Утром
Едва разлепив веки, я сразу не поняла, кто я, где я и как тут оказалась. Хотела было на автомате пошарить рукой под подушкой, чтоб найти телефон и посмотреть сколько время, но, нащупав теплую кожу, едва удержалась от мата и подумала «Джокер, блять, ты чо, человеком стал?..». Не нащупав и привычного холодка обложки блокнота и карт, я едва слышно хриплым ото сна голосом матюкнулась таки и попыталась перевернуться на спину, но не тут то было. Я не смогла этого сделать, кто-то крепко прижал меня, не давая пошевелиться. Опять подумав что-то непечатное, как впрочем и всегда по утрам, я приподняла голову и тут же прищурилась, потому что луч встающего солнца ударил прям в глаз. Максимально отвернувшись, я пришла в себя и подползла выше, через пару минут после чего до меня туго и со скрипом ржавых сонных шестеренок дошло, что я не в своей комнате. — Ммм, я понял… — пробормотала авторша и, прикрыв веки, уперлась щекой в крепкое плечо, начав размышлять о чем-то своем. Прислушавшись в кажущуюся тишину, я уловила чей-то спор, судя по всему, в прихожей и похоже ссорились Риккардо и Чарли, а Мим пыталась их угомонить, уговаривая хотя бы не орать. Мысленно махнув на них рукой, я продолжила продумывать какую-то ленивую зарисовку, внезапно пришедшую на ум. Перед глазами периодически появлялись картинки, причем от некоторых отчаянно хотелось юркнуть под одеяло, но приходилось сглаживать острые углы и моменты более милыми и теплыми, как кружка какао. Минут через десять, за которые я снова чуть не уснула, Данте зашевелился, что-то бормоча и явно просыпаясь. Приоткрыв веки, он прищурился и немного нахмурился, затем хриплым голосом спросил, похоже ни к кому конкретно не обращаясь: — Сколько время.? — Не знаю, ты меня прижал так, что ни встать, ни повернуться, — бубновый король вздрогнул и, повернув голову, посмотрел на меня огромными глазами, явно забыв про мое присутствие, после чего ослабил хватку, и я выскользнула и встала с кровати, смачно потянувшись и разминая конечности и спину. — Доброе утро, Данте… — Доброе, Кира… — усмехнулся мужчина и, переложив голову все еще спящего Габриэля на подушку, сел, тоже начав приводить затекшие руки и ноги в плюс-минус рабочее состояние. Хрустнув шеей, я кивнула на дверь. — Погнали на кухню… Хотя, ты иди на кухню, а я подойду чуть позже, переоденусь только… — Даня кивнул, встал, и мы вышли, оставив Габриэло в сонном одиночестве. В коридоре разошлись, он пошел на первый этаж, я на третий, в свою комнату. Сменив одежду с топика и домашних шорт на любимую матроску в голубую полоску, колготы и джинсовые шорты, я потопала на кухню, где уже свистел паром чайник, по пути закатывая мешающие рукава. Оказавшись в нужной комнате, я увидела в край недовольного Де’Карли, попивающего что-то, и Данте, колдующего над чашкой. Потрепав черно-белые волосы мафиози, я взяла из шкафчика пол-литровую кружку и банку с кофе, из холодильника было вынуто молоко и через несколько простых движений напиток едва заметно дымился в посудинке, источая приятный аромат. В горле снова образовался неприятный вязкий ком, но первый глоток сладкого напитка прогнал это поганое ощущение. Я повернулась к красноволосому, слегка хмурясь: — Так, Данте, ты мне всё-таки объяснишь, что это ночью было? — «дядька» отвёл взгляд в свою чашку и отпил. — Я объясню, только сначала с Куромаку поговорю, — я приподняла брови и кивнула, отойдя к окну и сев на подоконник. «У-у-ух ты ж ёбушки воробушки…» — мозги плавились, а голова шла кругом во всех смыслах. Тут Рикк прыснул и заржал в кулак, показав пальцем, мол: «Слушайте…» А так как комнаты Катиных пиковых и трефовых и моих бубновых находились почти над кухней, то из них было слышно вот что: — Мы забрались в камыши! Наебались от души! Нафига нам ландыши?! — проскандировал старший Вару, затем последовала минута молчания, во время которой мы тихо ржали втроём, как долбоконченные, потом послышался звук явно упавшего на пол тела и голос Катькиного Зонтика: — Заткнись, ради Бога! Дай поспать, не буду я с тобой сексом заниматься! — я прыснула и прикусила костяшки. Последовал тихий шум чего-то прилетевшего в стенку и вдруг мой Габриэль, похоже спросонья, выдал неожиданное: — Заебали, я спать хочу!.. — хохот Вареника был прерван сонной руганью большого Куро. — Если сейчас же не заткнетесь, я вам всем утюгом въебу! — только Маку затих, грянул голос старшего Пика. — Закрыли все ебальники! С утра пораньше спать не даёте, ебанные щенки! Ещё раз услышу хоть слово, лично ебну каждого об стенку от души, блять! — от громкости недовольства пикового короля я аж поморщилась и прислонилась головой об холодную стенку, стараясь успокоится. Рикк, поугорав еще минуту, вышел и съебал в неизвестном направлении. После таких оров в кухню вошёл растрепанный старший Куро. По его лицу было явно видно, что он недоволен всей ситуацией, происходящей на данный момент. Его волосы были собраны в неаккуратный хвост, мешки под глазами стали чуточку больше. Шёлковый халат болтался на плечах, футболке и шортам можно было только позавидовать, ибо они изрядно помялись. Мужчина краем глаза заметил друга, который молчаливо кивнул ему в знак приветствия. Картину утра поразило то, что называется: — Вару, не еби Зонтика! Мне его очко жалко! — крикнул довольно знакомый, хриплый голос явно принадлежащий бете. Затем всё вроде бы стихло, но это лишь затишье перед бурей. Данте улыбнулся при услышанной картине, а вот Куро недовольно сложил руки на груди. Серые глаза вопросительно смотрели на бубнового, как бы ожидая, что тот скажет. Красноволосый откинул волосы назад, с ночи оставаясь в одних штанах и тапочках. Треф снял с себя халат и протянул его другу, с тихим хриплым шёпотом: «Надень. А то ходишь тут и светишь своим телом. Между прочим, это не прилично!». Я услышала этот шепот и пофигистично махнула рукой. Мотнув головой, сероглазый потёр переносицу пальцами и несколько недовольно цыкнул. — Ты хотел со мной поговорить? — задал вопрос Маку, вопросительно глядя на Данте. Тот уже расправился с халатом и теперь попивал свой кофе. Рядом с мужчиной стояла ещё одна кружка, которую он протянул другу. — Да, насчёт Гэба. Он сказал, ты к нам в комнату вчера заходил. — Маку сощурил глаза, отпивая кофе из кружки. Что-то в поведении бубнового ему показалось странным, несколько пугающим. Треф поставил кружку на поверхность стола, на неё и оперся копчиком. Сложив руки на груди, пепельноволосый махнул рукой, мол, продолжай. — Скажи, Маку, он все таблетки выпил? — Да, все. А что, что-то не так? — Просто, Гэб посреди ночи проснулся. Я уже хотел Галоперидол давать. — кардинал аж подпрыгнул от последней фразы, хватая друга за плечи. Лицом к лицу, они стояли друг перед другом, психиатр глядел в красные глаза. Хватка была достаточно сильной, наверняка останутся синяки. — Если ты начнёшь увеличивать дозу Галоперидола, это может закончится летальным исходом. Данте, прекрати так делать, ты просто… Просто, убиваешь Гэба. Мы с тобой об этом говорили много раз, ты всё равно не понимаешь. Однажды, передоз транквилизаторами чуть не довёл парня до смерти! — было слышно, как Куро чуть ли не задыхается от злости. В голосе серого слышались нотки агрессии и беспокойства, намеревающиеся либо самого психиатра довести до белого каления, либо напугать присутствующих. — Мы тогда его еле-еле откачали, ты что, не помнишь? А помнишь, там, на шашлыках? Как я ему чересчур много успокоительного вколол, помнишь? Гэба потом ещё пару часов шатало, как минимум! — Маку, прошу, успокойся! Я ему не давал Гал-… — мужчина замолчал на полуслове, замечая багровые следы на шее трефа. Улыбка в какой-то степени сама поползла на лицо. Психиатр аж застопорился, не понимая происхождения столь неожиданной эмоции. Руки с плеч бубнового исчезли, вместо этого, тонкие пальцы Маку прошлись по собственной шее. А когда пришло осознание, мужчина залился пунцовой краской до самых кончиков ушей. Я смешливо фыркнула, тактично отвернулась к окну и материализовала в руках плеер, вставив наушники в уши. «Владивосток 2000» не разрешал мне подслушивать разговор мужчин. — Вы пытались? Я же верно понял? — лукаво поинтересовался Данте, хитро щуря глаза. Кардинала знатно так передернуло от слов друга, даже как-то невольно затрясло. Серый сел на стул и, подперев щеку рукой, тихонько просипел: — Да, пытались… — А тест-то вы покупали? — бубновый по-доброму усмехнулся, присаживаясь на соседний стул рядом со старшим. А он ни бэ, ни мэ, ни кукареке. Только глаза в пол смотрят и лицо горит ярким пунцовым цветом. Даже как-то жалко его стало. Треф всё также продолжал сипеть, ощущая на своих плечах мягкие поглаживания бубнового. — Нет… — Ладно, хорошо. Будем смотреть на твоё состояние. — мягко произнёс красный, приподнимая лицо серого за подбородок. Ох, если бы сейчас зашёл супруг Маку, было бы плохо всем. — Ебать я тебя хотел французским батоном! — послышался голос старшего Вару, а затем и шаги из другой комнаты. Какая-то возня явно напрягла друзей, отчего они переглянулись. В глазах читалось только одно слово, хорошо известное им обоим: «Пик!». Далее последовал крик души от Зонтика, который всё ещё находился в эпицентре балагана комнаты: — Ребята, пожалуйста, не надо! Вы же сейчас весь дом на уши поставите! — ему в ответ в два голоса прилетело: — Зонтик, заткнись! Это наши разборки! — Ну что, пошли твоего мужа вытаскивать? — видя то, как Маку побледнел, Данте аккуратно приобнял его за плечи. Кардинал, не ответив на его слова, сорвался с места, как пуля, и буквально вылетел из помещения. Бубновый удивлённо похлопал глазами, приложив руку к сердцу. — Он не бегал так ещё со второго курса бакалавриата… — Сука, дурдом… — пробормотала я, спрятав музыку в карман шорт, отсербнув напиток и глядя вслед старшему Куро, вместо которого, кстати, пришел младший кардинал и начал что-то мутить над чашкой. Сама же начала сверлить пытливым взглядом красноволосого, прикрывшего веки и пьющего чай. Когда же он оторвался от посудинки и боковым зрением зыркнул на меня, после чего кивнул. — Я помню, минутку… — Да не торопись… Только мне кажется, что разговор будет долгий… Когда тут закончишь, иди оденься и поднимайся на третий этаж, я чуть позже подойду… — «дядька» кивнул и, допив и прополоскав кружку, ушел. Я встала, поставила чашку на стол и обняла Куромаку со спины. Теплая рука потрепала мои волосы, и трефовый сипло прошептал: — Ну что?.. — я усмехнулась и засопела носом ему в плечо. — Ничего… — сероглазый попытался освободиться от моих объятий, но у него не получилось. — Кир, отпусти, пожалуйста… — недовольно фыркнув, мне пришлось отстать от Маку и поплестись в свою комнату, прихватив свой кофе. Поднявшись на третий, я увидела Данте, стоящего, опершись плечом о стенку, около какой-то двери. Одет он был в серый свитер, поверх него тонкая красная куртка, синие джинсы и чёрные берцы, а в руках держал какой-то плед. Я усмехнулась и, пройдя мимо, слегка толкнула бубнового, обращая на себя внимание. Даня хмыкнул, улыбнулся и пошел за мной. Когда мы оказались в моей спальне, авторка подняла голову к потолку, присмотрелась и немного задумчиво протянула, дернув старшего за рукав: — Да-ань, видишь вон там небольшую выемку? Зацепи пальцами и выдвинь лестницу, а то я не достаю… — Ладно… — мужчина сделал то, что я попросила. В потолке образовалось квадратное «окошко» со съехавшей вниз лестницей, и оттуда, будто воспользовавшись ситуацией, пахнуло холодом. Я немного поежилась и, отойдя и порывшись в ящике стола, сунула что-то в задний карман, после чего, вернувшись, быстро взобралась наверх и отошла, ведь за спиной пару секунд спустя выросла фигура бубнового короля. А через несколько минут мы уже разговаривали. Данте постелил плед и был на нем, а я отказалась и сидела на небольшом бортике, свесив ноги вниз. — Кира, блин, иди оденься! Смотрю на тебя, самому холодно становится — Не хочу… — пробормотала я и достала из кармана сигареты. Прикурив, я сделала затяжку и, сложив губы буквой «О», медленно выпустила дым в воздух сада, вместе с никотином выдохнув. — Хорошо… Так что, объяснишь, что ночью за сцена была? Данте встал с пледа и подошёл к авторше, с намерением увести к себе под бок. Взяв её под руку, мужчина утянул её к себе на плед. Когда же она села рядом, снял с своих плеч куртку и накинул на неё. На немой удивлённый взгляд ответил: — Будешь без одежды сидеть, точно замерзнешь. А так, хоть теплее будет. — Спасибо… — довольно сипло выдала авторша, пытаясь спрятать взгляд хоть куда-нибудь. Руки несколько потряхивало, поэтому пришлось поставить кружку где-то рядом. Другая была занята сигаретой, на которую мужчина смотрел с неким интересом. От такого пристального, просящего взгляда хотелось под землю уйти, лишь бы ничего не видеть. — Могу я у тебя попросить сигарету? — ой, вот только не надо говорить, лучше бы помолчал. Уйдя за такое короткое время в астрал, авторша несколько вздрогнула, чуть не подавившись дымом. Достав из пачки сигарету, она протянула её бубновому и хотела было поджечь зажигалкой, как мужчина оказался хитрее. Он поднёс свою сигарету к остаткам сигареты девушки и молча прикурил. Неприлично близкое расстояние ещё больше вогнало в краску авторшу, что теперь она напомнила какой-то помидор. Отстранившись, Данте сделал небольшую затяжку, произнося на выдохе. — Ты всё хочешь знать, верно? — Да, всё. Абсолютно всё. — с твёрдым намерением прозвучал ответ Киры, красноволосый по-доброму усмехнулся и потрепал девушку по волосам. Что ж, придётся выкладывать всё на блюдечке с голубой каемочкой так, чтобы и правдоподобно было, и чтобы не особо пугать. Сделав ещё пару затяжек, параллельно поглядывая на девушку, бубновый начал свой сказ. Прямо вот, сразу и в лоб, информация сама полезла наружу. — Габриэло страдает психическим расстройством — каннибализмом. При первой встрече с твоим Габриэлем, он принял его за еду и попытался съесть. Благо, Катя его вовремя одернула. То что было ночью, это просто последствие некоторых таблеток, смешанных со снотворным. Каннибализм не лечится, его можно только сдерживать успокоительными и лекарством от шизофрении — Галоперидолом. Вот почему я потянулся к тумбочке тогда, чтобы проверить блистер с таблетками. Из всех лекарств именно это влияет на него сильнее, чем обычное успокоительное. Он под таблетками может слегка тормозить, это часто происходит. Я бы мог превысить дозу, дав ему лекарство и тем самым убить, но не сделал этого вовремя. Знаешь, почему я так не сделал? — У бубнового на глаза навернулись слезы, он попытался незаметно вытереть их рукавом свитера, но только ещё больше дал волю чувствам. Окурок от сигареты выпал из руки, тут же подхваченный ветром и унесённый куда-то в сторону. Приложив ладони лодочкой к лицу, мужчина тихонько заплакал. Авторша спешно докурила свою сигарету и, выкину окурок с крыши, обняла «дядьку» за плечи. Было больно смотреть и спрашивать о чём либо, но если не спросить, любопытство сожрёт её. — Почему ты так не сделал? — наконец решилась спросить Кира, успокаивающе поглаживая плечи мужчины. Тот кое как вытер слезы, убирая руки от лица. Теперь его нос и глаза были красноватыми, по цвету чем-то напоминая его волосы. Но всё же, слезы всё равно продолжали идти мелкими каплями, падая на свитер и впитываясь в него. — Потому что знал, что могу убить его этим… Я… Я боюсь, что когда-нибудь эта чёртова настойчивость, подведёт меня под монастырь. Я опасаюсь что… что оно может случится в любой момент. Прости… — мужчина притянул колени к себе, утыкаясь в них лицом и окольцовывая их руками. Красные длинные волосы закрыли лицо, как защищая то, что под ними скрыто. У девушки появилась блестящая идея, против которой ничего нельзя было поделать. Она ненадолго выпустила бубнового из объятий, пошарившись в карманах шорт, затем и в карманах куртки красноволосого. Неосознанно, но зато нашла небольшую резинку для волос. — Дань, посмотри на меня. — мужчина чуть откинул волосы в сторону, смотря на авторшу заплаканными глазами. Что-то явно больно кольнуло в сердце девушки, но она попыталась улыбнуться. Было жалко смотреть на этого «дядьку» у которого слезы из глаз текут, как водопад Ниагара. Взгляд алых глаз уткнулся в руку, в которой была резинка. Кажется поняв намерения Киры, Данте немного выпрямился, но колонки их хватки собственных рук не выпускал. — Давай-ка я тебя заплету. Можно же? — Д-да, конечно… — голос звучал хрипловато от пролитых слез, но всё также по-доброму и тепло. Несколько смутившись, девушка села за спину мужчины, аккуратно собрав волосы в общую кучку. «Ебать, какие они мягкие…» — мысль проползла по черепной коробке как кораблик в океане, также быстро, но вроде бы и медленно. Пропуская пряди через пальцы, она периодически слышала тихие всхлипы со стороны бубнового и не менее тихие причитания того по поводу валета. Более менее «расчесав» их, девушка стала плести косу. Проходило всё в тишине, больше похожей на какое-то давящее чувство, особенно для мужчины в этот момент. Со стороны он был похож на того, кто вроде как потерял смысл жизни, но старается жить ради чего-то. — Ну всё, готово! — довольно проговорила авторша, любуясь своей работой. Данте аккуратно пощупал косу, вытирая остатки слёз, норовивших снова стечь по щекам. Повернувшись, мужчина ловко заключил Киру в объятия, утыкаясь лицом куда-то в плечо младшей. Прикрыв глаза, бубновый как бы не хотел выпускать её из объятий, но понимал, что так надо и что так будет лучше. Немного подержав её в хватке, Данте аккуратно отстранился. Пусть глаза на мокром месте, но этот монолог про Гэба, рассказанный кому-то, смог немного успокоить бушующие мысли в голове. — У меня есть к тебе вопрос. — подрагивающий голос звучал серьёзно, отчего авторша несколько напряглась. Какой вопрос, о чём он говорит? Ворох мыслей закружился в голове, не давай вникнуть в суть происходящего. Когда Данте снова заговорил, всё встало на свои места. — Ты хочешь с ним подружиться? Хотя бы попробовать? — Хочу… — опять же, ответ вышел несколько сиплым и лицо снова краской залило. Мужчина улыбнулся в ответ, встав с пледа и протягивая руку девушке. Казалось, ещё пару мгновений назад он плакал, а теперь твёрдо стоит на ногах. Схватившись за предложенную руку помощи, Кира поднялась с пледа. Куртка норовила съехать с плеч, но девушка ловко поправила её и с довольной красной моськой поглядела на Данте. — Тогда, пошли в дом. Наверное, Гэб уже проснулся. — они забрали плед и стакан, спускаясь в комнату авторши. Закрыв люк, бубновый и девушка вышли из комнаты. Минув лестницу, ведущую на второй этаж, они дошли до комнаты бубновых. По взгляду красноволосого было видно, что что-то явно не даёт ему покоя. Он отдал плед Кире, аккуратно похлопав по плечу. — Как зайдёшь, плед на стул повесь. С Гэбом веди себя аккуратно, но естественно. Чтобы не давить на больное. — ему просто кивнули в ответ, сам же король направился на первый этаж. Наверное, пошёл нервы успокаивать такими темпами. Кира немного помялась у двери и, продумав все отходы и выходы в случае непредвиденной ситуации, потянула за ручку. Дверь с лёгкостью открылась и авторше предстала такая картина: к ней спиной сидел эльф, ноги явно были подогнуты к телу по-турецки. Свободная белая футболка провисала на теле, шорты сидели где-то на талии. В одной руке был блистер с лекарством, в другой он держал стакан, волосы растрепаны в разные стороны. Услышав посторонний шум, шатен обернулся и уткнулся взглядом в девушку. Внутри все похолодело от такого пристального взгляда, захотелось тут же ринутся куда-нибудь подальше. Но, произошла немного другая ситуация: — Ты долго стоять в проёме двери будешь? Чего как не родная, садись рядом. — парень пару раз похлопал рядом с собой, отчего у авторши немного отлегло от сердца. Она закрыла за собой дверь и сняла куртку бубнового с плеч. Повесив её вместе с пледом на стул, девушка аккуратно подошла к кровати. Сев чуть подальше от валета, девушка посмотрела на его. Таблетки белого цвета и стакан сразу навели на те слова, которые говорил Данте на крыше: «Каннибализм не лечится, его можно только сдерживать успокоительными и лекарством от шизофрении — Галоперидолом. Вот почему я потянулся к тумбочке тогда, чтобы проверить блистер с таблетками.». Тряхнув головой, Кира вновь перевела взгляд на лицо эльфа. Тот страновато улыбнулся, выдавив одну таблетку из блистера. — Это что? — задала вопрос авторша, когда парень ловко закинул белую кнопку себе в рот. Запив её водой и поставив стакан на тумбочку, где валялось куча других лекарств, Габриэло вновь посмотрел на девушку. Во взгляде улавливалось некое спокойствие и слегка огорчение, возможно, от знания о его проблемах со здоровьем. — Это успокоительное. Мне ещё парочку таблеток надо будет выпить по ходу дела, ты не против? — Нет, конечно не против. Если тебе надо, пей пожалуйста. — Кира смотрела на тумбочку, полностью заваленную разными коробочками с лекарствами, и думала о чём-то. Парень слегка улыбнулся откидываясь спиной на кровать и растягиваясь на ней. Немного поменяв положение, шатен лёг на живот, подперев руками лицо и поставив локти на матрас, он наблюдал за гостьей. — Тебе обо всём… Данте рассказал, да? — вопрос прозвучал несколько заторможено, что являлось последствием всех таблеток. Вспомнив об этом, Кире стало жалко этого бедолагу, она аккуратно протянула руку к рыже-каштановым волосам. Зарывшись в них всей пятерней, она стала перебирать пряди, иногда пропуская их через пальцы. Бубновый был не против, лишь чуть ближе подполз к авторше и положил голову на её бедро. — Да, я знаю о твоей проблеме. Мне тебя жалко. — слова немного прошли мимо затуманенного разума парня, но суть говорящей он уловил. Чуть подняв голову, Габриэло посмотрел на Киру пустым взглядом в котором всё равно точно что-то было. — Спасибо… все так говорят, только Данте меня… м-м-м, понимает… — Знаешь… даже несмотря на твою… мхм-м… проблему, ты все равно кажешься мне милым. Я люблю всех, но вы, бубновые… необычные какие-то, не такие, как все клоны. Этим мне и нравитесь… — сначала осторожно щелкнув пальцами, тем самым материализовав на тумбочке Мим записку с просьбой провести аск, а затем прикрыв глаза, я продолжала легкими движеньями трепать и перебирать волосы валета…Тем временем внизу
— Соберитесь все в зале! — хором произнесли бубновая, пиковая и трефовая дамы, помогая Мим собрать присутствующих. Все расселись, не было только Габриэло, который находился в своей спальне вместе с так же отсутствующим автором, Ару, который послал Эмму нахер и не пустил Франца туда, и Чарли. — _Riot_ — Утречка, товарищи коммунисты! — бета прошлась к дивану и села между родителей. — Сегодня будут очень неловкие вопросы! — Курон несколько напрягся, впрочем как и младший Зонтик. — Первое: К младшему Куро: Ну как ты? Кровь из носа остановил? — Остановил, причем довольно быстро. Но то, что вы сделали с Кирой, это конечно было… — кардинал замолк, подбирая подходящее слово. Не найдя таковое среди цензурных, он решил сказать, как есть. — Это был пиздец, — младшая Зеленка прыснул и скептически поднял бровь. — Второе: К старшему Куро: До прихода сюда, ты закончил лечение одного пациента в психбольнице? — Мужчина на свое имя отозвался несколько неохотно. Подняв голову от плеча мужа, кардинал слепо уставился на бету. Протянув руку к переносице Пика, который понял намерения супруга, снял с себя очки. Надев их, мужчина медленно зевнул и подполз чуть выше, опираясь спиной о грудь своего Пика. Говорил он крайне растянуто и слегка заторможено: — Пациента? М-м-м, а я не говорил, что он среди нас? Ах, да… Нет, лечение ещё продолжается — Третье: К обоим Вару: Ребят, вы когда найдёте общий язык? — мой Вареник, недолго думая, объявил: — Когда Зонтик залетит, тогда посмотрим, — сидящий на его коленях треф обернулся на парня, смерил его странным взглядом и, пробормотав «Все, до свиданья…», слез с пикового, после чего направился к Алебарду, который теперь глядел на вторую половинку начальника уничтожающим взглядом. Зонтя обнял министра, и его сзади еще обнял Армет. Вару скрипнул зубами. Старший Зонтик покачал головой, наклонившись к парню. Он шептал тихо и успокаивающе, чтобы не особо злить итак раздраженного трефа: — Не злись на него. Он же в шутку сказал. — После студент вернулся к своему кавалеру, тихонько что-то прошептал ему на ухо. Старший пиковый валет скривил лицо, смотря на младшего. Он словно пытался прожечь того взглядом, оставить в теле огромную дыру. Но его опять одернул муж, холодно глядя в разноцветные глаза. — Четвертое: К обоим Пикам: Я так понимаю, вы очень хорошо подружились? Скажите, о чем вы говорили в тот раз? — Ну да, подружились нормально, а то, о чем мы трепались, это неважно, — ухмыльнулся младший пиковый король, гладя пепельные волосы лежащего на его коленях Куро. Мужчина усмехнулся на слова парня, тоже аккуратно поглаживая своего супруга по волосам. Маку опять успел задремать, тихонько посапывая в шею супруга. — Кать, я потом всё объясню. Намного позже, хорошо? — Райот согласно кивнула в ответ, расплываясь в улыбке от таких милых картинок. — Пятое: К обоим Зонтикам: Мои хорошие, сможете своих кавалеров подружить? — Пусть сами находят общий язык, — буркнул младший, не глядя на своего кудрявого кавалера. — Я, пожалуй, соглашусь с ним. Уж больно не хотелось бы знать, чего эти двое думают про нас и друг друга. — Парень недовольно зыркнул на мужа, положив голову тому на плечо. Вару лишь закатил глаза, приобнимая студента за талию. — Шестое: К младшему Феликсу: Ну что, подарил Кире подарок? Или я что-то не догоняю? — Подарил! — воскликнул Фелька, сияя, как новый пятак. — Седьмое: К обоим Ромео: Вы какой-то стих читали. Покажете? — Если Кира не против, покажу, — произнес старший, а на пустой стенке начали проявляться слова. Я, несмотря на то, что была в другой комнате, все слышала и перенесла к себе блокнотик и карандаш, после чего, прошептав нужные слова, писала то, что я хочу сказать, но не могу из-за того, что сижу с Габриэло. «Можно, Ром, мне хоть и стыдно, но я разрешаю» Некоторые офигели, некоторые равнодушно разглядывали немного неровный почерк восьмиклассницы. Младший Ромео через Феликса и еще нескольких клонов передал бете сложенный в несколько раз листочек с переписанными рифмованными строками. Брюнетка развернула листочек и прочитала написанное. Она ещё больше расплылась в улыбке, положив голову на плечо старшего Джо. Мужчина довольно улыбнулся, глядя на аниматора. Они кивнули друг другу, всё продолжая улыбаться. — Восьмое: К старшему Вару: Ну как тебе, понравилось в дурке лежать до прихода сюда? — мой пиковый валет завис, подумав «Ну нихуя се…» — В дурке лежать? Вообще, шикарно. Кормят неплохо, лекарство только вовремя принимать надо было, с учёбой никто мозги не ебет, — и снова надпись на стенке: «Продолжаем, товарищи, не виснем!» — Девятое: К обоим Родефам: Вы уже познакомились? Редиска, ты рассказал ему про вашу с Мим семью? — И познакомились, и он мне рассказал все, — отозвался жених, приобнимая невесту за талию. — Десятое: К Николь: А ты знала, что в моей АУ у тебя с Клео есть сын? — Чего?.. — судя по реакции девушки, она в курсе явно не была. Зато Клео улыбнулась и погладила любимую рыжую голову. — Его Эвер зовут, милый мальчишка, — Ника охреневше уставилась на трефовую, намереваясь что-то сказать, но ее заткнули легким чмоком в губы. Любительница экспериментов порозовела, а синеволосая мило усмехнулась. — Одиннадцатое: К Эмме: Мне вот интересно знать, какова была бы твоя реакция, увидь ты свою версию постарше? — Мне любопытно увидеть ее, но мне кажется, если даже я буду готова, все равно буду в ахуе, — после последнего слова ее слегка толкнули в плечо. Хелен была не очень довольна некоторыми выражениями своей второй половинки. Эмм обернулась и, увидев слегка нахмуренные белые бровки, усмехнулась, будто без слов говоря: «Солнце, давай потом обсудим, а?» — Двенадцатое: К младшим Курону и Армету: Ваши старшие версии вам нравятся? — Армет тепло улыбнулся и закивал, а Курон произнес, задумчиво растягивая слова: — Ну, он вполне себе ничего, прекрасный собеседник и просто хороший человек… — Тринадцатое: К старшему Данте: Ты чего с мелким Габри цыганил? Что ты там ему объяснял? — Он меня спрашивал про то, какой я чай люблю. Вот и объяснял ему об этом… — Четырнадцатое: К Автору: Кира, предлагаю нацыганить твои и моим Куро с Пиком нормальный отдых. Только они вчетвером и более никого. Ты согласна? — надпись на стене появилась довольно быстро и была немного коряво написана. «Я за любую движуху, лишь бы нас потом не хлопнули: _) » Мой Джокер прыснул, впрочем, как и Мим, Эмма и младшие червовые. — На этом всё, всем спасибо за внимание! — Дебил с хвостами (Незарегистрированный пользователь) — Асялям-пасялям! — недо-модельной походкой вошла Ася. Пройдя полпути, она прыгнула в образе лисы на место и, приземляясь в образе человека, начала. — Дратути! Машина ехала, колёса тёрлися. Вы не ждали нас, а мы припёрлися! — младший Вару заржал, а Данте с Габри улыбнулись. — Первое: Кира, понравился стих? Я его весь вечер придумывала, — и снова слова, написанные серебристым огоньком. На сей раз они гласили: «Ась, если быть честной, я, когда увидела, при родаках чуть матом от радости не запищала, а потом, переписав твое творение в блокнотик, долбила брату мозги, чтобы он послушал. Слушать он все-равно не стал, а я чуть блокнот не сломала, попискивая «Это мне… Это написали мне, так поздравили меня, Боже…» Так что он мне понравился более чем, спасибо)» — Второе: Олежа, как тебе новенькие? Не докучают? — А чем? Они прикольные, да и Кира вчера сказала, что… — договорить призрак не успел, потому что исчез. И новое послание от меня: «Я отправила персонажей ДМО домой». — Третье: Куро (вз.), почему тебе не нравятся твои веснушки? Они прекрасны! — Снова задремавший Маку приоткрыл глаза, смотря на гостью замыленным взглядом. Устало вздохнув, психиатр медленно и размеренно ответил: — Мне они не нравятся, потому что напоминают трупные пятна. У нас, когда пациентов находят в палатах мёртвыми, всегда такие пятна есть. Да и сама работка не из лёгких, приходится держать себя в тонусе и замазывать веснушки… — после такого сравнения и Армет, и Николь охренело уставились на Катиного Куромаку, ведь у самих тоже есть веснушки. Кардинал посмотрел на них вяло, после снова уложил голову на плечо супруга. Он не виноват, что у него такая ассоциация и самая неприятная. — Четвертое: Вару (вз.), есть интересные истории из универа? — Есть одна, но только не про меня. Она про Куро и Пика, очень особенная. Когда эти чудики учились на бакалавриате, их корпусы находились друг напротив друга. Так мой братец умудрился в то время, как препод вышел, открыть окно и крикнуть: «Мы забрались в камыши! Наебались от души! Нахуя нам эти ландыши?!». Куро ему потом в ответ крикнул: «Ты смерти моей хочешь, Пик?!». А про себя, мне рассказывать нечего, — младшие версии названных клонов покосились на старших себя, а меньшего Вару просто согнуло, мой Данте усмехнулся. Мнение пикового разделили Рикк, немного Кур и червовые из АУ авторки. Старший Пик зло зыркнул на брата, сжимая руку в кулак. Так и хотелось дать по этой самодовольной морде, чтобы перестал улыбаться. Маку на плече супруга вдруг резко выпрямился, лицо его сильно побледнело. — Всё в порядке, Маку? — беспокойно поинтересовался мужчина, поглаживая мужа по плечам. Кардинал прикрыл глаза, затем снова их открыл, тихо выдав: — Что-то меня мутит… Я сейчас… — серый быстро встал с дивана и убежал в неизвестном направлении. Пиковый лишь посмотрел тому вслед, заламывая руки. Неосознанно волновался, по нему было видно. — Пятое: Маку (мл.), это тебе, — Ася протянула его портрет углём. Успевший немного задремать кардинал вздрогнул, усмехнулся и принял подарок. — Спасибо, красиво получилось… — Пик наклонился к трефу и, глянув на рисунок, что-то прошептал очкарику на ухо, отчего тот пихнул старшего под ребра, заставив то ли фыркнуть, то ли прыснуть, и прошипел нечто, что никто не понял, кроме самого рогатого. — Шестое: Габриэло, я не поняла прикола с ушами, — старший Данте вздрогнул, вспоминая утренний разговор с Кирой, и пробормотал: — Не забивай голову… Лучше этого не понимать… — Седьмое: Мим, это тебе к платью на заказ делали, — девушка осторожно протянула невесте маленькую коробочку из ювелирного магазина. Открыв коробочку, трефовая увидела красивую серебряную брошь в виде театральных масок, у которых вместо глаз были драгоценные камни. — Думаю тебе отлично подойдёт. — Вау… — выдохнула девушка, завороженно разглядывая подарок. — Спасибо… — шестерка дала коробочку Родефу, а сама подскочила к Аське и крепко обняла ее. — На этом всё, — а надпись на стене поменялась. «У нас новый человечек — наркотик из марийхуаны!» — Bonjour! — появилась девушка с волосами цвета «блонд» заплетённые в два хвоста, у основания хвостиков были резинки-мишки, один чёрный, другой белый, голубыми отчаянными глазами, и была она одета в чёрное школьное платье с чёрно-белым галстуком и красной бабочкой, сапогами чёрного цвета до колен, длинные ноготки были покрашены в ярко-алый. — Такс, меня зовут Эношима Джунко, абсолютное отчаяние. У меня мало времени, так что давайте ускоримся. Первое: К мл.Джокеру: кого больше любишь Риккардо или Фёдора? Нравится тебе, что из тебя делают насильника, каннибала и полную тварь? Бесит тебя, что из тебя делают хрупкую омежку (Или жестокую альфу) Фёдора, и жестокую альфу Риккардо, Пика и Вару (иногда Данте). — Я Федора люблю только, как создателя. А так у меня есть Рикки, — Джо показал свою фирменную улыбку, а через секунду Рикк подскочил с дивана. — Чего?! Какой, сука, насильник, какая, блять, омежка?! Да он!.. Да он.! — мафиози буквально задыхался в гневе. Мой Красный подвис на пару секунд, после чего взял черно-белого за запястье и подтянул мужчину к себе, лепеча: — Рикки, успокойся… Это была плохая шутка… — пиковый, хмурясь, обернулся на парня, вздохнул, увидев жалобный взгляд ясно-синих любимых глаз, и сел обратно, положив голову с салатовыми кудряшами на свое плечо и прошептав: — Прости… — Второе: К мл.Риккардо: Все видели, что ты краснеешь, даже когда думаешь о Джо, признайся в чувствах, легче станет. Ревнуешь Джокера к кому-нибудь? — Ам, серьезно? — тройка удивленно глянул на Кло, которая первой попалась ему на глаза. Трефовая усмехнулась и кивнула, мол: «Действительно, это было видно, причем очень даже…». Риккардо хлопнул себя по лбу, пробухтев что-то ругательное. — Бля, так я давно уже сказал… — Третье: К двоим Вареникам: дружите с Джокером? — В карточном мире не пересекались, но в реале нормально дружим, — мой Вару сел поперек кресла и сложил руки на груди. Старший же Куст усмехнулся. — Мы с Катькиным папкой часто в бар гоняем. Так, чисто посидеть и поговорить о жизни в браке… — Четвертое: К мл.Данте: Любишь облепиховый чай? Габриэля больше чем его? — Я люблю любой чай, но Габриэля определенно больше, — отозвался мой бубновый король, с улыбкой глянув на валета, который приставал с вопросами к старшему Феликсу. — Пятое: К ст. Ромео: нашёл свою вторую половинку? или меняешь пару, как перчатки? — Пара у меня есть, девушки довольно милые, но предпочитаю всё-таки отношения устаканившиеся. Моя пара — Феликс, пусть разница в возрасте у нас и велика… — ответил старший, а младший просто сложил руки на груди. Мой Фелька улегся головой на ноги своего Ромки и сделал уморительную мордашку, отчего розововолосый прыснул и, погладив блондинистую шевелюру, чмокнул валета в губы. — Моё драгоценное время подошло к концу, надеюсь встретимся ещё, мои поняшечки) Au revoir!) — Покеда, — отмахнулся мелкая Зеленка и, скатившись с насиженного места, потулил к своему Зонтику извиняться. Гостья исчезла, зато вместо нее в комнату вошла Кира, держась с Габриэло за руку. На последнем была смешная бирюзовая кофта с висячими заячьими ушами, а на первой явно большую на нее мужскую темно-серую пайту со светло-серыми рукавами и зелеными вставками. Усадив старшего бубнового валета на кресло и плюхнувшись рядом на полу, я весело предложила: — Давайте порассказываем истории? — все начали переглядываться друг между другом, то моргая, то кивая. Наконец оба Феликса воскликнули, улыбаясь от уха до уха: — Давай! — Ну хорошо, только кто начнет? — приподнял брови Курон, на что я пожала плечами. — Ну давай я что ли… Про что вам рассказать? — Что самое отбитое ты делала в своей жизни? — послышался вопрос от младшего Вареника, которого Зонтик все-таки простил и который теперь лежал у младшего на коленях. Я фыркнула и накинула на голову капюшон. — Во бля… Сейчас, минутку, вспомню, — с легкой и немного неловкой ухмылкой мотнула головой. — Ну, вам это может и не покажется отбитым, но я около четырех лет назад взобралась на гнездо снайпера. Ну да, четыре года назад, как сейчас помню, было четвертое ноября 2017 года, осень тогда была теплая, и мы с родителями и братом поехали на террикон, откуда дельтапланеристы в полет уходят. Правда, еле заехали, зато, во-первых, какие виды были, наверно, полреспублики, как на ладони, а во-вторых там у нас, меня с братом и других детей, которые были там, была почти полная свобода. Вернее, полная свобода действий, но в пределах разумности и относительной видимости. Так вот, решив, что запускать пенопластовый самолетик против ветра слишком скучно, я взяла мелкого и мы драпанули к ближайшему дубу. Уже будучи там, пособирали желуди, побесились с листьями и я, подняв свою обезбашенную голову вверх, заметила платформу, закрепленную на ветках. А, нет, я запалила постройку раньше, просто не особо обратила внимания. В итоге, то ли девятилетняя я подумала, что залезть туда будет прекрасной идеей, то ли брат подбил, зудя, что мне слабо, но я полезла туда. А надо сказать, доски там были, мягко говоря, ветхие и уже потихоньку крошились. И высоко, сука. Ну, залезть залезла и сижу там. Малой снизу вверх смотрит и улыбается, чертенок. Родители в это же время были на терриконе и папа повернулся к этому дубу. Как он дальше рассказывал, среди желтой кроны увидел что-то голубое, потом вспомнил, что мы пошли в ту сторону… потом вспомнил, что у меня куртка голубая. А я там уже видела, как папа бежал. Через пару минут и он смотрит снизу вверх, я улыбаюсь и говорю, мол «Лянь, пап, куда я залезла!». Батя даже ругаться не стал, он просто бормочет: «Кира, ты хоть слезть сможешь?..». Итог всей этой истории таков: я еле слезла оттуда, спускаться было в несколько и страшнее, и сложнее, а папа потом рассказал, что когда-то, в самом начале войны, это было гнездо снайпера, — закончив эту немудреную историю, я оглядела присутствующих, переводя дыхание. Мой Зонтик сидел бледный, как смерть, и смотрел на меня удивленным и несколько напуганным взглядом, Вару криво ухмылялся, но в его глазах блестело что-то странное, а Куромаку сложил руки на груди и, прикрыв глаза, хмурился. Тишину прервал голос Алебарда: — Ты хоть понимаешь, что это было безрассудно и крайне опасно? Ты могла оттуда упасть, доски могли сломаться… — я закатила глаза и перебила министра Зонтопии. — Да, понимаю. Ну ты пойми, что я с детства ебнутая, и меня хлебом не корми, дай вытворить какую-нибудь херь… Не лучше было, когда я, например, в третьем классе на крыше фоткалась. Меня посадили на метлу, в маленький рюкзак кинули что-то увесистое, чтоб шарики не улетели, и начали фоткать. Смешно было в основном от того, что я была «Баба Яга, доставка шариков на дом», — я усмехнулась, заметив, как вместе с Альбом нахмурился и мой Феликс. — Кира, ты с ума сошла?! — на это эмоциональное восклицание червового я пожала плечами и слегка надулась. — Просили что-то отбитое, я рассказала, вот и нехер возмущаться… И вообще, кто следующий? — несколько секунд молчания, и руку поднял «дядька» довольно улыбаясь. Все обернулись к нему, смотря на того несколько удивлённо. Особенно старший Вару, которому всегда было непонятно, как у такого мужчины могут быть истории. — Я помню, когда учился на третьем курсе бакалавриата, у нас была практика. Все сидели в аудитории, преподаватель объяснял о значении отхода водов у женщин. Но именно в тот момент, меня поразило другое. Я долго сидел и думал, даже боялся сказать об этом. Практика всё шла, мы дошли до самого интересного — психология мужчин в момент родов у женщин. И тут, у меня как с языка сорвалось: «Могут ли мужчины, как и женщины, выносить плод и родить здорового ребёнка?» на что наш преподаватель посмотрел на меня, как на идиота. Он, кстати, тоже был мужчиной и было видно, что через какое-то время его знатно перекосило в недоумении. Так он и остался в аудитории, пока мы с одногруппниками тихо убегали из помещения. Мне тогда все благодарны были, что не пришлось дальше практику проходить. — Старший Пик, который обнимал супруга со спины, уткнулся от смеха в пепельную макушку и истерично засмеялся. Его супруг слабо улыбнулся, недовольно хлопнув по рукам старшего на своей талии. Габриэло несколько заторможено улыбнулся, положив голову на плечо авторки. Потом руку поднял старший Ромео, его тоже несколько перекосило от смеха, но он смог успокоится. — Когда я только начинал работать в школе, одна пятиклассница попыталась поцеловать меня в губы. В классе уже никого не было, кроме меня и этой девочки. Я всё понимаю: красивый мужчина сидит за рабочим столом каждый день, ещё и сейчас пусто в классе, грех не воспользоваться столь откровенным шансом. — старший Зонтик тихонько прыснул в кулак, смотря на не менее покрасневшего от сдерживаемого смеха супруга. Они оба искренне пытались не смеяться, да только не одни одни сдерживали смех. Катины бубновые, Феликс и Куро тихонько прыснули в кулак, прикрывая уже слезящиеся глаза. Да и Кира прятала лицо в ладонях, только б не начать угорать. — Она подошла ко мне после моего урока, так нарочито невзначай. Я ещё тогда с журналом её класса возился, не мог разобраться со списком отсутствующих. «Роман Червовый!» — позвала она меня, так я машинально поднял голову. Поскольку у нас нет отчеств, нас по имени и фамилии зовут. Девочка резко наклонилась к моему лицу, почти касаясь своими губами моих. Благо, я вовремя успел подставить ладонь, чтобы такого не произошло. После этого инцидента, девочка больше не пыталась так сделать, хотя, до сих пор кидает в мою сторону влюбленные взгляды. — под конец я не выдержала и тихо фыркнула, уже не сдерживая улыбку. — Ладно, теперь я! — отозвался старший Пик, откинувшись спиной на спинку дивана. Супруга он всё также не выпускал, прижав того к себе поближе. Кардинал устало вздохнул, но всё-таки положил голову на плечо мужа и оперся спиной о его грудь. — Помнится мне, как я для Маку цветы с клумбы одной гостиницы стащил. Это было ещё в отпуск, мы тогда вдвоём во Флоренцию ездили. Поднялся с утра пораньше, тихо оделся и вышел через дверь номера. Пару этажей по лестнице вниз, и вот, я уже стою перед этой клумбой. Там росло просто огромнейшее количество разных цветов, аж глаза разбегались. Ну я не пальцем деланный, перемахнул через заборчик, приземлились прямо в кусты с шипами. Было немного неприятно, но я подготовился к этому — длинная одежда, благо, спасла меня от колючек. Достав из кармана ножницы, стал аккуратно срезать розы, чтобы никто не услышал. Да только не рассчитывал, что там охранник будет утренний обход делать. Когда я уже перевязал букет лентой, он меня и заметил. Пришлось быстро уносить ноги, покуда силы были. — Маку поднял голову от плеча пикового, больно хлопнув того по бедру. Во взгляде серых глаз улавливалось отчаянное желание прибить этого дурака прямо тут. Пик мягко улыбнулся, после что-то прошептал на ухо кардиналу, который залился краской до самых кончиков ушей. Спрятав лицо в ворот свободного бежевого свитера, пепельноволосый позволил супругу закончить историю. — Чтобы не бежать по лестнице обратно в номер, я решил оказаться хитрее — залезть через окно. Пришлось постараться, чтобы оторваться от охранника. Когда я туда залез, повис вниз головой и держал букет в зубах. Утро ещё только-только начиналось, а я уже успел себе приключений на задницу отыскать. Недолго думая, я постучал в окно несколько раз. Куро конечно тогда подошёл, отодвинул штору и обомлел. — А потом, я тебя долго ругал, за то что ты меня так пугаешь. Мои нервные клетки не вечны, ещё и работа силы отнимает. — немного поворчал Маку в ворот свитера, после по хозяйски закинул ноги на бедра мужа. Обвив руками талию Пика, серый мягко улыбнулся, почти шепча. — Но мне было приятно, дорогой ты мой, от такого подарка. — Так, моя очередь! — бета подняла руку, лёжа на спине успевшего немного задремать Джо. Мужчина под ней несколько дёрнулся, но положил голову обратно на согнутые руки и, чуть прикрыв глаза и устало зевая, глянул на Фёдора. Аниматора забавляла такая картина, поэтому он просто смотрел на мужа и дочь, как та лежит на спине последнего. — Я помню, как в одиннадцать лет возомнила себя птицей высокого полёта. Решила забраться на дерево, гуляла ещё вместе с двоюродным братом одногодкой и его другом. Играли мы в войнушку, я была там снайпером. И вдруг, в какой-то идиотский момент, мне пришла в голову гениальная идея — залезть на самое высокое дерево и посмотреть на мальчиков сверху. Нашла же такое, самое высокое во дворе. Стала я лезть, да только упала неудачно — прямо на джопу приземлилась. Встав и потерев ушибленное место, всё равно не сдалась. Ох, лучше бы я так не делала, зная, чем всё кончится. Почти добравшись до самой толстой ветки, я встала на тонкую. Она под ногой сломалась, я полетела кубарем вниз и сломала левое предплечье. Пришлось потом операцию делать, а перед этим я ещё месяц в больнице лежала. — Довольно забавно, учитывая твой возраст тогда. — с сарказмом произнес Джо под Катей, улыбаясь акульей улыбкой. Девушка обиженно надула губы, шипя тихое: «Ну пап!» и зарываясь лицом в ядерно-зеленый свитер старшего. — Джо, ты её обидел. — мягко заметил Нечитайло, поглаживая брюнетку по волосам. Бордовая даже голову не подняла, ещё что-то угрюмо шипя в свитер приёмного родителя. Авторша, заметив недовольство подруги, негромко пропела, вроде как ни к кому не обращаясь: — Кто будет мою бетку обижать, тот будет пиздюлей получать~ — Ладно, теперь я. — старший Маку всё-таки оторвался от шеи мужа, глядя на присутствующих немного сонно. Голос его звучал хрипловато, а выглядел кардинал словно на него белую краску нанесли. На лице лишь веснушки и сиреневые мешки под глазами хорошо выделялись, подчеркивая тонкие, чуть искусанные губы. — Хех, могу рассказать про то, как Пик ко мне по проводам переход совершил. Это произошло ближе к окончанию третьего курса бакалавриата, весной. Я сидел у окна, была ещё перемена после полуторачасовой лекции, все одногруппники разбрелись кто куда. Я остался сидеть на своём месте, изредка поглядывая в окно. Вдруг, краем глаза я увидел знакомую фигуру моего непутевого мужа на проводе, который целенаправленно шёл в мою сторону. Поскольку окно не было закрыто и зашторено, я мог видеть то, как Пик держал в зубах пакетик с конфетами и какую-то тетрадь. Наши корпуса, как говорил Вару, находятся друг напротив друга. Но расстояние между ними двадцать метров, так что переход мог кончится не с самым лучшим концом. Перешёл всё-таки, конфеты, как оказалось, были мои любимые ириски. А тетрадь была с конспектом, который я удачно оставил в общаге утром. Только потом Пика выгнали также, как он пришёл. — Но я же добрался до корпуса. Всё было идеально, не находишь, принцесса? — Маку на прозвище чуть толкнул супруга в грудь, трогательно краснея. Пик мило улыбнулся, перебирая пепельные волосы младшего и утыкаясь носом в изгиб между шеей и плечом. — Не сердись, я же любя, мой кардинал. — Заткнись, ради Бога, любимый! Я тоже тебя люблю, но не настолько, чтобы открыто выраж-… — не успел психиатр договорить, как его заткнули поцелуем. Уже махнув на всё рукой, Маку довольно прикрыл глаза. — Да уж, ц-ц-ц, педики. — произнёс старший Вару, получая по шапке от брата старшего трефа. Зонтик посмотрел на мужа уничтожающим взглядом, затем встал с места и с тихим «Какой же ты дурак!» поплелся в сторону беты и её родителей. Сев рядом с Джокерами, парень улыбнулся младшей, получая в ответ акулью улыбку, но немного натянутую. Разноцветноглаз лишь фыркнул, складывая руки на груди и ревностно смотря на Красного. Следующим вызвался старший Алебард: — Ох, ну, была одна не самая приятная ситуация. Когда мы с повелителем были в Карточном мире, решили после работы прогуляться. Солнечно было, ветерок дул и жители нашей прекрасной Зонтопии гуляли по улочкам города. Побродив так пару часов, мой начальник изъявил желание вернуться обратно во дворец, поскольку у него должна было состоятся деловая встреча с супругом его брата. Возвращаясь назад по узким улочкам, мы наткнулись на стаю бешеных собак. Великий Зонтик испугался, что полез ко мне на спину. — супруг младшего трефа в этот момент ошалело уставился на студента, который показал ему неприличный жест. Министр несколько нахмурился, но продолжил говорить. — Я же не растерялся и рванул что есть мочи. Правда, потом спина долго болела, но не суть важна. Так вот, добежали мы до дворца, как оказалось дверь изнутри закрыли ключом. Благо, над ней было небольшое окно, в которое и протиснулся господин. Я же остался снаружи и отбивался от стаи собак палкой, которую подобрал с земли. Особых потерь не было, лишь одежду порвали и был лёгкий испуг у Зонтика. — я закрыла лицо рукавами, пока мои плечи тряслись от смеха, и одновременно с этим жестом вспомнила, как из-за ёжика чуть Богу душу не отдала. С каждой минутой идея рассказывать истории казалась мне все удачней и удачней. Младший Зонтя удивленно глянул на старшего, тихонько фыркнув на своего Вару. — Хелен, может расскажешь что-нибудь? — с усмешкой приподняв бровь, предложила Эмма. Червовая прищурилась и начала: — Это было года полтора назад. В один крайне дождливый вечер мы с девчонками решили посмотреть какой-нибудь фильм. Вариантов особо не было, а Эмма предложила «Сомнию», поэтому, открыв вкусняшки, расселись и начали смотреть… — инициативу девушки перехватила Эмма и с усмешкой в голосе продолжила: — Короче, Хеля с Никой тряслись, как банные листы, пока фильм не закончился, потом мы с Клео их отпаивали чаем и еле уложили спать. Ночью, часа, наверно, в два с чем-то ночи я пошла на кухню, зачем не помню, и засиделась, втыкая в стол. Через какое-то время услышала шаги, потом меня ослепило, свет включили. И последовал такой визг, что, во-первых, я пожалела, что меня создали, а, во-вторых, по-моему, у соседей бокалы потрескались, — Лена закатила глаза и, надувшись, фыркнула, после чего отвернулась от брюнетки, сложив руки на груди и показывая всем своим видом, что она обиделась. — Кстати, малая мало того, что визжала, так еще и делала это с матом. В основном я нихера не разобрала, но точно услышала что-то типа «Изыди нахуй, нечисть ебучая!», — меньшой Вару прыснул и заржал, не сгибаясь пополам только из-за того, что головой на его коленях лежал Зонтик. Мои червовые уставились на даму, явно не ожидав такого от девушки, младшие Пик и Куро усмехнулись, а Курон обнял Армета с лицом, а-ля: «Господи, куда мы попали?..». Я подняла глаза к потолку, лицом и глазами будто говоря кому-то: «Хэлп, а то со смеху умереть будет очень тупо…» — Так, моя очередь, — Риккардо хитро потер руки, отчего Алебард скептично вскинул брови. — Произошло это еще в то время, когда мы жили за Карточным миром. Наша банда, увы, без Джо, снова пошли гулять под купол, и, когда мы были в Фелиции, — при упоминании своей страны Фелька засиял, аки солнышко, — Чарли напился, как свинья, и, остановившись у какого-то фонтана, начал орать на него, чтоб он заткнулся, — червовый валет удивленно округлил желтые глазята, ведь вспомнил, как слышал о чем-то подобном. — Он эту бедную журчалку минут двадцать благим матом крыл, пока ему Родеф подзатыльник не влепил, — Мим уткнулась лицом в грудь жениха, начав жестко угорать. Мнение шестерки разделили Кур с Армом, Кира, Пик и Данте, которые все-таки не сдержали смеха, и Зонтик, Ромео и дамы, которые улыбались, смешливо фыркая. Феликс сам несколько секунд продержался молчком, после чего тоже залился смехом, запрокинув голову назад. Когда все более-менее успокоились, блондин глянул на старшего Франца и воскликнул: — Франц, расскажи что-нибудь! — М-м-м, чтобы такое рассказать?.. Ах, да, вспомнил! — мужчина краем глаза посмотрел на своего Алебарда, который с невозмутимым видом глядел на него в ответ. Кивнул головой, зонтопиец дал слово младшему. — Мне однажды Алебард цветы принёс. Я тогда дома был, разбирал бумаги по работе, думал что управлюсь к вечеру. Эх, чем дольше я разбирал, тем больше понимал, что точно не уложусь в дедлайн. Только я подошёл к окну, что немного комнату проверить, как тут же там появился Ал, держа в руках букетик лютиков. Сказать что я был в шоке, ничего не сказать. Зато потом цветы долго простояли, а сам министр остался у меня до самого утра. Скажем так, это было своеобразное признание в чувствах. — старший Пик несколько усмехнулся, утыкаясь лицом в макушку мужа. Тот одобрительно кивнул Францу, улыбаясь уголками губ. Катины червовые, Зонтик, Вару и Данте несколько посмеялись, но совсем беззлобно. Я погладила Габриэло по волосам и улыбнулась. — Родеф, а ты чего молчишь, как воды в рот набрал? Поделись тоже чем-то, интересно же! — Хех, ладно. Сейчас расскажу историю о том, как я Стефани нечаянно потерял, — Мим посмотрела на мужа ошалелыми глазами, несильно хлопнув по плечу. Она была глубоко оскорблена тем, что её супруг вспомнил именно про это. Мужчина улыбнулся уголками губ и поцеловал женщину в лоб, в качестве знака успокоения. — Шли мы с садика с дочкой, решили до дома коротким путём пройтись. Он как раз через аллею пролегал, которая тянулась на несколько кварталов вперёд. Идём себе, никого не трогаем, как моя малышка воскликнула: — Родеф слегка прокашлялся и проговорил следующую фразу писклявым голосом, после которой я долго закрывала лицо руками, стараясь не ржать, — «Пап, матри там олуби!» вырвалась из моей хватки и побежала вперёд по аллее. Я то думал, она потом обратно прибежит, поэтому двинулся за ней неспешным шагом. Да только минут через пять не услышал её голоса. В тот момент я подумал, что мою девочку украли таджики или кто ещё. Ринулся искать, звал её громко, насколько было возможно. А потом, когда я её нашёл, он была с Эммой и её сыном — Херсоном. Да уж, я тогда действительно обосрался от страха, — младшая шестерка повернулась на своего Родефа и, прищурившись, сказала: — Если ты когда-нибудь потеряешь нашего ребенка, я тебя убью… — туз треф завис, а мой Джо захихикал, представляя во всех красках, как девушка бегает за мужем с чем-то увесистым в руках. — Все, я тоже хочу рассказать! — глаза Вару авторского АУ блестели чертями. — В общем, однажды мы нашим цыганским табором, — малой Зонтя улыбнулся и немного поерзал, после чего, внезапно залившись краской, буквально слетел с пикового и пошел ко мне с Габриэло, усевшись рядом. А я только рада: обняла обоих парней за шею и улыбаюсь, как Чеширский кот, — пошли в поход. Ну, как в поход — в лес с палатками на пару дней. Короче, шли долго, я героически выдержал полтора часа трескотни сахарного передоза, — желтоглазый валет насупился и лег головой на плечо своего короля, — и, аллилуйя, приперлись. Надо сказать, красиво там было, озерцо небольшое, пляжик земляной и лес. Прям что надо. Эти чудилы, — кудрявый показал на моих червовых, Пика и Куромаку, — остались лагерь делать, а мы с Габри за руку и гулять умотали. Был момент, когда он чуть в крапиву не забежал, но я его остановил. Гуляли мы часа полтора или два, и в какой-то момент до меня дошло, что дорогу назад я не особо запоминал. Стою, держу малого и думаю «Су-у-ука, Данька меня закопает…». Ну ладно, пошел назад, пытаюсь как-то ориентироваться. Мы так плутали еще около часа, а потом, когда Габриэль устал и уже катался у меня на спине, набрели на озеро. Правда, через полчаса оказалось, что оно не то, и пришлось возвращаться. Пока дорогу нужную искали, я чуть не убился, наступив в какую-то ямку, которая была спрятана травой, но не суть. Короче, вернулись мы часа через два с хером подратые, уставшие, как собаки, а Габ еще и голодный. Я сдал его Зонтику, а сам завалился на чье-то полотенце и задрых. Когда проснулся, уже темно было. На меня Курилка зудел, потом биполярник, потом Габрик мне принес шашлык и, пока я ел, рассказывал о том, что было. Возможно неудачное, но это было охуенное приключение, даже несмотря на то, что я получил от рогатого по шапке, — мой бубновый валет заулыбался, а Маку снял очки, устало прикрыв глаза. Пиковый король заметил это и умостил кардинала головой на свою грудь. Катин Феликс подумал, у него взгляд был несколько отсутствующий, после чего начал, не спрашивая, чья очередь: — Ну, мы один раз день рождения Маку праздновали у нас дома. — Парень косо глянул на психиатра, который вновь мирно посапывал, но слегка встрепенулся, услышав своё имя. — Дом был хорошо украшен, стол накрыли так, что там ещё на ораву мужиков хватило бы. Зонтик Куро позвонил и сказал, чтобы тот ехал за город к Ромео и ко мне домой. Расставив алкашку на столе и под столом, мы выключили свет и стали дожидаться приезда именника. Когда он зашёл в дом, Пик его со спины обнял. Ну ясно понятно, что наш кардинал испугался. — Серый несколько опешил от слов валета, кое-как разлепив веки. Выползая из кольца рук супруга, психиатр посмотрел на парня крайне недовольно. После медленным шагом побрел из общего зала, а уже потом, за порогом комнаты, побежал в неизвестном направлении. Старший Данте как-то странно улыбнулся, что не понравилось Пику. Феликс же продолжил. — Он тогда благим матом орал, чтобы его Господь от пиздеца спас. Вару по просьбе Пика включил свет. После, мы все изрядно напились и уже были достаточно пьяны. Нам с Ромео пришла в голову гениальная идея — запереть Куро и Пика в одной комнате, что мы и сделали. А потом врубили на всю громкость любимую песню Маку «Я так соскучился» и орали в пять глоток. Только соседи ментов вызвали в полвторого ночи, за что нам крупно прилетело. К тому времени из комнаты вышли Пик и Куро, довольные, как коты в марте. До самого утра мы играли в карты, пели песни и уже, когда время подошло к обеду, разбрелись по комнатам. До этого мы ещё попытались бороться с сушняком и похмельем. А так, хороший был день рождения… — молодой фиолетововолосый усмехнулся, понимая, что трефовый король уснул, смешно надув губки. Уже потихоньку отрубались и Армет, и Николь, и немного авторша, Габриэло уже спал, положив растрепанную мной голову на мои колени…Ночью в особняке
Опустившаяся на дом ночь была настолько тёмной, что без фонарика по коридорам лучше не ходить. А вообще, надо в своей комнате оставаться и спать, что и делали почти все жители этого помещения. Тишина ползучими тентаклями охватила всё, не прерываемая почти никем, кроме одного парня. Из-под двери в комнату старших бубновых сочился слабый свет, тусклой лентой лёжа на полу и немного на стене. За дверью всё было спокойно: Данте после вечера историй сразу спать лёг, ещё раз напомнив Габриэло про таблетки. Они несколькими блистерами лежали на тумбочке, слегка поблескивая в свете настольной лампы. Мужчина крепко спал, заботливо укутанный в общее одеяло; хорошенько он утром и днём стресанул, что его потом перед сном невольно потряхивало, когда он напоминал про сеанс лекарств. Парень перевёл взгляд со своего короля на тумбочку, замечая, что вода в графин кончилась. Недолго думая, эльф заползл под одеяло к красноволосому и аккуратно потряс того за плечо. Но спал король как убитый, пришлось действовать самому. Время близилось к полуночи и в окно бил белый лунный свет. Собрав все таблетки в маленькую сумочку и прицепив её на талию, Гэбвылез из-под одеяла. Чмокнув мужчину в лоб, шатен тихонько открыл дверь и вышел. Шёл по коридорам не спеша, дабы не споткнуться или не встретить кого посреди ночи. Пока шёл, с первого этажа раздавались какие-то странные звуки. Хоть и приглушенно, но они были похожи на заставку какого-то сериала, причём довольно знакомого. Не придав этому значения, эльф продолжил свой путь, пока не наткнулся на лестницу. Разум не был еще затуманен таблетками, поэтому он передвигался довольно быстро. Что-то в голове противно шептало и давило на виски, как бы заставляя двигаться ещё быстрее. Преодолев ступеньки, шатен наконец-то смог уловить звуки, доносящиеся из общего зала. Чисто из интереса он решил посмотреть, что же всё-таки происходит. Подойдя к порогу комнаты, кареглазый застыл в недоумении: на полу сидело четыре фигуры, причём к нему то ли боком, то ли спиной и смотрели они на большом экране «Великолепный век». Там как раз играла заставка очередной серии, после же Габриэло услышал знакомые голоса, принадлежащие Бордовой, старшим Вару, Феликсу и Чарли. Хоть и старались говорить они не громко, всё равно было достаточно хорошо слышно для острого слуха бубнового. — Блять, че за хуета?! Хатидже ребёнка потеряла, Ибрагим в Египте чилится, Сулейман так вообще, в какой-то заднице мира! И чья была идея, город без присмотра оставлять?! — возмущению пикового валета не было конца и края, отчего шатен несколько завис. Сидящая рядом со студентом фигура оказалась Бордовым Джокером, которая несильно хлопнула зелёного по плечу. Голос звучал необычайно низко, что наталкивало на мысль о особенности голосовых связок. — Вару, так кто ж знал, что там восстание янычар будет? И вообще, надо ещё на другие вещи смотреть. Например, пропажа кольца Хюрем, сто по сто его спиздила Махидевран! — После, слева от девушки послышалось два голоса Феликса и Чарли: — Да кто ж сомневается?! — Всё, нахуй, тихо. Начинается! — Брюнетка умостила голову на плечо червового валета, кажется сложив руки на груди. Вся четвёрка была в пижамах с длинными штанами и рукавами, на троих она была бежевого цвета, а на Кате фиолетового. Присмотревшись, эльф обнаружил большие тарелки с попкорном, стоящие где-то посередине ковра и несколько литровых бутылок с разными напитками. Блондин был не против, приобняв бету за талию и тихонько усмехаясь. Чарли тоже хотел пристроится на плече у парня, да только его послали куда подальше, чего даже Габриэло не ожидал. Батлер издал звук, более похожий на фырканье ежа и переполз под бок Вару, уже там пристроив голову на его бедре. Студента это крайне возмутило, но ему ответили, чтобы тот заткнулся и смотрел сериал. Что и сделал разноцветноглаз, изредка поглаживая старшего по волосам. — И как Зонтик такое смотрит? — больше сам себе задал вопрос зелёный, мигом получая ответ от Катерины. Она слегка приподняла голову от плеча блондина, пристально смотря в глаза парня. Ещё немного приглядевшись, Гэб заметил, что глаза четвёрки светятся разными цветами, причём довольно яркими и необычными. Постояв так ещё немного, шатен всё-таки направился на кухню, изредка слыша перепирание Кати и Вару. Последнее, что донеслось до него было: — Хочешь перед мужем извинится? — Хочу, но только я реально этого не понимаю! Как такое можно смотреть?! — Заткнись и слушай. Если хочешь вымолить прощение трефа, придётся хорошо постараться и посмотреть пару серий. Потому что, он их не смотрел в последнее время, а ты как раз сможешь ему об этом рассказать. Поклав на них большой болт, парень в темноте упорно стал искать графин с водой. Не хотелось включать свет, чтобы не привлекать лишнее внимание. Руки шарили по гладкой поверхности длинной стойки, на которой располагался чайник, электроплита и над ней же выступающая вытяжка. Наконец, кончиков пальцев коснулась стеклянная холодная поверхность искомого предмета, чему эльф был несказанно рад. Открыв сумочку и разглядев написанные на блистерах печатными буквами названия лекарств, Габриэло выдавил пару таблеток и закинул в рот. После же, он не задумываясь отпил воды из горла графина, довольно причмокивая губами. Шёпот из головы стал уходить, уже не так сильно давя на голову и виски. Немного постояв около стойки и опираясь на неё руками, бубновый и не заметил, как за его спиной возникла высокая фигура. — Ты чего не спишь? — спросила она, отчего у Гэба кровь в жилах застыла. Крайне медленно повернувшись, парень уловил тусклый серебряный свет. После же, в полумраке различил знакомые черты, уже полностью успокоившись. — Маку… я тут за водой при-пришёл, та-а-аблетки вы-выпить… — Гэб, ты заикаешься? — вопрос несколько выбил бубнового из колеи, заставив ещё больше напрячься кардинала. — Ч-что?.. — шатен недоуменно глянул на мужчину, как бы снова переспрашивая. Тот покачал головой, аккуратно гладя плечи парня. Психиатр смотрел в не светящиеся глазасвоего пациента, пытаясь понять причину заикания. — Ты заикаешься, не замечаешь что ли? — Н-нет… о чем ты во-вообще говоришь? — Маку покачал головой, перестав поглаживать плечи эльф. Вместо этого, он аккуратно притянул того к себе, обнимая и что-то шепча на ухо. Гэб обвил руками талию психиатра, не понимая причины столь… непривычного жеста со стороны старшего трефа. Уткнувшись лицом в плечо мужчины, студент стал прислушиваться к его шепоту. Наконец, он смог уловить то, что говорил серый: — Я предлагаю сменить Галоперидол на Рисперидон. Доза там, конечно, выше, но она не убьёт тебя. И хоть как-то поможет от заикания. — А по-побочные эф-ффекты? — Я тебе завтра расскажу. А сейчас, давай-ка расходится по комнатам. Ещё и этих четверых разгонять, чтобы до поздней ночи не сидели в общем зале. — немного постов так, треф выпустил бубнового из объятий и направился в общий зал. Эльф немного постоял, прислушиваясь к звукам из соседнего помещения. Психиатр говорил спокойно и тихо, уговаривая ребят пойти уже спать и не портить себе зрение. Конечно, нашлись среди четверых те, кто остро отреагировал на замечание мужчины, но его также резко заткнули чем-то. Ещё немного поперепиравшись, все пятеро покинули общий зал и теперь дом полностью накрыла темнота. Прислушиваясь, эльф уловил то, как хлопнуло несколько дверей и всё стихло.Тем временем у беты
Девушка кое как поднялась на второй этаж, ища комнату родителей. Вообще, она хотела завалиться к своим Куро и Пику, но после разговора в общем зале не хотелось бы получить по шапке от пикового. Поэтому, ей ничего не оставалось делать, как пойти к Джокерам. Преодолев лестницу без каких либо приключений, Бордовая на ощупь искала нужную дверь, стараясь не громко материть проклятую темноту. Если она сейчас пустит шарик магии бордового цвета, ей потом прилетит от Феди на использование магии Карточного мира в рамках реального. Так что, пришлось плестись без всего этого. Спустя десяти минут плутаний, девушке удалось отыскать нужную дверь. Было темно настолько, что даже полоски света из комнаты родителей не было. Глубоко вздохнув, Райот аккуратно постучала по поверхности несколько раз. По ту сторону послышались шаркающие шаги в тапочках, затем щелчок замка. Перед Катей предстал сонный Джокер, весь какой-то растрепанный, но оттого милый и пушистый во всех смыслах. Брюнетка смотрела в ярко-синие глаза виновато, поскольку догадалась, что мужчина явно спал. На нем была футболка и шорты, которые изрядно помялись, но пахли чем-то сладким и приятным. — Кать, время позднее… ты чего-то хотела? — сонно пробормотал Джокер, зевая в ладонь. Брюнетка несколько потупила взгляд в пол, затем зашла в комнату без приглашения. Закрыв за собой дверь, бета осмелилась поднять взгляд на родителя. — Да, хотела. Можно с вами поспать? Мне до своей комнаты на третьем этаже плестись лень. — мужчина устало вздохнул, взяв дочь за запястье. Ему крайне не хотелось будить Федю, который занял половину кровати, хотя, Красный попросту использовал магию. Чуть подвинув мужа на свою часть постели, салатоволосый материализовал ещё одну подушку и положил посередине. Выпустив руку дочери из хватки, синеглазый позволил той заползти и расположится посередине кровати. Удобно устроившись, девушка пару раз похлопала рядом с собой, как бы приглашая лечь. — Только не пинаться и не кусаться во сне. Тебе ясно? — почти засыпая, поинтересовался Красный. Катя тихонько хихикнула, обнимая папку и почти засыпая, прошептала: — Да, мне всё понятно. — После чего, оба Джокера уснули, укрытые общим одеялом. Теперь же, в доме и вправду стало тихо…Тем временем внизу
Убедившись в том, что всё стихло, эльф потихоньку-неспеша двинулся из кухни обратно к себе в комнату. Графин с водой он прижимал к себе крепко, чтобы тот не упал во время ходьбы парня. Минув теперь уже опустевший и тёмный зал, Гэб стал подниматься по лестнице. В коридоре он слышал ещё какие-то шаг, которым не придал особо значения. Наверное, это Маку, который за пару часов уже успел так набегаться в туалет, что наверняка это он. Пожав плечами, шатен наконец-то добрался до верха и уже шёл по коридору. В какой-то момент он почувствовал то, что кто-то упёрся в него с тихим ойканьем. Как оказалось, это была Кира, которая как раз шла к себе в комнату. В руке она держала телефон, который светился фонариком белого цвета. — А, Габриэло! Ты чего не спишь? — спросила девушка, глядя на графин с водой и сумочку на талии эльфа. Парень несколько смутился, даже слегка потупил прежде чем ответить. Его заикание явно решило с ним не сотрудничать, раз слова давались с трудом: — М-мне лекарств-ва… нечем б-было запивать… — Эй, ну ты чего? Что такое? — Кира обняла шатена, отчего тот ещё больше вошёл в ступор. Кроме Данте, его особо никто не обнимал без причины. Всегда была одна единственная, из-за которой он боялся выходить в общество — его проблемы со здоровьем. Эльфа несколько тряхнуло от столь реалистичного осознания, что он чуть не уронил графин с водой на пол. Благо, авторша вовремя отлипла от него, ловя стеклянный предмет. Она посмотрела сначала на него, затем на подрагивающего валета, готового вот-вот расплакаться прямо тут. Боднув того головой в плечо, Кира сочувственно глянула на него. — Пошли ко мне в комнату. Поговорим, если хочешь, можем просто полежать… — Я-я не… про-отив… — Тогда погнали, солнце, — слегка улыбнулась я, отдавая посудину Гэбу и беря его за запястье, а другой держа телефон и подсвечивая, чтоб не наебнутся, запнувшись обо что-то. После нескольких минут шага гуськом и одной неудачной ситуации, когда я чуть не разбила нос об ступеньку, но вовремя схватилась за перила, мы оказались в спальне третьего этажа. Бубновый сначала неловко мялся на пороге, но я осторожно завела его, забрала графин, поставив его на стол, и усадила на кровать, тут же плюхнувшись рядом. Габриэло снова лег головой мне на коленки, на что мои губы опять расплылись в усмешке, и пальцы запутались в рыже-каштановых прядях. — Так что, поговорим или спать?.. — Да-давай т-ты ра-а-асказывать буд-дешь, а я с-слушать? — от заикания и некоторого торможения голос показался авторке смутно знакомым. Несколько секунд спустя в мозгу щелкнул рычажок. Точно! Я же себе так представляла голос Денбро, когда «Оно» читала! — Ну хорошо… Тебе про что рассказать?..