Изумрудный-1

– Всё в порядке, пострадавших нет, – сообщила, влетев в тронный зал, Кагги-Карр. – И Уорра, и Карфакс говорят, что их подданные претензий, – Страшила одними губами повторил слово за ней, – не имеют. Оставалось два дня до большого праздника, годовщины основания Изумрудного города, но гости уже собирались вовсю. В частности, несколько часов назад почти одновременно прилетели Летучие Обезьяны и племя гигантских орлов в полном составе, и в итоге, заходя на посадку, едва не посбивали друг друга в давке. Стараниями Фараманта удалось восстановить порядок, но настроение, конечно, у всех было подпорчено. Страшила был особенно расстроен, и не только потому, что любому правителю неприятно, если такая история случается в его городе. Меньше года прошло после попытки менвитов завоевать Волшебную страну, и Страшиле очень хотелось, чтобы первый после той истории большой праздник прошёл без сучка и задоринки. Выслушав доклад Кагги-Карр, он твёрдо сказал: – Такой экс-тре-маль-ной си-ту-а-ци-и больше допускать нельзя! – Ну да, они могли бы договориться между собой о времени прилёта, – сказала Кагги-Карр. С её подчинёнными таких проблем вообще не бывало – если небольшие птицы собирались куда-то лететь крупной стаей, об этом по эстафете за пару часов узнавала вся страна. Однако Страшила покачал головой: – Буду думать! Через несколько минут иголки и булавки мозгов показались из его головы – признак того, что задумался он всерьёз. Кагги-Карр, чтобы не мешать, тихонько вылетела в окно и направилась на кухню, где повар Балуоль обещал оставить ей зерна. Вечером того же дня Страшила радостно объявил, что у него спро-ек-ти-ро-ва-но решение задачи. – Если в Изумрудный город идти пешком, то войти в него можно, только переплыв на пароме канал и пройдя через ворота, – сказал он придворным. – Но если лететь с воздуха, то проникнуть в город можно откуда угодно. Отсюда и стол-по-тво-ре-ни-е, случившееся сегодня. Закрыть город стеной или водой с воздуха мы не можем, а значит, надо принять меры, чтобы от-ре-гу-ли-ро-вать перелёты наших гостей. – Это бы хорошо, только как? Улицы в воздухе тоже не построишь... – с сомнением заметил Фарамант. Он бы вообще предпочёл, чтобы все гости города – в том числе летающие – пользовались его воротами, потому что где же ещё можно было получить зелёные очки? – Но на земле можно построить спе-ци-аль-ну-ю площадь, куда все, кто прилетает, будут садиться, а кто-нибудь с этой площади будет кон-тро-ли-ро-вать о-че-рёд-ность их посадки! – сказал Страшила. – Это будет похоже на ворота, только для тех, кто летит по воздуху. Кагги-Карр эта затея не очень понравилась. Если все летуны будут вынуждены сначала по очереди садиться на какую-то отдельную площадь, это сильно затормозит птичью эстафету – о чём она и сказала Страшиле. Немного подумав (сквозь солому снова блеснули иголки), Страшила сказал: – Через площадь будут летать не все. Мы объявим о мак-си-маль-ном размере птиц, которым будет позволено садиться в городе просто так, как раньше. – Н-ну хорошо, допустим, – сказала ворона. – А как тот, кто сидит на площади, сможет повлиять на то, что творится в воздухе? Он руками будет распихивать Летучих Обезьян? – Предложим эту работу Тилли-Вилли, он это сможет, – усмехнулся Дин Гиор. – Нет, так нельзя, мы должны решить проблему ци-ви-ли-зо-ван-но, – возразил Страшила. – Да и вообще не подходит Тилли-Вилли – отвлечётся, заболтается с кем-то, на своё отражение во рву засмотрится... В битвах и походах он незаменим, но сидения на одном месте он просто не выдержит, – хмыкнула Кагги-Карр. – Тут и думать нечего, поставим кого-то из дуболомов. – А прилетающим он будет се-ма-фо-рить, – гордо пояснил Страшила. – Элли и Энни рассказывали мне, что за горами кораблям и па-ро-во-зам подаются особые сигналы, например, флагами... – Лучше фонарями, флаги сложнее разглядеть с высоты, – предложил доктор Бориль. – Зелёными фонарями, – подхватил Фарамант. – Зелёные сольются с изумрудами на крышах домов, – сказал Страшила. – Как раз лучше так: фонари сделать разных цветов – один для сигналов обычным птицам, другой для гигантских орлов, третий для Обезьян, четвёртый – для драконов... вроде больше у нас никто особо не летает. – Разве что ещё какой-нибудь волшебный ковёр объявится, – кивнула Кагги-Карр. – Кстати, можно подготовить сразу две площади – одну основную, другую про запас, для таких праздников, как нынешний.

***

Страшила рьяно взялся за подготовку строительства. У него не бывало таких грандиозных задумок со времён рытья канала, и вдобавок, в отличие от каналов, всё-таки известных истории, взлёт-но-по-са-доч-ны-е площади, как он их обозначил, раньше в Волшебной стране не встречались вообще. Кагги-Карр, с тех пор, как он показал ей проект указа, разрешающего небольшим летунам приземляться где угодно, тоже горячо поддерживала новую идею Правителя – ей нередко приходилось разнимать крупных и мелких птиц, когда каждая из сторон доказывала, что противники занимали лучший воздушный поток или садились на самом удобном участке. С этими площадями Страшилы всякие ястребы и цапли, хотелось верить, не смогут жаловаться, что им некуда приземлиться. Остальным горожанам было бы в целом безразлично, воплотится в жизнь затея Страшилы или нет, но у всех ещё было свежо воспоминание о едва не случившейся драке Летучих Обезьян и гигантских орлов, и повторения истории никому не хотелось. Грустил один Фарамант. – Никто не любит надевать на входе зелёные очки, – говорил он. – Теперь, без риска угодить в воздушную толчею, все будут прилетать в город на драконах и орлах и ходить без очков по улицам. Что бы подумал Великий Гудвин? Страшила, впрочем, понимал, что дело тут не только и даже не столько в Гудвине (тот, по мнению самого Страшилы, как раз одобрил бы его замысел – он же сам летал на шаре с корзиной). Просто Страж Ворот боялся, что в один прекрасный день лишится дела своей жизни и останется бесполезным. И было ясно, что никакие места в придворном совете и никакие ордена и титулы не утешат его, если никому не будут нужны его ворота и зелёные очки. Однако подготовка площадей шла своим чередом – они были действительно необходимы. Страшила разослал новость во все концы Волшебной страны, и от соседей начали поступать предложения о помощи. Стелла сообщила, что попробует изготовить новый волшебный телевизор, чтобы дуболому с земли было проще наблюдать за тем, что происходит в воздухе. Такой телевизор, по её плану, будет попроще того, что хранился у Страшилы, и сможет показывать только небо и только на несколько миль вокруг, не больше. Лестар и Урфин Джюс независимо друг от друга написали, что одного фонаря для предложенного Страшилой се-ма-фора не хватит – его можно не заметить – и что они подумают над тем, как бы сделать линию из сразу нескольких фонарей, которые можно было бы зажечь одновременно. Из письма Ружеро Страшила выяснил, что кое-что похожее на его изобретение всё-таки имелось в Волшебной стране – в Пещере у рудокопов была башенка, из которой они следили за взлетающими и садящимися драконами, и Ружеро любезно прислал её чертёж. Страшила тут же включил башенки в свой план: телевизор Стелла когда ещё пришлёт, да и в любом случае лучше, если ре-гу-ли-ру-ю-щий летунов дуболом сможет вести наблюдение с двух разных углов – из окна и через экран. Доктора Бориль и Робиль настояли, чтобы на каждой площади дежурил врач: мало ли, кто-нибудь будет ехать у орла или дракона на спине и случайно свалится, да и самим летающим гостям тоже может отчего-то стать плохо. Наконец планы площадей на бумаге были готовы. Пришло время начала собственно стройки. Страшила лично объехал весь город на носилках в поисках подходящего для площадей места – он даже спускался с носилок едва не через каждые сто футов и обходил приглянувшиеся ему уголки, и горожане восхищались тем, как много значит задуманное строительство для Правителя. На следующий день после этих поисков в тронном зале снова собрался весь совет – Страшила должен был объявить, где именно будут находиться площади. У всех на лицах было написано взволнованное ожидание – кроме понурившегося окончательно Фараманта. – Про-ин-спек-ти-ро-вав вчера наш ре-ги-он, – начал Правитель, – я увидел, что из-за высокой плот-нос-ти застроек на острове нет места для за-пла-ни-ро-ван-но-го о-сов-ре-ме-ни-ва-ни-я. – То есть площади отменяются? – разочарованно воскликнула Кагги-Карр. Её подчинённые сильно огорчатся... – К тому же, – поднял палец Страшила, – если площади будут в городе, то часто прилетающие драконы или гигантские орлы станут нер-ви-ро-вать жителей. За городом у нас просторные поля, а в полях, кроме самих же птиц, никого нет. Со-от-вет-ствен-но, лучше всего будет построить наши площади не на острове, а по ту сторону канала, а в самом городе на-сто-я-тель-но попросить гостей не взлетать выше первого этажа. Он повернулся к Фараманту: – Дорогой Страж Ворот, а вы теперь сможете о-фи-ци-аль-но при-вет-ство-вать в городе наших летающих гостей. Драконы через сами ворота, положим, не пролезут, им придётся перелетать через стену, но вы в любом случае у-пол-но-мо-че-ны проводить такой же кон-троль для них, как и для тех, кто приходит пешком. Ещё недавно поникший Страж Ворот, едва верящий своим ушам, засиял от счастья.

***

Торжественное открытие площадей (их без затей назвали Изумрудный-1 и Изумрудный-2), как и некогда городского канала, сопровождалось пышным праздником. В изящной мраморной башенке на Изумрудном-1 ради такого случая дежурил лично Лан Пирот – и хореографические, и военные его способности, как выяснилось ещё во время подготовки к церемонии, очень пригодились, чтобы распределять толпившихся в небе птиц, драконов и Обезьян. О разрешении на посадку сообщали две линии фонарей: загорались они одновременно и горели на болотном газе – это придумал Урфин, вспомнив о своей старой зажигалке и поискав, чем можно заменить бензин и нефть, – и у каждого было несколько плафонов разных цветов, которые менялись, когда дежурный в башенке нажимал нужный рычаг (а это было изобретение Лестара). Лестар же, вспомнив, как готовили голос для Тилли-Вилли, смастерил великолепный рупор, через который дежурный мог отдавать команды. Рупор тщательно испытали, и Лестар добился того, чтобы его не заглушали ни ураганный ветер, ни гром. Страшила, опираясь на трость, стоял рядом с башенкой и наблюдал, как гости приземляются одни за другими. Племя гигантских орлов строго по очереди опустилось между двух линий лазоревых огней (как выходцы из пограничья Голубой страны), и Лан Пирот ловко переключил фонари на пронзительно-розовый цвет – следующими на очереди были Обезьяны, да не одни: ради такого случая Уорра нёс лично Стеллу, а другие Обезьяны – её придворных. Кроме того, несколько Обезьян отвечали за обещанный подарок феи Розовой страны – маленькие телевизоры. – Уорра, на посадку! – объявил Лан Пирот, и предводитель Летучих Обезьян стал плавно опускаться на площадь, приветственно улыбаясь счастливому Страшиле. А у городских ворот стоял, не помня себя от радости, Фарамант, держа наготове целый ящик зелёных очков.