Я останусь

      Экран телефона тускло загорелся от входящего сообщения, заставляя маленького беса, растянувшегося на широком драном диване, страдальчески скривиться. Голова слабо болела, доставляя ещё больше раздражения.       — Кому от меня что-то нужно в… — глаза сползли на время, высвечивающееся на том же экране, — …пять утра? Вы блядь серьезно? — заворчал Блиц, страдальчески потягиваясь и заходя в сообщения. После тревожного полусна, от которого он лишь больше устал, настроение было даже ниже отметки «пиздецки хуёво».       Увидев сообщение, разбудившее его, бес скривился ещё больше. Луна явно напилась и нашла кого-то, с кем можно остаться «ещё на ночь, па-а-а-ап». Учитывая обращение, дело было серьёзным, но ничего с этим делать не хотелось. В голове завертелись воспоминания о прошлом вечере.       Столас… Блиц помнил, как отвёз его домой и что наговорил. Ещё тогда он сомневался в своих словах, а сейчас желание больше никогда не видеть принца, которого он явно обидел, стало просто невыносимым. Жаль он не может переехать куда-нибудь, заблокировав его номер. Встав с продавленной развалюхи с дырками, на которые собственными руками были тщательно пришиты заплатки, Блиц начал медленно расхаживать по комнате, иногда останавливаясь у приклеенных на стене фотографий.       Спустя минут пятнадцать, рука с заостренными коготками зависла над телефоном. А если… позвонить этой чертовой сове? Он вроде говорил, что его жена с дочерью свалили до… когда они вернутся, он говорил?.. Явно позже… полшестого, да? В списке последних звонков номер принца оказался первым. Конечно, бес же приглашал его… Стиснув зубы, Блиц почти нажал на нужную кнопку, в последний момент замерев. Если Столас подтвердит его мысли… будет больно. Зубы скрипнули от напряжения. Всё же подавив страх, бес ткнул в экран, на всякий случай убрав руку. Звонок шёл слишком долго для Столаса, заставляя ещё сильнее занервничать. Обычно Блиц ждал не больше трёх гудков. Наконец спустя почти минуту вызов всё же приняли.       — Алло, кто это? — хриплый голос пернатого немного дрожал, потеряв пару процентов певучести. Неужели напился?       — Столас, это я, Блиц, — бес замолк, понимая, что все возможные варианты разговора растворились в нервах.       — Блиц? — Принц, кажется, впервые не назвал его ненавистным прозвищем.       — Да, слушай, я хотел поговорить, но видимо ты сейчас… не в том состоянии для болтовни, — нарочито безразлично выпалил рогатый, не замечая, как хвост взволнованно мечется по полу.       — П-поговорить? — в голосе проскользнуло удивление, которое, впрочем, тут же было скрыто. — Тебя забрать?       — Эм-м… да-а-а, можно и так, — Блиц замер, понимая, что выглядит до ужаса глупо. Херовая одежда, херовая ситуация… Ладонь привычно залезла в рукав, проводя острыми ногтями по коже, заставляя взять себя в руки. — Заберёшь порталом?       — Именно, мой дорогой.       Голос из-за спины как всегда стал неожиданностью, заставляя резко развернуться, привычно хмурясь. Впрочем, слов не нашлось, поэтому он просто ухватил принца за пернатую руку.       — Пойдём, — бросил Блиц, невольно замечая знакомый плащ с багровым подкладом, на котором плыли точки тысяч звёзд. — Так и не переоделся?       В ответ сова-переросток лишь неопределенно ухнул, заходя в привычную спальню. Ничего не изменилось, всё так же безлико. Здесь каждая вещь говорила лишь о статусе Столаса: звёздные стены, тёмные тона. И сам принц, выглядевший помято, но пытающийся держать хорошую мину при плохой игре.       — Думал, ты захочешь поговорить где-нибудь в другом месте, — вздохнул бес, отвлекаясь от разглядывания интерьера и понимая, что всё точно пойдет по пизде. Как всегда.       — Блицци, мы же всегда «разговариваем» здесь, ты забыл? — слащавый голос совы заставил вздрогнуть и посмотреть на кровать. У Блица возникло стойкое ощущение, что они вернулись к тому моменту, когда он только спиздил эту ёбаную книгу… Когда между ними ещё ничего не было. Жёлтые глаза бесстрастно скользили по обнаженному пернатому телу.       — Или ты хочешь… чего-нибудь поинтересней? — Столас подобрался к краю, притягивая беса за край плаща. Певучий голос сейчас казался детской маской на утреннике — кривая хрупкая пародия на настоящего зверя, выжидающего внутри. Хотелось разбить её. Но как?..       — Столас, послушай, — Блиц напряженно сел на край знакомой кровати, не убирая чужой тонкой руки. — Я… я мудак, ясно? — голос предательски захрипел. — Не знаю, что ты во мне нашёл, что так носишься с мелким бесом, но лучше бы ты этого не делал, — он вздохнул, не замечая, как живущий собственной жизнью хвост обвил чужое бедро.       Поднять глаза было трудно, как и выдавить вслух то, что давно крутилось в мыслях. Подсознательное желание, чтобы Столас наконец послал его, делая то, что сам Блиц уже, похоже, не сможет осуществить, привязавшись к принцу. Спустя пару минут давящей тишины, бес всё же смог поднять глаза, упираясь взглядом в… мокрые перья? Столас плакал? Осознание этого заставило напрячься ещё сильнее. Всё снова хуёво из-за ёбаного Блица, который всё портит, который… Тонкая ладонь на его щеке была неожиданностью для ушедшего в самобичевание беса. Как и слабые объятья, окружившие со всех сторон мягким пухом.       — Блицци… — тихий хриплый шепот в ухо заставил насторожиться. — Я уйду, если сейчас ты скажешь, что я тебе отвратителен, — сова немного отстранился, смотря в чужие глаза. В ровном алом цвете проступали жёлтые точки зрачков. Волнуется…       — Ты… — Отвратителен? Столас? Может быть, так было раньше, но сейчас… Он дал ему выбор, позволяя решить свою судьбу. Впервые ему дали шанс официально сбежать от того кем он дорожил… Взгляд сполз ниже, утыкаясь в пушистую грудь. Столас молчал. Что будет, позволь себе бес остаться с ним? Рано или поздно, демон разочаруется в Блице. Жалкий неудачник явно слишком херовый выбор для принца Гоэтии, но… — Столас, ты… кхм… поцелуй меня, — казалось, Блиц сейчас сдохнет от нервов. Он же сделал правильный?..       Порывистый поцелуй прервал все мысли, заставляя обвить чужую шею руками. Влажный и горячий, он заставлял беса захлебнуться внезапно нахлынувшей нежностью к этому существу. Он остался. И пока над ним не спешили издеваться… даже не злился на всю хуйню, которую он творил. Заставив Столаса вновь растянуться на холодной кровати, бес начал зацеловывать чужое лицо. Чужие пушистые руки ощущались на талии столь правильно, заставляя поверить, что он на самом деле оказался прав. Не ошибся в который раз.       — Люблю тебя, — тихий шёпот принца прозвучал в полумраке слишком громко, заставляя замереть.       Впрочем, ответ скользнул на язык Блица слишком легко.       — Я тебя тоже, — бес перекатился набок, укладываясь рядом. В крови точно шампанское пузырилось счастье, заставляя улыбаться.