокрутив на пальце телефонный провод — Ты кто ещё такой, я тебя не припоминаю, — голос как-то притих, будто удивляясь самому себе — Заместитель главы ассоциации, член общества двенадцати — А. Ой. Извини. То есть. Ээ. Простите, пожалста, я того этого... — Прекрасно понимаю! Работа всех нас в конце концов доведёт, — рассмеялся Паристон, а голос с той стороны издал смущённый смешок, — но я звоню по конкретному делу. Джин Фрикс у вас? — У нас! У нас! — голос приободрился, радостно пробасив — Дайте мне его, пожалуйста, буквально на пару слов — Сейчас-сейчас Послышался треск, шаги, топот, звуки падения каких-то предметов, потом всё заметно стихло. Паристон приготовился: — Парис, ты? — спросил тот, кого так срочно потребовали на завтра — Я, — Хиллу очень хотелось спросить что-нибудь не тривиальное, поэтому он вдруг замешкался, прикрывая глаза и про себя считая до десяти — Что случилось? — Тебе завтра срочно нужно быть в ассоциации. Делай, что хочешь, но завтра ровно в три часа дня мы все должны увидеть тебя в нашем конференц-зале. Это просьба от Нетеро, — словно заученно ответил Паристон — Понял, — Фрикс резко замолчал, но после снова заговорил, — домой заеду уже к вечеру, хорошо? — Как скажешь — Давай. До встречи — Буду ждать, Джин, — и трубка вернулась к прежнему абоненту, разразившись тихой просьбой — Мистер… Хилл? Вы только не жалуйтесь моему начальству, что я вот так это самое опростоволосился — Даже не беспокойтесь! Спасибо за содействие, — и Паристон оборвал звонок, больше не желая возобновлять пустую болтовню Он так устал оставаться один, но был абсолютно не в силах остановить это, потому что сам не мог отказаться от любви. Замкнутый круг холодной змеёй вился вокруг шеи Паристона и бил прямо в грудь, выжимая весь воздух из лёгких. Хилл нервно потёр виски и схватил первый попавшийся документ на подпись, чтобы как можно скорее вернуться к прежнему состоянию. *** Отличный дом, хорошая работа, постоянный доход, разве не все стремятся к этому? Паристон получил всё, но сломался на любви к мужчине, что раз за разом оставляет его одного. В самом начале ничего не предвещало непоправимых последствий, но теперь Хилл стоял на балконе отличного дома после хорошей работы, приносящей постоянный доход, и курил, бесцельно рассматривая фонарь напротив, светящий зябким светом. Паристон когда-то давно даже и не представлял, что может взять подобную гадость себе в рот, однако жизнь не дала ему остаться верным и этому принципу. Он поднял голову прикрывая глаза и ударяясь макушкой о дверь балкона. Всё вокруг казалось таким бессмысленным, серым, надоедающим. Сладкое, шоппинг, работа, общество, смешной Бинс, бурчащий на каждое действие Хилла — достало. Паристон сжал сигарету, и дым заструился змейкой куда-то высоко. Никакая сигарета и самый вкусный джем не смогут заменить Джина. Пора бы уже запомнить и не прятать свои слёзы от всего мира в душевой кабинке. *** Они даже сами не заметили, как оказались в кровати. Секс с Джином определённо помогал Паристону отгрузить накопившееся эмоциональное напряжение и дать себе расслабиться. И вот они рядом Паристон занял любимое место на чужой груди, а Джин медленно поглаживал мягкие отросшие прядки: — Нетеро действительно был зол. Давно его таким не видел и вроде бы даже ничего серьёзного — Просто в такие моменты он понимает, насколько создание общества было паршивой идеей, поэтому становится злее, — они улыбнулись в унисон, даже не пересекаясь взглядами — Точно. Наш старик никогда не сможет признать свою неправоту, слишком много гордости в этой седине. Тебя снова достают просьбами? — Да. Последней была Клак, она просила помощи у общества, чтобы уладить шероховатости со своим бойфрендом — И кто же её бойфренд? — Откуда мне знать, м? — Он точно из общества. Раз она просила, значит хотела, чтобы мы на него повлияли. Ты отлично знаешь, кто это, Парис — В таком случае, — Хилл прищурился, оставляя на щетинистой щеке мимолётный поцелуй, — начинается на с, оканчивается на ай, теперь думай сам — Они подходят друг другу, — Джин рассмеялся — А мы? — Мы? Что? — Подходим друг другу? Молчание наполнило комнату, лаская сначала пол, потом стены, перебираясь на потолок и закончив кроватью — Подходим. По-своему, — Фрикс убил липкое молчание, обняв покрепче Паристона — Хорошо, что знает только Чидл, — Хилл выдохнул, ответ его вполне удовлетворил — Ты шутишь?! Она нагло пользуется своим знанием и порой ездит по нашим ушами — Из всех лучше она, согласись! Только у неё получается при всей своей занудности оставаться терпеливым исследователем-наблюдателем — Возможно, — Джин хмыкнул и поцеловал Паристона в губы Они снова занялись друг другом, наполняя комнату вместо колючего молчания мягкими стонами. Паристон ловил каждую секунду, когда он может свободно дышать, любить и получать внимание. Утро наступило. Джин вернулся всего на день ради совещания (и Паристона). Золотистая макушка высунулась из одеяла, наблюдая карим взглядом, как Фрикс одевается: — Уже уходишь? — Парис, это был всего день, командировка не закончилась. Когда вернусь из неё, буду гораздо дольше, — он вдруг нахмурился, — к этому времени брось курить — Как ты мог такое подумать? Чтобы я. — Да, ты куришь. И как подросток прячешь по дому, чтобы я не наткнулся. Знай, я всё же наткнулся и всё понял, так что твоя харизма и очередной благоухающий одеколон тебя не спасут — Понял-понял, сдаюсь Джин перестал хмуриться и на прощание поцеловал Паристона в щёку, а после скрылся в дверном проёме минутой позже прошуршав ботинками в прихожей. «Вот и всё», — подумал Хилл, увлажняя подушку одинокой слезой. Всё сначала. Он окончательно проснулся на час позже будильника, встал с постели и пошёл за сигаретой. Но Джин оказался серьёзным в своих намерениях: абсолютно каждый тайник был найден и опустошен, в доме и гараже не осталось ни одной пачки. Паристон рассмеялся, облокотившись на столешницу, и прошептал: «Люблю тебя, чёртов странник».