Герои? Злодеи? Пф! Деньги! И дайте жить спокойно!

      У Чисаки Кая никогда не было никаких иллюзий на счет Саюки, что он добрый, милый и пушистый. Особенно после того, как в порт прибыл обещанный подростком «груз». Как только якудза открыли металлическую дверь контейнера, то сразу зажали нос от спертого воздуха и вони. А когда увидели изуродованное тело, принадлежащее Венере Вашингтон, Чисаки окончательно убедился в том, что парень, который на протяжении недели, хоть и являлся клоном, но был постоянно рядом, являлся далеко не котенком, требующим ласку и внимание, а опасным хищником. Опасным и жестоким.       Босс предупреждал Чисаки: — Держись от него на расстоянии вытянутой руки. Не приближайся слишком близко, но и не отдаляйся. Хоть он и ребенок, но представляет опасность. Даже я был обманут его невинной внешностью. Он не ребенок. Далеко не ребенок.       И Чисаки старался придерживаться предостережения своего босса. Старался. Вот только лазурные глаза всегда ловили в свои сети, когда якудза приходил в «Седьмое небо». Сначала Чисаки приходил по велению своего босса, чтобы следить за делами владельца клуба. Но чем больше времени проходило, тем чаще мужчина замечал за собой, что идет в этот клуб по собственной инициативе. Сначала он прощупывал почву, но сразу убедился в том, что настоящий Саюки, кажущийся с первого взгляда неприступным, являлся все таким же, каким был и его клон. Только эту часть своей личности он показывал только своим близким, видел эти изменения якудза лишь тогда, когда в кабинет заходил Бык. Так же, как делал это его Босс. Возможно в Чисаки играл азарт, но мужчине с каждым днем хотелось увидеть возле себя не угрожающего хищника, а того самого котенка, который таскался за ним в особняке всю ту неделю.       Мужчина открыл свои золотые глаза в кабинете «Седьмого неба» с приглушенным светом. Он стоял на коленях, а в голове был туман. Подняв голову, Чисаки даже не удивился тому, кого видел перед собой, за тяжелым деревянным столом, восседавшим в кожаном глубоком кресле, держащим руки перед собой. Взгляд лазурных глаз с превосходством смотрели на него сверху вниз. Разумеется первое, что сделал Кай — попытался пошевелится. Вот только не смог. Опустив свой взгляд на свое тело, его дыхание перехватило. Веревки. Чуть повернув голову назад, он попытался вновь пошевелить руками, но и руки были крепко связаны за спиной. Он был полностью в подчинении. Губы сжались, а золотые глаза с яростью и злостью посмотрели на сидевшего впереди Саюки, губы же которого расползались в ухмылке. — Хотел подойти ко мне непозволительно близко, Кай?       Тихий, даже интимный голос выловил Чисаки. В кабинете было слишком тихо для того, чтобы он мог сделать это. Саюки, наклонив голову в бок, из-за чего алые пряди с лаской очертили шею, прикрыл глаза. — Хочешь прикоснуться ко мне?       Губы приоткрылись. Кончик языка обвел белые передние зубы. — Думаешь, я тебе позволю это сделать?       Еще один вопрос. Кай оскалился, напрягая мышцы, пытаясь хоть как-то выбраться из плена веревок. Никакого результата. И в следующее мгновение он почувствовал на своей напряженной спине прикосновение. Он вздрогнул, так как любые касания были ему противны, он ненавидел их. Однако, как только мужчина повернул свою голову назад, чтобы увидеть, кто смеет к нему прикоснуться, кого нужно будет расщепить на атомы, его глаза расширились. С теплой улыбкой, позади него, стоял Саюки-клон. Он подался вперед, едва ли не ложась на чужую спину своей грудью и нежные руки скользнули под ткань идеально-выглаженной черной рубашки. — Хочешь, чтобы я был ласков с тобой и только с тобой, братец Кай?       Шепот с губами коснулся уха якудза, заставляя того вздрогнуть. Мужчина настолько сильно опешил, что даже забыл о своей причуде. Что с помощью нее он мог с легкостью освободиться. Истинный Саюки так и остался восседать на своем «троне», в то время, как его клон провел губами по уху. Горячий язык коснулся мочки уха, а следом и зубы сомкнулись на ней. До Чисаки донеслось приглушенное урчание, в то время, как руки с длинными аккуратными пальцами оглаживали его грудь, словно специально избегая чувствительные горошины сосков. Кай шумно выдохнул, закрыв глаза, стараясь не позволить своему разуму ослабеть. Видя реакцию мужчины, клон тихо посмеялся. И вновь на ухо Чисаки, этим заставляя мужчину дернуться из-за волны мурашек, что прошлись по спине, опускаясь вниз, к копчику, заставляя ягодицы поджаться, клон прошептал. — Ммм, какой же ты неприступный, братец Кай. Ох… может братик хочет сделать то, о чем давно тайно мечтал?       Одна рука наконец оставила его грудь в покое, но заставила головой повернуться к клону. Золотые глаза распахнулись, когда чужие губы накрыли его. Поцелуй вышел не неуклюжим или невинным, а наоборот, напористым и развязным. Клон тут же ворвался в чужой рот своим языком и его тело сильнее навалилось на спину Чисаки, словно тот терял опору под своими ногами. — Ммм… ах…       В те моменты, когда поцелуй прерывался, клон хватал губами воздух, вот только теперь Чисаки подавался вперед, пленяя чужой рот. Его золотые глаза, полуприкрытые, не сводили своего взгляда от чужого лица. Настолько расслабленного, казалось, получающего истинное удовольствие лишь от одного поцелуя. Аккуратные брови свелись к переносице, когда доминировать в поцелуе стал сам Чисаки, когда именно язык мужчины прижимал к чужому небу язык клона, не позволяя взять на себя инициативу. И именно в этот момент взгляд хищных глаз мужчина перевел на истинного Саюки. А тот… его усмешка стала еще шире, а во взгляде пылало чувство собственного превосходства. Именно в этот момент истинный Саюки поднялся и вышел из-за стола. Медленным шагом он подошел к целующимся и Чисаки почувствовал то, что заставило его зажмуриться, а перед глазами увидеть яркие белые точки. Истинный Саюки, наклонив голову в бок, поставил свою ногу между раздвинутых, из-за стояния на коленях, ног Кая. И надавил. Впервые Чисаки издал приглушенный стон в рот клона, на что тот, усмехнувшись, тут же прервался. И, играючи, отстранился от мужчины, обходя его и вставая рядом с истинным Саюки. Тяжело дыша, Кай поднял затуманенный взгляд на парней. А те, будто являясь инь и янь, обняли друг друга. Один взгляд лазурных глаз был холоден и неприступен. Второй взгляд лазурных глаз был игривым и обжигающе горячим. И именно владельца первого взгляда хотелось Чисаки укротить. Сделать таким же податливым, только для него одного. Вот только веревки…       Клон и истинный отошли, оставляя разгоряченного Чисаки одного. Отошли к этому проклятому столу. Именно клон усадил на него истинного, словно сам Саюки пробивает внутри эту стену. И Чисаки видел, в подробностях видел, как два одинаковых парня целуются. Клон все так же податлив, его глаза закрыты, а руки, приподняв ткань футболки, проникают под нее, оглаживая впалый живот истинного. А вот истинный Саюки, с усмешкой во взгляде, искоса смотрит на Чисаки. В его золотые хищные глаза, которые, неотрывно, следят. Как только клон прервал поцелуй, он тут же спустился к шее, а истинный, все так же не отводя взгляда от якудза, с усмешкой, хрипло спросил. — Как часто ты представляешь себе, как я ласкаю сам себя? Делаю ли я это грубо? Или, может, с неопытной нежностью?       Когда клон, посмеявшись, тоже повернул голову к Чисаки, уместившись на вздымающейся грудной клетке истинного, а его руки стали расстегивать джинсы, мужчина не выдержал. Прикусив губу, тот активировал, наконец, причуду и веревка распалась. После чего встал и, подойдя к столу в несколько шагов, схватил за волосы клона и притянул к себе. Вновь чужой рот попал в плен, в то время, как истинный Саюки, с превосходящей усмешкой, безотрывно следил за Каем. А тот не сводил своего взгляда с истинного Саюки. Но даже так, в плену лазурных глаз, он не заметил, когда истинный сомкнул на его шее… ошейник. Потянув за поводок, истинный заставил поцелуй Чисаки и клона прерваться. Его ноги обняли бедра мужчины. — Ты в моем плену…       Прошептал Саюки, в то время, когда клон, тихо смеясь, опустился на колени. Несмотря на ошейник, Чисаки тут же, сам впился в губы истинного, а его руки крепко сжали талию парня, не позволяя дернуться, высвободиться или сбежать. Это его вина, это он виноват в том, что настолько раззадорил своими играми якудза. Только очередное поражение явилось так же внезапно. Чисаки широко раскрыл глаза, когда почувствовал, что его член сейчас находиться в жаркой тесноте чужого рта. А глаза истинного все так же, хоть они и были приоткрыты, а дыхание его сбилось, смотрели на Чисаки с чувством своего личного превосходства. Одной рукой Каю пришлось отпустить талию аловолосого дьявола и с силой сжать край тяжелого деревянного стола. Клон брал в рот во всю длину, лаская языком, слегка проводя зубами по чувствительной головке члена. Истинный, прервав поцелуй, вновь потянул на себя поводок, заставляя наклониться, и впился зубами в шею, словно желая оставить свою собственную метку на коже. И только после этого стал целовать, проводя влажную дорожку своим горячим языком, лаская нежную кожу возле артерии. Чисаки сжал ягодицы, подаваясь бедрами вперед сильнее и шумно выдохнул, когда клон, прижавшись щекой к члену, стал выводить узоры по мошонке. — Прекратите… черт… вы оба… — Ммм?       С усмешкой, словно зная, какое будет продолжение, истинный Саюки отстранился от шеи мужчины и облизал пухлые, от поцелуев, губы. Кай сильнее сжал одной рукой талию парня, притягивая к себе. — Я хочу тебя. — Хах, а я тебя — нет.       Усмехнулся Саюки, однако поддался на манипуляции со своим телом. Сейчас он едва ли не лежал на столе, держа в своей руке поводок, из-за чего Чисаки пришлось наклониться сильнее. Однако… рот клона прекратил терзать пульсирующий член мужчины. Клон обошел пару и, встав рядом с истинным Саюки, тут же втянул его в новый поцелуй. Его руки вновь помогали избавиться от джинс. Однако, взгляд лазурных глаз все так же был прикован к Чисаки. Истинный, словно издевался, даже в его глазах Чисаки видел усмешку. Якудза, облизнув свои губы, наклонился ниже и поцеловал шею, медленно переходя на ключицы. А его руки стали помогать клону. Истинный даже и не думал отпускать бедра Кая из плена своих же длинных ног, так что мужчина применил свою причуду на джинсах и, по неосторожности, так как вся ситуация полностью сносила его крышу, футболку. Оставшись обнаженным, истинный шумно выдохнул, когда прервал поцелуй. — Интересно… братец Кай.       Поддразнив в очередной раз якудза, Саюки усмехнулся. Так же усмехнулся и клон, смотря на Кая. Мужчина, прикусив губу, смотрел на двух дьяволят. — Братец Кай… тебя так завораживает это прозвище, братец Кай?       Продолжил истинный. Руки Чисаки вновь сомкнулись на талии, а большой палец провел линию по впалому подтянутому животу. — Признайся, братец Кай. Ты хочешь трахнуть своего братика?       Ошейник на шее сдавило сильнее, когда истинный потянул его вновь на себя. Оскалившись, Чисаки не удержал своего желания и довольно сильно ударил по упругой округлой ягодице. Раздался шлепок и истинный, шумно выдохнув, прикусил губу. — Оу, значит братика хотят наказать, хихи!       Клон, посмеявшись, слегка прогнулся. Тяжело дыша, Кай вновь ударил Саюки по заднице, однако следующем «наказанием» мужчина заставил истинного выгнуться, широко раскрыть свои блядские лазурные глаза и протяжно застонать. Чисаки вошел в него, без подготовки, однако, как оказалось, Саюки этого не требовалось. Он принял его, лишь сильнее сжимая свои ноги вокруг бедер Кая. До одури приятная теснота, которая сжимала его член с каждым толчком, каждое движение отзывалось стонами истинного, который сильнее сжал в руках поводок Чисаки. Кай терял свой самоконтроль, когда вновь и вновь попадал в плен лазурных глаз. Однако его отвлек клон, завлекая того в очередной поцелуй, словно эти двое скрывали насколько же развратным может быть истинный Саюки, когда его имеют на его же собственном столе в его же собственном кабинете. Чисаки, прорычав в губы клона, обнял его своей рукой, которой до этого удерживал за талию истинного. Его рука спустилась за ткань джинс и проникла к ягодицам.       Он трахал их. Истинного Саюки своим членом, заставляя того с каждым толчком выгибаться в пояснице сильнее и насаживаться на член самостоятельно, а клона своими пальцами. Тот, прижавшись к Чисаки, закинул одну ногу на край стола и поддавался толчкам, запрокинув голову. Кай впился в открывшуюся шею, теряя полностью связь с реальностью. Они оба под его контролем. Они оба подчиняются ему. Оба — ластящийся котенок и опасный хищник. В тот момент, когда Чисаки был готов уже кончить, излиться в тело Саюки, он не хотел вытаскивать, наоборот, он лишь сильнее прижал к себе истинного, как на ухо ему прошептал, борясь с тяжелым дыханием, клон. — Только вот в реальности… нужно больше… терпения и… подготовки… правда, братец Кай?       Слова клона оставались где-то за пределами сознания мужчины. Сейчас, в данный момент, он хотел лишь одного — привязать Саюки к себе. — Просыпайся.       Одно слово. Чисаки открывает свои золотые глаза. Собственное тяжелое дыхание — единственное, что его сопровождает. Мужчина резко поднимается на кровати и тихо стонет, ведь из-за трения одеяла мужчина позорно кончает. Он непонимающе осматривается, пытаясь привести дыхание в порядок. Однако все, что его окружает — его аккуратная прибранная комната. А по спине стекают капли пота.