Тош, я ждал тебя 1000 лет

Чего боится настоящий вампир? Дерева? Серебра? Зеркал? Может солнца? Стать снова человеком? Влюбится в дебила, который вместо нормального совета пойти нахер в другую деревню выбрал кол в спину? На деле каждый боится чего-то своего и уж точно не из выше перечисленного. Ну, Арсений не в счёт. Приведу пример на ещё достаточно молодом вампире — Сергей Борисович Матвиенко. Ещё недавно он постоянно был в своём клубе, следил за порядком, иногда прибегая к неким шалостям. Утро его протекало обыденно и очень нудно. Сначала попытка вылезти из кровати (любовь к человеческому типу отдыха не покинула и сквозь века). Не всегда получалось это сделать быстро. Потом душ, где Сергей не смотрит какой кран крутануть на полную, ведь всё равно никакой боли не будет ни от кипятка, ни от ледяной водички в пять утра. Пакетик второй положительной и вперёд к своей ласточке, чтобы доехать до клуба. Он мог бы и сам добраться за пару минут, но лишить себя удовольствия созерцать недовольных людишек, которые спешат в свои конторы, Сергей не мог. Это приносит отдельное удовольствие. Остальные сутки всё скучно и однотипно, что аж клыки сводит: заказ поставки выпивки, слежка за непутёвыми работниками, после пойти на первый этаж к бару, может быть кого-нибудь подцепить. Собственно и всё. День закончен. А дома ждёт оглушающая тишина и тоска по какой-то незнакомой ему жизни. Тогда Серёжа ещё не подозревал, что его сердце просто хотело любить. Ведь таких чувств он не испытывал, даже будучи человеком. Просто не успел. Его обратили, когда тому едва исполнилось двадцать пять. Всего два месяца назад он боялся любви, и как бы это смешно не звучало, боялся, что его никогда никто не полюбит. И вот долгожданная встреча со старым другом, который сразу же приносит в жизнь Матвиенко кучу новшеств. Появляется какой-то парень, что умудрился найти и разбудить Арсения раньше него самого, потом беготня за бумажками, чтобы просто заставить дундука Попова остаться в этом мире. Курс по выживанию в XXI веке специально для графских особ. Затем знакомство с ним… То, чего он так ждал и боялся, пришло быстро и захватило сразу весь мир Сергея. Теперь утро вампира проходит не в клубе и не с кем-то там, а в объятиях самого любимого и родного человека, что согревал его только одним взглядом. Он стал таким дотошным романтиком, что иногда сам над собой смеётся. Тепло Димы он чувствовал всегда очень чётко. Эта обычная человеческая температура стала настолько непривычна Матвиенко, что он первое время будто обжигался, но потом всё больше «лип» к Диме. Хотелось ли ему укусить своего парня? Да. Много раз. Но не в смысле выпить всю жизнь, а чтобы заклеймить, сделать своим навечно… обратить. Неполноценная метка всё ещё красуется на интересном месте, но Сергею мало. И он бы предложил Диме обращение, но тут вмешалась история Арсения. Как же Серёжа боится потерять его. Этот страх съедает. Вампир снова тянется за тёплым поцелуем к парню, у которого уже опухли губы, а шея покрылась десятком багровых пятен. Про остальные последствия ночи стоит умолчать, ведь бедный студент еле шевелится. Они, обнажённые и счастливые, лежат на просторной кровати, которая местами в красных пятнышках, ведь не прикусить своего человеческого парня, было бы просто преступлением, ведь так? Да и чья кровь самая вкусная и желанная, если не своего ненаглядного? — Ты когда уже успокоишься? На работу сходить не хочешь? Вдруг твой клуб уже разнесли, — смеясь, проговорил щурившийся Дима, недовольно косясь на окна, откуда лился солнечный свет. Шторы бы занавесить… — Плевать как-то, — и снова поцелуй. Не слишком глубокий, ленивый, но по-прежнему сладкий. Дима почти мурчит, но когда он заглядывает в глаза к Матвиенко, то начинает нервничать. — Ты в норме? — рука Позова нежно растрепала распущенные волосы на голове парня. Резинка, удерживающая пучок Серёжи, не смогла выдержать их напора и сбежала куда-то под кровать. — Нет, — он не врёт больше. Особенно своему счастью, что сейчас немного испуганно смотрит на Серёжу и поднимается на локтях, шипя от ноющей боли по всему телу, чтобы принять сидящее положение. — И какого же Дракулы, ты молчишь? — Матвиенко рассмеялся на надутое лицо Димы и сгрёб его в объятия, вдыхая еловый запах геля для душа вперемешку с чем-то сладким. — Я боюсь, Дим. — Чего? Ты же у нас безбашенный? Да? — послышался смешок вампира. — У меня щас и жопа и спина отвалится!!! — прикрикнул Дима на замершего с улыбкой Серёжу, который в шутку стал прикрываться руками. — Тихо, солнце. Я ещё даже не старался. — Понятно… я скоро ходить не смогу, — фыркнул Позов, на что Серёжа умилённо прикусил губу и наклонил голову себе на плечо. — Надо предупредит Шаста, чтобы он все мои запасы ручек сгрёб себе. — А если серьёзно, Дим, я боюсь за тебя. Ты ведь такой… — не договорил Серёжа. Он не подберёт сейчас нужного слова, а Дима и так всё понял. — Нашёл, конечно, из-за чего переживать, — Дима понимал слишком много. Поэтому не стал говорить большего обо всей этой ситуации и проблемах отношений между вампиром и человеком. Смысл вот сейчас им раздувать эту тему? Дима уверен, что не отпустит Серёжу ни за что и никогда. Не понятно, какая вселенская хрень должна случиться, чтобы их связь разорвалась. Но и обращаться в вампира ему по-человечески страшно. Это же пиздец. Там какой-то яд тебе в шею, потом хуеву тучу времени валяться без сознания, проснутся и понять, что ты хочешь убивать. — Переживай лучше за нашу парочку. Антон писал, что Арсений «случайно», — Дима выделил слово, давая понять, что это ложь, — вылил на Эда чай. Орал больше всех, конечно, Шаст. И в итоге, знаешь что? Эд теперь спит в комнате Антона, — брови Сергея подлетели. — Да-да. Я начинаю бояться, как бы Арсений не траванул Выграновского чем-нибудь. Оборотней чем можно прикончить? — Да чем угодно так-то. А чего Арс так выёбывается-то? Ещё чуть-чуть и его выгонят из дома, а он тут на этого оборотня набросился. — Ты ведь слышишь мысли Антона? — задал вопрос Дима спустя пару минут молчания. Сергей кивнул. — Что он там? Я не уверен, но… факты на лицо. — Я понял тебя. Да, он влюблён. И тем хуже для него. Парень мучается. — Почему? Арсений вообще не хочет отпускать того… хер пойми кого, — неожиданно зло прошептал Поз. Серёжа отрицательно качнул головой и уткнулся лицом в оголённое плечо парня, пытаясь восстановить мыслительный процесс. — Сложно всё это, — Дима тяжело вздохнул. — Да… Я бы рад помочь им, но не знаю как. Арсений может и не полюбить нашего Антона. Так и останется в прошлом, блядина такая, — со вздохом сказал Матвиенко. — Но… — Я тоже так думаю. Он проявлял к нему знаки внимания и до всей этой ебанутой хрени с памятью и кольцами. Поэтому можно и понадеяться, — иногда, Позову кажется, что он может вообще рот не открывать. — Тоже мысли читать хочу, а то нечестно это всё. Твои в особенности. — Даже если станешь вампиром, то не сможешь читать мои мысли. Да и к тому же, я всегда говорю тебе что думаю, — глубокий вдох и выдох. Сергею очень хочется спать. Но только с Димой. Вечность. — Судя по тебе, ты хочешь спать, — Матвиенко дёрнулся. — Чего такое? — Ты уже походу мысли читать научился, очкарик мой. — Я быстро учусь, — довольно улыбнулся Дима. *** Продолжим. Пример страхов на Арсении Сергеевиче Попове. Он отлично проспался за триста лет и теперь может с уверенностью сказать, что спать он не хочет. Его день начинается с кухарничества, ведь его сосед по-страшному худой, да и наблюдать, как студент с довольным лицом поедает запеканки, рис с гарниром, или ещё что, стоит всех трудов Арсения. А боится он только одного. Себя. Сейчас, смотря на Эда, мирно попивающего кофеёк, который приготовил АНТОН, хочется просто взвыть, вылить этот напиток на голову оборотню, раскрошить кружку и посыпать этим «порошком» абсолютно всю еду для этого таракана. Выграновский ещё и издевается… взглядом, таким, победным смотрит на Арсения. Прибить хочется. И уже не в шутку, а прям таки оторвать голову. Главное, чтобы Антон этого не увидел. Где же сам Антон? А он решил, что сесть рядышком с Выграновским на диван и что-то тому лепетать ОТЛИЧНЫЙ ВАРИАНТ. О, да-а-а… Словно он не понимает, что Арсений такой нервный стал за пять дней проживания с Эдом, из-за того же Эда-скота-спящего-на-кровати-Антона. Арсений агрессивно делает вид, что просто жарит несчастные макароны. Но даже по его спине можно сказать, что он вот-вот перейдёт в состояние охотника на оборотней. — Завтра новый год. Офигеть? — Антон повернулся на парня. — Ахуеть, Шаст. Мы даже сессию не завалили. Что удивительно, Я ТОЖЕ не завалил. Даже историю сдал. Ещё немного и буду считать себя умным, — Эд отхлебнул кофе, и повернулся на Антона. — И ты меня не грызёшь. Я считаю это успехом. — Я у тебя, блять, живу. Вот это я считаю ахуеть каким успехом. Бля-я-я, — в тридцатый раз за этот день звонит телефон с матершиным рингтоном, из-за звука которого у Арсения начинает дёргаться глаз и рука со сковородкой. Эд вновь смахнул в сторону красной кнопки. — Да кто тебе там всё звонит? Банда? Наркотики некому провести? — Я НАСТОЛЬКО плохое впечатление произвожу? — Ага. — Ка-а-айф, надо ещё татуху на лице набить, и буду уже наркобароном, — гордо произнёс Выграновский, на что снова едко среагировал Попов. Была бы воля ещё бы и кинул что-то, чтобы отсел от Тоши подальше. Он вообще нормальный такое говорить парню, который даже толком не напивался ещё? — Ну, портить там уже нечего. Чучело, оно и в музее чучело, — и пошёл Арсений в другую комнату. Не плакать, конечно, но поматериться хотя бы шёпотом удастся. Ушёл он просто, чтобы Антон не начал на него орать. — Почему он меня так хуесосит? — Думаешь, я знаю? — Антон уже и придумать не может, чем задобрить вампира. — А у меня вот есть подозрение. Тох, ты случаем не гей? — Знаешь, учитывая, что ты меня можешь и уебать с вертухи, я лучше промолчу, — Антон пусть и потихоньку смирился с мыслью, что Эд стал для него если не другом, то хорошим знакомым, но и не забыл, как ему было неприятно получать липкую кашу в лицо. О случаях похуже, он предпочёл забыть. Эд доступно объяснил о начале их разногласий. — Так, у нас вроде как мир? Мир. Вот и нечего тут. Я вот… гей, — тихо добавил Эд, хлюпая кофе. — Да… ТЫ? — от такой откровенности, Антону не по себе стало. Типо… у нас уже такой уровень дружбы? — А что ты такие глаза делаешь? Щас, как выебу и посмотришь, так это или нет. — Э-э-э… Я Арса на тебя натравлю. — Вот! Поэтому я и спрашиваю, ты гей? — оживился Эд. — А как это связано? — Да, блять, сразу видно же, что он ревнует тебя. Правда, какого хуя ко мне, но ладно. Наверное, зря я к тебе спать переехал. Он-то не в курсе, что я на полу сплю, — парни вместе рассмеялись. — Вообще-то на очень классном матрасе! Так что не надо тут. — Простите, господин хозяин коммуналки. *** Двери шкафа раскрываются, и Антон моментально замечается пропажу уже пятой толстовки. А у него их всего шесть. Причём три из них ему подарили на выпуск из детдома. — Арсений, блять, Попов! — закричал Шаст, забегая в гостиную, где вампир читал какую-то очередную книгу по истории, сидя в той самой пропавшей фиолетовой толстовке. — Ты куда их, сука, деваешь? Все на себе носишь? — И чего ты орёшь? — хмуро поднял взгляд Арсений. — А то, что у меня толстовка ОДНА осталась. Где ещё пять? Одна на тебе, окей. Зелёную я уже видать тебе подарил, а ещё три? — Спроси у своего дружка, — приподняв брови, Арсений особенно пафосно перелистнул страничку книги. Кажется, Антону передаётся раздражимость Попова, ведь желание отнять книгу и набить кому-то личико стремительно двигалось к критической отметке. Арсений мало того, что знает об этом, так ещё и пуще старается. Вот он уже и вовсе не смотрит на Антона, а всеми своими силами концентрируется на тексте про первую мировую. Тяжело дыша, Антон быстро ушёл на кухню, где подъедала запасы местная крыса, которую парень сам же и прикормил. Утром, когда ёлку поставили, наконец, на законное место, этот говнюк обратился снова в Антона и шутливо полез к Арсению. Слава всем силам, что Попов не глупый и понял всё моментально, ещё до того как прифигевший Антон зашёл в комнату. Как Эдик наш выжил, остаётся тайной для Антона, ведь ТАК орал Арсений в первый раз. — Э-э-д! Эд! — пытаемся отвлечь крысу от еды. — Слышал я. Ты мне давал одну толстовку, футболку и штаны. Но и то, я сейчас в своей одежде. Поэтому дай поесть спокойно. — Ты сожрёшь всё оливье до курантов. — Ой-ой, как будто твой жрать это будет. Он же у нас ГРАФ, — специально громко сказал Выграновский. Кажется, их вражда только разгорается. Как их потом один на один оставлять? — Он не мой, это как минимум, — прошипел Шаст, отнимая тарелку с салатом из-под носа у «некормленого» оборотня. — А вообще, его спрашивать надо. Вот кто не любит оливье? — Арсений-говнюк Сергеевич, — громко позвал вампира Эд, — будете ли вы еду простых крепостных?! Когда Арсений зашёл на кухню, то парням сразу показалось, что сейчас грянет гром и молния, не смотря на снегопад за окном. А может и град в виде вилок обрушится на их головы. — Представляешь, буду. И большую часть всё равно я готовил. — Но-но! — Антон запротестовал. — Я это оливье делал. И крабовый салат тоже! — А я всё остальное. Включая курицу, мясо, картошку, — начал перечислять Попов, загибая пальцы. — Эй, я помогал тебе так-то! — Я уже тебя поблагодарил. Под шумок Эдуард подполз к столешнице и стащил крабовый салат. Есть то, что приготовил Арсений, он не рискнёт. Да и салаты он любит… — ЭД, БЛЯТЬ! — Антон сложил руки на боках, покачал головой и постарался не психануть. Надо держать себя в руках. — Ещё только полпервого, почему я уже хочу пойти нахер отсюда? Боже, скорее бы уже прозвучали куранты, и я ушёл из этого дурдома. — Куда это ты там собираешься, Тош? — Арсений в момент оказался в непосредственной близости к парню. Такой близости, что в нос ударял запах мятного геля для душа, но Антон максимально был сосредоточен на кольце на своей руке.– Почему я это слышу только сейчас? — А я не говорил разве? — с самым невинным видом Антон пожал плечами. Нехотя отрываясь от салата, Эд, с надутыми щеками, покачал головой, а Арсений просто выжидающе смотрел на парня, необъяснимо придвигаясь ближе. А куда ближе-то?! Парень нервно сглотнул и сделал шаг назад. Стало как-то душно и … страшно. — Я иду гулять с Димой. И на моё и на его удивление, Серый не против, чтобы мы где-то пошарились в ночи, — посмеяиваясь, Шаст пытался выйти на былую позитивную ноту. — Мне стоит с ним переговорить. Какое пошариться, Антон? В новый год больше всего дебилов по улице ходят. И отпускать вас двоих я не намерен. — А давайте я с вами пойду? — предложил Эд. — Меня не только маньяки испугаются, но и со мной веселей. Я могу ещё своих позвать. Там Макарыч, Зебра, Нигилист… — Из всех, я понял только кликуху Макарыч, — Антон усмехнулся богатой фантазии. — Объясните? — Ну, Зебра это Марти Сушин, тут уж с оригинальными родителями повезло. А Нигилист у нас Базаров Колян. — А… понял. Оригинально. А они меня не…? — Не дам я тебя им на съеденье. Они так-то нормальные, — вот уж чему-чему, а в это Антон верит слабо. Но и вариант познакомится заново, был заманчивым. Так у него после новогодних праздников и жизнь в университете наладится. — А там никаких больше «особенных» нету? Ты-то оборотень. Может у вас этот Марти — фея? — Они даже не в курсе, — смеясь отвечал Эд, зачёрпывая новую ложку салата. — Ну, кроме одного. Макарыч… — Так! — подал строгий голос Арсений. — Кто сказал, что я пущу Антона куда-то, и тем более с тобой! — Когда ты от меня отстанешь? — с набитым ртом спросил Выграновский, и больше в шутку конечно, но отвернулся от вампира, на что уже всё-таки разозлился Антон. — А кто тебя спрашивает? Да и вроде Серёга тебя куда-то зовёт, — указывая на телефон Арса, парень, стараясь не дать вырваться на волю своей злости, направился на выход из кухни. Он не хотел ругаться. Только не с Арсением. — Мало ли кто меня куда зовёт. Ты меня вообще в гроб посылаешь. — Точно, — остановившись у косяка, будто вспомнил Антон, — вот что я сегодня не сделал. Вали-ка ты в свой гроб, Попов, заебал. — Антон! — в глазах у Арсения запрыгали черти, потому что он необъяснимо сейчас хотел… да, он просто хотел сейчас этого парня, что в открытую сейчас его послал нахрен. — Что? ЧТО? Ты для начала научились за языком следить. Сколько ты ещё будешь на Эда срываться? — Пока он отсюда не съедет, — Арсений сложил руки на груди и зыркнул на Выграновского, который раньше вампира понял, что сейчас начнётся тотальный трындец. — А это мой дом, Попов. Поэтому либо ты уёбаешь сам, либо смиришься, что здесь находится Эд. И без всяких выебонов, Арс. — Мальчик, мне больше тысячи лет, и ты думаешь, я буду тебя слушать? Может мне тебя просто к кровати привязать? А? — хриплым голосом проговорил Арсений, хватая парня за кисть и придавливая ближе к себе. — Так точно никуда не сможешь пойти. — Эй, ты спятил? Отпусти меня! — но Арсений схватил уже вторую руку Антона и теперь парень не мог толком пошевелиться. Шаст тупо смотрел в потемневшие глаза, матерился в своей голове от страха и беспомощности, ведь он ничего не сможет противопоставить вампиру. Если этот с катушек поехавший захочет его связать, убить, изнасиловать, он и пикнуть не сможет. — Просто напоминаю. Я вампир и свернуть тебе или твоему другу шею могу ровно за две секунды, — пугающий тон, который начинал проникать в голову. Страшно, но перед ним был сейчас не только предмет его страхов, но ещё и мужчина который ему почему-то нравился, а сейчас резко становится противен. И как же он бесит Антона! Тут все инстинкты по самосохранению отключатся. Поэтому Антон резко, стараясь сделать всё быстро и не струсить, толкнул мужчину в живот ногой. Тот, от неожиданности выпустил парня из рук, и ударился о стол, на котором сразу зазвенела посуда. — Может и мне напомнить? Я не звал тебя сюда. Разбудил случайно и не по своей воле, поэтому если не нравлюсь, то уёбывай назад к своему Антоше из прошлого. Он там ждёт не дождётся, чтобы ТЕБЕ свернуть шею, — Антон кричал так, что все соседи слышали это и недоумевали, как можно было напиться так рано. А вот Шастун не понимал, какого хуя он такой бесстрашный. Может потому что тут Эд? Или потому что он перестал уже волноваться о своей жизни? Может и он уже свихнулся. В его окружении всё меньше обычных людей. — … — Молчишь? Молчи, Попов. Можешь и меня угробить, если хочется. О да, ты, наверное, только и хочешь, чтобы повторить опыт, да? Только я бы не был таким благородным, как прошлый Антон. Защитить тебя, ценой своей жизнью? Ни за что, — выплюнул Антон, надвигаясь на стиснувшего клыки вампира. — Я бы на его месте просто наблюдал, как тебя эти крестьяне раздерут, а лучше, — зелёные глаза загорелись недобрым светом, который стал пугать оборотня, стоящего сзади, — я бы сам въебал тебе в грудь этот кол. И решил бы сразу миллион проблем. — Всё сказал? — сорванным голосом прошептал Арсений. — Более чем! — почему Антону стало сейчас так чертовски больно? Только после он поймёт, что сказал на эмоциях больше, чем он думает и хочет. Гораздо больше. Главного он так и не сказал, а Арсений не стал утруждаться читать это в его голове. — Ребят… Может, успокоимся? — попробовал вставить своё слово Выграновский, но его тут же грубо оттолкнул Арсений и ушёл в гостиную. Шаст остался стоять на месте, а потом резко сорвался с места и ушёл в свою комнату. *** Не было и полуночи, когда Антон начал собираться вместе с Эдом на прогулку. Какой Новый год, когда ты уже сам не знаешь что чувствуешь и кому нужно держать язык за зубами. Парень просто надеялся, что отвлечётся от этого всего. Может заведёт новые знакомства. Наконец вылезет из круга нечисти и вернётся к обычной жизни. И ещё… он очень надеется избавиться от всех своих странных чувств к вампиру. Это же ненормально? Ненормально. В XXI иногда разница в пять лет кажется огромной, а иногда и в двадцать окей, но тут речь идёт вообще о веках… Так ладно бы ещё проблема у Шаста была с возрастом, он походу влюбился в вампира! Уже второй Шастун повёл на голубые глазки. Это ни в какие ворота, поэтому пора решать проблему. Он просто весь день провёл в комнате, сидя в телефоне, иногда выходил отогнать «крысу» от салата, попить, сходить по делам в туалет и снова в комнату. Арсения он даже не видел. Он и не хотел его видеть. Ещё больше он мечтал, чтобы никакого Попова он не знал, а этот психически идиотский анекдот закончится сразу с наступлением другого года. Нужно же начинать год так, чтобы и провести его нормально? Именно поэтому он хотел съебаться отсюда подальше. Ещё один такой год он не вывезет. Эд на свой страх и риск как-то в течение дня подошёл к вампиру и попытался убедить извиниться перед Антоном, но Попов просто игнорировал его. Это бесило Выграновского, но и кинуться на него с подушкой не вариант. Он не такой сильный, и не такой смелый как Шастун, чтобы ругаться с вампиром. В голове у Арсения звенели голоса, и сегодня они явно были не в духе. Потому он почти сорвался и кинулся на оборотня, чтобы наконец оторвать ему пустую голову, но тот вовремя отскочил и убежал на кухню, где и сидел весь день в гробовой тишине наедине с едой. Не так плохо, но ему немного было ссыкотно даже бренчать ложками. Когда в прихожей зашуршала куртка, Арсений нервно сглотнул и сжал книгу между пальцами. Да так, что на страницах появилась вмятина. Пока парни спускались по лестнице, старший открыл окно, накинув на себя пальто, и в два прыжка оказался на крыше. Операция «следить за глупым, Тошей» началась. Возможно это закончится плохо, но главное, что вампир сможет успокоить свою душеньку. И в экстренном случае защитить этого дурака. Он уже собирался бросится на следующий дом, двигаясь за подъехавшей машиной, очевидно одного из дружков Выграновского, как за его спиной раздался сдавленный голос, который был явно чему-то удивлён: — Арсений? Обернувшись, он увидел бледного Антона в серебристом пальто, а на голове, в гуще чётких сероватых кудрей, поблёскивали снежинки. Попов усмехнулся, и даже не зло, но устало произнёс: — Опять, Эд. Сколько можно? И у Антона нет такого пальто. Да, я пойман с поличным, но и ты меня извини, я не готов отпускать Тошу одного. — Эд? Ты имеешь в виду Выграновский? — странные вопросы посыпались на голову Арсения, который вдруг смутился и приоткрыл рот. — Где он? — Что за бред? Ты решил меня довести? Знаешь, я и в правду могу свернуть тебе шею. Сейчас меня даже не остановит никто, — Арсений подошёл чуть ближе, но замер на полпути, ведь он чётко почувствовал знакомый запах, и это была далеко не аура оборотня. — Арсений, не тупим, — парень щёлкнул пальцами перед своим лицом, и Попов обратил внимание на красноватые вампирские глаза, в которых отражался его изумлённый, ни с чем несравнимый облик. Сейчас слова закончились, как и эмоции. Он просто стоял с приоткрытыми губами, глотая залетавшие в рот снежинки. — Я сошёл с ума. — Мир сошёл с ума, когда я вдруг нахожу тебя на крыше нужного мне дома. В любом случае, как бы ни хотелось врезать тебе и посильнее, мне будет мало, а убивать тебя, я не хочу, — молодой вампир усмехнулся уголками губ и смахнул рукой снег на волосах. — В этом уже давно нет смысла. — Почему? Кол с собой не взял? — И это тоже одна из причин. Но главная — Антон. Ты уже успел запудрить мозг мальчику, а я не собираюсь доставлять боль своему единственному родственнику. Тем более такому похожему на меня. Наша плохая черта — ужасный вкус на парней, — Антон говорил всё это медленно, словно сдерживаясь, потом рассмеялся этой ситуации и подошёл к Арсу, встав с ним наравне и обратив взор на уезжающую машину с ребятами. — Что ты тут забыл? — вопросы Арсений говорил, но он не был здесь. Он просто посматривал на фигуру рядом и, не веря, поджимал губы. Мужчина не мог понять, что происходит, осознать, и выявить хоть одну отчётливую эмоцию. — Я искал Выграновского. Этот дебил ввязался в тёрки с вампирами твоего возраста, а они решили его убить, чтобы тот не разболтал где их база. Иначе говоря, если не помочь, умрёт не только он, но и мой родственник. Ради этого я здесь. — Тоше угрожает опасность? — будто опомнившись, Арсений отмер и теперь пусть и не слишком доверчиво, но смотрел прямо в глаза собеседнику, который выглядел враждебно, но не предпринимал попытки его убить. Разве что взглядом. Да, взгляд у него поменялся сильно за эти триста лет… Просто невероятно. — Тоша, — передразнил он Арсения, — какие у вас уже близкие отношения, аж жуть. Надеюсь, ты хоть немного думаешь своей головой и исчезнешь из его жизни раньше, чем сломаешь её, — снова глаза вспыхнули красным, а Попов на это нагло улыбнулся. — Я вижу, что ты меня ненавидишь. Это верно. Я не заслуживаю прощения, но на деле, что я сделал тогда? Спас тебя от смерти, можешь хоть тысячу раз сказать, что не просил, но я не мог тогда тебя отпустить. Потом ты вообще вроде умер, не хочешь вместо советов, рассказать, какого ху… — во снах Арсений на коленях ползал, а в жизни как всегда ожидания не соответствуют реальности. Он был почти полностью спокоен. Ну, разве что немного руки подрагивали. — Как ты много говоришь, — зашипел, как от боли Антон. — Я не хотел тебя искать именно по этой причине. Ты умеешь запудрить мозг. Хотя я так хотел тебя убить первые сто лет, что у меня появилась мания. Но сейчас вот смотрю на тебя и понимаю, тебя сама жизнь наказывает, — Арсению показалось, что в этот момент они оба чувствуют себя примерно одинаково. Словно они просто старые знакомые, которые в прошлом поругались, а спустя время уже закончились эти яркие искорки ненависти, оставив только глубокую обиду и неприязнь. Но это такие разные моменты, что лучше уж обида, чем ненависть. Тем более, когда перед тобой уже не человек, а вампир. — А у тебя как дела? М? Выглядишь даже лучше, чем можно было ожидать, — в душе у Арсения поднимались остывшие чувства. Не любовь, нет, поднимались чувства человеческие, такие как, например, облегчение? И радость от этого? Да, определённо это и пугало. — Мы реально будем сейчас говорить обо мне, а не спасать двух дебилов? Извини уж, но я не к тебе сюда пришёл. От тебя может выйти толк, поэтому пошли уже, — Антон брезгливо поморщился, глядя на подкинутого судьбой «помощничка». — Говоришь так, словно старший тут здесь ты, — уже полностью расслабившись и осмелев, Арсений чуть подтолкнул парня к краю крыши. — Руки при себе оставь, а то оторву, — прорычал Антон, показывая острые клыки, которые чуть-чуть посмешили Арсения. Опасаясь, что на него накатит истерика, или он, не дай Боже, кинется этому вампиру на шею, Арсений старался думать только о Тоше, которого всё-таки следовало привязать к кровати.