Потерянные

Веном приходит глубокой ночью — тенью скользит по пандусам и бесконечным лестницам, на которые и днем-то не взглянешь без содрогания; мягко шагает по остывающему металлу, и замки с тихим писком вспыхивают красным за его спиной. Алые отблески на его коже кажутся огненными всполохами бесчисленных колумбийских закатов и афганских пожаров. Что-то внутри при взгляде на Венома дрожит от ужаса и предвкушения, и Каз крепко сжимает в кулак пальцы целой руки. — Каз. Веном касается мягко, нежно, почти неуверенно. Воспоминания приходят размытыми образами, случайными озарениями, когда их уже не ждешь. Каз чувствует в его движениях фальшь и одновременно искренние чувства, и внутри все переворачивается из-за этой двойственности. — Я скучал по тебе, — шепчет Веном. В его тоне проскальзывает что-то глубокое — погребенное среди бесконечных «должен» и «сделаю». Каз, решившись, тянется к нему в ответ.