Как после потери себя изменить свою жизнь в лучшую сторону?

Физзароли как током дернуло и в голове появились абсолютно дьявольские мысли. Его обуяла злость. Самая настоящая злость, вызывающая нездоровую улыбку на лице. Даже робо-руки начинали поддаваться новому хозяину. «Блиц не достоин в этой жизни ничего. Он продолжит жить никчемную жизнь, он зря считает, что я всё, потому что я докажу ему, что он зря начал эту войну! Потому что я сильнее, я лучше него! Я начну ходить! Я стану мастером своего дела! Мои руки и ноги дадут мне обещанные дополнительные способности! Я и только я буду всемогущ и популярен. Я достоин намного большего, чем просто детский Лу-Лу Лэнд, я уйду оттуда и буду развиваться в новой сфере, ведь я теперь не тот Физзароли, которого все знали, я лучше! Я сильнее! Блиц будет всегда никем, пока я буду…» — безумная улыбка во все зубы не покидала лица Физзаролли, когда в палату вошла адский врач. — Ну что, как успехи? — поинтересовалась она, не обращая внимания на выражение лица быстро вернувшего привычную милую улыбку пациента. — Стараюсь научиться управлять руками, — спокойно ответил он. — Прекрасно, завтра вам принесут брусья, чтобы вы учились ходить, а это вот для тренировки рук, — девушка подала какие-то предметы для разминки рук и длинную палку, — палка для растягивания ваших рук, — пояснила она. — Спасибо, — поблагодарил бес и врач, кивнув, вышла. И начались изнурительные дни тренировок. Руки давались легче, они уже сжимали тренажер и пальцы могли поочередно слушаться хозяина. Руки изгибались как обычные, но растягивались очень непредсказуемо. Иногда обворачивались вокруг палки, чем восхищали владельца, а иногда и вовсе не слушались, оставаясь обычными. Главное, чего хотел достичь Физзаролли — чтобы руки имели достаточно силы, чтобы поднять его, когда тот будет пытаться ходить. Пальцы ног уже могли шевелиться, но большего от них было сложно достичь, никак не поддавались. Вот если бы только одной нижней конечности не было, то можно было бы просто прыгать, но тут он был лишен возможности ходить и вовсе, так как на какую ногу не встань — она не удержит. Чем больше изнурительных тренировок было, тем хуже становилось ментальное состояние Физзаролли. А тренировки были почти на постоянной основе, чтобы быстрее оправиться от ощущения бесполезности и проявить себя в полной мере в аду. Физз обозлился на мир вокруг него, на адских существ, он стал понимать, насколько все эгоисты, насколько много сволочей, недостойных и шевеления пальцем в их сторону. Он начал колко шутить, всё больше сарказма вкладывал в свои ответы врачам, видя, что те его просто хотят сбагрить быстрее отсюда. — Как дела? — хладнокровно спросила врач, как и всегда. — А у вас как дела с Бэном, было уже? — хищно улыбнулся Физз. — Что?! Да как ты., — вскочила покрасневшая демонша. — А ты как считаешь могут быть дела у калеки, который учится жить новой жизнью? — саркастично ответил бес. — Так учись! — зло бросила врач. — Спасибо за содействие, не волнуйся, скоро вы сможете от меня избавиться, вам, как я вижу, уже не терпится побольше свободного времени, — улыбался Физзаролли. — Не твоё дело! — она выскочила из палаты. — Как приятно делать другим неприятно, ловить на их желаниях и показывать им своё превосходство. Мне сделали больно, поэтому теперь я имею полное право делать больно другим. Прогибаться под них я больше не собираюсь, — довольный собой, Физзаролли продолжил вставать на ноги. И вот, спустя еще два дня усилий он сделал шаг, другой и пошел за пределы брусьев сам! Вошедший новый лечащий врач оценил обстановку и уже к ночи выселил пациента домой. Как и ожидалось — все ждали только пары шагов, чтобы избавиться от ненужного Физзаролли. «Зря они так, они будут любить меня, мои шутки, когда я стану популярным» — подумал артист. Неискренне поблагодарив хотя бы за то, что его довезли до дома, Физз расположился в своей удобной квартирке, чувствуя некую тоску по прошлому. Первое, что он сделал в квартире во время очередного агрессивного всплеска — протянул когтистую робо-руку к фотографиям на стене, где присутствовал Блиц и где была Тилла, раздирая их в клочья. Роботизированной рукой было удобно превращать фотографии в обрезки, подобно шредеру. Физзаролли старался даже не смотреть на эти фотографии, на счастливых адских существ на ней, которые не знали боли, ненависти и трагедий. Раз шаг, два шаг, и он стоит напротив его личных фотографий. Их делал Блиц, да это и неважно сейчас, глаза не мозолит и ладно, на них… Физзаролли чаще задышал, не предвещая ничего хорошего… на них он был краснолицым, как и все нормальные демоны, с целыми руками и ногами. Вот на одной он машет рукой, на другой изображает рокера, на третьей маленький показывает разодранную коленку. Мгновение и он сдирает эти фотографии со стены, собираясь повторить участь предыдущих фото, но останавливается, кидая их в тумбочку. Прерывистое дыхание… один тяжелый шаг… второй тяжелый шаг… третий и вот он стоит у зеркала, смотрит как мгновенно его глаза наполняются слезами. — Урод, я стал уродом! — кричит он, собираясь со злости разбить зеркало, но лишь теряет равновесие и ослабевшие от дрожащего тела ноги роняют отчаянно всхлипывающего Физзаролли на пол. Но новый Физз так просто не сдается. Он растягивает руки с улыбкой на лице и непросохшими слезами на щеках, поднимая себя на ноги, продолжая прожигать взглядом отражение в зеркале. Не отдавая себе отчет в действиях, вглядываясь в зеркало, начинает неестественно выгибать руки, формируя из них замкнутый круг перед собой. Ноги лишь слегка удлинились, но на большее накопленного мастерства не хватило. — Новая сила, новые возможности, новая жизнь, новый я. В следующие несколько прекрасных дней дома, он раздвигал границы возможностей его конечностей. Руки теперь стали слушаться в полном объеме и не подводили, поэтому, когда подводили ноги он мог руками достать всё, что ему нужно. Ноги же ходили лучше, но растягиваться не желали. Пришло сообщение — Маммон требовал общего сбора для обсуждения. Пропускать возможность показать себя в лучшем свете Физзаролли не хотел, несмотря на Блица, который обязательно придет, ведь тот всегда дорожил и наверняка до сих пор дорожит работой. Пока он шёл до места, где раньше был их цирк, он ловил разные взгляды в свою сторону — кто-то смотрел с сочувствием, кто-то со страхом, кто-то с подобием отвращения, но как бы внутри не задевали Физза эти взгляды, он широко улыбался снаружи. На чьей же была стороне судьба, если у шатра стоял только Блиц. — О, Блицо, как тебе тут стоять? — начал диалог Физзаролли. — А тебе? — переспросил имп, рассматривая бывшего лучшего друга. — Никак, хочу свалить отсюда, чтобы не видеть твою сучью морду, а ты оставайся тут, как раз твой уровень, можешь Веросику пригласить на провал года, потому что я помогать тебе не собираюсь, — ядовито произнес Физз. — Расстался я с ней, да и куда ты свалишь? — поинтересовался враг. — Получать популярность, ведь эта дыра не мой уровень, особенно теперь. Не смогу я тебе доставить радости видеть меня и вспоминать, как ты бежал в огонь спасать Тиллу, недоумок! — прошипел Физзаролли. — Ах ты су, — хотел пойти в атаку Блиц, да руки Физза быстро обвили тело парня и приложили к земле. — А теперь слушай сюда, никчемность, — злился бес, — ты бесполезность, а не я, ты недостоин этой чертовой жизни, а не я. Я благодаря пожару приобрел невероятные способности, пока ты только потерял уже сколько? — задумался Физзаролли, — троих близких, и кому ты теперь нужен? Думал сломаешь меня? Отвечай! — не на шутку разозлился бес. — Да! Ты рыдал как су, — ему опять не дали договорить. — Ты дурак, тупое ничтожество, открыл мне взгляд на этот мир, ты не умеешь любить, не умеешь ценить и разрушил сам свою жизнь, а я её начинаю строить, как тебе такой поворот? — улыбался Физз, услышав позади себя свист. Он обернулся и увидел какого-то высокого демона с черным цилиндром и перьями из него на голове. — Пусти меня! — взмолился Блиц, возвращая внимание беса к себе. — Отпусти его! — прозвучал недовольный голос Маммона, — мне плевать на ваши разборки, но я не позволю себе терять ещё работников. — Неужели вы считаете, что после трагедии дети захотят сюда прийти? — поинтересовался Физзаролли. — Конечно! — добродушно ответил Маммон, — их родители источник денег, которые лишними никогда не будут. — Вам интересны только деньги, смерть вас не волнует? А то тут один имп очень недоволен такой политикой, — сдал с потрохами врага Физз. — А вы что, планируете этого урода пускать на детское шоу? Он же выглядит отвратительно! — перевел стрелки Блиц. — Молчать! — крикнул Маммон, — в цирк вложился мой друг и я не позволю вам всё испортить, ясно? Погорельцы сделают мой цирк еще прибыльнее, и вы по контракту будете дальше выступать. — Это не мой уровень, — холодно ответил Физзаролли. — Вспомни, кто эти конечности тебе дал? Хочешь, чтобы я их обратно вырвал и оставил тебя калекой и уродом? — Маммон грубо опустил дернувшегося от этих слов беса. — Плевать, стройте дальше цирк, я пошёл, — безразлично произнес Физз, желая скорее завершить этот пустой разговор. Физзаролли не нравилось, что Маммон прав, его бесило то, что он не может просто уйти, потому что контракт есть контракт. Он всё ещё был озлоблен на мир, поэтому по дороге уже успел колко пошутить в сторону двух ни в чем не виноватых прохожих. Интересно, как он будет развлекать детей? Тем, что задушит Блица или тем, что расскажет, что мир ужасно несправедлив, а может поведать историю пожара, где доблестный он спас своего эгоистичного друга и тот его при первой же возможности отблагодарил оскорблениями? И что не стоит доверять никому вокруг, потому что обязательно предадут.