Герои? Злодеи? Пф! Деньги! И дайте жить спокойно!

— Мам!       Предновогодняя суета. С возрастом она теряет свое былое очарование. И самое главное в это фразе: с возрастом. Сейчас Саюки десять лет. Через несколько месяцев исполнится одиннадцать. А значит для него это время — время веселья и развлечения. Ему не нужно заботится о том, чтобы всех вокруг обеспечить подарками, накрыть новогодний стол и осознать, как сильно все это вылетит в копеечку. По поводу денег он вообще не заморачивался. Бизнес Джейн приносил свой регулярный доход. В Японии линию новой косметики встретили с распростертыми объятиями. Нельзя забывать о том, что патент на использования рецепта приготовления гидролата до сих пор принадлежит Джейн. И будет принадлежать еще очень много лет. То есть, по факту, она — монополизатор. Давид же продолжил свое дело, начатое в Америке. И это дело приносило не меньший доход. Выступив против Вашингтонов, он сделал себе изумительную рекламу, так что сейчас он — идеальный консультант по юридическим и финансовым делам, вопросам. Его приглашают в самые разные сферы, им заинтересованы. И он пользуется этим. А Саюки пользуется статусом своей семьи, благодаря которому ребенок может жить без забот. Но на крайний случай, он до сих пор, на чердаке, в своем старом детском дневнике держит тот самый договор, со множеством уловок. Его главный козырь. Саюки создал этот документ таким образом, при этом заверив его у нотариусов, ни у одного, а у нескольких, чтобы в любой момент он мог им воспользоваться. Разумеется, пока Саюки не достигнет совершеннолетнего возраста, все права контракта достанутся его родителям. Однако… как только ему исполнится восемнадцать… все эти права перейдут под его юрисдикцию.       Однако, вернемся к Новому году. Семья Давида и Джейн давно привыкла к тому, что новогоднюю елку они покупают в сам канун Нового года. И наряжают ее, обычно, дети, в то время, когда отец и мать семейства озабочены приготовлением торжественного ужина. И в этом году ничего не изменилось. Елка была куплена за день до Нового года. И только на следующий день был поставлена в гостиной. И пока Джейн с Давидом занимались приготовлениями на кухне, что была смежной с гостиной, таким образом они могли наблюдать за своими детьми, Саше на телефон пришло сообщение. Именно поэтому она и крикнула: — Мам!       Прервавшись от готовки, Джейн, перед тем как отойти, поцеловала Давида в скулу, отошла к своей дочери. — В чем дело, Саша?       Саюки в этот момент, держа красный шарик-украшение, с удивлением посмотрел на сестру и маму. Его шею украшала гирлянда из цветной бумаги. Простая гирлянда, сделанная самими Сашей и Саюки. Подобное украшение всегда занимало отдельное место на новогодней елке. — Мам! Фуюми написала, что сегодня их семья не будет в полном составе. Их отец уехал по работе заграницу. И она с Шото спрашивает, могут ли они прийти и поздравить нас.       С улыбкой Саша показала экран телефона, на котором висело то самое сообщение от Фуюми. Джейн, тихо посмеявшись, приобняла дочь. — Напиши им, что они могут приехать. Фуюми говорила, что у нее есть еще один брат, может она прихватит его с собой? — Ум… сейчас…       И пока Саша печатала в ответ сообщение, Саюки, прикрыв глаза, повернулся вновь к елке и продолжил свое дело, а именно, продолжил ее украшать. Булл, который до этого сидел в кресле рядом с елкой и наблюдал за детьми, усмехнулся. — Странная у тебя реакция. — Ммм? А какая она должна быть? — Ну, зная тебя, даже представить не могу. Тебе ведь не нравится общество детей. — Да. Ты прав. Не нравится. Вот только… я понимаю, как понимаешь и ты, что они, умом, давно не дети. Да, в них есть нечто детское, это и логично, вот только, как кажется, и Фуюми, и Шото, прошли еще тот АД, если честно. Не знаю, что у них творится в семье, однако… я их ощущаю по-другому, иначе, чем других детей. — Хм… и что это значит?       Саюки, повесив шарик, повернулся к Буллу и улыбнулся ему. — С нашей первой встречи я сразу понял, что ты тот — кто мне нужен. Сам не знаю как, может интуиция, может что еще… вот только я знал, что ты не такой, как другие. Именно поэтому, я протянул к тебе руку. И оказался прав. Здесь такая же ситуация. Я просто… знаю, что они взрослее, чем кажутся. Понимаешь, психологические травмы, они старят людей, на ментальном уровне.       Я бы это, если честно, назвал профессиональным чутьем. Я знал, просто знал на тот момент, что ты тот, кто мне нужен, Бык…       Последнее Саюки промолчал. И вернулся к украшению елки. Бык же, усмехнувшись, прикрыл глаза и продолжил следить за детьми. Саша, с улыбкой, вновь показала Джейн сообщение от Фуюми, когда получила ответ. — Она придет! Но без другого брата. Он пойдет праздновать Новый год с друзьями. — Очень хорошо. А Шото придет? — Да. Он тоже будет. — Слышал, Саюки? Твой друг скоро будет.       С улыбкой Джейн поднялась. В это время Саюки посмотрел на маму и улыбнулся ей в ответ. Вот только уголок его губ странно дернулся. — Классно!       И все же… мне не комфортно рядом с детьми с психологическими проблемами… я понимаю, что не могу им помочь. И это отвратительнее вдвойне… Я могу нормально обращаться и общаться лишь с моими детьми, а не с чужими. Ну, чтож, раз скоро здесь будет Шото… нужно придумать, как его занять.       И Саюки задумался. Чем можно отвлечь ребенка, цель в жизни которого стать идеальным инструментом своего отца? Ребенка, которого, буквально, запрограммировали с младенчество на это. Достичь тех высот, которых не достиг его родитель? Ничего умнее Саюки не придумал, чем просто втянуть его в эту Новогоднюю суету. Именно поэтому он прекратил украшать елку. И вернул свое внимание к Саше, полностью ее погружая в него, пока не пришли Фуюми и Котенок.       Долго ждать не пришлось. Всего через час раздал звонок. И Джейн, в очередной раз поцеловав Давида в щеку, который, после небольших дебатов со своей женой, сдался, пошла приветствовать гостей. Саюки, проводив маму взглядом, посмотрел на Давида, стоящего у плиты с глупой улыбкой.       Пап… ты не можешь ей вообще никак отказать, ведь так? Эх… что любовь делает с людьми.       И, закатив глаза, мальчик тоже поднялся и побежал за мамой, чтобы поприветствовать пришедших. За этот час Саша умудрилась из картона и красок сделать Саюки эльфийские ушки.       Джейн, как обычно, открыла дверь своего дома, за которой стояла смущающаяся Фуюми. А рядом с ней, гордой одиночкой, находился Шото, смотревший в другую сторону. В общем, вел он себя так, как будто его здесь и нет. — Фуюми. Рада тебя приветствовать.       И Джейн добродушно и доброжелательно подошла к девушке и крепко обняла ее, прижав ненадолго к себе. — С Наступающим Новым годом, Джейн.       Старшая сестра, с улыбкой, обняла мать семейства. И только через несколько секунд отпустила. Джейн же, после приветственных объятий, наклонилась к Шото. — Здравствуй, молодой Шото. — Здравствуйте.       Коротко ответил мальчик. Он казался отстраненным. Однако, это отстранение исчезло, как только он, краем глаза, увидел представителя алой макушки, уши которого были острыми. Замерев на мгновение, Шото, смотря на Саюки, который подбежал к входной двери, сглотнул. — Эльф?       Повторил он фразу, которую сказал при их первом знакомстве. Саюки, как только услышал это обращение, засмеялся. — Привет, Шото! Эти ушки сделала мне Саша. Классные?       И улыбающийся мальчик, подойдя ближе к Шото, встал напротив него. Слишком близко, как казалось самому Тодороки. Именно поэтому гетерохромный ребенок отступил на пару шагов и встал, как ни странно, но за своей сестрой, продолжая смотреть на Саюки. Фуюми же, увидев такую реакцию, тихо посмеялась. — Шото иногда бывает… застенчивым. Простите. — Ничего. Саюки, чаще всего, любит нарушать любые частные границы.       Ответила Джейн.       Хэй! Это не правда! Я не нарушаю личные границы людей! Просто люди сами смущаются…       Фыркнул Саюки, после чего, бесцеремонно, подошел к Шото. И, схватив паренька за руку, потащил того в дом. — Пойдем, Шото. Я специально не украшал елку до вашего прихода! Давай украсим ее вместе!       С улыбкой Саюки увел заторможенного Тодороки, а Фуюми, вместе с Джейн, вошли в дом чуть позже, при этом переговариваясь. Фуюми держала в руках некоторые пакеты, часть из которых оказались с продуктами. Джейн не была против такой помощи, поэтому с радостью приняла их. — Может, мне помочь вам, Давид, Джейн? — Не переживай. Лучше помоги украсить детям елку. Булл явно не любитель этого. Или просто не знает, как это делать.       Ответил, как ни странно, но Давид, кивая в сторону развалившегося в кресле Быка, читающего какую-то книгу. Смущенная вниманием Фуюми с улыбкой кивнула и пошла в гостиную, к елке, возле которой уже расположились Саша, Саюки и Шото. — В общем, вот наше задание. Мы должны украсить это дерево.       Серьезно произнес Саюки, взглядом, словно измеряя, часть Новогоднего антуража. Саша и Шото стояли рядом, по обе стороны от Саюки, с такими же серьезными лицами. Как ни странно, но Шото сразу перенял настроение Саюки. Будто его детское начало изначально тянулось к этому волшебному празднику. Только вот ранее он не мог себе этого позволить. Стать обычным ребенком. — Так значит, мы должны украсить елку, так?       Фуюми подошла и осмотрела незаконченное творение двух детей. Саша и Саюки серьезно кивнули. А через несколько секунд Саюки пришла в голову идея, из-за чего он ударил кулачком о свою же раскрытую ладонь. — О! Может, проведем соревнование?! — Соревнование?       Саша повторила последнее слово и заинтересованно посмотрела на брата. Шото так же перевел взгляд с дерева на мальчика. Не менее заинтересованно. Саюки же, с улыбкой, продолжил. — Да! Дети против взрослых. Мы, Саша, я и Шото, против Фуюми и Булла. — Что?       Тут же оторвался от книги Бык и посмотрел на мальчика. На что Саюки хитро похихикал, искоса глядя на мужчину. — Да. Ты все правильно понял. Ты и Фуюми против нас троих. Давайте, будет не только интересно, но и мы быстрее закончим украшать елку! — Я за!       Саша тут же поддержала идею брата. Шото только кивнул, смотря себе куда-то под ноги и слегка улыбаясь. Ему нравилось быть в одной команде с Саюки. Фуюми же, чуть зардевшись, посмотрела на Булла. — Если господин Булл не согласен… — Ты бросаешь мне вызов?       Слишком спокойно задал вопрос Бык, при этом поднимаясь с кресла. Саюки же, словно хитрый чертенок, с улыбкой посмотрел на мужчину. — А ты боишься проиграть, потому что ничего в этом не смыслишь?       На лбу Быка вздулась, всего на мгновение, вена. И мужчина, фыркнув, сам подошел к Фуюми. — Говори куда нужно вешать эти украшения и мы справимся быстро. — Н-но, ведь не важно, кто победит… важно… — Да-да, новогоднее настроение. Говори, Фуюми.       Впервые за все эти месяцы Булл обратился к девушке по имени. И та, с смущающейся улыбкой, подошла к коробке с украшениями. — Быстро! Быстро! Они начали действовать!       И Саюки сам первым подбежал все к той же коробке. Саша следом, а Шото, как стоял на месте, смотря удивленным взглядом на Сашу и Саюки, так и не сдвинулся с места. Он… не понимал, зачем это нужно.       В это время Давид и Джейн царствовали на кухне, воркуя друг с другом и приготавливали Новогодний ужин. И не было для них вокруг другого мира. Только они вдвоем.       Под командованием Фуюми Бык действовал быстро. Вешал украшения именно туда, куда указывала девушка. Без лишних слов. Саша же командовала Саюки и Шото. Вот только… рост детей не позволял украсить елку полностью. Именно поэтому, осознавая, как сильно их команда отстает от Фуюми с Быком, Саюки посмотрел на Шото серьезным взглядом. — Котенок… — Что?       Держа в руках один из новогодних шариков, с мишурой на шее, Шото со всей серьезностью посмотрел на Саюки. Он даже, казалось, не обратил внимание на прозвище, по которому позвал его аловолосый мальчик. — Мы не успеваем. — Вижу.       Их диалог, для простого новогоднего дурачества шел на слишком серьезных щах. — Подсади меня.       И тут Шото, поморгав, с удивлением посмотрел на Саюки. — Что?       Саюки оставалось лишь вздохнуть, прикрыв глаза, и с улыбкой посмотреть на Тодороки. — Подсади меня. Ну, встань на колени, а я заберусь тебе на шею. Ты поднимешься и мы сможем украсить верхнюю часть елки!       Мальчик улыбнулся, а до Шото доходило сказанное. И когда он осознал, мальчик, сглотнув, опустил голову. И… кивнул. — Д-давай… раз ты просишь…       И Шото присел около Саюки… на одно колено. Он физически ощущал, как краснеют его скулы, однако, Саюки, на данный момент, было все равно. Он этого не заметил, так как сам Бык, сам того не подозревая, вызывал его на дуэль. И Саюки не мог упасть в грязь лицом. Саюки был погружен в это соревнование. — Если я слишком тяжелый, скажи сразу. Хорошо, Котенок?       Саюки с лаской коснулся ало-белой макушки, из-за чего Шото вздрогнул. Однако, ответом на просьбу тот лишь кивнул, при этом промолчав. И только тогда Саюки забрался на Шото, сев ему на шею. — Так, поднимайся, Котенок! Восстань с колен!       С улыбкой проговорил мальчик, держась за волосы Шото. И Тодороки и в самом деле поднялся. Как ни странно, но воодушевленный неизвестным для него чувством и эмоциями, Шото держался достаточно легко. Он, как будто, не ощущал веса Саюки. Будто тот вообще ничего не весил. Саюки же в это время принялся продолжать украшать елку. — Так… подойди чуть ближе… еще один шаг. Вот так! Саша, смотри за всей этой картиной в целом. И подай, пожалуйста, вон ту игрушку!       Саюки стал главным мозгом этой новогодней операции по украшению елки. Бык же, в это время, следил за ним. И именно следующее решение Быка стало фатальным для Саюки и его команды. Телохранитель, вздохнув и выдохнув, повернулся к Фуюми, которая с осторожностью вешала елочную игрушку на елку, и произнес. — Ты ведь умеешь украшать это дерево, верно, Фуюми?       Девушка, хоть и заторможено, но кивнула. И вот тогда… Бык, с усмешкой, подхватил девушку на руки и… посадил ее на свою шею. — Ты маленькая. И легкая. Так что сиди на моей шее. И украшай. В этом поединке мы выиграем. — Н-но… Бык… украшение елки это не поединок, это… — Фуюми? Ты мне веришь?       Бык, с девушкой на своих плечах, которая крепко держалась за его рога чтобы не упасть, посмотрел на нее снизу вверх. И той ничего не оставалось, как, зардевшись, кивнуть. И только тогда Булл усмехнулся. — Я буду подавать украшения, которые ты скажешь, а ты развешивай. — Х-хорошо. Так и поступим.       И таким образом, украв идею у своих соперников, Булл и Фуюми стали работать слаженней. Саюки на это лишь, посмотрев, улыбнулся.       Молодец, Булл. Ты все правильно делаешь. Обратить стратегию противника против его самого. Хорошо. Ну, чтож… эту битву мы проиграли.       Однако, несмотря на свои мысли, Саюки продолжил украшать елку, при этом отдавая приказы Саше и Шото. Это и в самом деле оказалось… веселее обычного украшение главного символа Нового Года.       Победителем в схватке вышли: Фуюми и Булл. Именно тогда, когда Фуюми, держась одной рукой за рога Быка, поместила звезду на верхушку дерева другой.       Саша, Шото и Саюки только сейчас смогли выдохнуть свободно. Их поединок закончился. И дети, развалившись на ковре посреди гостиной, отдыхали. Саюки, засмеявшись, приподнялся на локтях. — Хорошо. Хорошо. Отдаю эту победу тебе, Булл.       И, с улыбкой, Саюки прикрыл глаза. Бык же, усмехаясь, горделиво выпрямился, все еще держа на своих плечах смущенную и покрасневшую Фуюми.       Как ни странно, но Шото чувствовал себя… легко. Даже несмотря на то, что все это время на его плечах сидел эльф. Он, кинув взгляд на довольно улыбающегося Саюки, ощутил, что… не против быть уставшим, если Саюки так тепло улыбается.       Саша была просто рада и счастлива. Рада тому, что елка украшена. И хоть несуразно, с одной стороны по одному, с другой стороны по другому, но все же… главный символ уходящего и нового года был готов.       Джейн, облокотившись поясницей о кухонную тумбу, с улыбкой наблюдала за результатом дуэли. — Они прекрасные дети, дорогой.       Давид, оглянувшись, усмехнулся. После чего подошел к супруге и, обняв ее за талию, прижал к себе и поцеловал ее в уголок губ. — Они прекрасны, так как ты их мать. — А ты их отец.       Давид и Джейн, прикрыв глаза, втянули друг друга в нежный поцелуй.       Хм… ну, вроде как с первым испытанием справились. Фуюми и Шото отвлеклись. Но ведь это не все, правда? Кстати, я ведь всегда хотел попробовать испечь один пирог. Из игры Undertale. Корично-ирисковый пирог… интересно, Саша с Шото помогут мне? На счет Фуюми я не переживаю… она уж точно найдет чем себя занять. А точнее… хихи, судя по всему я становлюсь шиппером, ведь я, прям вижу, как она неравнодушна к Быку.       Посмеиваясь про себя, Саюки вскоре поднялся. — Ты чего смеешься? Мы проиграли… и с треском.       Надувшись, Саша посмотрела на Саюки. Шото тоже обратил на мальчика с аловолосой макушкой внимание. Сам же ребенок, хмыкнув, посмотрел на детей. — Я просто подумал, что не все потеряно. Я придумал одну вещь. Почему бы нам, так как мы впервые все вместе собрались, не создать что-то, что будет только нашим? — Ммм? Ты о чем?       Саша, тоже поднявшись, уселась на ковре. Рядом, так же, поместил свое тело в сидячее положение и Шото, заинтересованно смотря на Саюки. А тот посмотрел на кухню, где ворковали Давид и Джейн. Шото, как только увидел пару, тут же вспыхнул, как алое пламя. — Я о том, что мы можем создать собственный символ. Сегодня мы впервые собрались все вместе. И я думаю, может приготовить что-нибудь? Чисто для нас всех. Чтобы никто больше не знал этого рецепта?       Выдвинул свою идею Саюки и повернулся к Саше и Шото. В это время Булл снимал со своей шеи Фуюми, которая, извиняясь, щебетала о чем-то отстраненном. — Ну, для нечто подобного нужен рецепт… — А я уже придумал. Булл любит ириски. А я люблю добавлять в некоторые напитки корицу. Как на счет корично-ирискового пирога? Типа, символ нашей первой дуэли и первого Нового года? — Эм, а это вообще будет съедобно? Спросила Саша, наклонив в бок голову. Шото, молчавший все время, внутренне с ней согласился. На что Саюки, с улыбкой, кивнул. — Да. Если честно, я уже представляю подобный рецепт. Так что… пойдем на кухню. Выгоним маму и папу посидеть у камина в романтической атмосфере!       И, посмеиваясь, Саюки прошел на кухню. В конце-концов Джейн все уже приготовила. Осталось дождаться назначенного часа. И, так как дети сами нашли чем себя занять, Давид и Джейн позволили им выдворить их самих себя в гостиную, откуда им легче было за ними присматривать. И Саюки взялся за продукты.       Undertale, классная игра. Мне она нравилась. Жаль, что в этом мире в нее не поиграть вновь. И все же, всегда было интересно, какой вкус знаменитого коричноирискового пирога Ториель… вот сейчас и проверим!       С улыбкой Саюки достал песочную основу. К Новогодней ночи Джейн уже приготовила пирог, а точнее тарт, с соленой карамелью, а так как такие тарты делаются раз через раз, Джейн всегда подготавливала несколько основ. Вот одна из них как раз и пригодилась. — Котенок, можешь отделить желток от белка?       Спросил Саюки, а сам достал ириски. Саша, находясь рядом, внимательно следила. Но и для нее нашлось задание. — Сестренка, подогрей молоко, пожалуйста.       Саюки, с улыбкой попросил Сашу и та, кивнув, наполнила маленькую кастрюльку молоком, пока сам Саюки разбирался с ирисками. Они сейчас действовали как самая настоящая команда. Даже Фуюми с Буллом подошли, чтобы наблюдать за процессом, оставив Джейн и Давида наедине друг с другом, так как для Фуюми это было слишком… личным. — Так, сейчас нужно все смешать…       Ириски и теплое молоко он начал перемешивать друг с другом. После чего оставил в холодильнике остывать. И пока Саюки занимался начинкой, Фуюми и Саша болтали. Булл с Шото время от времени обменивались странными взглядами, но оставались безмолвными. Корица, яичный желток, кукурузный крахмал, все это Саюки смешивал. После чего объединил с растопленными в молоке ирисками. Под конец он просто взял взбитые сливки и залил ими начинку. Перемешал и уместил все в песочный тарт. — Ну… остается только запечь.       С улыбкой произнес Саюки. Фуюми с интересом наблюдала, как, в принципе, и Саша. Булл с Шото, одновременно, сглотнули. И как только услышали «глоть» друг от друга, вновь стали буравить друг друга взглядами, на что Саюки лишь отмахнулся. Тарт осталось только запечь при ста восьмидесяти градусах. И пока пирог пекся, вся семья решила выйти, наконец, на улицу, чтобы посмотреть на салют. Шото не отходил от Саюки, чего мальчик, в принципе не замечал. Он стоял рядом с ало-беловолосым пареньком, смотря на распускающиеся цветы в ночном небе. И именно тогда он тихонько пропел: — И уносит меня и уносит меня, в звенящую снежную даль. Три белых коня, эх три белых коня, декабрь, январь и февраль.       Шото, с интересом, посмотрел на Саюки. А тот, заметив взгляд, с улыбкой повернулся к Шото. — Что? — Я не слышал никогда такую песню. — А я слышал. Это песня из России. — У них тоже есть Новый год? — Конечно, Котенок!       Посмеявшись, Саюки поудобнее разместил на своей шее огромный шарф, после чего вновь посмотрел на небо. Саша в этот момент стояла рядом с Давидом и Джейн. Булл находился чуть поодаль, однако рядом с ним встала Фуюми. — Новый год есть во всех странах. Но в России, как по мне, самые душевные песни. — Ты… споешь, как-нибудь? — Возможно… когда придет время…       И Шото увидел, как такая привычная улыбка Саюки стала немного печальной. Он смотрел перед собой, не обращая уже внимание на фейерверки. А после, словно очнувшись от навождения, вновь посмотрел на Шото. — Хочешь, я спою некоторые из них сейчас?       И Шото, почему-то, заторможено, словно находясь не в этом мире, да и не в этом месте, кивнул. Он завороженно смотрел на Саюки, который, встав рядом с ним, очень близко, буквально вжимаясь в чужое плечо своим, стал тихо напевать некоторые мотивы, которые слышал только Шото.       — Потолок ледяной, дверь скрипучая. За шершавой стеной, тьма колючая. Как шагнешь за порог всюду иней, а из окон парок синий-синий…       — Снежинку хрупкую спрячь в ладонь, желание загадай… И Новый год, что вот-вот настанет, исполнит в миг мечту твою… если снежинка не растает, в твоей ладони не растает, пока часы двенадцать бьют…       И пока Саюки тихо пел так, чтобы только гетерохромный ребенок слышал, Шото протянул руку вперед. Именно ту руку, с той стороны, где его причуда брала свое начало льда, и замер. Именно на нее упали несколько снежинок. И… не растаяли. Саюки, замолчав, с удивлением посмотрел на руку Шото, которую тот притянул к себе и раскрыл ладонь перед Саюки. — Загадай желание.       И Шото, смущенно, но улыбнулся. А в его ладони, все так же, оставалась снежинка, которая не спешила таять. — Шото… ты ведь не знаешь, продолжение песни?       Коснувшись ладони Шото, Саюки посмотрел на него с теплой улыбкой. А тот, покачав головой, внимательно смотрел на аловолосого. Тот же, прикрыв глаза, продолжил. — Когда в дом входит год молодой, а старый уходит прочь, дано свершиться мечте любой — такая уж эта ночь. Затихнет все и замрет вокруг в предверии новых дней, и обернется снежинка вдруг Жар-птицей в руке твоей.       И Саюки, сжав чужую руку, прикрыл глаза. — Жар-птицей? — Хм… Феникс. В Японии эта птица известна, как Феникс. — То есть… пламя…       Шото, прикрыв глаза, посмотрел на свою руку. Нет, он не собирался обижаться или срываться на Саюки, ведь тот до сих пор не знал его причуды, вот только… эта песня… будто Саюки и в самом деле чувствовал Шото.       И только Тодороки хотел еще что-то сказать, как напротив дома Вашингтонов остановилась машина. И Саюки, только ее увидев, расцвел в лучезарной улыбке. — Папа Джон!       Шото, смотря на остановившуюся машину, уже невзлюбил того, кто был за рулем, так как его прервали. А из автомобиля вышел высокий мужчина, который улыбался сверкая острыми акульими зубами. — Не ждали, да? А вот он Я! — Дядя Джон!       К Крестному подбежала Саша. А после и сам Саюки… подбежал бы, если бы в его руку, мертвой хваткой, не вцепился Шото. Тот, с подозрением, смотрел на новое лицо. Саюки же, обернувшись на Тодороки, улыбнулся и, протянув к его голове руку, погладил мальчика по разноцветным волосам. — Шото, знакомься, это мой еще один папа. Крестный папа. Его зовут Джон. — Еще… еще один папа?       С удивлением посмотрел обладатель гетерохромных глаз. И только тогда отпустил руку Саюки, когда понял, что опасности нет. За Джоном вышла и Дей. Как всегда, с идеальной осанкой и с непроницаемым лицом. Вот только, когда женщина увидела Сашу, как ее губы смягчились и в уголках их показалась еле заметная улыбка. Саша, подбежав к Дей, после Джона, обняла и ее. — Мы вас ждали! — О, новые лица. Познакомите?       Джон, облизнув острые зубы, с усмешкой посмотрел сначала на Фуюми, которая попыталась спрятаться за массивным телом абсолютно спокойного Быка, а после и на самого Шото. И то, что Джон увидел, как какой-то мальчишка, держа за руку крестника не позволил Саюки подбежать к нему и обнять его, заставило Джона хищно усмехнуться. — Разумеется познакомим, Джон. Как прошел перелет?       Давид обнял Джона, после чего Крестного обняла и Джейн, и вся семья приняла решение не говорить на пороге дома, а вернуться в теплое помещение. — Папа Джон! Мы испекли пирог. Попробуешь его?       Саюки, идя рядом с Крестным, взял его за руку. И Шото, нахмурившись, посмотрел снизу вверх на этого мужчину. — Разумеется! И вы, с Сашей, расскажите, как у вас тут дела идут. Окей? Ах да… С Наступающим Новым Годом!       Посмеявшись Джон крикнул поздравление на всю улицу перед тем, как вся большая компания скрылась в доме семьи Вашингтон.