Под снежным одеялом

      С самого утра на деревню ниндзя обрушился снегопад.       Весь день, не переставая, с неба то падали мелкие снежинки, больше напоминающие пыль, то крупные хлопья, из-за которых всё вокруг словно окутало белой дымкой. Стихия то почти прекращалась, то вновь набирала силу, норовя превратить прилегающие к поселению окрестности в зимнее царство, выбраться из которого все они смогут лишь с приходом весны. Мэй ступала по лесу, что медленно погружался в вечерний сумрак, любуясь сказочным пейзажем. Прохладные снежинки запутывались в волосах девушки, оседали на ресницах, опускались на щёки и тут же таяли, оставляя после себя лишь влажный след.       Удивительно, как внезапно может измениться жизнь. Ещё год назад она, юная майко, которой позволяли видеть лишь прекрасную сторону мира, без бедности и нужды, без боли и насилия, и представить себе не могла, что найдёт своё пристанище здесь, в скрытом от посторонних глаз поселении шиноби. Среди тех, о ком будущая гейша Мэй слышала лишь из вызывающих ужас рассказов наставницы. Среди людей, встречи с которыми она когда-то опасалась больше всего.       Привратник побеждён, врата уничтожены. Империей Нойрё единолично правит Ясухару Савада. Он предлагал девушке выйти за него замуж, разделить с ним престол, но она предпочла совсем иную жизнь. Тихую, уединённую. Без сплетен и дворцовых интриг. Зато рядом с ним.       Гостевой дом на окраине деревни остался позади. Там по-прежнему жил Масамунэ, но теперь не один, а вместе с Сино-Одори. Путешествие в столицу сильно сблизило их. Вот уже несколько месяцев они обитали под одной крышей, даря друг другу так необходимую им обоим любовь. Бывший ронин примкнул к клану, и теперь официально считался одним из шиноби. Такао предлагал паре перебраться в дом, что находился непосредственно в их поселении, но ёкай по-прежнему не принимала большую часть, как она это называла, «людских странностей», поэтому предпочла разместиться в отдалении. И единственным человеком, с чьими чудачествами паучиха смогла хоть как-то смириться, был Масамунэ, который отныне тоже носил фамилию Наито.       Проходя мимо тренировочной площадки, Мэй заметила играющих в снежки детишек. Чуть в отдалении за ними наблюдал Кадзу. Необычную тренировку он сегодня придумал для будущих ниндзя. Но, кажется, никто и не возражал. Молодой человек до сих пор восстанавливался после травм, полученных в бою с Привратником и его слугами. Вот уже несколько месяцев не брал задания, покидал деревню крайне редко и только для выполнения простых поручений: встретиться с агентом, доставить послание, приобрести необходимые клану товары, но не более того. Чтобы друг не закис без дела, Такао привлёк его обучать детей. Поначалу Кадзу не оценил решения дзёнина, однако, спустя несколько недель, вошёл во вкус.       Заметив кицунэ, мужчина улыбнулся одними глазами и коротко кивнул ей в знак приветствия. Мэй поклонилась ему в ответ и, решив не отвлекать от работы, направилась дальше. На улочках поселения зажглись и воспарили ввысь волшебные фонарики, озаряя всё вокруг светло-голубым и оранжевым светом. Снег искрился в этом колдовском сиянии, отчего пейзаж становился воистину чарующим, а в душе зарождалось ощущение праздника. Девушка словно попала в одну из прекрасных сказок, которые ей рассказывала госпожа Сумико, когда хотела побаловать свою юную воспитанницу.       Мэй не смогла сдержать счастливой улыбки. Хотя радость эта отдавала лёгкой печалью. Знала, чего ему стоит создавать такую красоту день ото дня. Но оттого лишь ценнее было любое его колдовство.       Наконец, в отдалении показалась знакомая крыша. Кицунэ ускорила шаг, ощущая, как внутри растекалось приятное тепло. Место, ставшее для неё домом. Такао пригласил её жить к себе, стоило им вернуться в клан после битвы с Привратником. Было неловко, но предложение его девушка приняла. Привыкнуть к новой обстановке, к постоянным гостям, заходящим в дом, к тому, что мужчина порой засиживался за свитками и документами до поздней ночи, оказалось непросто. Но со временем она смогла подстроиться под ритм жизни главы клана. Даже, разобравшись в потребностях мужчины, научилась ненавязчиво обеспечивать ему комфортные условия для работы.       Перешагнув порог дома, Мэй застала дзёнина за перевязкой ран.       — Позволь, я помогу, — тут же подскочила к нему кицунэ. Такао ничего не ответил, лишь вернул ей в ответ благодарную улыбку.       Обрабатывать его порезы уже вошло у девушки в привычку. Она прекрасно разбиралась в зельях и мазях, которыми пользовались для этих целей ниндзя. Даже наловчилась быстро наматывать свежие бинты на его ладони. От вида кровоточащих воспалённых ран всё внутри больше не переворачивалось. Научилась смотреть на них спокойно. Вот только в последнее время отчего-то чаще стала журить колдуна за то, что он совсем себя не бережёт. Прямо как Кадзу раньше. Такао лишь виновато улыбался в ответ, а на следующий день вновь тратил силы на волшебство.       — Спасибо, Мэй, — мягко поблагодарил её дзёнин, когда она убирала со стола грязные бинты и склянки с лекарствами. — Как дела у Масамунэ?       — Ему уже лучше, — отозвалась кицунэ, расставляя ненужные теперь предметы по местам. — Ранение, полученное на задании, постепенно заживает. Сино-Одори строго следит за тем, чтобы он вовремя принимал лекарства.       Кицунэ улыбнулась, вспомнив, как ёкай ругалась сегодня на бывшего самурая, когда тот, заговорившись с Мэй, не выпил отвар трав, который ему выдал дедушка Чонган. Паучиха так мило заботилась о нём. С такой спутницей, кицунэ была уверена, мужчина точно не пропадёт.       — Это хорошо, — удовлетворённо кивнул колдун и положил перед собой какие-то свитки. И почти сразу же погрузился в чтение. Несколько пепельных прядок упали с плеч мужчины, загораживая ему свет. Он небрежно отбросил их назад, но почти в тот же миг они снова загородили ему обзор.       В голове кицунэ промелькнула игривая мысль, которую она поначалу попыталась отогнать прочь. Не хотела отвлекать его от дел. Вдруг не оценит её желания помочь, сочтя назойливой, и разозлится? Однако, когда Такао вступил в очередной неравный поединок с волосами, она всё же решила воплотить свою задумку. Лукаво улыбнувшись, достала его гребень для волос, села сзади и осторожно собрала в руке длинные пряди.       — Мэй? — дзёнин развернулся к девушке. В небесных глазах читалось лёгкое недоумение.       — Позволишь? Сделаю так, чтобы не мешались.       Получив молчаливое согласие, кицунэ принялась аккуратно расчёсывать слегка спутавшиеся волосы. Нежно, чтобы случайно не сделать ему больно. Разобравшись с кончиками, поднялась выше. Проводила гребнем по всей длине, якобы случайно задевая пальцами шею мужчины. Такао млел от её прикосновений и даже не пытался скрыть этого. Окончательно расслабившись, слегка отклонил голову назад и с наслаждением прикрыл веки. Серьёзный, нередко строгий дзёнин сейчас напоминал кота, которому чесали пузико. Казалось, ещё немного, и он замурчит от удовольствия.       Закончив распутывать волосы мужчины, Мэй разделила их на три части и принялась заплетать их в простую косу. Пепельные пряди скользили меж её пальцев. Такие приятные на ощупь. Всякий раз, когда касалась их, не уставала удивляться. Неужели это тоже магия постаралась?       Как только причёска была готова, девушка стянула волосы кожаным шнурком. Напоследок проведя кончиками пальцев по получившейся косичке, девушка отстранилась.       — Готово, — она окинула придирчивым взглядом результат своей работы, а затем села напротив мужчины, мазнула коротким взглядом по его лицу. Так непривычно было видеть его таким. Но Мэй даже нравилось. Сейчас Такао выглядел таким домашним и уютным. Если бы девушка не знала, кто перед ней, то и не подумала бы, что этот мужчина — дзёнин, которому подчинялся целый клан наёмных убийц. — Теперь точно мешать не будут.       Колдун попытался рукой нащупать, что же такого она сотворила у него на голове. За несколько мгновений непонимание в небесно-голубых глазах сменилось недоумением, а затем ошеломлением.       — Косичка?! Мэй, ты… шутишь?       Кицунэ испугалась, что разозлила его, уже собралась извиняться, однако в следующий миг губы Такао тронула мягкая улыбка.       — А, по-моему, тебе очень хорошо, — кокетливо отозвалась девушка, заправляя ему за ухо выбившуюся белоснежную прядь.       Мужчина поймал руку Мэй, когда она собралась её убрать. Губами коснулся запястья, затем ладони. Оставил поцелуй на каждом пальце. Девушка ощутила, как от этой простой ласки сердце забилось чаще.       Янтарь встретился с аквамарином. В нос ударил горьковатый запах лекарства, которым она не так давно обрабатывала его порезы. Аромат, стойко ассоциирующийся с ним.       Такао и Мэй блаженно прикрыли веки. Миг — и их губы соприкоснулись. Нежная, неторопливая ласка, с каждым новым касанием становящаяся настойчивее.       Её ладонь, скользнула по щеке колдуна и замерла на шее. Хотелось большего. Отодвинуть ворот его кимоно, очертить кончиками пальцев ключицу, спуститься ниже… Мэй одёрнула себя. Время было не позднее, в дом дзёнина могли прийти другие ниндзя. Сейчас не стоило позволять себе такую вольность.       Кицунэ наслаждалась игривыми касаниями его языка. Внезапно мужчина подхватил девушку на руки и направился в сторону спальни. Изумлённо распахнув глаза, она посмотрела на главу ниндзя, но тот оставался невозмутим.       — Такао, но… — хотела было возразить Мэй, однако дзёнин властно вовлёк ей в очередной поцелуй.       С другой стороны, даже Кадзу не позволяет себе входить в дом главы клана без стука. А, раз колдун считает, что их действия сейчас уместны, она просто доверится ему.       Кицунэ и дзёнин опустились на постель. Одежда полетела на пол.       Губы Такао, осыпающие поцелуями шею, грудь, ключицы, живот… Прикосновения, от которых по телу растекалось обжигающее наслаждение.       Счастье чувствовать друг друга…       Обессиленно опустившись рядом, глава клана бережно прижал девушку к себе и укутал их одеялом. Положив голову ему на грудь, Мэй рисовала кончиками пальцев незамысловатые узоры на плече колдуна. Мужчина, похожий на зимнюю ночь. Как оказалось, только внешне. Он стал для кицунэ тем, кто согрел её в своих объятиях, кто показал ей, каково это, когда тебя любят.       Престол. Власть. Богатства. Зачем они ей, если Такао не будет рядом? Жалела ли Мэй хоть раз о том, что предпочла сбежать от всего этого? Нет. Ведь она была счастлива рядом с мужчиной, которому отдала своё сердце.       За окном беззвучно падали крупные хлопья снега. Они словно пытались спрятать их от остального мира за белоснежной пеленой.       Это была первая зима, которую они встретили вместе.