«Пока смерть не разлучит нас.»

.・。♡. ° ・♡ ° ・ ♡ °.・. ♡ 。・ Холодает. На улице поднимается яростный ветер, он воет дикой бурей, раздувая белые хлопья в стороны, чёрные волосы развивает во все стороны. Под ногами хруст снега, здесь слишком тоскливо. Почему парень вновь идёт в осеним пальто, если смотрел прогноз погоды на этот чёртов, до жути пугающий вечер. Солнце давно ушло за горизонт, спряталось за усыпанными холмами и белоснежно голыми деревьями. Кажется даже обычное окружение может с лёгкостью описать беспокойную душу старшего героя. Пустые, карие агаты продолжают смотреть на тень перед собой, всё из-за фонарей. Противно лишь от одной мысли, кого он видит. Может здесь не хватает устрашающих демонических рогов, острее заточенных пик, наверняка именно они сделали ей больно. «Нужно было надеть шапку...» — всплывает внезапная, казалось глупая мысль у темноволосого. Действительно стоило. Уши буквально леденеют, даже голова начинает болеть, но нет смысла разворачиваться назад. Все те страхи, эмоции и чувства он подавлял слишком долго. Может быть из-за холода голова кружится сейчас, а может это воспоминания, что не давали уснуть и ощутить свободу. Безупречная кожа испортилась, заметные синячки которые скрывались под консилером лучшей подруги, было так глупо. Стоять перед людьми с улыбкой, предлагать помощь, пока твоё сердце молит о том же. «Она прогонит меня, хлопнет дверью перед лицом, зачем я это делаю?» — голос в голове не утихает, становится громче, — «На что ты сейчас надеешься?». Сколько месяцев спал с этой мыслью и вставал посреди мрачной ночи, пока слёзы скатывались на подушку. Таким людям нет прощения, они отвратительны. Упасть бы с сугроб и умереть от обморожения заплакивая стыд, ненависть к самому себе. Чувство справедливости само говорило себе идти туда, где герою самое место, а можно ли назвать такого человека героем? Мания к крепкому погубила настоящее чувство, оно вылилось в бешеную и хищную страсть. Каждое восхищение этой девушкой заставляло сердце стучать в бешеном ритме, так почему он не замечал этого? Её домик совсем рядом, наверняка прямо за повтором. Лишь ради неё хотелось прямо сейчас нарушить всё возможное, вновь произнести слова прожигающие язык. Извинения, как же их мало. Разве в такой ситуации это уместно? Бесполезные слова на ветер, которые не помогут залечить рану, травму оставленную в невинном сердце. Оно было такое чистое, как снег падающий на пушистые волосы, уже мокрые на макушке. Беззащитный цветок, казалось он только расцвёл, и такая грязная душа ворвалась бесцеремонно. Мерзость соскакивающая с собственных уст раз за разом мутно всплывает. Он был отвратителен, но разве те, что сотворяют подобное вообще задумывались о таком? Вина не грузит их с полна, не тонут от боли разделывающая на части. Любит. Стоит встать рядом с ней - тело заполняет тепло, но руки дрожат. Зрачки расширяются от вида чудесных волос, только вот в горле скатывается ком. Улыбается, однако слёзы так и просятся наружу. Вся бурная смесь накрывает каждый раз при виде той самой. Кажется он слишком долго не верил, что может полюбить. Боялся и прятался, но куда бы ты не бежал, цель придёт сама прямо к ногам. От проблемы уже не сбежать, именно сейчас нужно взглянуть в глаза...такие чарующие драгоценные алмазы, в них по-прежнему виднеется океан. С трудом достаёт из пальто телефон, кажется, именно это время запомнится в памяти раз и навсегда. « 21:21 » Наконец этот путь преодолён, сжимая руки в кулаки карие глаза бегают по невысокому домику, именно здесь жила та, что не давала сердцу стучать в нужном ритме, та, кому сейчас больнее всего. Первый шаг, он всё ближе, а со вторым и дыхание захватывает, будто прямо сейчас катаешься на американских горках и не ожидаешь нового спуска вниз. Третий, четвёртый совсем немного и парень уже у двери, всего пара шажков. Их двоих разделяет лишь входная дверь. Великий делает глубокий вдох, пальцы дрогнули только стоило дотронутся до звонка. Звук ударяет по перепонкам, всё буквально замедляется, тот сглатывает, уже стараясь не проиграть в очередной битве. Дверцу приоткрывают. Перед ним снова эта девушка, мужская тень прикрывает, фигуру малость прячет от ветра. Блондинка заметно опешила, её лазурные глаза нервно окинули пришедшего испугом, приоткрыв рот одна рука уже видимо хотела прикрыть дверь, и не из-за холода. — Пожалуйста, подожди, — брюнет не резок, он немного наклоняется к той, что уже хотела избежать разговора, — я пришёл поговорить, Шинрай, — стоит этой фамилии вымолвиться с уст, он притих. — О чём? — её голос...всё такой же отстранённый, слишком тих, даже в глаза не смотрит. — Я хотел, ам, — всё, что продумывалось больше недели - стало ничем. Ком в глотке полностью поглотил, кажется сейчас держат за горло и острые когти режут у кадыка. Он так давно не стояла столь близко к ней. — Говори... — чуть прижимаясь к дверце, девчонка, будто начала закрывать её, и сейчас шанс испариться навсегда. Сейчас или никогда. — Я давно хочу сказать, тебе, сказать кое-что, — речь идёт совершенно не связно, брюнет путает самые элементарные слова. Не может поднять взгляд, посмотреть в зеркало её души, чистые, беззащитные, — я хочу извинится перед тобой, за всё, абсолютно всё, — во рту сохнет, делая новый вдох, выдох, клочок дыма вырывается с губ. Блондинка всё ещё жмётся к дверце, поджимает колени, пока в ноги дует холодный ветерок, — я не хочу убегать от тебя, прятаться, скрывать. Это слишком страшно, то, как я поступил не простительно, — голова падает, склоняется ещё ниже, смотрит в пол, руки перебирают пальто, слабый хруст пальцев пугает. — Ты ведь уже говорил... — она хотела незаметно прикрыть дверь до конца, но, в конце концов карий взгляд резко поднимается на собеседницу, он не перестаёт делать вздохи, сердце бьющее по рёбрам, казалось сейчас выпрыгнет и разорвёт чёрную водолазку. — Но я никак не могу это договорить, пожалуйста, позволь сказать, только не убегай от меня, — щёки наполняет румянец, стоит тёмным агатам столкнутся с такими чистыми алмазами. И вправду в них всё ещё виднеется невероятный океан, божественно глубокий, жаль сейчас залит дёгтем, — только не сейчас, — зубы ударяются друг о друга, холод пробирает до мурашек, пока щёки горят, будто от пролитой на них лавы. Она молчит, лишь тихонько вновь дёргает дверь разделяющую их. Прижимается своими тонкими пальчиками от страха, но её взгляд...другой. Может вовсе не страх, привычный испуг, тело убегающее от опасности, прямо как добыча от хищника. С ней что-то не то. — Столько времени прошло, я был разбит, боялся любить, сколько не отвергал глупое чувство, оно снова настигало меня, — взгляд напоминает густой туман, словно пьян, язык честен, но разум всё ещё покорно следует тому, что он долго таил, — я не имею права оправдывать себя, это будет так глупо, тебе не кажется? — испуганно натягивая улыбку, брюнет отчаянно поглядывает на ту самую. Она и сама не может подобрать нужные фразы, слишком нежна, как цветок, чьи лепестки под вечер прячут сердцевину. Ей не хочется уходить...Почему? — Я хочу просить прощения стоя на коленях, готов откинуть ту гордость, которую ты когда то видела, не хочу быть таким в твоих глазах, только не сейчас, — слеза, она скатилась по мужской щеке, ему слишком больно, уголки губ подрагивают. Сердце тлеет, его поглощает пепел, отчего дышать просто невозможно, — ты всё ещё чувствуешь что-то? Пожалуйста, скажи мне, — снег на тёмных волосах начинает таять, а метель утихает, только вот буря внутри не спокойно вьётся всё быстрее. Говорит что-то невнятное, её длинные светлые волосы отрываются от дверцы, маленькие плавники скрывались за локонами, пока она опиралась на неё щекой, старалась вслушиваться в каждое слово. Тяжело. Какое странное чувство. Его слова, будто прям сейчас отгрызают язык. Грудная клетка сжимается, как только девушка делает пару вдохов. Он ждёт ответ, какой бы не был, придётся свыкнуться, принять. Её глаза всё ещё смотрят на плитку, уличные ботинки, страшно глянуть выше. Что, если узнает правду? Ведь всегда был проницателен, парня не обмануть, но сейчас слишком слеп, чтобы увидеть. Внутри бушует не просто ураган, нечто страшнее и опаснее, тайфун который сейчас поглотит навечно. — Я не знаю, — сливается с лёгким ветром нежный голос. Девушке не хочется врать, точно не ему. Но какова действительность, ей самой тяжело сказать пару слов. Слишком потерян, слишком напуган, что сейчас делать? Как же хочется коснуться её тёплой ладони, пока собственные пальцы немеют от порывов ветра. Не только чёлка падает на лицо, пряди промокли от снега, мелкие капли со слезами падают к полу. Ещё немного и он покроется инеем. — Если бы мне было плевать, я жил как все, нормальной жизнью, но не могу, — большая ладонь тронула стенку перед собой, он пытается облокотиться и найти опоры, мысли давят сильнее и сильнее, — даже не хочу забывать об этом, как же грубо по отношению к тому, кого я так сильно люблю... — сжимая пальцы глаза жмурятся, а накатывающие эмоции больше не могут бушевать внутри, лезут наружу. — Любишь? — женские щёки резко наполняются алыми оттенками, сглатывая, будто пазл собрался в картинку. — Всегда когда мы стоим перед классом вместе, я хочу взять тебя за руку, снова посмотреть в глаза, не важно каким глупцом покажусь, — перед ним темнеет, казалось грозит обморок, только парень по-прежнему стоит на ватных ногах, отпуская всю честь и гордость. Самый первый человек видит море слёз, хотя он сам еле дышит. Срывается, больше не в силах. — Я люблю тебя, люблю, до безумия люблю, твои глаза, люблю твои волосы, голос от которого моё тело покрывается мурашками, — не может кричать, парень преграждает путь, слова прорываются сами, томительный ураган наконец выбрался наружу с хрипотой, а солёные слезинки скатываются по щекам. Её зрачки за секунду казалось расширились до невозможности. Ручки дрожат в панике. Он действительно сказал это. Куча несвязных фраз больше не пугают, тот кто вселял страх раньше, оказался мелкой тучкой - слишком мягок. Слёзы на румянце, учащённое дыхание сделало брюнета ничем. Певчий тембр дрожит, становится ниже, словно перед ней мальчик, чей голос ломается от переходного возраста. — Шиндо, — дверь полностью открывается, зимняя вьюга попадает внутрь. Хрупкая ладонь осторожно поднимается к мужское щеке, она так храбра, только теперь парень отстраняется, не может принять её касание, выглядит жалко. Задыхаясь от собственных эмоций тёмноволосый видит плохо, картинка плывёт, лишь её силуэт отражается перед глазами. — Нет, ты же не хочешь... — тщетно вырывается брюнет выдыхая облако дыма из-за рта, вторая ладонь вяло тянется следом, но Шинрай аккуратна, теперь она всё понимает. — Ты не хотел принимать чужую любовь, — выходя на порожек, её теплая рука ложится на покрасневшую щёку, большой палец стирает горечь и боль выходящую слезами, — из-за того, что бываешь слабым? Делаешь им больно? — девушка приподнимает ватную голову, бесстрашно смотрит в карие агаты напротив. — Я боюсь навредить тебе, и не кому-то другому, — облокотившись на теплую ладошку герой делает тяжёлый выдох. Её касание невыносимо приятно, девушка дотронулась не до его щеки, а до сердца - согревая. Как же этого не хватало. Безнадёжен и совершенно лишён энергии, его тело склоняется к ней, руки сами аккуратно тянут в объятия. Сколько он мечтал о них, сколько снов поведал, сейчас все взаправду. Блондинка лишь ненадолго удерживает руки в воздухе, но стоит сырым прядкам упасть на плечо она укладывает ладошки на мокрое пальто за спиной. Не бежит, за всё прошедшее время они снова так близко друг к другу. Великий может насладиться запахом её тела, набирая больше воздуха в лёгкие. Каждый вдох заставляет сердцечко делать стук в рёбра, горькие слёзы накатываются сами у низкой девушки, — знаю, ты ненавидишь меня, боишься, но всё чего я так хотел... — не успевает договорить, девичий голос сам перебивает. — Я никогда не ненавидела тебя, Шиндо, — он умолк. Переосмысление. Всё это время думал иначе, — всё, что я говорила тогда - правда, и...всё ещё имеет смысл, — сильные руки сразу же сжимают широкий свитер у талии, уходят за спину, кажется слёзы переходят в нечто иное. На лице всплывает улыбка, парень тихо смеётся под нос, вот и завершение этого сложнейшего пазла. Уставшее, измученное тело прижимается плотнее к своей возлюбленной, ощущая, правда здесь. Она согревает, помогает вдохнуть полной грудью, даже когда всё дрожит от боли. — Я так люблю тебя... — задыхаясь, прямо через ком в горле всё ещё шепчет брюнет. Блондинка хотела оторваться, но герой не выпустил, слёзно молит побыть в её объятиях ещё немного, вновь думает - убегает. — Ты замёрз, давай зайдём в дом... — малость отодвигаясь, она схватила алые щёки смотря на брюнета снизу верх, прося подчиниться ей, хотя бы сейчас. Её глаза манят, затягивают, отказ невозможен. Шинрай бережно касается онемевших ушей, сырых волос, что падали на лицо. Не даёт сказать ничего, ему остаётся принять, следовать её нежным рукам. Так очаровательна, странно, ведь больше не напугана. Встав на пороге, дверца захлопнулась, такая смелая перед ним. Повернувшись её тёплые ладони касаются прядей, щёк стирая следы слёз, отчего брюнет жмурится. — Доставил тебе столько проблем... — голос старшего непрерывно дрожит, пальцы уже хотели начать дёргать кожу, онемевшую, посинели. — Не говори такого, — её ладони скатываются к плечам, заботливо и неторопливо, чистейшие брильянты смотрят в карие глаза, зрачки с каждым разом расширяются, он не может оторваться. Снег залетевший с улицы тает, как и их сердца, — я ведь тоже, — ей удаётся слабо улыбнуться, уголки губ приподнимаются, — люблю тебя, — мужские руки дрожат и не только от обморожения, они поднимаются к ней, хотят заключить в новые объятия. Они не отводят взглядов, изучают, углубляются в потайной мир. Ему всегда казалось, выхода не найти, сквозь мрак не пройти, но маленькая капелька света дала надежду на спасение, подземелье в котором он прятался всё это время. — Пожалуйста, Кай, можно мне... — губы сохнут, приоткрываются стараясь почувствовать больше, — последний раз поцеловать тебя? — брюнет медленно, кончиками бледных пальцев касается талии своей любви, взгляд умоляющего, беззащитного котёнка прожигает душу. — Только не последний, — одобрительно мотнув головой, он не может сглотнуть, в ту же секунду тянется ближе, пока тёплые ладони девушки зарываются в затылок, гуляют по шеи, такой чувствительный, действительно слаб рядом с ней. Лишь во снах ощущал эти вишнёвые губы, мягкие, влажные, электричество бежит по телам, слёзы стекают по алым щекам, невыносимо приятно. Для неё он так ласков, а ведь раньше был жутким демоном, пугающий даже улыбкой, а что сейчас? Просящий и аккуратный, его руки боятся даже притянуть к себе, жадный мальчишка не выпускающий свой цветочик из плена. — Прощу останься со мной, я смогу, не справлюсь, — оборванно, через вдохи и выдохи он всё ещё говорит, молит бездумно, всё срывается само по себе, шепот у женских губ заставляет краснеть, пока тело разрывает на куски, — будь моей, пожалуйста, пока я не перестану дышать, слышать, ощущать, сквозь сырую землю, и пыль в которую превратятся мои кости, я хочу любить тебя, позволь мне любить тебя... — теряет голову, хрипота всё ниже, голос не просто дрожит. Тихо кричит, надежда всё ещё тонет в отчаяние. — Обещаю, я больше не оставлю тебя, Йо, — улыбка...искренняя, а слёзы уже больше не наполнены горечью. Счастлив - по настоящему. Больше дурацкий сон или кошмар. Нету не монстра, ни людей, одни, прямо друг перед другом. Руки вяло прижимают к себе, с ней тепло, она не выдумка, и не иллюзия созданная ярким воображением. Блондинке удаётся встать на носочки потягиваясь к нему ближе. Ещё немного, маленькие ножки забудут о земле. — Можно мне? — руки осторожно стараются приподнять держа у бёдер. Девичьи щёки пылают, ему ведь можно доверять...Мотнув головой девушку сразу отрывают, приподнимают, замёрз, ослаб, но хочется почувствовать её ближе. Только собирается вновь спросить о поцелуи, та одобрительно кивает, зачёсывая тёмную чёлку назад. — Тебе стоило надеть шапку, — напоследок шепчет девушка. Держать его скулы невероятно, ощущать губы дарующие любовь - сказка в которой они оба когда то были вместе. Даже не может углубить свою жадность, страх пробирает до костей. Её рыбьи ушки слабо поджимаются к волосам стоит парню проследовать за чувствами, — просто сделай это, не нужно боятся... — тихонько шепчет женский голосок мимолётно, отрывисто, в период передышки. Зелёный свет, рычаг переключают. Рваное дыхание, вздохи за выдохами заполняют коридор, скользкость двух языков безумно жаждет влаги, сколько выплакано, сколько ещё проливается, больше не ощутимо. Ладони Великого дрожат, она не тяжела, вовсе нет, возлюбленная напоминает маленькое облачко, а когда кончики волос щекочут, даже непривычно. Нужна маленькая опора, чтобы не сделать больнее позже. Ноги, они двигаются чуть вперёд, но тот ещё не в силах выпускать сладостные губы из пылкого поцелуя. Подойдя к небольшому комоду, женские ягодицы трогает новый холод белого дерева, заставляя невольно оторваться оставляя густую нить за собой. Схватиться за плечи одной рукой, в то время, как хрупкая ладошка скатывается по мужской груди. Сырое насквозь пальто было расстёгнуто. Сердце старшего беспрерывно ударяло в грудную клетку, сумасшедший ритм прямо под хрупкой ручкой. — Прости, напугал? — осторожно придерживая девушку за ногу, другая, большая ладонь бережно касалась талии. Испуганные глаза вновь заглядывают в безграничные воды её души. — Нет, нет, — отводя взгляд, пальчики дёргают за пальто, всё непривычно прекрасно, — просто холодно, — молчат, переводят дыхание, удаётся плохо. Шиндо неторопливо отпускает хрупкую ножку из своих огромных ладоней, несколько поцелуев по-прежнему касаются её щечек. Не хочет уходить, остаться бы здесь навсегда, — тебе нужно в душ, тёплый, — вяло произносит Кай. — Мне уйти? — беспокойный холод отчаяния выскальзывает с уст. — Нет! Останься! — резко захватывая героя за ворот, блондинка тянется за новыми объятиями, — давай побудем вместе ещё немножко, — тараторит героиня и прижимается щекой к сухой водолазке. — Если ты правда не против, цветочек, — еле улыбается Шиндо. Холодные, но уже более менее согревшиеся ладони гладят светлую макушку, впутывает пальчики в локоны. — Да, пожалуйста! Я поставлю нам чайник, ты хочешь чаю? Может с ягодами? Фруктами? — рыбьи ушки нетерпеливо то опускаются, то снова поджимаются, а на бледном личике виднеется улыбка. Бросаясь ручками к шеи, девушка виснет на Великом, будто маленькая девочка. — Хах, что захочешь, — целуя, наконец свою девушку в лоб, устало произносит Йо. Даже не верится, их путь окончен, а может только начинается, сколько нужно преодолеть, препятствие за препятствием, шаг за шагом. — Хорошо, сними пальто, пусть подсохнет, а я эм...ну, — спускаясь на землю она продолжает держать парня за руку, перебирая пальцы. — Поставишь чайник, — договаривает, вероятно утерянную фразу героини изогнув бровью, зря наверное, ведь удар в голову пришёлся приличным, стоило оторвать взгляд. Видимо не только у него здесь начинается обезвоживание, заряд на исходе. — Да, точно, ещё быстренько наберу тебе ванну, подожди в гостиной! — вырываясь громко и очень чётко произнесла Кай, после чего подорвалась с места несясь в другую часть комнаты на все парах. Карий, усталый и совершенно измученный взгляд смотрит той в след, не переставая думать о производящем. «Ты великолепна..»