Больше нет моих сил, дорогая

      Карин бежала по лесу, спотыкаясь о собственные ноги. Острые коренья жутких деревьев путались под стопами, а острые ветви невыносимо больно били по щекам.              Но ей было плевать. Дальше от Томаса, дальше от боли. Маленькие птички вертели головы в сторону девушки, противно пища вслед. Весь лес встрепенулся, летучие мыши, чьё тело было чёрным как ночь, расправили свои когтистые крылья и не пойми откуда вылетели навстречу Рине, крича и издавая дикие звуки, что разносились по всему лесу. Они ловко и остро цепляли белую ткань на девичьей коже, раздирая и оставляя глубокие, кровоточащие раны.       Невыносимая безысходность заставляла упасть на колени в сырую землю и закричать не своим голосом. Чувство потери съедало силы и надежду. Надежду на что-то хорошее, хотя, когда в последний месяц она улыбалась. Острая ветвь врезалась в белоснежную щеку, алый след красовался на юной коже. Место зажгло неистовым пламенем, капля тёмно-красной крови скатилась по лицу, выделяя больную щеку, яркой полосой. Кровь смешалась со солёными слезами и казалось, что на лице дешёвая и мало пигментированная акварель.       Девушка пошатнулась и с громким всплеском упала в мутную лужу. Белое платье окончательно стало походить на везде побывавший мешок из-под картошки. Всё худое тело дрожало и извивалось от холода. Карин головой прилегла на соседний мох и прикрыла глаза. Даже сейчас, грязная, разбитая и измученная собственными криками души, девочка была прекрасна. И её поза походила на съемку очередного сумасшедшего альбома для какой нибудь фирмы наподобие гуччи.       Тем временем Томас был в бешенстве, парень бился в истерике, что его куклу забрали. Он не мог представить кто посмел, а может она сама сбежала, но ему не важно, главное, чтобы принцесса поскорее оказалась в замке. Выбежав со своего кабинета парень взревел не своим голосом. Подозвал всех охранников и разослал их по всей округе.       «Она не могла уйти далеко», — крутилось в его мыслях.       «Почему?! Почему ушла?! Я её обеспечиваю, подарки дарю, кормлю, одеваю, а она!.. Неблагодарная тварь! Не ценит что ей дают, но ничего. Я научу её быть послушной»       Он то научит… Тонкие пальцы набирали номер своей «правой руки». Этан, он всегда с ним, даже если в его планах изнасиловать неблагодарную девчонку. Даже если так. Секунда и они уже в ненавистном лесу, Этан с пистолетом, а Томас спокойно перешагивает корни деревьев, о которые когда-то, спотыкаясь, падала его любимая.       Обводя взглядом лес, тот заметил, что кое-где ветки поломаны, корни как-будто вырваны, будто бы кто-то спотыкался о эти коренья. На ветке висела маленький кусочек белоснежной ткани. Её ткани. Он сильно выделяется даже на фоне огромного дерева. Этан осторожно подошёл к раскидистому дереву, пальцами снимая с ветки ткань.       ‌- Сэр, она здесь.       Раджи расплылся в жуткой ухмылке и громко скомандовал, пугая животных.       — Пошли! Мне нужна моя невеста!       Палки трещали под ногами, давя всех жуков и муравьёв. Блондин гордо шёл, ощущая дурманящий гнев и власть, что закрывала разум и открывала гордость. Он её найдёт, не могла она убежать далеко! И месть будет сладка, она пожалеет, что сбежала… ‌       Карин буквально заснула, лежа в леденящей тело воде. Голова мирно лежала на чуть зеленоватом мху. Оставляя вдавленный след, чёрные, короткие волосы едва колыхались от дуновения лёгкого ветра. С больной щеки шла алая жидкость, что дополняла картину избитой и измотанной девушки.       Томас двигался быстро, шумел и пугал лесных существ. Ветки громко и бодро ломались под ногами Торкио и Раджи. Парень злобно оглядывался по сторонам, ища какую то зацепку, а ещё лучше, девушку. Томас — животное, которому лишь бы напиться чужой крови и лечь с набитым брюхом, животное, которое хочет чтобы его игрушка, была только его. Жадность и чувство собственности съедало белокурого с головой.       «Если тебя кто тронет, я буду рубить им головы!»       Раджи сказал эту фразу перед самым её побегом, тогда он не думал, что может означать такой сомнительный комплимент. Резкий хруст и дерево что стояло неподалеку от Томаса, с громким звуком упало на сырую землю. Треск и крик ужаса птиц разнёсся по всему могучему лесу. Птицы зашумели как тогда, когда Карин тоже уронила какое то гнилое дерево.       Нимфа, что лежала в мелководье резко встала, расширяя глазные яблоки. Кто в лесу? Порыв снова сорваться с места прошёлся в мыслях. Учащённое дыхание сбивало все мысли и попытки в крах. Зацепившись пальцами за коренья, что лежали подле неё, та выгнулась в спине, оголяя ключицы и подтянулась. Хорошая ванночка. Бодрит. Карин приняла попытки встать. Жуткая боль в суставах поразила организм и разум. Последнее что она помнит — это резкая волна болота, что захлестнула её с головой и приглушённые крики, не важно кого… Карин ударилась об коренья, за которые сама же и цеплялась. Силы ее на исходе, не удивительно, что ослабевший организм так отреагировал на удар.       ‌- Сэр, мне кажется, она в той стороне, там слышны звуки.       ‌Томас вздрогнул и снова кривая ухмылка испортила милое лицо. Голос дрожал от злости, отчего по лесу разрослись вибрации и эхо мужского голоса.       ‌- Туда, быстро! С собой верёвки?.       — Да, Сэр. Вы хотите её связать?       — Чтобы не сопротивлялась.       Раджи чуть ли не бежал к девушке. На его лице были только две эмоции — злость и ревность. Томас буквально влетел на маленькую поляну, осматривая пространство. Маленькое болото и его нимфа. Его куколка. Запах сгнившей листвы, терпким вкусом отдавался на языке. Томас медленно приближался, оценивая ситуацию. Всё тело разодранное, ни одного живого места. Раджи нежно прошептал.       — Ну ты чего, куколка? — парень хотел видеть её тело красивым, целым, а не раненым так, будто её покусали волки. Парень резко сменился в лице, вспоминая, что она сама сбежала, сама подверглась такому риску!       «Так чего я перед ней распинаюсь?!»       — Этан, тащи верёвки! — раздражённо крикнув, тот поднял хрупкое девичье тело. ‌Она заслуживает наказания… Он ей это даст… Покорно подойдя, Торкио старался не думать о чрезмерной жёсткости его хозяина. Томас никогда не жалел силу, всегда связывал больно и жестоко, показывая на вкус свою агрессию.       Парень грубо схватил за ослабшие руки и надавил на выпирающие кости запястья. Девушка резко распахнула глаза, испуганно смотря поодаль от себя. Развернувшись вперёд, та поняла её собираются связывать. Крепкая рука держала ту за бёдра, а вторая с неистовой силой сжимала запястья. Карин откинула голову издавая отчаянный рык. В глазах всё плыло и кружилось. Она не смогла! …       Губы Томаса становились настолько злобно кривыми, что от неё бросало в дрожь. Длинные отросшие волосы спутались, листья и мелкие ветки дополняли причёску, напоминавшую клоуна. Раджи резко притянув девушку ближе к себе, заставляя вжаться в его грудную клетку. Руки парня дрожали от гнева, щебетание птиц так раздражало, что хотелось пристрелить всех, лишь бы не пищали. Он наслаждался её дыханием в свою грудь, а та дышала уж больно часто, иногда всхлипывая. Единственный раз в Раджи проснулась та самая жалость. Подождав немного, парень нежным тоном промолвил:       — Хочешь домой? Я сейчас тебя не трону. Но наказание будет, — резко ощутив прилив сил, Карин схватила того за руки, стараясь оттолкнуть. Тонкие голоса птиц приятно разносились по лесу. Этан стоял где-то в стороне и интересующимся взглядом наблюдал за ситуацией. Со стороны выглядело так, как будто это Кари держит его в заложниках. Девушка резко вцепилась в его шею, острые ногти больно царапали щетину и бледную кожу. Раджи обречённо застонал, чётко смотря в голубые, девичьи глаза.       — Будешь так делать, наказание будет сегодня, — и слегка зловеще улыбнулся. Парень грубо отцепил руки, что всё ещё держались на его шее. Вдох Тони и девушка оказывается животом на его плече. Слышатся крики, маты, проклятия и прочая ерунда, что Томасу слушать совершенно не интересно.       — Этан, свяжи её!       Длинноволосый покорно идёт на встречу мафии, забирая с его рук толстые жгуты. Грудь девушки хаотично поднимается и опускается. В её голове была только одна мысль:       «Зачем я старалась если сейчас меня снова свяжут и бросят в подвал?! Зачем?!..»       Руки Торкио обхватывают тонкие щиколотки, затягивая тугим узлом ноги. Карин вскрикнула от боли пытаясь вырваться, та тихо вздохнула. Томас держал её за бёдра и спину, улавливая дрожь и страх. Раджи легко ударил её по левому бедру, сжимая правое, до ярко алого цвета. Этан завязывал хоть и туго, но старался не причинить особую боль госпоже Томаса. Раджи делал бы по другому, пусть почувствует свою вину — вот его логика. Слуга обошёл пару и приступил к рукам. Безысходность пронзила разбитое сердце девушки, и она выгнулась в спине на столько, на сколько это возможно. Она не вырывалась, просто показывала свои чувства через язык тела. Немного пошевелив ещё не зафиксированными руками, девушка забеспокоилась. Она сгибалась и разгибалась, как рыба, которую выбросило на берег моря. Чем вызвала тихий смешок у Торкио и громкий ржач Раджи. Тони погладил ту по руке и с сарказмом спросил       — Ну чего ты, рыбка, в каком море плавать будешь?       Карин с гневом посмотрела на парня, чувствуя холодные верёвки на запястьях. Дальше, как-будто пробел в памяти, только Томас который гладил её по голове, Торкио, что нёс её в спальню. А дальше как будто вырубили, хотя, может так и есть?..       Раджи крепко спал в одних боксёрах. Грубо обнимая девушку за талию. Даже во сне, даже во сне он жесток! Свежее постельное бельё, приятным запахом отдавало, хоть какое-то приятное чувство. Ветер приятно обдувал лицо и тело в белой ночнушке. Ткань в районе шеи красиво поднималась от движений тёплого воздуха. Карин медленно потянулась, заставляя руку Томаса спасть с болезненно тонкой талии. Девушка двинулась к просторному балкону, открывая себя рассвету. Громко вздохнув та положила ручки на перила. Рассвет отдавал алыми красками и приятно разливался на личике девочки, делая его слегка розовым. Теплая рука на талии заставила ту вскрикнуть. Парень сжал кожи вместе с тканью и мокро поцеловал девушку в шею. Поцелуй был медленным, как будто это не кожа, а губы. Томас засасывал кожу, но не оставлял засосы. Вся шея была в слюнях и покраснениях. Карин резко развернулась, в немой попытке прекратить тот ужас, что с ней происходил. На что получила игривый взгляд и лёгкий поцелуй в щеку. Девушка не выдержала и толкнула рукой в грудь Раджи. Оценивая взглядом, тот ещё думал над наказанием.       «думаю, ей больше понравится изнасилование, нежели, избиения. Хотя, это ведь одно и тоже?»       Томас грубо схватив ту за щеки, впился поцелуем в её нежные губы, кусая их до крови. После чего пробрался языком в рот, обводя верхний ряд зубов. Девушка схватила того за волосы, больно оттянув назад. После чего в ответ послышался стон Раджи. Карин не ожидала, что это понравится парню, она это сделала ради того, чтобы он прекратил кровавый поцелуй, который станет только приятным продолжением, но только для Томаса.       Ветер обдувал пару, что так болезненно целовалась. Карин тут же отпустила блондина, и теперь барабанила в его грудь. Прикладывая максимальные усилия к своим действиям. Послевкусие крови заводило парня, она была, есть и будет только его. Только он может целовать свою куколку, только он! Сладко исследуя ротовую полость тот отстранился, жадно смотря то на губы то на глаза Кари.       — Тебе понравилось, малыш? Какое хочешь наказание? — белокурый облизнулся и призывно взглянул в глаза кукле. Девушка отошла от него и облокотилась на балкон.       — Я ничего не хочу, животное!       — Животное?.. Ты, неблагодарная! Я всё для тебя делаю! Слышишь, всё! Ласкаю, кормлю, одеваю! А ты, блять, стоишь, сука… И оскорбляешь, знаешь, я тоже могу быть плохим! — резко подорвавшись к девушке, Раджи грубо взял ту на руки, до боли и следов сжимая икры и бёдра. Вместе с девушкой он удаляясь с балкона и кидая ту на кровать.       — Мне тебя трахнуть или избить?! Или может всё вместе?! — наклонившись, прошептал блондин.