От драки до любви один шаг

Резать угрожающих власти личностей и государственных преступников — что ещё делать одному из величайших мечников Мимаваригуми? Рутина Нобуме состояла в основном из службы поочерёдно с отдыхом. Хладнокровная красивая девушка с любовью, казалось бы, только к пончикам. И может ли кто-то вообще вызвать любовный интерес или хотя бы что-то отдаленное к себе у неё? Даже если такие смельчаки и были, то они либо лишались своих напрасных надежд, либо жизней. Сегодняшняя битва такая же, как и обычно. Количество врагов, которых требовалось уничтожить согласно операции, быстро устремилось к нулю, и вот уже сейчас вокруг были лишь тела павших и багряная роса на траве, земля с кровавыми лужами и следами. Дух битвы постепенно развеивал ветер. Крайне редко мог найтись достойный враг — даже скучно для профессионального убийцы. Но стоило повернуть голову влево, как становился заметен дым; слышался шум и грохот. Что это могло быть? Информация о противнике была точной. Внебрачная дочь шинигами, как её когда-то звали, ринулась к расстелившемуся поблизости полю боя. Битва ожесточённая: люди в одежде из чёрной ткани, напоминающей по форме плащи, с тканевыми масками такого же цвета так и падали замертво. Очевидно, это была не простая одежда, ведь даже пули не всегда пробивали её. Технологии, занесённые аманто, могли позволить и такое. Но там, где не справлялось огнестрельное оружие, справлялись удары кулака или фиолетового зонта, из которого и производились выстрелы. Причём вёл битву всего один воин. «Судя по зонту, — это ято», — быстро подмечает девушка, понимая также то, что дела явно не касаются полиции. Она уже собирается уйти, но в этот же миг на неё кидается один из людей в тёмном одеянии. На удивление, первым ударом меча убить незнакомца не выходит. Но это не мешает Имаи: один удар, защита, ещё пара ловких взмахов катаной, повторение аналогичных движений — и спустя буквально полминуты враг падает с десятком с лишним порезов. Опознать принадлежность нападавшего к какой-либо организации не удалось, да и были это уже не её заботы. Кто может быть врагом и светлокожим аманто, и полицейским в белом? Или она попросту попала на чужое поле боя? Приёмная дочь Исабуро не успевает что-либо узнать или уйти. Боль разливается от спины, врезавшейся в стену, и от груди, по которой молниеносным и сильным движением руки её прибили к твёрдой поверхности. Такая скорость и ловкость со стороны напавшего даже удивляет, заставляет руки отработанно опуститься к поясу, сбивает ровное дыхание. Красный взгляд поднимается и замечает перед собой самого адмирала Харусаме. Именно он и выкосил всех здесь. Вокруг больше нет былого шума, остались лишь они вдвоём: — Чего тебе от меня надо, — спрашивает девушка, смотря в глаза ярко-синего цвета. — Ха, видимо, просто попалась под горячую руку, — с усмешкой говорит Камуи, ненароком заглянув в рубиновые глаза пленной, — но, всё же, ты на удивление не такая слабая, как большинство, так что я не прочь был бы повозиться и с тобой. Имаи Нобуме, не так ли? — Повозиться? Неужели думаешь, что сможешь так просто одолеть меня? Не дождёшься. На этих словах Нобуме выхватывает одним ловким движением танто из-за пояса, приставляя его к горлу пирата, и чуть-чуть вдавливает в кожу. Но ято нисколько не страшит это. Своевременно и метко он хватается за чужую руку, отводя вместе с кинжалом от своей кожи — было бы глупо позволить себя убить, а что-то так и шептало в голове, что могла бы эта девушка и не церемонясь перерезать горло. Да, служащая в Мимаваригуми сильная, но по своей природе ято мощнее людей, а Камуи уж тем более, так что избавиться от угрозы жизни получается, хоть и с усилием. Пара секунд — и ночной кролик уже сжимает её шею. Прикладывает парень явно не все свои силы — хотел бы, с треском сломал бы её. Далее следует очередная речь: — Пока разбирался с этими слабаками, видел твоё мастерство, и оно меня заинтересовало.  Опасность настигла девушку очень неожиданно. Хотя какая может быть «опасность»? Для неё нет чувства страха. Пока брат Кагуры говорил, Нобуме плавно подвела носок ноги между обувью ято и, не теряя времени, со всей силы стукнула ногой под колено, намереваясь нарушить чужое равновесие. Сделать это не так просто, но вырученные секунды дают возможность зайти со стороны спины и сделать замах вакидзаси в чужой затылок. Соперник успевает наклониться вперёд, но лезвие всё же режет одежду, тут же мокнущую от выступившей крови. — Не любому суждено задеть меня, уже похвально, — со своей привычной улыбкой произносит парень, схватив девушку под плечо и бросая в землю. Но Имаи не так проста: ещё в детстве её учили как сохранять равновесие и быстро возвращаться в строй. Не успевает Камуи нанести следующий удар, как видит перед собой мечницу, летящую навстречу с двумя клинками, грозно блестящими в воздухе. И будто не лежала она только что на земле, будто и не получала урона. В её глазах цвета граната представитель воинственной расы видит тот самый блеск, что и в глазах Окиты — взгляд убийцы, вслух отмечая это: «А у тебя, вижу, такие же глаза убийцы. Но не думай, что наши силы равны. Я определенно сильнее». С этими словами адмирал-идиот блокирует удары своим зонтом, контролируемым правой рукой, а левую сжимает в кулак и бьёт Нобуме в живот, ничуть не церемонясь. Он слишком разгоречён дракой сейчас, чтобы думать о том, с кем и зачем меряется силой. Впрочем, о последствиях сейчас забывает не только он. Парень смотрит вперёд, ожидая увидеть своего противника лежащим на траве и пытающимся побороть бессилие или выдавить из себя прощальное слово. Последняя ученица Йошиды Шоё понимает, что если отдастся боли, то встретит свой конец здесь, а это было не в её планах. Да и время, отведённое на выполнение миссии, заканчивалось. Мечница опирается на оружие и поднимается, хотя ноги и дрожат от пробирающей насквозь отвратительной боли внутри, левой рукой стирая с уголка губ вырвавшуюся наружу кровь. Но сейчас не может быть места усталости. — Неужели я ошибся насчёт тебя и твоей силы? — с очевидно наигранным разочарованием спрашивает Камуи, приближаясь и направляя дуло своего оружия почти вплотную на чужое сердце. Вместо ответа он получает сочащийся кровью порез на щеке от прилетевшего клинка, а следом и порез под рукой. Не стоило бойцу из Харусаме расслабляться раньше времени, а теперь рука дрогнула, позволяя девушке с волосами цвета ночного сапфира избежать возможного смертельного удара. Шаги сзади. Чьи-то оживлённые диалоги и даже смех. Если пришли враги, то стоит задуматься над последним сообщением в штаб. «Нет, рано», — отвечает сама себе же девушка. Она хочет расправиться с насущным соперником и, сделав пару шагов назад, делает решающие прыжки в сторону ято. Слышится выстрел. Мукуро кажется, что сердце её замирает. Но не от того, что стала чужой целью, – напротив. Кто-то зовёт Камуи, махая ему рукой: — Нам пора возвращаться, капитан, Вы слишком заигрались, — говорит ято с длинными непослушными волосами. — В следующий раз я точно убью тебя, — бросает на прощание парень с косичкой и ахоге и удаляется со своими товарищами, оставляя ей лишь вариант сложить оружие и зализывать раны. Прошли сутки. Седьмая дивизия Харусаме направлялась в следующую точку базирования своей жертвы последней атаки. Приказ, отданный отряду, не имел пояснений. Но ято ведь не прочь подраться — это их природа. Для Камуи же время перелёта — время перекуса. Взяв всё, что только помещалось на руках, пират направился в свою каюту, уютно разместившись там. Не прошло и получаса, как всё, что ято взял к себе в комнату, исчезло. Остались лишь обёртки с косточками от фруктов и посуда, убирать которые, возможно, придётся верной нянечке Камуи — Абуто. Прибыть в пункт назначения они должны были через час, а, значит, самое время подготовить оружие и запастись пулями. Парень не зря перекусывал не за общим столом, так как его посещали впечатления от проведённой битвы, и он захотел остаться с мыслями наедине. «Жаль, что драка прервалась так не вовремя, — вертелось в голове адмирала, — но зато так я смогу позже сразиться с ней в полную силу». Ято разминает руки, облокотившись о спинку стула. Было в той девушке что-то, чего не было во многих других. Конечно, намеренно капитан не полезет на её поиски, но при следующей же встрече не упустит возможности помериться силой. Даже его самого удивляла подобная заинтересованность, которую вызвать мог далеко не каждый. А сейчас стоит отвлечь мысли в сторону предвкушения битвы. Отваги Нобуме не занимать. С момента битвы прошло четыре ночи, местный врач велел ей пребывать в покое и воздержаться от пончиков хотя бы сейчас. Она едва ли согласилась на отстранение от дел на несколько дней и уже сейчас рвалась пойти на службу. Конечно, после долгих безуспешных попыток остановить служащую удалось, причём, на удивление, без травм и жертв. Но даже так сидеть на одном месте она не хотела и чихала на указания в больничном отделении. Собравшись и взяв с собой деньги, непослушная пациентка выбирается вечером на улицу. Переулок за переулком Имаи уверенным шагом направлялась в магазин за своим любимым лакомством. Конечно, придётся поскромничать с выбором (вместо того, чтобы соблюдать рекомендации, да). Продавец лет сорока пяти с доброжелательным выражением лица, частой лучезарной улыбкой и светлыми глазами, цвет которых едва можно определить: светло-серый с то ли голубым, то ли зелёным оттенком. Он уже давно запомнил постоянную посетительницу и часто делал скидки: — Можно мне чего-нибудь из лёгкой серии пончиков? — вежливо просит девушка, в качестве приветствия кивнувшая головой. — Ах, это ты, давно не видел здесь. Осторожнее бы тебе с работой, снова небось в бою задели? — Пускай командующая и чувствовала себя лучше, по её виду можно было определить ещё не отступившее болезненное состояние, как и по видимым ссадинам. Мужчина подходит к полке, тянется к предпоследнему ярусу за товаром и приносит на кассу две коробки с запрошенными сладостями. — Это моя работа, не стоит переживать. Благодарю. — Коротко отвечает шинигами на полставки и не дожидается названия цены, оплачивая по ценнику и удаляясь. Она даже не дала возможности продавцу поблагодарить за покупку: не хотела слушать о каких-либо личных скидках, а боль всё ещё давала о себе знать, ведь сегодняшний день начался без обезболивающего.  Нобуме неторопливым шагом возвращалась тем же путём. На одном из этапов дороги домой завернула за угол и направилась по тропинке, близ которой пролегала сплошная стена какого-то здания, а с другой стороны росли молодые деревья. И нет, это не какой-то заброшенный закоулок, где по закону детектива должен прятаться маньяк и точить нож, здесь обычным делом было встретить простых людей. Но сейчас злосчастным образом вокруг ни души: в полдень меньше народу выходит на улицу. На середине этой дорожки на Имаи накинулся незнакомец в накидке с капюшоном. От него отчетливо несло перегаром, а стиль одеяния уж явно что-то напоминал. Так же, как и напомнила рука, схватившая девушку за шею. Она пытается вырваться, но от резкого прижатия к стене и неосторожного движения ощущает сильную боль. «Ну же, дай мне расслабиться и просто вы***ть тебя», — пьяно молвит ято, глядя в кроваво-красные глаза. На этом моменте Мукуро понимает, что перед ней не тот гордый боец, а какой-то пьяница, хоть и представитель той же расы: глаза его не блестают выразительным блеском, голос иной. Она намеревается расправиться с ним быстро, тянется к оружию, но тот успевает ухватить ведущей рукой обе её кисти, а левой начинает развязывать пояс девушки, на что уходит буквально пару секунд. Действия наглеца и извращенца вызывают раздражение, профессиональная убийца бьёт коленом по болевой точки всех мужчин — это единственный пришедший в голову вариант на спасение. Тот до последнего не хочет её отпускать, кричит от боли. Служащая не успевает начать вырываться. Руки пристававшего ослабевают, он падает на тропу из плитки, которая тут же алеет. Красный взгляд поднимается от чужого тела и замечает перед собой того самого ято. — Привет, — с любезной улыбкой говорит Камуи, подходя ближе. — Приветствую. — Завидев адмирала, Нобуме тут же хватается за рукоять катаны и выпрямляется в осанке. Не сразу до неё доходит, что именно вызвало нотки замешательства во взгляде напротив. Вместе с осознанием приходят и слова. — А тебя ничего не смущает? — парень задумчиво прикладывает палец к подбородку. Ученица Шоё отходит от стены, крепко сжимая меч, не бросаясь подбирать пояс — вдруг этим воспользуется потенциальный противник и ударит в спину? Но сын Кооки и не думает об этом, наклоняется и поднимает полосу ткани, протягивая девушке: — Помочь? — Не... — она забирает предмет своей одежды из светлых рук, попутно поправляет одежду, скрывая лишнее. Тут же следует и недомогание, видимое по лицу, — нужно... В конце предложения слова становятся тише. Камуи же, заметив неважное, мягко говоря, состояние мечницы, всё же выполняет предложенное и завязывает чужой пояс, сам не особо понимая, почему именно поступает так. Драться он с ослабленным противником явно не собирается — это было не в его интересах, как и не в его интересах было разглядывать фигуру девушки без основной одежды сейчас. — Вижу, мне придётся нести тебя, иначе ты помрёшь раньше, чем мы сможем подраться. — Мне не нужна помощь, я уже сказала. — Отговаривается Имаи, хотя на самом деле понимает, что идти будет проблематично, но соглашаться на чужую помощь было просто не в её стиле. — Нет, я настаиваю, а не спрашиваю. — Не дожидаясь ответных слов, капитан ловко подхватывает её на руки, сковывая тем самым в движениях. — Да и вдруг на тебя снова накинется кто-нибудь? Всё-таки, я не намерен позволять другим притрагиваться к тебе, — с некой ухмылкой заканчивает предложение он. — О чём ты? — многозначительно спрашивает Мукуро. Обычно её лицо сохраняет непоколебимый и холодный вид, но сейчас видно, что слова сбили её с толку. — А ты как думаешь? — вместе с фразой он наклоняется к траве, поднимая пакет с парой коробок, любознательно глядя на них, — а что это у нас? — Верни. Быстро. — Да щас же. И вообще, говори, где ты живёшь. Или мне придётся самому решать, куда идти. Деваться некуда. Да и не думалось Нобуме, что парень действительно хочет убить её. По крайней мере, сейчас. Но зачем иначе она нужна? Неужели самим ято что-то от неё нужно? Однозначного ответа не находилось. Но одно синеволосая убийца решила точно: если давать отпор, то гораздо позже, сейчас пытаться побороть ято в полном здравии — не лучшая идея. Идти пришлось через малолюдные места, всего на дорогу ушло полчаса. Конечно, служащей в Мимаваригуми теперь может понадобиться переезд, но это уже потом, сейчас существовали более важные проблемы. Она наотрез отказалась давать ключи парню, так что он всё же опустил её на ноги, позволяя открыть дверь. Её не блестящий жизнью взгляд устремился на Камуи, из губ послышалось: — Полагаю, ты можешь идти, только пончики верни. Или у тебя всё-таки есть какое дело ко мне? — Не то чтобы. Просто после битвы полагается еда, так что… — с улыбкой он без спроса заходит в помещение, захлопывая дверь, которую в следующий миг закрывает девушка. — Ты ведь понимаешь намёки? — Будет тебе еда, так и быть. Бери, что хочешь, только оставь меня пока что в покое. — После этих слов она направляется в другую комнату, укладываясь в постель. И не боится ведь находиться наедине с весьма сомнительной личностью. Сон настигает Нобуме так же быстро, как и еда исчезает из её холодильника. После Камуи становится скучно, ведь долго сидеть и размышлять о последних событиях или бездельничать не выходит, поэтому он так же отправляется спать. Совершенно не скромничает, укладываясь рядом с соперницей из боя полнедели назад. На самом деле, ято уже успел поучаствовать в битве сегодня и был не прочь отдохнуть. Камуи просыпается в семь утра, девушка же ещё спит. На всякий случай он визуально убеждается, что она жива, аккуратно поднимается и идёт на кухню искать то, что уцелело вчера. Он всё же решает сделать исключение и оставляет целыми пончики, принесённые вчера. Делать всё так же нечего. Какое-то время синий взгляд в очередной раз осматривает комнаты. Обстановка весьма просторна, элегантна, все элементы интерьера аккуратны, цвета спокойные и неброские. В холле красовалось выставленное холодное оружие, чему парень ни капли не удивился. Дождаться пробуждения девушки и вскоре идти, а драку отложить на несколько дней — такими были приблизительные планы Камуи. Он возвращается на футон, принимая наполовину сидячее положение. Сам не замечает, как его снова клонит в сон, и голова вместо подушки падает на чужое плечо. Нобуме спала уже слишком долго, так что приподнимает веки, сонным взглядом смотря на происходящее. Сразу же подскакивает и, не найдя меча рядом, заносит удар коленом прямиком на д*стоинство Камуи. — Ты что себе позволяешь?! — Я просто спал здесь. Нельзя? — С довольным лицом выдаёт парень, уклоняясь на бок. — А вот этого делать я тебе не советую. — На этих словах он блокирует движения её рук своими и придавливает их к постели, сверху смотря на чужое лицо с лёгкой ухмылкой. Имаи немного встревоженно смотрит в синие глаза, чуть хмурясь. И дело не в страхе, а в удивлении. Или он всё же хочет её убить? — Я отрежу тебе ***, если ты хоть что-то попробуешь сделать. — А сможешь? — говорит ято и кладёт пальцы на подбородок девушки, слегка приподнимая и вглядываясь в глаза рубинового цвета, приняв более серьёзное, задумчивое выражение лица, и на какое-то мгновение замирает. Сейчас он понимает, что эта девушка привлекла его не только как соперник, понимает, что ему попросту не хочется её отпускать. Это странно даже для него самого, но отбросить подобные мысли не выходит. Адмирал удивляется такой же сдержанности со стороны служащей в Мимаваригуми, наверное, она тоже чего-то выжидала. Он же думал быть или не быть, пробовать ли что-то новое в своей жизни.  — Ты меня недооцениваешь. — Она начинает вырываться, но тут же ощущает, как её сильнее прижали к футону. Обжигающее чувство отпечатывается на губах. Её, несмотря на всю хладнокровность и непоколебимость, чуть ли не хватает шок от происходящего, учащённый пульс отдаётся в ушах. Но мгновение быстро прерывается, вводя девушку в растерянность и заставляя дышать чаще. Ято приподнимается и сам сперва приходит в себя после своего бездумного действия. — Что ты там хотела сделать? — Ещё не поздно осуществить. — После некоторой паузы отвечает Нобуме, ныряя своим взглядом в чужие глаза, будто пытаясь там что-то прочесть. В сапфировых глазах сейчас сиял немного иной блеск от того, который присутствовал во время их первой встречи. — Я ничего не свожу с рук, знаешь ли. — После этих слов она неожиданно приподнимает голову, подносит ладонь к чужой голове и прикусывает чужую нижнюю губу, не скромничая в силе и сжав рыжие пряди в пальцах. Отстранившись, Имаи не успевает полностью глубоко вдохнуть, ведь, слизав с губ капли выступившей крови, Камуи утягивает её в очередной поцелуй, совсем забыв о том, что такое стыд и углубляя его. Девушке казалось, что у неё вот-вот потемнеет в глазах не то от нехватки воздуха, не то из-за всей ситуации в общем и чересчур частого сердцебиения. И почему бы ей просто не вонзить ему клинок в грудь? Почему бы не дать отпор? Растерянность ли это, или то, что не поддаётся объяснению их сознаний, то, что всё время казалось каким-то абсурдом, намеренно выброшенным из понимания обоими? Наконец же, парень приподнимается на некоторое расстояние от чужого лица, пальцами скользнув по шее к подбородку и взгляда не отводя от сияющих багряным блеском глаз. Он заметил, как практически безэмоциональное выражение лица в момент их первых перепалок изменилось сейчас: более живое и, кажется, немного встревоженное. Ято сейчас так же решил отличиться и дать полминуты девушке отдышаться, чего мог бы и не позволить себе в бою. Лишь сейчас парень вспоминает, что в полдень их корабль отправляется, а его до сих пор нет на месте, до которого ещё нужно добраться. Тишина разрывается сначала урчанием живота ято, а затем его словами: — Что ж, видимо, мне пора идти, но сперва — ещё немного поесть. — С привычной улыбочкой произносит адмирал-идиот, как звал даже сам себя однажды. Он медленно приподнимается, направляясь к тому самому пакету, который принёс вчера. — А не обнаглел ли ты? — пара секунд, и лезвие клинка уже направляется на бледную шею. — Прости, но на кухне больше ничего не осталось, только это. Отпусти уже, или я буду вынужден снова бить тебя, чтобы освободиться. — И тебе мало?.. Она всё же опускает оружие, но упаковки с пончиками пытается вырвать из чужих рук. — Ладно. У себя поем. Жадина. — С наигранными эмоциями говорит Камуи, выходя из дома в окно, так как дверь закрыта на ключ, а злить девушку выбиванием двери было бы сейчас лишним. Прошло две недели. Произошедшее то всплывало в мыслях, то тонуло в реках работы, к которой Нобуме вскоре вернулась. В этот вечер девушка шла домой достаточно рано. Издалека у своего дома она увидела силуэт. Сперва насторожилась, затем опознала незваного гостя: эта стройная фигура, коса за спиной и выделяющие этого человека непослушная прядь. Вот только что он тут забыл, вроде как, они расквитались? — Давно не виделись, Нобуме, — с улыбкой до ушей и приветственно приподнятой раскрытой ладонью говорит парень. — И чего же тебе от меня нужно? — остановившись у двери, спрашивает девушка. — Возможно, я хотел бы извиниться за тот раз, — неожиданно выдаёт он, — и мне выпало пару свободных дней, так что мы могли бы провести этот вечер вместе. Я не настаиваю, решать тебе. — Ладно. Так и быть, но будь осторожен и думай, прежде чем что-то делать, иначе поплатишься. — Слова служащей в Мимаваригуми холодны, руки ловко открывают дверь. Стоит им оказаться внутри, как девушка запирает замок, заходит на кухню, где наливает воду в электрочайник и ставит кипятиться. Далее она заходит в комнату, следом за ней и ято. — Выйди и дай мне переодеться, — просит ученица Шоё. — А я не выйду, — чуть ли не смеясь, перечит капитан седьмой дивизии Харусаме, уставившись на чужое лицо. — По-моему, я тебя предупреждала… — Ладно-ладно, ухожу. — Не смей подсматривать. Иначе избавлю тебя от этой тяги вместе с сам знаешь чем. Парень выходит за порог комнаты только на пару шагов, но закрывать дверь не торопится, Имаи же отворачивается спиной в противоположную от входа в комнату сторону и всё равно переодевается. Делает это она быстро, сразу же складывая снятую одежду и отправляя в небольшой шкаф. Да, Камуи не стал подглядывать, но ободренным шагом пошёл на кухню. Девушка завидела его, заглядывающим в холодильник и ограничилась пока что лёгким подзатыльником, после заварила чёрный чай в двух кружках и поставила на стол вместе с блюдцем с пончиками. Нобуме присаживается за стол и приступает к сладостям. — Бери, пока разрешаю. — Приглашает к чаепитию девушка, в ответ на что парень кивает головой и подтягивает к себе сосуд с чаем. — И чего же тебя сюда тянет? — Сам не знаю, но я почему-то не смог совсем забыть тебя и нашу встречу, как это бывало со многими соперниками. Так что решил зайти. — Приподняв уголки губ, отвечает парень. — Неужели ты питаешься только ими? — вопрошает он, вертя в руке пончик. — Не то, чтобы... Но они ведь вкусные, так что не нужно выдумывать, что я ничего другого не ем. — Чуть хмурясь, поясняет мечница, вновь припадая к чашке.  — Я даже удивлён твоему гостеприимству. Но рад, что ты не выпроводила меня вон. Позволишь мне принять душ у тебя? — Так ты ради этого пришёл, что ли? — Нет, просто пользуюсь шансом. — Робко подмечает он, вставая из-за стола. — Пойдёшь после меня, только ничего здесь без спроса не трогай. — Хорошо-хорошо. Уходит менее полчаса на то, чтобы принять душ обоим по очереди, после они устраиваются на диване в зале и начинают двухчасовой разговор о проведенных битвах и сверженных врагах. — Интересно, сколько бы ты продержалась в бою со мной в равных условиях? — задумчиво любопытствует парень. — Но я не собираюсь драться с тобой сейчас, так что по-иному возьму верх над тобой. — На этих словах ято с ехидной улыбкой сваливает Имаи на диван, обратив свой взгляд на лицо девушки, которое сейчас показалось ему даже красивым. Светлая ладонь тянется к волосам цвета летнего звёздного неба, пряди кристальной рекой разливаются по пальцам. Далее рука скользит к щеке, оглаживая её. Камуи опускается к чужому лицу и касается чужих губ, утягивая Нобуме в глубокий поцелуй и сплетая пальцы свободной руки с её пальцами. Больше нет никакой боязни перед его действиями для этой ранее закрытой для всех девушки. Когда он отстраняется, она долго вглядывается в черты его лица. Ночной кролик не стыдится и ослабляет пояс чужого кимоно, следующим же движением откладывая полосу ткани в сторону. Губами он припадает к шее мечницы, прикусывая кожу и следом целуя места укусов. Она наклоняет голову назад, открывая участки кожи для него и смыкая веки, замечая участившееся сердцебиение и совершенно не задумываясь, как будет показываться потом среди своих. Спустившись поцелуями до ключиц, он таки стаскивает юкату с плеч девушки, скользнув левой рукой на грудь. Имаи в то время вновь ныряет в искрящиеся пряди, после скользит ладонью по затылку вниз и водит пальцами по спине, второй рукой избавляя от верхней одежды. Несколько минут длятся ласки парня по груди и коже стройного живота, хотя до самого тайного он ещё не добирается. Отстранившись, ято направляет свой сияющий бирюзой взгляд на вишнёвые глаза. Он ловит её на крайне живых эмоциях некого смущения, преодолев которое, она целует его в лоб и прикусывает мочку уха. — Теперь ты будешь принадлежать только мне, — шепчет адмирал на ухо, тем самым заставив девушку едва заметно вздрогнуть, и прижимает к себе, обхватив руками за спиной. — Готова? — проводя пальцем от кончика носа до нижней губы девушки, с играющей улыбкой спрашивает брат Кагуры. — Да... — звучно сглотнув, она закрывает глаза, ткнувшись носом к чужой щеке и слегка щекоча им. Ято разрывает объятия через минуту и избавляет себя от последних элементов одежды. На Нобуме сейчас оставалось лишь нижнее бельё, а кимоно давно сползло с рук. Он спускается пальцами вниз по животу, следующим же движением избавляется от преграждающей ему путь ткани и ведёт ребром ладони по самому сокровенному, следом проводя пальцами, одновременно с тем наблюдая за эмоциями девушки. Левой ладонью с небывалой осторожностью гладит по щеке. Его ласки становятся более смелыми, чем в начале, что приводит к сбившемуся дыханию у внебрачной дочери шинигами. Новые ощущения плавно влекли её в свои объятия. Пальцем он проникает неглубоко вовнутрь, вместе с тем увлекаясь в поцелуй с девушкой, со временем всё менее скромничая в её соблзнении и ублажнении. Несмотря на сбившееся дыхание, она не торопится ронять томные вздохи и сдерживает свои эмоции, хотя полностью это и невозможно. Парень отстраняется от столь манящего к себе лица и разводит ноги Имаи в стороны, по его эмоциями читалась некая забота к ней, ровно как и странное для него волнение; сейчас его глаза сияли лазурной искренностью, чего никогда и никто, наверное, не видел; этот блеск был ответом на взгляд девушки, несший в себе доверие, обман которого повлек бы лжеца к смерти. Двумя пальцами он освобождает себе путь и, отвлекая девушку на очередной поцелуй, лишает их пути обратно. Сомкнутые во время поцелуя веки в один миг широко раскрываются, открывая блестящие красные глаза. Она непроизвольно вздрагивает от ощущения резкой и в то же время тянущей боли внутри и чуть наклоняет назад голову, отстраняясь от губ и хватая необходимый сейчас воздух, сдерживая напрашивающийся тихий крик, обернувшийся громким вздохом. Она переплетает пальцы своей руки с чужими, впиваясь в ладонь ногтями, и с интересом смотрит в чужой взгляд. Камуи же начинает осторожно проникать глубже, попутно целуя девушку в лоб, кончик носа и снова смотря в такие пленяющие глаза. Ученица из Нараку опрокидывает голову назад, из её губ слышатся громкие и обрывистые вздохи — всё же, первое время, несмотря на аккуратность движений Камуи, боль перекрывает всё; частично отойти от неё помогают отвлекающие действия парня в виде поцелуев и нежных — что даже странно — поглаживаниям по щеке. Он спускается губами к ключицам девушки, не оставляя и их без внимания, иногда немного прикусывая. Его деяние становится более смелым и равномерным, по лицу напротив он замечает изменение эмоций: болезненное чувство начинает перекрывать грешное наслаждение, которое, кажется, туманило и её разум. Ято даёт Мукуро привыкнуть и не требует никаких действий с её стороны, но в какой-то момент отстраняется и глядит ей в лицо с улыбкой на устах. Она приближается к бледной шее, защемляя кожу губами, слегка кусая и следом ласково целуя. Теперь не только ей предстоит ходить с метками — памятью о происходящем сейчас. Сознанием же ассасин всё глубже падает в эту порочную бездну, желая лишь большего. Только сейчас она разрывает столь долгую тишину: — Можешь более не скромничать. — Как скажешь, — любезно отвечает адмирал и сильнее вдавливает её в диван, спускается к лицу и облизывает чужие губы, утягивая в поцелуй, касаясь кончиком своего языка чужого и ожидая ответа, долго ждать которого не приходится. Целенамеренная садистская остановка парня оказывается для неё сладостной пыткой и, когда она отстраняется от лица космического пирата, то неожиданным движением и лёгкой дрожью по коже даёт знать ему об этом. Он притягивает её на себя и с большим темпом и силой продолжает своё грешное дело, левой рукой скользнув к груди девушки. — А эта драка не менее замечательна… — шепчет он на ухо Нобуме, прикусывая его и посмотрев на неё с играющей улыбкой, полной страсти. В свою сторону замечает тихие сладостные вздохи, отчасти сдерживаемые девушкой, и сияющий рубиновый взгляд. Женские пальцы зарываются в рыжие пряди, путаясь в них; ей кажется, что внутри всё горит, а чувство наслаждения практически предельно усиливается. Дыхание ято обрывисто и громко, он и вовсе не скромничает в движениях, прикладывая все свои усилия, что, видимо, нравится служащей в Мимаваригуми и окончательно пленит её. Захваченный ощущениями, Камуи едва успевает вовремя опомниться и отстраниться. Он гладит её по щеке, ласково целует в лоб и заключает в свои объятия. Имаи прижимается к нему и гладит по голове, невесомо чешет за ухом. Сейчас тот редчайший момент, когда её можно увидеть с лучезарной улыбкой на губах. Парень подхватывает девушку на руки и уносит в спальню, где они переодеваются. — Когда бы я мог подумать, что кто-то сможет привлечь меня не только как соперник. — Когда бы я могла подумать… Остаток ночи спокоен: пара беззаботно спала после дел любовных. Впереди их ожидало три дня вместе, прерываемых лишь работой девушки, которую она максимально сократила ради этих необыкновенных мгновений. Космические пираты никогда не вели оседлый образ жизни, и на некоторое время им двоим пришлось разлучиться. Но это не конец, а только начало…