Детка, я кумир подростков

Сукааа… Как же все болит! Что вообще, черт возьми, произошло? Меня как будто били палками, а потом кинули подыхать в глубокую яму… Попытка скоординироваться в пространстве закончилась полной чернотой и звенящей тишиной вокруг. Только сквозь тоненькую щель в зашторенном окне виднелось запотевшее стекло, по которому со стороны улицы градом скатывались дождевые капли. В воздухе вокруг витает ужаснейший запах перегара и рвоты, этот аромат вызывает болезненный спазм в желудке. Боже, неужели это от меня? У меня будто память отшибло, помню лишь, что у нас в домике происходила какая-то попойка, а дальше провал. Дрожащими пальцами нащупываю справа от себя тумбочку, а затем и торшер на ней. Включаю свет, но не успеваю закрыть глаза, в затылке начинает гудеть, и рука неосознанно тянется к голове. В районе виска нащупываю что-то прямоугольное, тканевое… Это же пластырь! А под ним сомнительно ноющая боль, в голову врывается воспоминание: я падаю с кровати и прикладываюсь головой об эту сраную тумбочку, ну, или не об эту… Когда это все вообще было?! Тусклый свет наконец дает рассмотреть обстановку, и я прихожу в очередной ужас: я уснула не в нашей со Светкой комнате, это чужой номер! Надеюсь, что я вообще в загородном доме до сих пор и меня не выкрали в рабство. Нет, все же я еще в отеле — обстановка слишком похожая, те же светлые покрывала, мебель из красного дерева, только планировка другая, более компактная что ли. Понимаю, что должна действовать, надо что-то предпринимать. Буду и дальше продолжать просто валяться здесь, неизвестно, что меня ждет. Наверняка скоро вернётся тот, из-за кого я здесь оказалась. А вдруг это номер Королева, он же вроде вчера тоже был там и опять лез ко мне, а вдруг он меня… Черт! Надо бежать как можно скорее… Скидываю безвольные ноги на пол и пытаюсь подняться. Тело, будто я камней наглоталась, притягивает к земле, в мозгах просыпаются лопасти вертолета и меня начинает штормить. И это все не смотря на то, что я уже ни капли не пьяна, наверное неплохо отоспалась. Да и какого фига у меня, собственно, такое похмелье? Никогда я так не болела с алкоголя, явно было что-то еще… С горем пополам поднявшись на ноги, недолго пообнимавшись со стеной, я неустойчиво, но все же смогла сделать первые шаги. Добралась до окна в надежде разведать обстановку. Не смотря на плохую видимость, понимание все же дошло. — Твою мать! Какой это этаж? — внизу, за пеленой дождя, лишь светили маленькие садовые фонарики, где-то метрах в ста подо мной, это явно не деревянный домик… Липкий холод стал пробираться вверх от самых колен. Не могу же я быть у… Дурная голова затрезвонила сигнал бедствия, передала импульсы в ноги, и я рванула. Конечно же, в полутемном номере гостиницы, не с самым чистым рассудком и с моей удачливостью, далеко удрать мне не удалось — споткнулась о ножку кресла. Благо хоть падение пришлось прямиком на пушистый белый ковер и удалось ничего не разбить в очередной раз, отделалась легким испугом. С искренней злостью ухватилась за кресло, дабы подняться и закончить свой побег. Но внимание отвлек кусок мягкой материи, аккуратно сложенный на самом краешке мебели, за который и ухватились пальцы. Я сдернула, расправляя ткань, и в горле моментально образовался горький ком. — Только не это! — простонала я. Этот свитер я узнаю из тысячи, именно в него я рыдала на плече у Родионова, после неудачной попытки сдачи реферата. Окончательно подтверждая догадки, я скомкала мягкую шерсть в безобразное ничто, зарылась в него носом и сделала глубокий вдох. Родной терпкий запах молекулами разнесся по венам, будто вытесняя из них все токсичное и ненужное. Отгоняя порыв выкинуть вещь в окно, я быстро, не допуская наступления смущения, натянула ее на себя, поверх тонкой футболки и джинс. Ну а что, по улице всё-таки бежать придется! Как хорошо, что номер не был заперт, значит я хотя бы не в заложниках. И куда он свалил, интересно? Надеюсь, не в ванной сидел все это время… Когда покинула комнату, паника подступила с новой силой. С опаской оглядывая длинный коридор, где горела всего одна лампочка от того, что на мое движение сработал датчик, я двинулась вперед. «Бежать, бежать, бежать» — било в голове набатом. У меня даже телефона нет, чтобы оценить в каком временном промежутке вообще нахожусь и на сколько все плохо. Вот и он, долгожданный холл, с мягким диванчиком, кучей растений и самое главное — лифтами! Еще немного и я на воле, а там забираю документы, меняю номер телефона и переезжаю в другой город. Табло над дверьми лифта обозначили «22 этаж», и с мелодичным писком я оказалась внутри, выжимая кнопки первого этажа и закрытия дверей до предела. Секунды спуска длились целую вечность, страх и плохое предчувствие теребили за все нервные окончания. Ну же, еще несколько этажей! Дабы не упасть от вновь охватившего головокружения, я облокотилась на двери, чуть ли не подпирая их лбом. «3…2…1» — дзынь! Я спасена! Нет… — Далеко собралась, дорогая? POV Марк Ну где я так нагрешил, что на мою голову свалилась именно Захарова? Сам себя бешу, ведь не могу лишний раз промолчать, дать ей что-то переварить, мне надо обязательно что-то сказать ей. Гадость, формальность, глупость — да что угодно, лишь бы взглянула прямо в глаза! Веду себя как малолетка, честно, аж тошнит от самого себя. Меня вообще много, что бесит, я сам как одна большая ходячая агрессия. Пытайся–не пытайся, сколько не отрицай, это не выгнать из головы, папочка подарил мне эту черту характера в догонку со «счастливым» детством. Вот сегодня, например, сначала невозможно взбесил Королев. Распускает свои грязные руки где не следует, недоумок малолетний. Поставить бы его на ринг и посмотреть, что он там сможет высрать своими пальчиками. Не самые радужные мысли для учителя, правда? Честно, у меня всё-таки была тревога на тот счет, что Таисия не послушает отца и все же не поедет, она же такая волевая. С другой стороны — нельзя также до конца уверенно сказать, что я хотел бы ее тут увидеть. Друзья, конечно, молодцы и за поддержку им спасибо, но они немного недопонимают, как тяжело быть рядом с ней в качестве врага. Поговорить с ней? Ха, это было бы смешное зрелище. В последнее время каждая наша попытка поговорить заканчивалась очередной перебранкой. Я не такой обидчивый и злопамятный как эта девчонка, но когда она начинает хамить, у меня будто крышу сносит. Выбегая из здания колледжа после утреннего промыва мозга от заведующего с очередным инструктажем по сопровождению детей в поездке, я сразу же заприметил Таю. У меня в мозгу на нее в принципе какой-то локатор стоит, чую пятой точкой, если она рядом. С ней тусовался Даниил, всеми силами своих маленьких яиц и слабоватых флюидов самца пытаясь захватить внимание девушки. Я хочу спать и курить, не бесите еще больше! Проявить свое негодование я решил, конечно же, именно в отношении Захаровой, бросив ей пару крепких словечек. И что вообще может быть «лучше», чем шумная орава местами недалеких студентов, которых днем в свой выходной ты должен загрузить в автобус и доставить в пункт назначения невредимыми? Наверное, только тот факт, что ты еще и влюблен в одну из этих студентов. Конечно же я посадил Таисию рядом с собой, я должен был контролировать ситуацию с Королевым, и не только для своего спокойствия, я ведь обещал ее отцу следить за ней. Мешал один назойливый факт в лице Кристины Макаровой. Я ведь не слепой и все ее глупые подкаты, взгляды и вздохи заметил уже давно. Девушка она недалекая, можно даже позволить себе сказать глупая. Такие слишком любят быть в центре внимания и добиваются этого самым ненормальным образом — своей тупостью. Из таких вырастают профессиональные содержанки, ну или, если не повезет, мастерицы салонов красоты. А для меня поведение этой девицы кажется смешным и нелепым, именно поэтому я не осаждаю ее, грех на таких ругаться. Да и к тому же, я вижу как наше с ней общение бесит Захарову, не могу не воспользоваться. Как же повезло, что сегодня ночью я почти не спал и в автобусе сразу же напала дремота, не придётся общаться с соседкой и наблюдать как милуются голубки слева. Я то и дело проваливался в сон, клевал носом, но на каждой кочке, задеваемой транспортом, подскакивал и осматривался. В очередной раз вырвавшись из объятий Морфея, я коротко оглянулся и обнаружил сбоку от себя спящую Захарову, а после наконец и сам спал уже крепко и спокойно. Почему-то представилось или приснилось, как я прихожу домой после тяжелого рабочего дня, ныряю в нагретую постель и отпускаю все тяжести и проблемы, наблюдая за сопящим телом девушки, лежащей рядом, ее светлый хохолок в волосах растрепанными волнами распластался по подушкам, грудь медленно опускается и поднимается от размеренного дыхания. Такие красивые мечты и такие несбыточные… Время в поездке значительно сократилось после моего пробуждения, оставалось каких-то полчаса и мы на месте. Перефразирую знаменитую поговорку и скажу: «Но не бывает добра без худа», ибо проснулся я от знакомого женского крика. Обоняние сразу же вычислило такой знакомый запах алкоголя, ореол которого буквально окружал салон. Этого еще не хватало… Этих подростков и так тяжело выносить, а под спиртным я вообще не представляю. Я подозревал, исходя из их хитрых лиц с утра, что что-то здесь нечистое, сам ведь таким был. Но наглеть настолько, чтобы лудить прямо в автобусе — это выше, чем беспредел. Получат по полной, не на того нарвались! Я молод и красив, а еще не закончил историю с Таисией, в тюрьму мне пока рано. Господи, ну снова этот Королев, как же он меня достал! Мало того, что сам без мозгов, так еще и других за собой тянет. Зато это отличный способ сейчас скинуть хоть частичку накопившейся агрессии и проораться, и никто мне ничего не скажет, он ведь заслужил. Только бы не переключиться на Захарову, только бы не… — Так это ты у нас зачинщица? Встала быстро и села на место Кристины! Макарова, ты садишься к Королеву и следишь за его поведением до конца пути, иначе всем троим двойки в семестре! — черт, ну я же не собирался орать на нее, а тем более причинять боль! Короткая перебранка с девушкой закончилась так же быстро, ибо я чувствовал, что если продолжу — она точно разревется прямо здесь, а мне оно надо? Я уже давно заметил, как каждый раз перед истерикой ее необычные большие глаза чуть-чуть щурятся, а пухленькие розовые губы еле заметно подрагивают. Только мне позволено знать такие вещи, никаким Даням, Петям, Васям. Я хочу, чтобы каждое ее движение было позволено изучать только мне. Дурак, ты уже точно маньяк какой-то! Наконец, мы остановились на парковке загородного дома и я, пытаясь собрать сначала себя, собирал еще и всех своих студентов. Благой разум сторожил каждого на выходе из автобуса с заранее подготовленным пакетом и конфисковал запрещенные напитки. Подозрительно, конечно, что там оказалось всего несколько бутылок, не могут они быть такими неподготовленными. Если обманули — спущу три шкуры с каждого, а затем отчислю без сожаления. Я всё-таки подписался за каждого обалдуя в уведомлении об ответственности. Вскоре, дети разошлись по своим домам для передышки. Но передышка была нужна не только им, еще только обед, а я уже изрядно заколебался. Запалив сигарету, я стоял в специально отведённом месте для курения, в тихом уголочке этого живописного парка. Воздух такой свежий и заряженный, что аж легкие жжет. Да, тут несомненно очень красиво, такой лес я люблю еще со времен детства, на севере кругом тайга и такое западает в душу навсегда. Что может быть лучше какой-нибудь вечерней прогулки в хорошей компании, сопровождаемой запахом хвои, хрустом веток под ногами, звуком падения шишек в траву?.. И когда это я стал таким романтичным? Но даже так, мысли о глупых студентах были намного усиленнее, мне необходимо было их чем-то занять, лишь бы вымотались и разошлись по койкам. Да и Таю охото увидеть, с ее красными от мороза щеками и в этой дутой куртке она похожа на забавного пингвинчика, аж зубы от умиления сводит. И поэтому, буквально за пару минут и благодаря никотиновому просветлению, я выдумал дурацкую игру и уже строчил СМС в чат группы. Сколько бы я не грешил на этих ребят, иногда они умеют быть собранными. Я расположил всех в запримеченной ранее беседке и объявил правила игры. Как же забавно было наблюдать за их негодующими лицами. Ничего, всем полезно иногда выговориться. Интересно, кому же выпадет исповедь от Захаровой? Студенты шумно вели дискуссии и мне это нравилось. Будто сам вновь окунулся в эти годы, когда у тебя еще кровь бурлит в жилах, юношеский максимализм не отступил до конца, и вокруг кипят настоящие страсти. Оказывается, у некоторых из них даже есть мозги, и они способны грамотно рассуждать. Постепенно начало смеркаться и холодать, не хотелось, чтобы кто-то заболел. Вон, у Волковой уже губы синие, пора заканчивать. Крайний раз бутылка раскрутилась посреди деревянного пола и на миг у меня вышибло весь кислород. Этого-то я больше всего и боялся. И она, похоже, тоже… Даже и не знаю, что может получиться, начни она сейчас говорить, слишком Таисия непредсказуемая. Она может либо сжечь дотла и втоптать в грязь своими словами, либо ранить сама себя своими же нападками. Как это и случилось после нашего поцелуя. Но как же хочется послушать… Вдруг она переварила, поняла и наконец разобралась со своими демонами. И я заставил ее говорить. Это была ужасная ошибка. Как ушат ледяной воды, каждое слово из ее таких красивых уст резало глубоко по сердцу. Она умная и не стала бы говорить лишнего, выставлять напоказ. Для всех это была очередная перебранка и всплеск эмоций незаурядной одногруппницы. Лишь мы вдвоём понимали, о чем идет речь. И только уже после ее очередного побега я задумался и был на грани осознания; только тогда смысл слов бурным потоком закрутился в сознании. — Быстро все по домам! Ужин с шести до восьми, не увижу хоть одну личность — по приезде дружной гурьбой пойдете к заведующему! — расщепляющая на атомы боль внутри требовала выхода. — Королев! Ты у нас главный любитель выпить, так что если за эти два дня еще хоть капля алкоголя попадет в любой из здесь присутствующих ртов, ты будешь отдуваться за всю группу. Студенты испуганными взглядами сверлили мою мрачную осунувшуюся фигуру, боясь лишний раз пошевелиться. Наконец, я понуро кивнул головой и указал рукой в сторону выхода. — Если все всё уяснили, то хорошего вечера. — я бессильно опустился на лавку, на место, где до этого сидела Таисия. — Волкова! Девушка уже практически ретировалась из беседки, когда я рявкнул ей в спину. Она в своей привычной манере встрепенулась и засеменила ко мне. — Д-да, Марк Сергеевич? — тихо промямлила она, а я уткнулся локтями в колени, пряча лицо в ладонях. — Прошу тебя, побудь сейчас рядом с Таисией, за ней нужно присмотреть. Если она начнет вытворять какие-то глупости, сразу сообщи мне, хорошо? — мой тон, так неожиданно даже для самого себя, сменился на умоляющий. В глазах у Светланы моментально промелькнуло что-то похоже на понимание и даже поддержку. Неужели она в курсе всего? — Конечно, Марк Сергеевич, не переживайте, все будет хорошо. — она аккуратно, подбадривающе похлопала меня по плечу и унеслась из беседки. Наконец я один, можно в коем-то веке дать волю эмоциям. Ладони вибрировали он рыка, исходящих в них, поглощая и притупляя страшные звуки. Черт возьми, мы с ней оба такие дураки! Ну почему не может быть все просто, так как мы оба того хотим? Просто взять и быть вместе, без этих недопониманий, недомолвок и проблем. Хочу все исправить, прямо сейчас пойти к ней и сказать, что до безумия люблю и хочу, чтобы она была рядом! Но у нее снова срыв, она думает, что я лживый лицемер и намеренно отстраняю. Даже слушать не станет, нужен момент, что-то придумать, предпринять… Зашел в номер и сразу же встал под горячий душ, одеревеневшие мышцы потихоньку приходили в порядок. Кто меня за язык дернул вытягивать из нее эти слова? Мог же как взрослый человек поговорить один на один, но нет. Надо проявить свою ядовитую натуру, в очередной раз разбить чей-то хрупкий мир. Кожа окончательно покраснела от кипятка, но боль даже не чувствовалась, настолько я ушел в себя. Вылез из кабинки, завязывая на бедрах полотенце и в клубах пара стер конденсацию с зеркала. Как из потустороннего мира, сквозь него смотрел человек с потухшими безжизненными глазами, на вид молодой, а внутри дряхлая душа. Как приятно, что отель благодушно оставляет в минибаре алкоголь, небольшая порция виски сейчас точно не помешает. Я открыл маленькую бутылочку, переливая все содержимое в стакан и подошел к окну. На улице не на шутку разыгралась погода, ветер завывал и заламывал верхушки деревьев, в стекло застучали первые капли дождя. Надо выдохнуть. Главное, что Захарова жива и здорова, остальное утрясется. Выпивки было неприлично мало, но вкупе с банными процедурами и попытками очистить мозг, все же расслабил. Погода не располагала к прогулкам, и я решил отказаться от вечернего обхода территории и поисков пьяных студентов. Надеюсь не зря. Прилег на кровать, включил дурь на телевизоре и копался в интернете без особого смысла. И через некоторое время, наверное, уже бы заснул, время было позднее, да и спал я мало и был уставший, но в дверь неожиданно постучали. Пока я бегал по номеру в поиске штанов или хотя бы халата, стуки становились все настойчивее, это начинало настораживать. Волнение липкими пальцами проходилось по диафрагме, когда я, натягивая на тело до конца раскопанное в недрах рюкзака худи, распахнул дверь. На пороге застыла заплаканная, едва ли не трясущаяся Волкова, и я сразу же понял, что случилось что-то ужасное. Тут уже и у меня сдали нервы, приказывая всем конечностям подрагивать. — Что с ней?! — голос сорвался, выдавая непонятный хрип. — М-Марк С-Сергеевич, п-простите… — Свету трясло, ведь она бежала по улице в одной футболке, зуб на зуб у нее не попадал. — Волкова, говори сейчас же, иначе я тебе отрезвляющую оплеуху дам, честное слово! — я вцепился в ее плечи, сам не замечая, что трясу ее. Девушка сделала несколько глубоких вдохов, подавляя подступающие слёзы и затараторила. — Простите нас, умоляю! Парни пришли, у меня не получилось их выгнать, потом они открыли эту водку, а потом я проснулась, а Тая уже наглоталась этого и отключилась! Я не знаю, что мне делать, я не могу их выгнать! — предательские слезы всё-таки побежали из ее зеленых глаз маленькими ручейками. — Идем, быстро! — я сорвал с вешалки свою куртку и кинул в руки ошарашенной Светлане, буквально пулей вылетая из номера. Лифт в этом загородном клубе ходит целую вечность, честно говоря, хотя он и относительно новый. Пришлось сбегать по ступеням — двадцать два этажа для меня и моей дыхалки курильщика, конкретно, то еще испытание. Но сейчас почему-то не волновало, будто второе дыхание открылось, когда перед глазами мелькали картинки мертвенно белой Захаровой, захлёбывающейся рвотой или лежащей под каким-нибудь Королевым. Еще немного и такими темпами у меня появится первая седина. Волкова всеми силами пыталась поспеть за мной: спотыкалась, задыхалась, но все же бежала. Я рад, что у Таисии есть такая подруга, она ей явно небезразлична. Расстояние до домика девушек мы преодолели минуты за две, хотя идти тут, по-хорошему, намного дольше. С улицы была слышна ревущая музыка и спонтанные нечленораздельные выкрики молодежи. Я не стал ждать у моря погоды и чуть ли не вышиб дверь плечом, не было ни секунды на раздумья. Первым делом в ноздри ударила ужаснейшая смесь ароматов и каждый из них мне был до ужаса знаком. Сердце сделало несколько быстрых ударов, а мозг передал: «Здесь явно курили траву». Этот запах мне был абсолютно знаком с юношества, когда мы с друзьями еще баловались всякой дрянью. Сука, если они ее накурили, я убью их нахрен! Я семимильными шагами преодолел коридор, врываясь в комнату. Полуживые студенты встрепенулись, глядя мутными глазами куда-то сквозь мою фигуру. Но не все. Коротко просканировав помещение, отметил Макарову, безвольным телом валяющуюся под столом в луже красного вина, затем мерзостную картину чуть ли не соития Саши Смирнова с ученицей Валей. Я лишь отвращено сощурил глаза, глядя на девушку в одних трусах, тут же переводя взгляд дальше. За столом у окна спали пара парней, окруженных рассыпанными остатками травы и осколками от разбитого бонга. К кровати я оборачиваться боялся аж до боли под ребрами, так как уже боковым взглядом зацепил то, что там происходит. Волкова замерла в дверях рыдая с новой силой, беззвучно, но сотрясаясь всем телом. И я все же обернулся. Сука, как же больно! Таисия, лежащая на кровати с задранной до самой груди футболкой и находящаяся в полнейшем бесповоротном приходе, вяло отбивалась от облизывающего ее Королева. Парню даже невдомек, что за его спиной стоит куратор, и не только куратор, а в эту самую секунду просто мужчина, готовый его разорвать на маленькие кусочки. Захарова сделала еще одну попытку, еле задрала свою руку и, наконец, убрала лицо мерзавца от своего, при этом рухнув с кровати, головой задевая тумбочку. Это стало последней каплей. — Какого. Хера. Тут. Происходит?! — заорал я во всю глотку. Музыка внезапно остановилась и некоторые все же очнулись от нарко-алкогольного сна. Я подбежал к Таисие, осматривая масштаб бедствия. Твою мать, бошку себе раскроила, дура! По крайней мере дышит и вроде пока не собирается помирать, но медлить тоже нельзя. Шаги громогласно отдавались от стен, считая секунды до смертного приговора каждому из здесь присутствующих. На столе так удачно стояла открытая бутылка недопитой воды, которой как раз хватило, чтобы пробудить тех, кто так и не соизволил проснуться. — Какого хрена… — простонали из-под стола голосом Макаровой. — Вот и у меня всего один вопрос: какого хрена? Что вы себе позволяете вообще? Вы не забыли, что все тут совершеннолетние и за употребление вас ждет уголовная ответственность? — я прикрыл глаза, упираясь в них пальцами, чтобы хоть немного снять напряжение. — Если через минуту вы не будете лежать в своих постелях, то на машине с мигалками поедете прямо отсюда… Каждые полчаса я буду делать обход и если увижу хоть одно тело вне положенного места, пеняйте на себя. Я понятно объяснил?! Группа пьяных подростков тупо закивали головами, вряд ли они хоть что-то поняли. По крайней мере теперь напуганы, стоило сделать это еще утром в автобусе. Они понуро волокли ватные ноги, постепенно освобождая помещение. Я знал, что поступок Волковой не останется незамеченным и ей стоило в ближайшее время ожидать настоящей войны с одногруппничками. И это очень быстро подтвердилось, стоило некоторым из них задеть ее плечом или бросить колкий взгляд. С этим разберёмся, но потом. — Извините, ик! Марк Сергеевич… Ик! — икая, пыталась донести Валентина, уже успевшая натянуть свои штаны обратно. — Не думайте, что на этом разговор окончен, поговорим завтра! — в догонку кинул я им. Затем схватил за шкирку пытавшегося улизнуть Королева и скинул обратно на кровать. Его мерзкий дружок Сайкин втихаря слинял как крыса с корабля, даже смешно. Я коротко оглянулся на Волкову, что все еще подпирала косяк и молча указал ей последить за подругой. — Что ты ей дал? — тряхнул я того за грудки. Парень глазами загонного зверя бегал по моему лицу, он и сам явно под чем-то. На полу тихо застонала Таисия, издавая звуки из которых с трудом можно было собрать «плохо», «помогите» и прочие мольбы. Еле оторвавшись от ее валяющейся, истекающей кровью фигуры, я с новой силой встряхнул Даниила. — Я СПРОСИЛ ТЕБЯ: ЧТО ТЫ, МАТЬ ТВОЮ, ДАЛ ЭТОЙ ДЕВУШКЕ?! — от очередного резкого движения из кармана парня что-то выпало, с характерным треском ударяясь об пол. Я поднял предмет и сразу же понял, что за дрянь сейчас течет по венам ученицы. Господи, от этой херни даже у некоторых мужиков моторчик останавливается! — Сколько она выпила? Сколько таблеток ты ей дал?! — не отставал я от студента, пока Света безуспешно пыталась остановить у подруги кровотечение из пробитого виска. — Т-три… Три таблетки… — наконец подал голос Королев. Я то ли простонал, то ли прорычал, а по-моему и все вместе. Черт, надо срочно промывать ее! Не везти же ее в больницу, что я им скажу? «Извините, мои студенты напились, накурились и наглотались таблеток, пока я успокаивал свои никчёмные нервы»? Отлично выйдет, я думаю. Давно я не был в родных краях, вот и увижу северные просторы родной страны. — Королев… У меня не хватает слов, чтобы описать, насколько ты мудак… — отпустил я его. — Проваливай отсюда живо! И учти, я тебе все это так просто не спущу. Он ретировался, постоянно оборачиваясь, глядя то на меня, то на бессознательную Таисию. Наконец, я мог обратить все внимание на нее. Забрав у Волковой свою куртку, я аккуратно закутал в нее хрупкое тело Таи и она безвольной тряпкой повисла на моих руках. Отдав Светлане распоряжение следить за порядком в мое отсутствие, я быстро отправился в сторону своего корпуса. У меня ночь, похоже, предстоит бессонная и одни лишние глаза совсем не помешают, да и девушка на таком адреналине, что вряд ли уснет, лучше пусть у нее будет занятие. Женщина на круглосуточном, мать его, ресепшене, подозрительно взглянула на меня, когда я ввалился в здание отеля с ноги, прижимая к себе нечто, завернутое в теплый кокон. Таисия рвано и мелко дышала, то и дело хмуря брови. Наверняка ей сейчас ой, как хреново. А я ведь просто хотел выйти на работу, учить детей… Почему у меня вечно все через одно место?! Пока мы ехали в лифте, я безуспешно пытался пробудить девушку, чтобы хоть немного привести ее в себя. Если сейчас я ничего не предприму, то могут быть серьезные последствия. Но она была в такой отключке, что я думал, как бы она не впала в летаргический сон. В номере я носком ботинка сразу же отворил дверь ванной, затаскивая туда тушку девушки и привалил ее боком к унитазу, выбегая обратно в комнату. Как же я обожаю себя! Только такой умный человек как я, мог закинуть в рюкзак поездную аптечку, уезжая на несколько дней. Прямо в руки, как по волшебству, выпал активированный уголь, а я вцепился в таблетки, как в спасательный круг. Пока подручными средствами разбивал черные круги в крошку и выбирал из минибара все бутылки с водой, Захарова начала шевелиться и уже во всю обнималась с унитазом, рассказывая ему о своей тяжелой жизни. Не дожидаясь очередной ее отключки, я поднял ее безвольную голову, буквально наматывая спутанные тёмные волосы на кулак и опустил прямиком над керамическими недрами туалета. — Давай, глотай! — черная масса из угля и потока минеральной воды так и норовила покинуть ее рот. — Ммммм!!! — застонала Таисия, выплёвывая половину лекарства мимо. — Не вкусно, да? А дрянь всякую глотать вкуснее было? — я вновь склонил ее над унитазом, легонько похлопывая по влажной щеке. — Ты должна вырвать! Реакции не последовало и, кажется, она снова начала отключаться. — Задолбала! Если ты сейчас же не выблюешь эту наркоту, то я засуну кулак тебе в горло! — прикрикнул я, собирая светлые пряди с ее лица. — Пррррххх. — нечленораздельно промычали в ответ. — Ну все, агрх! — не выдержал я, стремительно просовывая сквозь плотно сжатые островатые зубки два пальца, нащупывая ими влажный горячий язык и надавливая на его корешок. И нет, я не чувствовал отвращения или стыда. Мне действительно очень хотелось помочь этой дурочке, любимой дурочке. Ведь знаю, что это опасно, знаю, как плохо ей сейчас и как будет потом. Сначала девушка только давилась, кашляла так, что я буквально ощущал, как ее горло сокращается всеми мышцами и пытается вытолкнуть мои пальцы. Не будь этот момент таким комичным и весьма страшным, это вполне могло бы быть даже чем-то сексуальным. Наконец, всем своим хрупким телом Захарова сжалась, хватаясь за сложенный в три погибели живот и выпустила из себя приличную часть всей той гадости, которой успела наглотаться. Я убрал руку, собирая все время убегающие из пальцев локоны ее волос, ласково поглаживая по макушке. Боже, представляю что было бы, узнай Георгий Семенович обо всем происходящем… — Вот так, милая, сейчас станет легче… — бурный процесс очищения желудка был окончен, я стремительно вытер ее безжизненное лицо салфетками и поймал скатившееся на пол тело, снова закидывая на руки. В темной комнате было прохладно из-за оставленного приоткрытым окна. Я уложил Таисию на бок, поплотнее закутывая в одеяло. Сам устало опустился на стул, прислушиваясь к каждому исходящему от нее звуку и набрал на телефоне знакомый номер. Только бы ей не стало хуже… — Мммм… — словно читая мои мысли, с ужасной болью в интонации промычала она. На том конце провода ответили, и динамик прохрипел голосом Сани. — Чувак, почти два часа ночи, ты охренел? — Прости, нужна помощь. Если человек наглотался каких-то обезболивающих и смешал их с алкоголем, насколько все страшно? — уточнил я, все еще поглядывая на ёрзающее тело в кровати, сбивающее все простыни. Александр, не смотря на его небольшую легкомысленность, неплохо смыслил в медицине, даже планировал становиться врачом, как и его отец, но что-то в жизни сбилось с курса. Пока друг рассуждал и думал, я вспомнил еще об одной небольшой проблеме и выудил из своей аптечки пластырь и спиртовые салфетки, ну хоть что-то. — Конечно это херово, интоксикация сто процентов, а если наглотаться в приличном количестве, то там и до остановки сердца недалеко. — абсолютно спокойно излагал парень. — Постой-ка! Я правильно помню, что ты на этих выходных должен был везти своих детей в какой-то дом отдыха? Они там у тебя нахерачились что ли?! — Пхххх!!! — я приложил пропитанную спиртом салфетку к свежей ране Таисии, и та зашипела, подтверждая слова Саши. — Марк, это твоя девчонка что ли?! — заверещал друг. — Сань, давай все вопросы потом, мне надо что-то решать быстро. Что мне с этим делать? Я заставил ее проблеваться, но, как мне кажется, это не сильно помогло. — я наклеил пластырь над виском студентки. — Кхххх… — выдохнула она, откидываясь всем телом на подушки и окончательно отрубаясь. — А что с этим сделаешь? В больницу ты ее не повезешь. Посоветовал бы дать ей какой-то абсорбент и пусть проспится. Но сейчас ночь, а ты в глуши, так что пусть просто спит, она молодая и организм сам в силах переварить. Пить ей побольше давай. — заключил Александр. — А еще ты дебил, спокойной ночи. Я вздохнул и отключился, подсаживаясь на кровать. Ну почему она такая глупая? Заставляет так переживать за нее, я ведь глаз теперь не сомкну. Вся злость на студентов за их глупейшую выходку еще клокотала в самой груди, когда я смотрел на такое несчастное лицо спящей Захаровой. Угораздило же меня влюбиться именно в эту дурочку. Но как не полюбить эти маленькие аккуратные ступни в белых носочках, эти ровные изящные линии девичьих ног, острые колени и округлые бедра? Про ее глаза я говорил уже миллион раз и говорил бы бесконечно, но больше, чем ее глаза, я люблю ее улыбку. Когда она смеется, улыбается кому-то, на душе становится так невыносимо тепло, что хочется жить, ее зрачки улыбаются вместе с ее лицом, и она расцветает. Я облокотился на согнутую руку, нависая сбоку от ее хрупкой фигурки и не отрываясь смотрел за ней, боясь упустить даже малую деталь. Хочу представить, что не было всей этой дурацкой ситуации, что она не напивалась и ее не пичкали колесами, что сейчас мы в городе, у меня дома, и мы просто отдыхаем после будничного дня, что мы вместе просто так, без каких-либо проблем. Маленькая прядка светлых волос упала к носу, щекоча его, и девушка нахмурилась. Я осторожно провел ладонью по ее щеке, смахивая надоедливые волосы. Она, наконец, ровно и глубоко задышала, натянутое до предела тело расслабилось и, покачнувшись, прижалось к моей груди. — Я люблю тебя, Таисия. — прошептал я, прижимая ее покрепче и через мгновение сам провалился в дремоту. Проснулся я от звуков уведомлений на мобильном. Черт, как я мог так проспать и ни разу не проверить Захарову?! Но, к облегчению, она была жива, мирно посапывала все в той же позе, будто и не шевелилась вообще. Свет от телефона резанул по глазам, а я прислушался к бою капель дождя за окном, какой-то бесконечный ливень. Сейчас почти пять утра, а написала мне, как оказалось, Светлана. «Марк Сергеевич, я ходила на осмотр два раза, все спят, можете не переживать! Как там Тая?» Я быстро напечатал ответ, передавая, что все в порядке и приказывая Волковой ложиться на боковую, все же уже сегодня вечером ехать домой, а в понедельник на пары. И если все эти алкоголики-тунеядцы отлично так проспятся, то Светлане может прийтись не сладко. Вообще не представляю, что сейчас могло бы быть с Таей, если бы ее подруга не набралась смелости и не прибежала бы ко мне. Теперь я отношусь к ней совсем по-другому, неоправданно считал ее недалекой робкой тюфячкой, но сегодня она показала себя с самой лучшей стороны. Поскольку сон у Таисии был глубокий и спокойный да и, я думаю, все самое страшное уже позади, то мне надо бы освежиться и понабраться новыми силами. Поэтому сунул в карман так и не снятой худи пачку сигарет и банковскую карту, может хоть автоматы с кофе здесь есть. В холле на этот раз оказалось пусто, и я быстро выскочил на улицу. Промозглый ветер и дождь с намеком на ливень моментально вышибли из мозга любые мысли, кроме как о тепле и сухости. Я в несколько больших шагов добежал до крытой кабинки для курения и зажег сигарету. Хорошо же, сука… Вот проснется она и что дальше? Она ведь наверняка ничего не вспомнит, встанет в моей кровати, надумает себе всякого. И снова сбежит, сказав мне пару ласковых, а я опять как мудак ничего не смогу объяснить. Ну уж нет, достаточно. Не намерен я ее больше отпускать и мучаться. Сначала скажу ей все как есть, а потом выпорю как следует за эти ночные приключения. Расслабившись после дозы никотина, я вбежал обратно в здание отряхивая напрочь испорченную прическу от потоков воды. Скоро уже должно светать и ложиться спать смысла не будет, тем более я не хочу упустить пробуждение студентки. Так что уже можно и кофе хлебнуть и даже позавтракать. Ресторан оказался, конечно же, заперт и пришлось обходиться растворимой белибердой и булочкой из автоматов, но это лучше, чем ничего. Надо и Захаровой что-то купить, она ведь ночью все содержимое своего желудка в унитазе оставила, наверняка голодная будет. Я со спокойной совестью перекусил и собрался возвращаться в номер, но лифт вызывать не пришлось, двери открылись сами, как на заказ представляя передо мной перепуганную Таисию, зачем-то напялившую поверх футболки мой свитер. Дар речи грозился отступить, но я был намерен побороться с ним. — Далеко собралась, дорогая? — бровь непроизвольно выгнулась. Девушка до крови обкусывала свои губы и заламывала пальцы на руках, и это, видимо, был отвлекающий маневр, чтобы дать деру. Судя по всему, уже догадалась обо всем и все вспомнила, почему бы ей еще смотреть на меня как на призрака. Далеко сбежать я ей не дал и плавно толкнул обратно в кабину, тут же нажимая кнопку закрытия дверей. Тая, как загнанный в угол зверь, округлила глаза и сгорбилась, заставляя чувствовать себя каким-то убийцей-психопатом. — Опять решила сбежать? — я аккуратным кольцом обхватил ее запястья, подтягивая ровно на ноги. — Отпустите меня! Вы не имеете права меня удерживать! — заверещала та; видно уже хорошо себя чувствует, раз есть силы глотку надрывать. Я решил промолчать и просто тыкнул на кнопку нужного этажа, лифт потянуло вверх. Но у маленькой бунтарки были свои планы, и она снова принялась вырываться на волю. — Я вызову полицию! Вы меня похитили и продолжаете это делать, это незаконно. — ей удалось выдернуть одну руку и ударить меня по плечу. Пока я пытался вновь скрутить эту взбесившуюся антилопу, она весьма нехило брыкалась. Может ей помимо этих таблеток еще и допинг какой-то подмешали, ибо сил у нее не как в девчонке с похмелья. Очередной раз она рыпнулась, смогла вырвать свои запястья и оттолкнуть меня в грудь с такой силой, что я отлетел и ударился о стенку лифта, заставляя его качаться на ходу. Внезапно он поехал как-то медленнее, издал пронзительный скрип, потом резко дернуло вниз, и мы вообще остановились. Зашибись, застряли в лифте посреди отеля ночью, благо хоть в шахту не полетели. — Доволен?! У меня клаустрофобия между прочим, почему нельзя было меня просто выпустить? Вечно ты все портишь! — с новой силой начала истерить Таисия. — Это я доволен?! Кто толкнул меня так, что даже лифт застрял? И это кто ещё все портит! Конечно, легче же в очередной раз сбежать, поджав хвост и нажраться в доску, чем адекватно поговорить! — начинал закипать я, на этот раз уже самостоятельно атакуя ее и отталкивая к противоположной стенке лифта. — А я тебе ничего не должна! Захочу — напьюсь, захочу — накурюсь или нанюхаюсь, потрахаюсь к кем угодно! Ты ведь послал меня куда подальше, я же тупая малолетка без мозгов и принципов, вот и катись. Ты мне никто! — отчитывала она, глядя прожигающим взглядом прямо в глаза, пока я закручивал тонкие руки в своеобразные узлы за ее спиной. — Да не посылал я тебя, дура. Господи, ты и правда такая глупая! Любое слово вывернешь наизнанку. Я хотел, чтобы ты была счастлива и разобралась в своих проблемах, делая без сожаления то, чего мы оба хотим. — я навис над ее таким крошечным телом, всем весом придавливая его к холодному металлу. — Я же люблю тебя, Таисия, ты разве не видишь? И тишина. Она бегает глазами по моему лицу, будто не нашла еще ни единого ответа, ослабла всем телом, больше ни капли не сопротивляясь. А у меня словно камень с плеч упал, почему я раньше не мог просто признаться ей? Пусть это и глупо, но молчать о чувствах, когда тебя раздирает изнутри — еще хуже. Серо-голубые глаза Таи стали будто совсем прозрачными, наливаясь соленой влагой, но ни одна капля не стремилась покинуть веко, точно все жизненные процессы в ее организме зависли. Я только чувствовал, как за ее спиной тонкие длинные пальцы аккуратно и медленно, но при этом властно сжимают мои ладони. Прошло полминуты, не меньше, прежде чем мы по очереди сделали рваные вздохи. А потом все как в прострации… Студентка вырывает руки и обхватывает ими мою шею, тут же притягивая к себе и впиваясь в губы по-настоящему страстным поцелуем, что ноги подкашиваются и не выдерживают. Она ловко запрыгивает и соединяет ступни за моей поясницей, полностью повисая на мне. Не из-за нее, а только благодаря крышесносящей ситуации, я теряю остатки самообладания и сил, оступаюсь на пару шагов назад, вырисовывая языком по ее языку чудеснейшие спирали и приземляюсь лопатками в другой край лифта. Все механизмы будто оживают, и трос сверху металлической конструкции снова приходит в движение, скрипя всеми болтиками и гаечками. Прямо как и я внутри, будто одной детальки не хватало все время, чтобы привести в движение мой заводной механизм, и вот она, снова рядом, и я чувствую себя как никогда живым. — *Пшшшшш* Кто-то застрял в лифте? — раздалось искажённым женским голосом из динамика. — Кто-нибудь слышит? *Пшшшш* У меня тут оповещение об остановке лифта! Есть кто-нибудь?! Таисия зарывается своими невообразимо нежными пальцами в волосы на затылке и тянет их с такой страстью, что мне все равно на любое недоразумение, происходящее сейчас в мире. Ее мягкие влажные губы скользят по моим чуть обветренным, горячий язык заставляет желать ее с удвоенной силой. А когда она низко и еле слышно стонет на выдохе после того, как я прикусываю ее нижнюю губу, у меня просто сносит крышу. Плевать мне кто она, пусть хоть сестра родная, теперь мне на все плевать! Главное, что она моя… Сигнал бодро оповещает о прибытии на нужный этаж и, пока разъезжаются двери, я посильнее сжимаю ладонями ягодицы девушки, поплотнее прижимая к себе. В такой позе мы несёмся через весь коридор, не разрывая поцелуя. В любой другой ситуации я был бы зол на нее за опрометчиво оставленную открытой дверь, но только не сейчас, сейчас я благодарен ей за эти драгоценные секунды. В комнате, залитой предрассветным сиянием, опускаю ее на кровать, наблюдая как сексуально она отползает подальше, подгибая свои тонкие ножки и приковывает этим сжирающим взглядом, поддёрнутым дымкой желания. Стягиваю неудобную толстовку, из-за чего из карманов вываливается в хлам измятый завтрак для студентки — шоколадка и маффин. Не хочу ждать ни секунды более, она ведь так близко сейчас, впервые за такое долгое время и, вроде, не намерена сбегать. Ложусь сверху, поднимая ее руки над головой и переплетая наши пальцы, вновь целуя так глубоко, как не целовал еще, наверное, никого. Девушка извивается снизу, задевает своим пахом мой, футболка и мой свитер на ее теле задираются от таких действий, позволяя чувствовать жар и бархат ее кожи. Понимаю, что нельзя перебарщивать, я ведь только приблизил ее, и не для того, чтобы так глупо снова спугнуть. Но она сама не дает сигнала «стоп», наоборот, только прибавляет оборотов. Спортивные штаны уже вряд ли смогут скрыть мое возбуждение, так как Таисия скинула меня с себя и сама оказалась сверху. Чертова соблазнительница, стянула с себя весь верх, представая передо мной в одном белье, при этом еще и покачиваясь у меня на бедрах. — Тая… — то ли прорычал, то ли простонал я, оглаживая ее упругие ягодицы. — Останови меня. Она хитро улыбнулась, нападая с очередным поцелуем, и тут уже не выдержал я. Зарычал уже на самом деле, как чудовище и заставил ее перекатиться до центра огромной кровати, снова оказываясь сверху. Просовывая руку между своим наитвердейшим стояком и ее пылающим даже сквозь джинсы пахом, я пальцами нащупал молнию. Но руки настолько дрожали, а я не мог отвести взгляд от красного лица Таисии, поэтому сдался и просто дернул за один из краев, от чего штаны поддались и сами легко расстегнулись. Проведя языком от самого подбородка, я прошелся по острым ключицам студентки, посреди аккуратной груди в белом кружевном бюстгальтере, по впалому животику с нежной кожицей, поцеловал каждую тазовую косточку, намереваясь стянуть этот ненужный предмет одежды. Все это будто и правда в тумане, я не верю, что не сплю. После всего, что было между нами, я уже и подумать не мог, что узнаю ее во всех этих местах. И сейчас были самые яркие моменты за всю серую жизнь. Сегодня я понял, что Таисия, эта девочка, с которой познакомился в клубе, которая оказалась моей ученицей, эта негодница с взбалмошным характером — это мой воздух, мой никотин, мой алкоголь, моя зависимость и моя жизнь. Я никогда не испытывал такой эйфории. Я потянул ее узкие джинсы вниз, но девушка остановила мои руки и приложив ладони к моим щекам, потянула вверх к своему лицу. — Марк Сергеевич… — хрипло выдохнула она. — Захарова, меня это очень возбуждает и если ты не хочешь, чтобы я окончательно сорвался, давай просто — Марк. А это оставим до ролевых игр преподаватель/студентка. — попытался разрядить обстановку я, криво усмехнувшись и чмокнув ее в уголок нижней губы. — Я очень хочу… Но у меня никогда еще не было… — отвела смущённый взгляд Тая. Я опешил. Только что я чуть не совершил огромную ошибку. Блять, ну какой же я ужасный, думаю только о себе! Она же еще и на отходняках наверняка, не понимает до конца происходящее. — Боже, Таисия, Господи… Прости меня, умоляю… — я поднял ее, обнимая за плечо и подтянул к изголовью кровати, усаживая нас среди кучи подушек. — Я и не знал, я думал, что у тебя наверняка были отношения. Но я и не собирался, честно, просто в очередной раз сошел с ума от тебя и позволил себе чуть больше, чем должен был. Я никогда не воспользуюсь тобой против воли, слышишь? Я приподнял кончиками пальцев ее подбородок и заглянул в потемневшие глаза. — Марк, я тоже люблю тебя. И да, я была глупой, все как ты и говорил. — и снова ее застенчивость. — Я хочу быть с тобой, честно. Студентка улыбнулась своей коронной улыбкой, заставляя меня растаять. Не было на свете ничего лучше, важнее и ближе этих слов. Я погладил ее нежную кожу щеки, шеи и подарил поцелуй, полный благодарности и своего счастья. Ничего более, только искренняя любовь. Мы провалялись часов до десяти утра, обсуждая все на свете, как это обычно было после пар у меня в кабинете. И только сейчас я понял, как мне этого не хватало. Таисия призналась, что у нее до сих пор кружится голова и меня осенило, что сегодня предстоит еще много неприятных разговоров. Вот с нее и начнем. — Ничего не хочешь сказать в свое оправдание? — я хитро взглянул на нее сбоку, разворачивая из полиэтилена крошки, оставшиеся от кекса. — Ты о чем? — Захарова приняла свой завтрак из моих рук и посмотрела на меня, будто и правда сама невинность. Пока она роняла кусочки теста, употребляя его сидя на простынях, я оперся коленом о кровать, расставляя руки по обе стороны от студентки и навис прямо над ее лицом, хищно прищуриваясь. — Оу, прости, зря я о таком спрашиваю. Такое обычно остаётся между людьми и, наверное, я лишний свидетель вашей сцены с Королевым… — Сцены?.. — застыла она с едой во рту. — Угу. — я приблизился и оттянул ее нижнюю губу зубами, собирая кусочки сладкого маффина. — Вот так он тебя целовал? — Целовал?! — тут Тая уже отложила кекс на тумбочку и обратила все свое внимание на меня. — Да, целовал. — я приблизился еще, заставляя ее упасть на спину, покрывая тонкую кожу шеи грубыми поцелуями и укусами. — Точно, я вспомнил. Он делал это вот так. Ученица прикрыла веки, блаженно мурлыча подо мной и уже собиралась обхватить мои плечи руками, как я пригвоздил их к мягкой поверхности кровати. С укором вглядываясь в расширенные зрачки, я продолжил. — Нет, Таисия, прекрати. Я не шучу с тобой. Ты хоть понимаешь, чем это все было чревато? — Я не хотела, честно! Просто перебрала с алкоголем, да и вроде ничего в этих таблетках страшного нет… — начала оправдываться она. — Да что ты говоришь? А ты у нас спец в таблетках? Ты хоть знаешь, что при употреблении этих препаратов люди становятся овощами, так как из-за них отмирают мозговые клетки? — чувствовал я себя ее надзирателем, не меньше. — Да, у Даниила мозговых клеток и так осталось с гулькин хвост, но ты-то куда? Захарова поджала губы, настойчиво мусоля что-то в голове. Да, может я и чрезмерно строг, но сейчас она того заслуживает. — Хорошо, Марк Сергеевич. В Вас же сейчас говорит учитель и куратор, так вот: я все поняла. И больше ни за что так не сделаю. Теперь отстанешь от меня? — попыталась она улизнуть из моих цепких объятий. Пришлось перехватить ее за талию и потянуть на себя, сажая сверху на бедра. Не мог устоять, чтобы не чмокнуть ее в сморщенный нос. — Нет, Захарова, сейчас я говорю отнюдь не как учитель, а как мужчина, который любит и переживает. Ты не представляешь, сколько нервов я оставил за сегодняшнюю ночь. И не будь рядом с тобой Волковой, я не знаю, как бы все кончилось… — нельзя ярости снова дать завладеть собой, просто выдох. — Тая, я спокоен, но если теперь Королев появится ближе, чем в метре от тебя, я вряд ли смогу сдержаться и не отметелить его, при этом выдав еще и нас. Девушка тепло улыбнулась в ответ и поцеловала меня в щеку, поправляя мои нерасчесанные волосы. — Бедная Света, из-за меня ее теперь возненавидят… — вздохнула она. — Не переживай, мы со всем разберёмся. Кстати, уже пора выходить на разведку и раздавать люлей. — я подмигнул своей любимой, крепко целуя ее еще раз, прежде, чем мы покинем этот номер. Теперь нас ждет много интересного. Вместе. Конец POV Марк POV Автор Александр Ивлев не мог уснуть уже вторые сутки. И не смотря на два высших образования в области психологии, он не мог выяснить в глубинах себя — почему же. А происходит все после сообщений от его частой посетительницы и теперь хорошей подруги, просто милой студентки, Таисии. Когда Тая написала, что отменяется их занятие, так как отец заставил ехать ее в учебную поездку, где, помимо прочего, будет присутствовать тот самый парень, из-за которого она любовно страдает, у Александра не на шутку разыгрались нервы. Он никогда не позволял себе резкость в отношении клиентов, а уж тем более этой клиентки, но внутри так закипало, что он не смог сдержаться. «Пятница 19:45 От: Психолог Отлично, езжай! Я ведь говорил тебе, что общение с ним пустит все наши занятия по наклонной? Но нет, ты ведь должна. Поезжай. Проведи время отлично, с ним.» Ивлев ковырял заусенцы на пальцах полночи в глубоких самокопаниях ломая голову. Что не так с ним, откуда этот непрофессионализм из-за одной девушки? Есть ли ему дело до того, где она, с кем и что будет происходить в этой поездке. Да, Таисия безоговорочно доверяла ему. Они стали очень близки, и девушка рассказывала ему все, что держала глубоко на сердце. Вот и про Марка тоже рассказала… С первых слов он сложил о преподавателе-педофиле яркий образ: нахальный, беспринципный и надменный. Такой точно не для этого хрупкого лебедя. Ей нужен тот, кто будет беречь ее, как хрустальную слезинку, не позволит обжигаться о реалии этого жестокого грязного мира изо дня в день. Вот Александр точно бы смог дать ей это. А она прибегала к нему в слезах, вечно выбирая заносчивого преподавателя. Это выводило Сашу из себя, в венах кровь начинала нестись быстрее. Сегодня воскресенье и Таисия должна была вернуться домой и позвонить ему, чтобы договориться об очередной встрече. Но уже смеркалось, а звонка так и не было. Ивлев не выдержал и позвонил сам. Один раз, два, в итоге — десять. Но она не брала. Александр начинал нервничать и уже стал искать адрес отеля в интернете, когда раздался звук входящего сообщения. Какова же была его радость, когда он понял, что оно от Таи! И как он огорчился, изучив содержимое… «Сегодня 20:01 От: Таисия Я вернулась домой, но пока катаюсь с Марком по городу. Мы вместе, представляешь? Завтра тебе позвоню, потом все расскажу, времени особо нет, пока!» Александр Ивлев заблокировал мобильный и опустился на диван, зарываясь пальцами в светлые кудри на голове. В ту ночь он снова не спал. Конец POV Автор