Благословленные Магией. Часть 2

«…Вопреки распространенному мнению, мужская беременность и в наши дни не является редкостью. За прошедшие годы Министерского террора не стало меньше чистокровных магов и тех магов, в чьих жилах течет кровь магического существа. Как показывает статистика и доказывают исследования, именно эти две категории мужчин наиболее часто получают то, что во времена Мерлина и Морганы называли «Благословение Магии». В конце прошлого века на Британских Островах это же явление было принято называть «богомерзостью». Стоит заметить, что последний термин пришел из маггловского верования в Бога». «…Трудно считать «богомерзостью» то, что дарует сама Магия двум искренне любящим мужчинам или же тем, кто изначально был предназначен друг другу, но по каким-либо причинам был разлучен или не имел возможности быть вместе». «…У ребенка, рожденного мужчиной, одна «кровь». По ней он наследует только тому, кто выносил его. Второй – отец только по магии. Чтобы отец по магии стал вторым родителем еще и по крови, нужен Ритуал, относящийся к разделу Магии крови, в ходе которого Носитель «призовет» часть крови ребенка обратно, и «опустевшее» место займет кровь второго отца. Если один из родителей мертв и нет других взрослых родственников, то в Ритуале участвуют два ребенка, один из которых является кровным родственником второго отца». «…До проведения этого Ритуала дитя считается частично материальным магическим существом, т. к. его физическая форма не завершена и ребенок, являющийся сгустком магии и небольшого количества плоти, неразрушим. Сама Магия оберегает свой Дар. К несчастью, такой ребенок не может жить полноценной жизнью и является стерильным». «…В ходе Ритуала часть крови «вытесняется», и ее должен принять второй ребенок. Но при этом вытесняется кровь и Наследие со стороны матери. Дети становятся кровными (родными) братьями, близнецами. С двумя общими отцами. Одновременно дикая и неконтролируемая магия, а также родовые способности с особенностями малышей, делятся между ними поровну». «…Жертва требуется для нейтрализации последствий вытеснения из второго ребенка Наследия матери. Лучше всего, если мать сама изъявит желание быть принесенной в жертву, но ее добровольное согласие не требуется. В случае острой необходимости всегда можно использовать в качестве жертвы любую другую женщину (лучше нескольких). Обязательным условием для жертвы является наличие магии». Выдержки из монографии «Благословленные магией» С.Принца Издание третье дополненное 2044г. Три с половиной года спустя. Поместье Малфоев. Люциус Малфой, как и в любой другой день на протяжении последних пяти с половиной лет, предпочел завтракать в своем кабинете. Его стол стоял таким образом, чтобы было видно Родовое Дерево. В частности, один его фрагмент, на котором выведено имя самого Люциуса, рядом с ним имя Нарциссы. Их объединяла тонкая линия, которая со стороны отца была толще и шла к Драко. Но Малфой смотрел не на это. Он любовался переливающимся золотом именем Джеймса Поттера и на такую же толстую линию, соединяющую его имя с Люциусом. Даты смерти под именем Поттера не было. Но это ничего не означало. Вполне возможно, что где-то, например, в Родовом Поместье, осталась зачарованная живая кровь Джеймса. Но золото... Узы, созданные магией и союзом двух душ. Именно это почти полностью обесценивало брачный договор с Нарциссой и делало его фиктивным. Малфой был обвенчан самой магией, и от этого союза у него был законный ребенок. Правда, имени у малыша не было, и Люциус догадывался, почему. Поттер спрятал ребенка. Спрятал так хорошо, что даже магия не может найти его. Но все Поттеры и Малфои, согласно давным-давно заключенному Магическому Договору, обязаны были поступать в Хогвартс. Люциус мог поклясться, что его ребенок, кем бы он ни был, появится среди первоклашек в тот же год, что и Драко. Малыш должен унаследовать фамильное чутье Малфоев и опознает родную кровь даже под самыми надежными чарами. «Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы мои дети росли вместе и получили достойное образование»,- подумал Люциус, поглаживая кулон с обручальным камнем на своей шее, и сделал глоток ароматного черного чая. О Гарри Поттере мужчина даже не вспоминал. Тот не мог быть его сыном и, скорее всего, являлся отвлекающим маневром. Люциус вообще не удивился бы, окажись мальчишка всего лишь зачарованным поленом или восковой куклой. В следующую секунду Малфой подавился и вылетел из кресла, в котором вольготно устроился. Золотистое облачко, находившееся на месте имени их с Джеймсом ребенка, превратилось в слова. Не в имя, а в адрес. Это означало, что ребенок находится в опасности. Ему угрожает настолько серьезная опасность, что Магия оповестила Главу Рода, чтобы тот принял меры. Люциус, как был в костюме для верховой езды - они с Драко собирались после завтрака немного покататься - и в легкой мантии на плечах, рассек палец заклятьем и коснулся им адреса. Тут же вокруг мужчины взметнулся вихрь и перенес его к ребенку, отчаянно взывающему о помощи. Появился Люциус посреди настоящего Ада. Вокруг него бушевала дикая магия. Казалось, что весь мир сошел с ума. И все это - не выходя за пределы маленькой маггловской гостиной, посреди которой сидел скорчившийся темноволосый малыш в старых поношенных тряпках на несколько размеров больше, чем надо. В углу комнаты на одной ноте надсадно выла ополоумевшая маггла, прижимающая к себе шарообразного ребенка. Малфой сначала не понял, что произошло, но потом заметил кровавые ошметки, разбрызганные по стенам, и запах первобытного, почти звериного ужаса, исходивший от ребенка. Видимо, магглы слишком сильно напугали юного мага, и у того произошел стихийный выброс магии. Настолько сильный, что пробил защиту, поставленную Джеймсом, а маггла буквально распылило по небольшой комнате. Причина подобного выброса магии должна быть невероятно серьезной. Люциус, не задумываясь и не обращая внимания на магию, бросился к малышу и прижал того к себе. Ребенок дернулся, но стоило ему услышать успокаивающий шепот, как он сам прижался к мужчине и вцепился в него. Малфой почувствовал, как начали вздрагивать маленькие худенькие плечики. Люциус поднял своего ребенка и принялся его укачивать, убаюкивать и успокаивать. Ему было не привыкать заботиться о малышах. Девон Забини перед своей смертью попросил Люциуса присмотреть за Блейзом. За старшего сына Девон не опасался - тот был уже достаточно самостоятелен. Но Блейз, рожденный от второго брака… Катрина была слишком легкомысленной и ветреной дамой, чтобы воспитывать мальчика. Да и не нужен он ей был, так что Блейз Забини стал частым гостем в доме Малфоев и почти жил в Малфой-мэноре. Люциус не мог оставить ребенка в подобной ситуации. Чистокровным изначально вбивают в головы, что дети – величайшая ценность, и ни один маг не может оставить малыша в беде. Даже если это ребенок кровника. Вот вырастет – пусть мстит и занимается прочими глупостями. До тех пор малыш неприкосновенен, и любая чистокровная семья с удовольствием возьмет его на воспитание. Даже если юный волшебник рожден магглами. Малфой взял под контроль выплеснувшуюся магию. Дом был маггловский, а Люциус никогда не ценил их жизни. Он покрепче прижал к себе ребенка, чтобы тот не видел то, что произойдет дальше, направил магию на разрушение и аппарировал. Что произошло в этом доме раньше и случится после его ухода – магия надежно скроет все следы. И авроры, которые наверняка прибудут проверить сильный стихийный всплеск, найдут не только три маггловских трупа, но и один трупик маленького мага. Под какой бы личиной Джеймс ни прятал их ребенка, эта оболочка должна умереть, чтобы в дальнейшем не возникло неожиданных проблем. *** Люциус появился в своем кабинете, по которому расхаживал взволнованный светловолосый мальчик, одетый так же, как и Малфой-старший, в костюм для верховой езды. Только его домашняя мантия валялась в кресле. Драко очень волновался. Раньше папа никогда внезапно не пропадал и предупреждал о том, что уходит хотя бы эльфов, чтобы те передали остальным хозяевам. Но в этот раз даже мама не знала, куда делся папа, который обещал конную прогулку. Драко уже собирался идти к маме и требовать, чтобы она нашла папу, когда Люциус аппарировал в кабинет. У него на руках сидел маленький ребенок, светлые волосы которого были ниже плеч. Малфой-старший казался взволнованным и необычно растрепанным. - Папа? – осторожно сказал Драко. Он знал, что отец никогда не причинит ему вреда, но подобные необъяснимые странности пугали мальчика. - Все в порядке, Драко, - ответил Люциус и крепче прижал к себе их с Джеймсом ребенка. Думать о своем потерянном малыше – это одно, особенно когда у тебя впереди годы на подготовку к встрече. Совсем другое - когда ребенок буквально падает тебе на голову, и нет даже примерного плана действий. Еще неизвестно, как среагирует Драко на старшего брата. Ведь возраст у чистокровных принято считать с момента зачатия, а не рождения. Нарцисса? А что Нарцисса? Брачный договор с ней считался расторгнутым с того момента, когда Драко исполнилось три года. Правда, Нарцисса все еще жила в Малфой-мэноре. Люциус решил пока не разлучать сына и его мать. За эти годы женщина стала ему близкой подругой и верной соратницей. Но, Мерлин и Моргана, как Нарцисса отреагирует на известие, что у Люциуса есть законный сын, который был зачат на несколько дней раньше Драко? Она умная женщина и быстро поймет, что в ту ночь муж, будучи с ней, думал о матери этого ребенка. Не зря же раньше Люциус никогда не занимался с ней сексом и не позволял даже прикасаться к себе. В ту ночь, когда был зачат Драко, Малфой в первый и последний занимался любовью с Нарциссой. Женщина наверняка заметила, что у Люциуса был расфокусированный взгляд, который характерен для людей, опоенных зельем Иллюзии. Больше он к ней никогда не прикасался. Неприятная ситуация, но не в привычках Люциуса было жалеть о чем-либо. Тем более жалеть о том, что невозможно исправить. Так что Малфой-старший подошел к Драко и нежно погладил мальчика по светловолосой макушке. Он любил своего сына. Тот был его маленьким сокровищем и гордостью. Теперь есть еще один ребенок, который потребует внимания и заботы. Это очень хорошо. Люциус всегда мечтал о большой семье, которую он мог бы создать с любимым человеком. Джеймс умер, но оставил после себя величайший Дар. - Прости, малыш, но сегодня у нас не получится покататься. Может, завтра? – мягко улыбаясь, спросил Люциус. Драко, с любопытством рассматривающий малыша непонятного пола (спину ребенка и светлые волосы), который сидел на руках отца, только кивнул. Драко плохо понимал, о чем его спросил отец. Он был очарован. Не внешним видом, нет. Впервые Драко с первого взгляда почувствовал симпатию к другому ребенку. Малфой-младший потянулся к незнакомцу всей своей сущностью и магией. Было чувство узнавания и радости. Примерно так же чувствовал себя Драко, когда отец возвращался из длительной поездки. Необычно, но приятно. - Пап… - Поговорим немного попозже. Мне надо позаботиться о нашем маленьком госте, - сказал Люциус и погладил сына по голове. Драко был умным ребенком и всегда понимал, когда отец был действительно занят. Мальчик снова кивнул, думая позвать одного из эльфов, чтобы тот выяснил, в какую из комнат поселят маленького гостя. Драко хотел подружиться с незнакомцем. Даже если это будет девчонка! Не то чтобы Драко имел что-то против девочек, но общение с Панси Паркинсон напрочь отбило у него желание дружить с ними. **** Люциус отнес ребенка в свои комнаты. В Малфой-мэноре была только одна детская. Малфой-старший не хотел, чтобы та же Нарцисса увидела малыша раньше времени. Было бы идеальным, если она снова уедет к родственникам во Францию. Обычно эти визиты растягивались на несколько недель, а иногда и месяцев. За это время Люциус сумел бы придумать правдоподобную ложь. Или же провести Ритуал на признание крови. Этот малыш его только по магии. Кровь в его жилах принадлежит Джеймсу. Но для этого Ритуала нужна кровь обоих отцов, или же так называемый «громоотвод» и жертва. Использовать в подобных целях Нарциссу не хотелось. Люциус слишком уважал и ценил эту гордую женщину. Пусть она и была плохой матерью, но… Да, Ритуал пройдет сложнее и понадобится несколько жертв, но не стоит забывать, что Малфои испокон веков были темными магами, и человеческие жертвоприношения были для них не то чтобы нормой, но вполне допустимой необходимостью. В своих комнатах Люциус попытался усадить ребенка на свою кровать и обнаружил, что малыш спит. Малфой-старший аккуратно выпутал из ручки малыша свою мантию и с отвращением уничтожил тряпье, которое было на сыне. Мальчик был сильно истощен физически и даже во сне продолжал плакать и болезненно всхлипывать. Люциус обратил внимание на то, что волосы у ребенка оказались светлыми. Не такого оттенка, как у Драко, и немного темнее, но мужчина великолепно помнил черные лохматые вихры и яркие зеленые глазки малыша. Видимо, Джеймс, помимо всего прочего, мог накладывать долговечные материальные иллюзии. Или же… не просто так весь магический мир считал Лили Поттер матерью Гарри. Люциус всегда думал, что и эта магглорожденная, и ребенок - всего лишь ширма. Но тогда как его малыш, чистокровный маг, оказался у магглов? Малфой-старший навел на ребенка очищающие чары - вообще-то он был против использования подобных чар на детях, но для того, чтобы нормально искупать мальчика, пришлось бы разбудить его. Этого делать не хотелось. Затем призвал домовика, чтобы тот принес ночную рубашку для ребенка. Приказ тут же был выполнен, и Люциус одел сына в тонкую хлопковую сорочку. Без всякой вышивки и рюша. В отличие от Нарциссы, Люциус считал, что мальчика стоит одевать как мальчика, а не как девочку. Женщина же была убеждена, что до шести лет не имеет значения, к какому полу принадлежит ребенок, и она имеет полное право наряжать Драко в девчачьи тряпки с рюшем, вышивкой и бисером. Так что у Драко было два гардероба, хотя мальчик отдавал предпочтение тем вещам, которые покупал ему отец. Другое дело, что ночная рубашка Драко была слишком большой для малыша. Люциус нахмурился и провел палочкой над спящим ребенком, читая диагностические заклятья. Как и любой Глава Рода, он умел многое. Гораздо больше, чем мог представить любой другой маг. Сам статус Главы Рода обязывал мужчину иметь разностороннее образование. В него включалась и колдомедицина. Конечно, в общих чертах, но Люциус умел поставить диагноз и оказать первую помощь. Малыш был слишком мал и слаб для своего возраста. На лицо сильное магическое и физическое истощение. Даже больше - последние несколько месяцев мальчик жил исключительно за счет своей магии, потихоньку вытягивая силы из окружающих его магглов. В результате чего у него развилась легкая форма энергетического вампиризма, а желудок оказался поврежден. Люциус не обнаружил следов побоев или старых травм, но это еще ни о чем не говорило. Мальчик был потрясающе сильным колдуном, и его магия могла залечивать все травмы за считанные часы. Люциус встал с кровати, обложил сына подушками, чтобы тот во сне случайно не свалился с высокого ложа, и отправился в свое личное хранилище. Там находился приличный запас целебных зелий. Можно было бы попытаться исправить причиненный малышу вред своими силами, но Малфой не имел специального образования и не хотел навредить сыну. Сейчас же можно было дать ребенку общеукрепляющее зелье и послать сову Северусу. Вот уж кто поднаторел в лечении детей. Особенно учитывая, что Драко был ходячей катастрофой и мог пораниться там, где это физически невозможно. Или же найти в тщательно обследованном и выполотом саду какую-нибудь условно съедобную ягоду и отравиться ей. Когда Люциус вернулся из хранилища, то чуть было не выронил флакон с драгоценным зельем из рук. На его кровати в гнезде подушек спал не один мальчик, а два. Драко каким-то неведомым образом просочился в спальню отца и даже притащил своего любимого плюшевого дракона. Игрушка была на две головы выше ребенка, и тот обычно с трудом волочил своего «Дракошика» за хвост. Так что мальчик не смог втащить плюшевую игрушку и бросил ее около кровати. Драко обнимал своего братика и спал очень спокойно. Даже улыбался во сне, что после внеплановой проверки Министерством было редкостью. Отряд враждебно настроенных авроров одним своим видом привел малыша в ужас и оставил о себе неизгладимое впечатление. Кошмары после этих проверок мучили не только Драко, но и Нарциссу. Люциус, глядя на своих сыновей, улыбнулся, подошел к прикроватной тумбочке, где у него всегда стоял бокал с водой, и развел в нем концентрированное зелье. Малфой-старший не стал будить своего найденного сына и только слегка пощекотал малыша, чтобы тот перевернулся. После чего мужчина аккуратно приподнял голову мальчика и осторожно влил в него немного зелья. Такому крохе надо совсем чуть-чуть, тем более на пустой желудок. Но Люциус не рискнул кормить сына – мало ли как ослабленный и поврежденный желудок отреагирует на еду. Малфой-старший убрал зелья в тумбочку, написал записку для Северуса и отправил с ней домовика. Эти создания могли перемещаться почти мгновенно, а совам требовалось немало времени. Да и Снейп не любил сов. Затем маг накрыл спящих мальчиков одеялом и сам устроился рядом с ними. Он не собирался спать, но размеренное дыхание детей убаюкало его. Проснулся Люциус от ощущения чужого присутствия. Угрозы не было, но мужчина все равно напрягся, готовый в любой момент напасть сам или отразить нападение на детей. Но рядом ощущался только Драко. Второго малыша не было. Малфой-старший подскочил с кровати как ужаленный и направил на постороннего волшебную палочку, которую всегда носил с собой. Люциус еще не знал, что он будет делать, но он собирался отбить своего сына. Любой ценой. Против воли Малфой оскалился и зарычал. Контроль был потерян всего лишь на мгновение, но и этого хватило, чтобы полезли когти, а на лице появились мелкие чешуйки. Анимагическая форма вышла из-под контроля, и Люциусу стоило немалых трудов усмирить ее. В огромной спальне было слишком мало места для того, чтобы перекидываться в свою вторую, магическую, ипостась. Только после этого Люциус посмотрел на Снейпа, невозмутимо сидящего в кресле. На руках мужчины спал их с Джеймсом сын. Одна рука Северуса поддерживала голову мальчика, а вторая лежала на груди, замыкая магическое поле, окутывающее малыша. Сын уже выглядел более здоровым и сильным. - Что ты делаешь? – рыкнул Малфой-старший, взмахом руки укрывая Драко сетью защитных и заглушающих чар. Северус был другом семьи и Защитником мальчика, но этот незнакомец, сидящий в кресле, только внешне был похож на привычного Целителя. - Выполняю свои обязанности Защитника, - невозмутимо отозвался Снейп. Его черные глаза выцвели до золотых и сияли в полумраке спальни. Нормальное состояние настоящего Целителя и Жреца Асклепия за работой. – Одной рукой я поддерживаю своего племянника. Второй защищаю малыша от того вреда, что он сам себе причинил. Делюсь с ним магией и силами. - Ты Защитник только одного моего сына! – рыкнул Люциус. Пошла вторая волна трансформации, и было сложно удержать себя в человеческом теле. Иногда магическая анимагическая форма была не столь удобна и при резких эмоциональных всплесках или угрозе выходила из-под контроля. - Джеймс пожелал, чтобы я на правах самого близкого кровного родственника стал Защитником его сына. Предупреждая твой вопрос: нет, я не знал, что ты второй отец мальчика. Поттер сам не знал этого, а если и знал, то молчал. Теперь успокойся и не мешай мне работать. Ты своей яростью и отцовскими инстинктами сбиваешь меня с настроя. Люциус молча вышел из спальни, левитируя перед собой все еще безмятежно спящего Драко. Нападать на работающего Снейпа и попытаться отбить второго сына… у Малфоя-старшего инстинкты зверя еще не снесли крышу, и он понимал, что Асклепий не позволит причинить вред его Верховному Жрецу. Целитель за работой сам по себе опасен. Он оперирует такой силой и мощью, что лучше даже не подходить. Тем более не пытаться отобрать пациента. Только когда за мужчиной закрылась дверь, Северус позволил себе вздохнуть спокойнее и немного расслабиться. Тяжело одновременно быть сосудом для Божественной Силы и адекватно реагировать на окружающий мир. Особенно трудно, когда рядом находится разъяренный хищник, готовый до последнего вздоха защищать своего детеныша. Люциус был другом и, если не обращать внимания на его гонор, неплохим магом, но он в то же время являлся и магическим созданием. Чистокровным, сильным и вступившим в Наследие. Возможно, Малфой сам не совсем понимал всего, но это не отменяло того факта, что реакции мужчины были реакциями его внутреннего зверя, среди которых преобладал инстинкт заботы о детенышах. Некоторые чистокровные маги, такие, как, например, Джеймс, который, по своей сути являлся чистокровным магическим созданием с незначительной примесью человеческой крови, очень тяжело вступают в Наследие и вынуждены до конца своих дней держать себя в определенных рамках. Или же родители принимают определенные меры, чтобы их дети всю жизнь находились в так называемом «пограничном» состоянии, когда есть ряд способностей магического существа, но нет возможности вступить в Наследие. Так поступили родители Гарольда Поттера, отца Джеймса. Гарольд пожалел своего сына и не пожелал калечить его душу, проводя сквозь болезненный и унизительный Ритуал. Люциус же был уникален. Свое вступление в Наследие он спровоцировал сам в возрасте двадцати трех лет, когда загорелся идеей стать анимагом и задался целью достичь небывалого: Малфой хотел, чтобы его второй ипостасью стало магическое существо. И он даже добился своего, но не учел одного. Во всех Малфоях было очень мало крови магических созданий. Слишком мало для вступления в полноценное Наследие. Но достаточно, чтобы наградить представителей этого Рода необычной внешностью и специфическими способностями. У Люциуса же получилось разбудить кровь Древних. Даже Северус, который часто говорил со своим Богом, не знал толком, какая вторая ипостась его друга. Сам Асклепий не знал этого. Говорил только, что во времена его появления эти создания уже были древней Легендой, записанной мертвым языком на рассыпающемся от старости камне. Как итог, Драко родился очень необычным ребенком, который мог видеть гораздо больше, чем обычные маги и, кажется, обладал абсолютной памятью. Ну, или злопамятством. Северус видел в этом мальчике то, что видел много лет назад в Джеймсе. Сильного мага, которого в будущем ждет вступление в Наследие. Причем Драко не будет ограничен какими-либо рамками, как его отец. Ведь Люциус уже воспитывает сына как магическое существо. Как существо, среди которых именно отцы занимаются потомством, а не матери. Не зря же Малфой-старший никогда не подпускал Нарциссу к сыну. Женщине оставалось только смириться с подобным поведением мужа. Все это сводилось к тому, что Люциус, кажется, и сам не догадывался, что сотворил с собой. Или же вполне осознано пошел на подобные меры. Другое дело, что Малфой иногда, особенно когда это касалось детей, становился невыносим. Еще неделю назад Северус с трудом уговорил Люциуса отпустить Блейза недельку погостить у старшего брата. Малфой-старший так же, как и сегодня, шипел и упирался. Он отказывался отпускать своего ребенка туда, где ему снова сделает больно «та женщина». Снейпу пришлось даже пойти на подкуп, чтобы на пару недель убрать мать мальчика из родового поместья Забини. Люциус был несносен, когда дело касалось детей. Еще хуже он становился, когда дело касалось его детей. Но сегодняшняя реакция затмевала все виденное ранее. Друг не контролировал себя. Поэтому Северус постарался как можно быстрее закончить сеанс лечения малыша. Хотя работы тут было много. Слишком много для одного раза. Ослабленный организм не выдержит такое интенсивное вмешательство. Особенно если учесть, что Северус имел дело с частично материальным магическим созданием, которое пугающе близко подошло к той грани, когда начинается уже нематериальное магическое существо. Снейп был занят тем, чтобы восстановить пищеварительную систему ребенка и стабилизировать маленькое тельце. Энергетический вампиризм и истощение могут немного подождать. А в данной ситуации первое в такой легкой форме даже полезно. Малышу будет легче усваивать лечебную магию, и само Поместье сможет поддерживать и подпитывать ребенка. Да и излишки магии у Люциуса это маленькое чудо заберет. Снейп вообще считал, что легкая форма энергетического вампиризма у детей – очень полезная вещь. Проще лечить, легче заботиться, меньше проблем. А в более зрелом возрасте это «заболевание» лечилось простейшим зельем, которое немного притупляло восприятие мага. Ну, или вообще не лечилось. Энергетический вампиризм и для взрослого мага полезен. *** Северус закончил свою работу как раз в тот момент, когда в спальню вернулся Люциус. Малфой выглядел более спокойным, но Снейп кожей ощущал ярость родителя, бурлящую под этим спокойствием. - Я хочу услышать, как ты стал Защитником моего сына, - сказал блондин, пристально смотря на ребенка, спокойно спавшего на руках Северуса. Мальчик выглядел более здоровым, и на бледных щечках появился очаровательный румянец. - Но еще больше ты хочешь слышать, что с твоим сыном, как его зовут, а также все, что я знаю о Джеймсе. Так? - Да. - Тогда садись, - Снейп кивнул в сторону кровати, и Люциус покорно опустился на нее, наблюдая за тем, как золотое сияние медленно уходит из глаз Целителя, и они постепенно наполняются привычной чернотой. – Успокойся, я не причиню вреда твоему сыну. Не забывай, что я Верховный Жрец Асклепия. - Я тебя слушаю, - Люциус постарался окончательно успокоиться. Он задержался, чтобы перекинуться и немного выпустить свою ярость, но это принесло только физическое облегчение. Эмоционально мужчина был на взводе. - С малышом все не так страшно, как может показаться. Его желудок и пищеварительную систему я восстановил, но первое время постарайся каждые несколько часов давать ему легкую пищу в небольших количествах. Больше гуляй и занимайся с мальчиком подвижными играми на открытом воздухе. Постепенно он догонит Драко в физическом развитии. - Что насчет вампиризма? - Я решил его оставить. Благодаря вампиризму малыш быстрее восстановит свой магический баланс и поможет тебе не столь болезненно избавляться от излишков магии. Он будет забирать все лишнее и пускать на собственное развитие. - Я и так неплохо справляюсь, - зашипел Люциус в ответ, уязвленный тем, что его посчитали не способным самостоятельно разобраться со своими проблемами. - Именно поэтому ты меня чуть не оглушил болью, когда пытался сдержать свое перевоплощение. - Ты мне так и не сказал имя моего сына, - постарался сменить тему Люциус. - У этого ребенка нет имени. - Ты хочешь сказать?.. - Гарри Поттер был не только прикрытием твоего сына, но и его личиной. Какой-то магический всплеск разрушил чары, и теперь ты волен… - …Дать сыну не только имя, но и новую судьбу. - Да. Увести его из паутины Пророчества, которую сплел вокруг него Дамблдор. - Джеймс… - Люциус запнулся. Столько лет прошло, а ему все еще больно вспоминать о единственном существе, которого он любил и с которым добровольно связал саму свою сущность. Они были не очень хорошо знакомы, но с помощью острого чутья Малфой в первую встречу узнал того, кто самой Судьбой был предназначен ему. – Он что-нибудь говорил по поводу имени? - Просил дать мальчику имя его тотема. - Значит, он все знал, - хмыкнул Люциус, немного приходя в себя. - Почему ты так думаешь? – удивился Северус. Джеймс никогда не говорил о втором отце ребенка. - Потому что это одна из традиций Малфоев – давать своим сыновьям имена их тотемов. - Тогда твой отец пошел против традиции. - Нет. Он посчитал, что мой дух-покровитель – демон. - Видимо, спутал с «анимагичской» формой? – хитро улыбнулся Северус. - Это уже не твое дело, друг мой, - подчеркнуто вежливо ответил Малфой. – Теперь отдай мне сына. Я чувствую, что ты устал, а мне… - А ты слишком взвинчен, и этот маленький вампирчик с удовольствием подкрепится за твой счет. Северус осторожно встал и передал малыша Малфою. Люциус сразу успокоился и прижал к себе сына, а тот, не просыпаясь, вцепился в мантию мужчины и сладко засопел. Блондин нежно погладил светлую головку мальчика и почувствовал, как это маленькое тельце с жадностью впитывает не только излишки его магии, но и негативные эмоции. Люциус побоялся, что это навредит малышу, и попытался закрыться, но ребенок ментально оскалился и заворчал. После чего болезненно ударил собственного отца молнией. Не самое приятное ощущение, и Малфой был вынужден полностью раскрыться. Мальчик вобрал все, что посчитал лишним, и успокоился. Его действия не были инстинктивны, и ребенок не причинил отцу вреда. Снейп с усмешкой смотрел на ошарашенного друга и тщательно прятал собственное изумление. Его племянник вполне осознано использовал свои способности энергетического вампира. Этот милый ангелочек уже был маленьким хищником. Обычно дети чистокровных приобретают подобные навыки ближе к тринадцати годам. - Уникальный ребенок, - тихо сказал Северус. – Когда ты будешь проводить Ритуал? - Как можно скорее. Мне надо несколько дней на подготовку, - так же тихо ответил Люциус. - Зачем? - В наше время не так-то легко набрать ведьм для Жертвенного Круга, - Люциус поморщился. Он не любил ритуалы, связанные с таким количеством смертей. Было в них что-то неправильное. - Зачем тебе Круг? – изумился Снейп. - Либо круг, либо Нарцисса. Хоть я и не люблю ее, но не собираюсь убивать. - Так она тебе не сказала? – нахмурился Северус. Если бы Люциус не был Главой Рода, то Целитель никогда бы не посмел заговорить с ним о здоровье его супруги. Пусть брак и был официально расторгнут, но Нарцисса все еще являлась Малфой и входила в этот Род на таких же основаниях, как и другие члены семьи. - О чем не сказала? - О том, что умирает сама и принесла в твой Род Проклятье. - Драко?.. – в серых глазах мага плескались неподдельная боль и ужас. - Я уже третий год бьюсь над тем, как снять с него это Проклятье, но получилось только приостановить его действие. - Как оно работает? - Очень медленно уничтожает внутренние органы. Нарцисса не доживет до тридцати, и уже более двух лет ее существование невероятно болезненно. - Тогда Ритуал – это спасение для Драко. И, насколько я понимаю, она добровольно вступит в Круг. Добровольная Жертва матери… - Ты все же не отказался от Круга Жертв? - Нет. Если моя супруга принесла именно то Проклятье, о каком я думаю, то мне понадобится гораздо больше крови, чтобы утолить его голод и не дать вырваться. - Хочешь совместить приятное с полезным и не только получить сына, но и создать мощный артефакт? - У меня нет выбора. Нельзя выпускать подобное в Мир, позволяя ему свободно питаться и развиваться. Такие Проклятья неуничтожимы, а в виде артефактов вполне поддаются контролю. - Сколько тебе надо времени на подготовку? - Если не ограничиваться Англией, то на сбор материала уйдет около двух суток. - Где ты так быстро достанешь достаточное количество ведьм для Жертвенного Круга? - В некоторых Азиатских странах семьи с удовольствием продают своих дочерей, даже если они обладают магией. Я воспользуюсь Сферой Сжатого Времени. Эти девочки за считанные часы успеют вырасти и прожить счастливую жизнь. Они сами лягут в Круг Жертв. - Это ужасный артефакт. - Не спорю, но у нас нет иного выбора. Мой сын не может жить без имени. Он слишком беззащитен перед всякими сущностями. - Дай мне знать, когда все будет готово. - Решил поучаствовать? - Как Жрец, я не имею права участвовать в подобного рода Ритуалах. Но я Защитник твоих сыновей и должен присутствовать, чтобы помочь, если что-то пойдет не так. - Я пришлю тебе сову, когда все будет готово. Северус почти сразу откланялся и вернулся в Хогвартс. Он не мог надолго покидать школу, так как львиная доля всех щитов держалась на нем. Директор, когда узнал, что марионетка выскользнула из его рук, приковал Снейпа к замку другим способом. *** Люциус отнес своего пока безымянного сына к Драко и отправился к Нарциссе. Разговор был долгий и не самый приятный. Сначала женщина все отрицала, но потом, когда Люциус упомянул Северуса, во всем призналась. Это проклятье тяготело над их ветвью уже несколько поколений. Кого-то оно сводило с ума, как это произошло с Беллой. А кого-то пожирало живьем. Одна Андромеда избежала проклятья, выйдя замуж за маггла, разбавив свою кровь и магию и отрекшись от своих родных и близких. Прошло почти три часа разговора, Нарцисса согласилась с Люциусом, что Ритуал - единственный способ спасти Драко, которого женщина любила. Она даже не возмутилась по поводу второго ребенка. После Ритуала дети станут близнецами, а в подобных случаях детей не только не разлучают, но и не высчитывают, кто из них старший. Наследуют оба, разделяя власть и титул Главы Рода между собой. Нарцисса боялась Ритуала и жаждала его. Смерть, наконец, оборвет страдания, и ее маленький Дракон будет в безопасности. Хотя малыш уже и не будет ей сыном. На следующий день, оставив спящих детей на попечение эльфов, Люциус отбыл на восток. Китай, обе Кореи и деревеньки на островах Океании – вот его цель. Малфой не ожидал, что все получится так быстро. Шел двадцатый век, и мало какая, пусть и голодающая, семья осмеливалась продавать своих детей. Но по прибытии в Китай через подставных лиц Люциус почти сразу вышел на невольничий рынок. За пару суток ему нашли семьдесят девочек в возрасте от пяти до десяти лет. Из них Малфой отобрал двадцать, в которых ощущалась магия. Некоторые крохи сами охотно шли за иностранцем, который обращался с ними ласково, не бил, обещал чистую одежду и вкусную еду. Внутренний зверь попытался рыкнуть по поводу детей, но Люциус усилием воли и с помощью омерзительнейшего на вкус зелья заткнул его. Сейчас на кону стояла жизнь его собственных детей, а для их благополучия можно было пожертвовать этими никому не нужными жизнями. Тем более после окончания действия Сферы в Ритуальный зал вступят взрослые, опытные ведьмы, прожившие жизнь и находящиеся на пике своего могущества. В любой другой ситуации Люциус не смог бы совладать с ними, пожелай ведьмы взбунтоваться, но эти девочки будут выращены и воспитаны строго определенным образом. Все женщины в Жертвенном Круге лягут в него добровольно, и сами отворят свою кровь на запястьях и бедрах. Им не будет больно или страшно. Женщины будут знать, за что они умирают и почему. Это будет их выбор. Не суть важно, что их решение - остаточное влияние Сферы. После смерти девочки вернутся туда, где выросли и провели самые счастливые годы своей жизни, чтобы продолжить жить, пусть и в другом качестве. *** Каждую девочку Люциус приветствовал как королеву, собственноручно мыл и наносил на тело и волосы специальные масла. Потом отводил в комнату, пол которой был исписан символами одного из древнейших магических языков. Девочки в нарядных белых мантиях, расшитых серебром и жемчугом, шли в центр комнаты, где воздух слегка дрожал и переливался цветными разводами. Они шли туда, откуда слышался счастливый смех и вкусно пахло свежей сдобой. Туда, откуда веяло теплом и домашним уютом. Девочки шли туда, где им придется жить всю свою жизнь. Они выйдут из этого сказочного места только для того, чтобы скинуть увядающие смертные тела и снова вернуться домой молодыми, сильными и вечно прекрасными. Когда последняя девочка вошла в Сферу, Люциус тяжело опустился на пол комнаты. Он тоже слышал смех и почти видел прекрасных молодых женщин, что порхали вокруг прибывших девочек и весело смеялись. Малфой мог сопротивляться чарам артефакта, но это не делало его невосприимчивым к ним. Сама Сфера Сжатого Времени была чем-то бо́льшим, чем обычная замена хроноворота. Считалось, что внутри заточен один из Богов Старого Мира, и именно к Нему потом возвращаются души убитых девушек и женщин, чтобы вечно служить Ему и радовать Его песнями и танцами. Люциус охотно в это верил. Но он считал, что этот неизвестный Бог сам запер себя в прекрасной темнице, создав для себя маленький райский мирок. Малфои были всего лишь хранителями Сферы и периодически поставляли свежие «жертвы». Люциус дал себе время передохнуть, а потом замкнул круг из древних рун, окропив его своей кровью. Теперь только он сможет дезактивировать артефакт. Малфой сделал все, от него зависящее. Оставалось только подождать, пока Сфера завершит работу. Маг еще раз осмотрел помещение, убеждаясь, что все сделал правильно - сюда никто не сможет попасть, и отправился к своим сыновьям. Пока безымянный малыш все время спал, Драко не отходил от него ни на шаг, но оба мальчика требовали к себе пристального внимания. *** Спустя три дня, Люциус получил сигнал от оповещающих чар, что Сфера закончила свою работу и первые женщины уже вступили в Ритуальный зал. Малфой чарами погрузил Драко в сон, отослал сообщение Северусу и отправился к Нарциссе. - Пора? – устало шепнула женщина и тяжело поднялась из кресла, в котором сидела. Пяльцы с какой-то замысловатой вышивкой были отложены в сторону. - Да, - кивнул Люциус и только сейчас заметил, насколько измученной выглядит обычно блистательная и прекрасная Нарцисса. – Ритуал уже начался, и первые жертвы легли в круг. - Я думала, что у меня будет больше времени, и я успею закончить подарок для твоих сыновей. Твою мантию я уже закончила, - Нарцисса кивнула в сторону манекена, на котором висела белоснежная мантия с тонкой вышивкой серебром. – Я заказала основу у твоего портного и консультировалась с ним по поводу рисунка. Если ты пожелаешь, то он вплетет в вышивку защитные чары. Жаль, я не успела вышить мантии для мальчиков. - Ты не обязана была это делать. - Нет, но я так хотела, чтобы они помнили меня. - Мы с Драко не забудем тебя. - Хорошо, - Нарцисса протянула тонкую худую руку своему другу. Супругами они всегда были только на бумаге. Люциус отвел женщину в ванную комнату, где три домовика принялись готовить ее к Ритуалу. Ведьму надо было вымыть, нанести на кожу специальные масла, а волосы убрать в сложную прическу. Бывшая Хозяйка должна быть прекрасна даже в своей смерти. Сам Малфой переоделся в заранее подготовленную мантию и отправился за мальчиками, которых домовики тоже должны были вымыть и переодеть. Малыши все еще спали. Люциус постоял над своим самым большим сокровищем, решая, как транспортировать детей к месту проведения Ритуала. Чары? Не лучший вариант. Пока безымянный малыш был слишком чувствителен к магии и мог проснуться. На руках сразу двух мальчиков не унести. Положение спас вовремя появившийся Северус. Он кивнул Люциусу и молча подхватил Драко на руки. Малфой тихо рыкнул, выражая свое недовольство внезапным появлением Снейпа и тем, что он приблизился к ребенку без разрешения, но все же признал правильность поступка. Люциус взял на руки легкое тельце своего второго сына и отправился в подземелья, откуда уже фонило Магией Крови. Жертвенный Круг уже был активирован и медленно разгорался, напитываясь силой и кровью. В дело уже вступила Высшая магия, и ни один из участников сего действа не мог отступить. Оставалось только уложить малышей на Алтарь Рода и замкнуть Круг. Северус прекрасно понимал это, и именно потому сегодня он был здесь не как Жрец, а как Защитник малышей. Если бы Асклепий почтил своим присутствием Ритуальный Зал, это могло бы обернуться чудовищной катастрофой. Но талантливый Целитель в подобных ситуациях никогда не будет лишним. Снейпа мороз бил от концентрации магии, а от осознания того, что сейчас более двадцати ведьм кончают жизнь ритуальным самоубийством, ему становилось дурно. Вся его сущность восставала против такого. Если бы Джеймс был здоров, то можно было бы избежать всех жертв. Но Джеймс сейчас заперт в коконе магии, что перерождает его тело, выжигая все человеческое, оставляя чистую кровь магического существа. Прерывать подобные процессы нельзя. Это чревато не только смертью того, кто проходит через Перерождение, но и глобальными разрушениями. Марианская впадина – ярчайший тому пример. Люциус прошел через стену, по которой змеился сложный рунический рисунок, складывающийся в образ высокой арки. Бесспорно, красиво, но Северуса замутило от магии, что пропитала эту стену. Как Целитель и Жрец, Снейп не был особо брезглив и адекватно относился к Магии Крови, но даже ему стало плохо и жутко. Хорошо, что мальчики спали. Детская психика могла не выдержать подобного стресса. Северус вошел в зал, старясь не смотреть по сторонам, не слышать, не видеть и вообще никак не реагировать на небольшой бассейн с алтарем в центре, что по щиколотку уже был заполнен светящейся от магии кровью, а по бортикам лежали нагие ведьмы. Нарцисса тоже была здесь. Она, явно одурманенная или околдованая магией места, сидела на бортике и держала в руках окровавленный ритуальный кинжал. Ее очередь пустить кровь еще не пришла. Люциус спокойно разулся и вступил в кровь. Подол его мантии моментально потемнел. Когда блондин уложил свою ношу на алтарь, а потом вернулся за Драко, Северус с ужасом заметил, что серые глаза друга пусты и ничего не выражают. Малфой-старший был полностью подчинен древней Родовой магией, которая руководила им и его действиями, не давая отступить или ошибиться. Стоило это осознать, как на разум Снейпа обрушилась вся мощь этого места, подавляя и подчиняя себе. Брюнет пошатнулся и, поспешно отдав Драко Люциусу, ринулся прочь из Ритуального Зала. Верховный Жрец любого Бога имеет только одного Хозяина и Господина. Подчиниться кому-нибудь или чему-нибудь другому – значит предать своего Бога и отказаться от его Благословения, лишиться права беседовать с Ним. Для Верховных Жрецов это хуже смерти. Северус осознавал, что ему не справится с магией и разумом, обитающим в Ритуальном Зале. Выход был только один: бежать. Со всех ног бежать из чрева разумного Источника, который посчитал, что его хозяева сами не способны справиться со сложившейся ситуацией и решил вмешаться. Выбегая сквозь распахнутую арку, Северус услышал, как Люциус затянул литанию*, активируя Круг Крови. Мгновением позже к нему присоединился слабый голос Нарциссы, и все смолкло, отгороженное несколькими метрами базальта. Снейп упал на колени, и его долго рвало, пока на горящий огнем затылок не опустилась такая родная прохладная рука Асклепия, снимая тупую боль и тошноту. Бог решил почтить своим присутствием тварный мир и поддержать своего Жреца, который впервые столкнулся с подобным созданием и осознал, что далеко не всемогущ. - Успокойся. Ты ничего не мог сделать, - голос Бога был тих и ласков. – Люциус не смог бы своими руками хладнокровно убить Нарциссу. Он, несмотря на эту вашу юношескую блажь, не убийца. Эта сущность сама проведет Ритуал правильно, и с мальчиками все будет хорошо. Когда Ритуал будет завершен, она опять погрузится в сон. Северус молчал, переваривая сказанное и читая между строк. Асклепий знал обо всем. Вполне возможно, что именно он разбудил это существо. Значит, сам Бог заинтересован в благополучном исходе Ритуала. Значит? А ничего это не значит. Асклепий все же Бог Врачевания и Целительства. Он не может допустить смерть детей, подопечных своего Верховного Жреца. Или же целой магической семьи. Ведь если погибнут мальчики, то Люциус не протянет долго. Горе сведет его с ума. Малфой-старший, в свою очередь, точнее брачные узы с ним - единственное, что удерживает Джеймса живым и помогает ему пройти через болезненное Перерождение. - Ты обо всем знал, - тихо выдохнул Северус, магией убирая следы слабости своего желудка, наколдовывая стакан воды и опускаясь на пол. - Знал и сделал все, от меня зависящее, чтобы предотвратить катастрофу. - Они бы погибли без твоего вмешательства, – Снейп не спрашивал. Он утверждал. - И Люциус с мальчиками, и твой брат, и ты сам. Откат от прерванного Ритуала выкосил бы треть населения Магической Британии, связанных наиболее тесными родственными связями с вами. Две трети оставшихся извело бы проклятье, вырвавшееся на волю. - Мог хотя бы предупредить, - недовольно буркнул Северус. Да, он был Верховным Жрецом, но на редкость не любил, когда его использовали вслепую. Обычно Асклепий снисходил до объяснения необходимости тех или иных действий. - Нужна была твоя чистая реакция. В ином случае ты бы остался в Ритуальном Круге, и я потерял тебя, - Бог присел рядом с человеком и рукой нежно коснулся его щеки. – Я не хочу этого. Северус отвел взгляд. Чуть больше года он являлся не только Верховным Жрецом, но и возлюбленным Бога со всеми вытекающими из этого «обязанностями». Асклепий любил человека, который полностью посвятил себя ему. Но самому Снейпу подобное отношение было в новинку и непривычны. Только Лили настолько нежно и чувственно относилась к мрачному магу, и подобные взаимоотношения с мужчиной, Богом, все еще немного пугали мага. Асклепий понял колебания Северуса и с печальной улыбкой отступил. Один из коридоров, ведущих в Ритуальный Зал – не место для любовных игр. Тем более когда в этом Зале решается судьба двух маленьких мальчиков и их отца. Даже отцов, если Джеймс все же найдет силы ответить на Зов и в виде призрака явится в Круг, чтобы признать второго мальчика своим сыном, или же наоборот - отречься от него. Северус надеялся, что у Поттера не хватит на это сил. Иначе еще неизвестно, как поведет себя не до конца сформировавшееся магическое существо. Может и отказаться от второго ребенка, а с бастардами, даже и признанными одним из родителей, в магическом мире очень строго. Таких малышей не убивают, но отсылают в вырождающиеся семьи, чтобы не дать Роду прерваться. Драко не заслуживает подобной участи, а Люциус костьми ляжет, но никому не отдаст своего маленького Дракона. Но Джеймс может посчитать второго ребенка угрозой его сыну, и тогда еще даже толком не сложившаяся семья распадется, как карточный домик на ветру. Жертва Нарциссы и всех женщин, добровольно легших в Жертвенный Круг, окажется бессмысленной. Правда, сделать уже было ничего нельзя. Даже Бог не имеет права вмешиваться, когда замкнут Жертвенный Круг и внутри него работает потомственный Маг Крови. Слишком огромными силами сейчас оперирует Люциус. Он взывал к тому, что было еще до рождения первых Богов и Титанов. Сама ткань мирозданья дрожала и прогибалась, пропитанная кровью и добровольно отданными жизнями. Только по колебаниям силы Северус мог отследить ход Ритуала. Вот Нарцисса в последний раз вздохнула и уже навсегда закрыла глаза. Вот Ритуал перевалил через половину, и Люциус воззвал к тому, кто по законам Магии являлся его супругом… Вот Джеймс ответил на Зов и явился виде призрака. Это Северус понял по сладковатой полынной горечи, осевшей на губах. Магия Поттера всегда имела более чем специфический вкус, и любой маг, обладающий Даром ощущать подобное, ни за что не спутал бы Джеймса с кем-то еще. Снейп замер и весь подался вперед. Туда, откуда шли эманации магии и горечи Люциуса. Малфой был свято уверен, что Поттер мертв. Северусу стоило ему сказать, что Джеймс жив, но Перерождение чрезвычайно опасно, и Жрецу не хотелось преждевременно обнадеживать друга. Северус вздохнул свободнее, когда эмоциональный фон Люциуса сменился на более умиротворенный и спокойный. Джеймс признал мальчиков и одобрил имя, выбранное для своего сына, четыре года прожившего под личиной Гарри Поттера. Один этап Ритуала завершился, и начался другой. Судя по фону, мальчики все так же спали, но теперь их отец работал с Проклятьем, вытянутым вместе с кровью матери из маленького тельца Драко. Омерзительное нечто билось между двумя мощнейшими щитами, не способное ни выбраться в Мир, ни вернуться в тело, в котором с комфортом обитало, поджидая своего часа. Магии Жертвенного Круга вполне хватило Люциусу, чтобы обуздать Проклятье и заточить его. В то же мгновение, как последняя из печатей была наложена, мимо Северуса проплыли полупрозрачные женщины… Юные девушки, только отдаленно похожие на тех ведьм, что еще сегодня утром добровольно легли в Жертвенный Круг. Последней шла юная красавица с маленькой светловолосой девочкой на руках. Малышка была похожа на одиннадцатилетнюю Нарциссу, только лет на пять младше. То же кукольное личико, очаровательные губки и тугие льняные кудряшки. Только у Нарциссы даже в одиннадцать лет был холодный взгляд, полный боли и осознания того, что его обладательнице не судьба прожить долгую и счастливую жизнь. У этой же малышки были шкодливые и любопытные глазенки цвета луговых васильков. Северус улыбнулся девочке, искренне радуясь тому, что та получила шанс начать жизнь заново. Пусть и в подобном качестве. Малышка улыбнулась в ответ. Девушка, несущая ее на руках, тихо шепнула «Я позабочусь о ней». Девушки буквально растворились в воздухе, а в монолитной стене, за которой проходил Ритуал, снова появилась дверь. _______________________ Лита́ния* — в христианстве молитва, состоящая из повторяющихся коротких молебных воззваний. Латинское слово лат. Litania образовалось от греческого греч. λιτή, означающее «молитва» или «просьба». Литании могут адресоваться к Христу, Деве Марии или святым. Наиболее часто употребляются в богослужебной практике Католической церкви.(С)Википедия. В данном конкретном случае взято греческое значение слова и опущен его религиозный смысл. *** Жрец сначала тщательно проверил магический фон и только потом толкнул створки. Огромный зал, стены и потолок которого ранее терялись в кромешной темноте, был ярко освещен обычными факелами, закрепленными в причудливых держателях. Северус без опасения вошел в зал, который несколько минут назад являлся сосредоточием древней магии и непрерывно изменялся под ее действием. Теперь о прошедшем Ритуале напоминал только алтарь посреди комнаты. Ни неглубокой «чаши» в полу, ни тонкой слегка святящейся вязи рун по ее краю, ни давления Древней Магии. Ничего. Обычная комната с Родовым Алтарем в центре, на котором спят два маленьких мальчика, а их убитый горем отец стоит рядом и запечатывает чарами сохранности склеп с телом жены. Рядом с детьми на Алтаре лежит новенький артефакт-оберег в форме крошечной горгульи, коими в изобилии украшена крыша Поместья. Если бы еще не было полынной горечи магии на губах, то можно было бы подумать, что произошедшее - всего лишь сон. Но ощущение присутствия Джеймса еще висит в воздухе, и его магия буквально пропитывает все вокруг. - Теперь он мой муж по всем законам, - тихо произнес Люциус, ставя урну, служившую временным хранилищем праха ведьм, на Алтарь, и беря Драко на руки. Тело Нарциссы пробудет тут до следующего солнцестояния и во время него будет сожжено и смешано с землей Поместья, чтобы даровать ей плодородие. В семейном Склепе только после этого появится статуя покойной, отлитая из чистейшего серебра. Прах ведьм, образовавших Жертвенный Круг, Люциус был обязан развеять по ветру в знак того, что души женщин даже в смерти останутся свободны. – Моя жена мертва, а мой давно покойный супруг жаждет встретиться со мной. - Давай отнесем детей в их комнаты, а потом поговорим, - отозвался Северус, подходя ближе и поднимая второго спящего малыша. - Комнату. - Что? - Близнецов нельзя разделять. - Как ты назвал второго мальчика? - Корвин в миру. - Домашнее имя? - Зачем тебе? - Я его Защитник и Наставник. - Одного моего сына зовут Корвинус Генрих Поттер-Малфой. Второго - Драконис Нарцисс Поттер-Малфой. Тотемами являются Ворон и Дракон соответственно. В миру мои сыновья носят имена Корвин и Драко Малфой. Так как мои мальчики - близнецы, то ты обязан защищать и наставлять их обоих. - Мне это известно. Спасибо за доверие, Люциус. - Тебе доверился Джеймс, раз назвал братом. Кстати, я хочу услышать, с чего это ты его самый близкий кровный родственник мужского пола, и когда вы успели найти общий язык. - Сначала устроим мальчиков, а потом я все расскажу. - Слово Жреца? – хитро прищурился Люциус. Он достаточно хорошо знал Снейпа, чтобы ожидать от него не то чтобы лжи, но утаивания информации и недоговорок. Слово давало гарантию, что Северус действительно расскажет все. - Да, - неохотно подтвердил Снейп. Мужчины дошли до детской, где уже стояли кроватки и все выглядело так, словно в ней всегда жили три малыша: юные Малфои и отсутствующий сейчас Блейз Забини. Северус хмыкнул и уложил в кроватку сладко сопящего Корвина, который инстинктивно успел восполнить свой энергетический баланс за счет эмоций своего Наставника. Судя по озадаченному лицу Люциуса, Драко сделал то же самое. Какие талантливые мальчики! Малфой-старший скрыл свои эмоции и невозмутимо уложил Драко в его кроватку. Вокруг мальчика засиял переливчатый купол защитных и оповещающих чар. Над Корвином сиял идентичный. Чистокровные всегда заботились о своих детях. Иногда эта забота превращалась в настоящую паранойю, но было трудно винить родителей в желании защитить своих чад от малейшей опасности. Особенно это касалось совсем маленьких детей, так как они были в несколько раз уязвимее взрослых. Помимо обычного человеческого беспокойства, на большинство чистокровных влияла еще и кровь какого-нибудь магического народа, заставляющая магов защищать потомство любой ценой. Именно поэтому аристократы, если была хоть малейшая угроза детям, становились абсолютно неуправляемыми. И тут уже не имело значения, чей ребенок пострадал. Того же Темного Лорда, не погибни он в доме Поттеров, по возвращении в ставку ждал бы большой сюрприз, когда все его слуги восстали бы против него единым фронтом. Никакая Метка не спасла бы грозного Волдеморта от разъяренных аристократов. *** Через несколько минут, которые Люциус потратил на проверку чар, наложенных на детскую, мужчины расположились в кабинете. Малфой был раздражен тем, что Снейп так долго скрывал от него информацию о сыне. Не имело значения, что Северус сам не знал, кем являлся второй отец ребенка. Не рационально? Кто сказал такую глупость, что Малфои действую сугубо рационально? - Я тебя внимательно слушаю, - сказал Люциус, усаживаясь в любимое кресло. Вопреки правилам, заведенным в этом доме, он не предложил Северусу даже воды. - Что именно ты хочешь услышать? - Начнем с самого интересного: когда ты успел стать Джеймсу самым близким кровным родственником. Насколько мне известно, в семье Принцев была только одна дочь – Эвелина. - У тебя неверная информация. Эвелин была старшей из близняшек. Ее по давней договоренности выдали за Гарольда Поттера. Она предпочла умереть сразу после родов, но не жить с нелюбимым мужчиной и не воспитывать нежеланного ребенка - Джеймса. Вторую близняшку зовут Эйлин Снейп, в девичестве Принц. Она ушла из дома и вышла замуж за маггла, за что была выжжена с семейного Древа. Почти перед самой своей смертью дед одумался и признал нас с мамой своими законными потомками. Ведь других Принцев, кроме нас, не осталось. Так что мы с Джеймсом - кузены. - По вашему поведению в школе было что-то не похоже, что вас связывают родственные узы. - Гарольд рассказал сыну, почему Эвелин умерла. Джеймс завидовал и не мог простить мне, нищему полукровке, что моя мать жива и любит меня. Позже, уже во время его беременности мы смогли разрешить наши разногласия. - Ты вел его беременность и принимал роды? Кажется, это более чем специфический навык. - Моя мать, зарабатывает на жизнь именно тем, что помогает мужчинам выносить и благополучно родить. Я с детства помогаю ей. - И при этом ты колдомедик Хогвартса. - Мальчики для беременности созревают гораздо позже, чем девочки. С другой стороны, пока я обитаю в Хогвартсе, ни одна особь женского пола не сможет зачать под его крышей. Выносить плод тоже не получится. - Дамблдор должен молиться на тебя, - хмыкнул Люциус. – Выходит, что мои сыновья отчасти Принцы? - Так как я полностью принадлежу своему Богу и у меня, скорее всего, не будет детей, то один из них должен будет взять мою фамилию. Или же сделать своего сына моим наследником. - Если ты захочешь, то дети будут, - Асклепий, как всегда появился неожиданно и бесшумно. Он, игнорируя озадаченное выражение лица Снейпа, опустился на подлокотник его кресла и тепло улыбнулся Люциусу. Малфоя всегда нервировало то, что Бог может с легкостью пройти сквозь любые защитные чары и барьеры. – У тебя, Люциус, удивительно красивые, сильные и здоровые сыновья. Но они так же, как и ты с Джеймсом, не люди. Хотя было бы странно, если бы у двух настолько необычных созданий появились маги или волшебники. В ответ на это Люциус зарычал и кинулся бы на Бога, если бы между ними не появился призрак Джеймса. Поттер улыбнулся супругу и снова исчез. Все произошло меньше чем за минуту, но боевой запал Малфоя пропал. Разум взял верх над инстинктами, вопящими, что надо уничтожить того, кто спокойно может проникнуть в детскую. Бог не то существо, на которое можно безнаказанно напасть и остаться невредимым. Люциус сел обратно в кресло, из которого успел вскочить и задумался. Асклепий наверняка уже посетил детскую комнату и, вполне возможно, не только смотрел на спящих малышей. Возникает вопрос, что еще он мог сделать? Причинить вред? Не этот Бог, когда его Верховный Жрец является Защитником и Наставником малышей. Ведь любое негативное воздействие на мальчиков неминуемо отразится и на Северусе. Значит? - Я благодарен за дополнительную защиту, дарованную моим сыновьям, - Люциус встал и склонился в благодарном поклоне. - Я всего лишь забочусь о благополучии моего Жреца, - отозвался Асклепий. – Благодарить ты должен за мое Благословение, дарованное всем троим мальчикам, Джеймсу и тебе лично. - Я благодарен, - ответил Люциус и решил уточнить. - Джеймс мертв. - Это ты так думаешь, - хмыкнул Асклепий и исчез, отправляясь по своим Божественным делам и оставляя своего Жреца в более чем неудобном положении. - Северус? – Малфой стал похож на хищного зверя, почуявшего добычу. - Да, Люциус? – Снейп был сама невозмутимость. - Что твой Бог сказал по поводу Джеймса? - Что он жив. - И тебе, разумеется, об этом известно? - Да. - Тогда почему я узнаю об этом только сейчас?! – в голосе Люциуса появились неприятные рычащие интонации. Северус заставил себя не ежится под яростным взглядом серых глаз, сменивших зрачок на вертикальный. - Потому, что в ту ужасную ночь он был серьезно ранен. Мы с мамой с трудом поддерживали в нем жизнь и были вынуждены запустить процесс Перерождения. - Вы не имели права это делать! – рыкнул Малфой, с трудом удерживая себя, чтобы не разорвать Снейпа на маленькие кусочки. - У нас не было другого выхода. Уж лучше смерть во время Перерождения, чем медленная агония в изуродованном теле и с искалеченной магией. К тому же это было решение Джеймса. - Он может погибнуть в любой момент. - Поэтому я тебе ничего не говорил. Не хотел давать надежду. - Насколько мне известно, Перерождение обычно проходит намного легче. - Обычно да. Но не когда подобный процесс протекает в изрядно ослабленном организме чистокровного магического существа, в чьих жилах смешалась исключительно магическая кровь. - У Гарольда не было подобных проблем. - Родители Гарольда предпочли провести сына через длительный и унизительный Ритуал, чтобы купировать его способности. - У моих сыновей будут проблемы, подобные тем, с которыми столкнулся Джеймс? - Нет. - Почему? - Потому что во время Перерождения в маге просыпается кровь магического существа, выжигая все человеческое. В Корвине и Драко нечего выжигать. Они чистокровные магические создания, уже вступившие в свое Наследие. Правда, только через несколько лет будет понятно, к какому Древнему Народу они принадлежат. - Наиболее вероятно, они будут наследовать Джеймсу… - Не факт, - хмыкнул Северус, с ужасом подумав, что будет гораздо лучше, если мальчики действительно пойдут в Поттера. Магическая Британия может не пережить еще одного Люциуса со столь же взрывным темпераментом, но без всяких «шор» на глазах и пут на способностях. А уж если какой-нибудь идиот посягнет на благополучие семьи… – В любом случае, это станет ясно лет через десять-пятнадцать. - Как на счет энергетического вампиризма? Не может это быть «симптомом» будущей сущности? - Нет. Вампиризм приобретенный, а не врожденный. - А ты откуда это знаешь? - Я около года жил под одной крышей с Джеймсом, Лили и Корвином. У мальчика не наблюдалось ни единого признака, указывающего на то, что он потенциальный Высший. Корвин не Мертворожденный. При появлении на свет такого малыша, отец, вынашивавший дитя, погибает не самой приятной смертью. Ребенок медленно вытягивает из тела все силы и мумифицирует его. Помимо этого, ни в роду Поттеров, ни среди Принцев никогда не было некросов. Если мне не изменяет память, то и среди Малфоев никогда не было Бла­гос­ло­влён­ных Смертью. - Не было. Но среди нас было предостаточно Детей Луны и Пожирателей Ночи. - Истинные оборотни и Солары, питающиеся некросами… Интересное сочетание. - Что-то имеешь против? – ощетинился Люциус. Он всегда немного болезненно относился к своему не совсем человеческому происхождению. Вернее, к совсем не человеческому. - Нет. Мне стало понятно, откуда у тебя способность оборачиваться в магическое существо. Заодно теперь ясно, почему, будучи египтянами по происхождению*, Малфои все светловолосы и сероглазы. Интересно, где твои предки находили Соларов? Они же вымерли прежде, чем появилась такая страна, как Египет. До нас дошли только древние сказания и ужас некросов перед «Сияющими». - Мы потомки Императоров Египта, а они поголовно были магическими оборотнями. Их спутниками всегда становились именно Пожиратели Ночи. - Всегда? - В том случае, если Малфой становился или рождался Истинным оборотнем, его спутником жизни и возлюбленным, как правило, становился Солар… - Люциус понял, что сказал и только что за голову не схватился. Как он мог не понять раньше! Не неконтролируемая анимагическая форма, а вторая, звериная ипостась, не зависящая от лунного цикла, но подчиненная солнечному! Именно поэтому Люциус всегда был настолько чувствителен к солнцестояниям. Значит? Значит, Джеймс - Солар. Возможно, последний представитель этого Древнего и давно исчезнувшего народа. Иначе и быть не может. Обычный маг или иное магическое существо не смогло бы выносить дитя и благополучно родить от Истинного Оборотня. Другое дело, что эти создания давно уже не рождались среди Малфоев, и Люциус не думал, что в нем проснется кровь предков. Солары вообще стали легендой даже среди некротических рас. - Наконец-то понял, - Асклепий снова явил свой лик магам, а именно одному Жрецу и Оборотню. И тот и другой настолько же сильно отличались от магов, как те - от магглов. – Рассказать, кому именно наследуют детишки от подобного союза? - Они наследуют сразу двум родителям, беря от них поровну, - ответил Люциус. – Так как Солар склонен к мимикрии и оборотничеству, а для Истинного Оборотня не имеет значения, в кого перекидываться, и при определенной надобности он может принять абсолютно любой облик. Даже скопировать способности. - Ты же сказал, что не знаешь, кем являются Люциус с Джеймсом, - мрачно буркнул Северус. Он очень не любил, когда Бог утаивал от него информацию. Это попахивало недоверием. - Я сам понял не сразу - только когда Ритуал подошел к концу. Уж больно специфичный остаточный фон магии. Собственно, я ушел, чтобы подтвердить свои догадки. - И?- Снейп упорно вытягивал из Асклепия информацию. Иначе тот ничего не скажет. - И Джеймс действительно Пожиратель Ночи. Как по отцу, так и по матери. В тебе, благодаря маггловской крови, это Наследие никогда не проснется. - Джеймс никогда не был похож на Соларов, - вмешался в разговор Люциус. – Черные волосы, карие глаза, плохое зрение, загорелая кожа и средний рост – все противоположно облику этих существ! - Ты видел всего лишь человеческую ипостась. Перерождение должно подогнать его внешность под «канон». Так что готовься через некоторое время встретить не невысокого черноволосого юношу, а совершенно другое существо, очень похожее на тебя. С учетом того, что он уже сейчас может на некоторое время покидать свою физическую оболочку, твой муж будет очень сильным. Он уже начал охотиться на представителей некротических рас. Это в свою очередь означает, что самая опасная стадия Перерождения уже миновала. Сейчас Кокон служит всего лишь защитой для ослабленного организма. Полгода, год - и Джеймс будет полноценным Соларом, - будто этого было мало, Асклепий счел нужным уточнить. - Чистокровным. С соответствующими потребностями. - Значит, он будет охотиться и убивать некросов, - хмыкнул Люциус. – Собственно, уже охотится. Теперь ясно, откуда у малышей энергетический вампиризм. Джеймс пока не имеет возможности поглощать необходимую ему пищу на физическом уровне и питается так, как может. Наиболее легко усваиваемой «пищей». Это врожденная способность любого Солара. Для них не имеет разницы, на каком уровне получать еду: материальном, астральном, духовном, энергетическом или ментальном. - Для тебя, кстати, тоже нет особой разницы, - заметил Северус. – Ты ведь не чистокровный Оборотень. - А вот тут ты ошибаешься, мой возлюбленный Жрец, - сказал Асклепий. – Люциус целенаправленно пробуждал в себе именно Оборотня. От Солара в нем только внешность. Неизвестно, как долго мог продолжаться этот разговор. Но сначала Люциус, а потом и Северус начали клевать носом. День выдался не из легких, и мужчины устали. Даже Асклепий выглядел изможденным. Неизвестно, где он доставал информацию о Соларах, но это явно дорого ему стоило. Люциус любезно предложил Северусу и Асклепию остаться в доме на правах гостей и, дождавшись, когда Жрец с Богом уйдут в выделенные им апартаменты, отправился к себе. Спать. Спать и видеть прекрасные сны, в которых рядом с ним был его возлюбленный супруг. Сны, от которых не хочется пробуждаться. Такие реальные и манящие… ______________________________ Египтяне по происхождению* - Автор дал себе волю и представил, что род Малфоев уходит своими корнями в древний и прекрасный Египет. Конец 2 части