I'm not feeling well

      Это был один из многих выходных дней. Кэсси и её команда в эти дни отдыхали на полную катушку. По вечерам они всей компанией гостили у одного из товарищей, выбирали «гостеприимного хозяина» жеребьёвкой. И каким-то образом всегда так выходило, что именно она, единственная девушка в команде, всех их к себе звала. Но она и не обижалась особенно на них.       Уж больно они хитрые жулики.       В этот раз они решили снова пересмотреть фильм «Мстители: Война бесконечности». Вообще, именно благодаря им Кэсси стала заядлой фанаткой супергеройской киновселенной. И при просмотре фильмов у неё всегда горела мысль, что мир, в котором она живёт, словно часть тех самых комиксов. Да, мысль была странная, но приятная.       Каждый разбрелся по разные стороны широкого дивана. Кто-то устроился на мягком сидении, кто-то притащил стул из кухни, а кто-то и вовсе устроился на полу. Но как бы они не расходились, всё равно каждый натыкался на чей-то локоть, колено или голову. И это их конкретно так смешило, да так, что они шептались почти весь фильм. То есть, шептались бы, если бы их командир Ник Браун не отдал бы приказ: — Оставить шушуканья! Ради чего, спрашивается, мы здесь собрались?       Все одновременно (украдкой) посмотрели на самый дальний угол дивана, на котором притулилась их Звезда. Каждый молча кивнул, что без всех этих пучков на голове, с простым хвостиком, она выглядела куда симпатичнее. Ради неё можно и смотреть этот фильм. Она с восхищением и неким страхом смотрела за всем происходящим. Над тем, как разные команды супергероев пытаются помешать вселенскому злу заполучить камни бесконечности. Да, Кэсси видела весь этот фильм, знала все сюжетные повороты и саму концовку, но ей всё ещё нравилось само ощущение того ребяческого восторга при виде героев.       Самый главный из Мстителей напоминал ей Всемогущего, что ей очень и очень нравилось.       Ник пробормотал так, чтобы она не услышала: — Хах, как у неё глаза горят.       ...Фильм подходил к концу, многие из парней уже тихонько или в открытую храпели, бодрствовали только Кэсси и Ник. Он ради уважения к ней, а она чисто ради интереса. Парень сонливо вздохнул и хотел уж предложить ей пойти на боковую, но заметил, как она вся съежилась и словно уменьшилась в размерах, тогда как глаза были велики. Он мельком взглянул на экран телевизора и всё понял.       Этот момент с Паучком и вправду был очень грустным.       «Мистер Старк, что-то мне нехорошо. Нет, нет, я, не хочу умирать! Не хочу. Простите...» — Ник.       Того словно встряхнули за плечо и он, чтобы не облажаться, он тот же момент отозвался: — Что такое, Звезда? Все-таки устала смотреть? А я говорил, что так поздно смотреть нельзя.       Кэсси тихо хихикнула над его словами и покачала головой. — Нет, дело не в этом. Я вот думаю... вдруг... ну мало ли... и всякие ведь причуды бывают.       Нику не понравилось, как она почти что мямлила. Неужели это что-то настолько важное, что она так уж волнуется? Он потихоньку подобрался к ней поближе и игриво ткнул пальцем в её щеку. — Ой, кто-то у нас стесняшка! А я думал, ты стесняешься только перед своей напарницей. Так что случилось?       Кэсси рывком прошептала, словно минута промедления могла каким-то образом её прикончить. — Вдруг я тоже превращусь в пыль, как Паучок, и никакие перемещения во времени не помогут?       Он глубоко вздохнул, выдохнул и громогласно засмеялся, разбудив всех товарищей: — Ну ты скажешь! Да у тебя такая причуда, что никакие катаклизмы тебе не страшны! А в случае чего мы тебе можем помочь, прикроем спину, голову, безымянный палец...       Кэсси непонятливо спросила: — А при чем тут палец?       Ник прижал её к себе поближе, под общий смех, и лукаво прошептал: — А как ты будешь носить обручальное колечко без того пальца? От Пинки я всё могу ожидать. Уж она-то с выбором не прогадает.       Она смущённо покраснела, чем ещё больше всех позабавила, и обиженно пробормотала: — Всё равно, обещай, что я хотя бы не превращусь в пыль, как Паучок.       Ник торжественно взял её за руку и через смех и слезы прокричал: — Обещаю!       ...Он смотрел на то, как от её тела отделяются целые клубы пыли. Она всё ещё борется, но долго не продержится. Половина её лица уже отсутствовала, но она через боль отдала честь своим товарищам. И он мог бы поклясться, что в её глазах притаились непролитые слезинки.       Ник медленно прошептал: — Прости, Звезда.