***
Во время перерыва за столом остались только главы компаний. Вероятно, Мори загорелся желанием непременно "дожать" неприступного Фукузаву своей непоколебимостью и энтузиазмом. На секунду Чуе даже показалось, что из этого что-то может получиться. Всё-таки он не настолько подонок, чтобы играть за обе стороны сразу. В рассеянных мыслях Чуя добрался до туалета, не замечая, как за ним проследовала чужая тень и прямо во время действа нахально обняла его со спины. - Помочь? Беспечный вид ухмыляющегося Дазая раздражал похлеще всякой остальной пакости, творящейся в их отделе. Чуе пришлось силой заставить себя закончить начатое, чтобы не врезать ему прямо сейчас. - Чего тебе? - Да вот есть у меня тут одна весёленькая идейка… - парень хитро прищурился, наклоняясь к чужому уху. - Со своими идейками вали к местным сутенёрам, а меня не трогай! - Дазай высокий и упёртый, фиг оттолкнёшь, но Чуя попытался. - Вот, погляди, - Дазай порылся в кармане пиджака и выудил оттуда маленькую коробочку, не вызывающую никаких лишних подозрений. - Специально для тебя! Чуя был благодарен небесам за то, что зайти в туалет больше никому не взбрело в голову, потому что Дазай продемонстрировал ему содержимое коробочки. Миниатюрный анальный стимулятор выглядел так, как если бы у слова "позор" появилось материальное воплощение. Может, сама игрушка в частности так и не выглядела, но ощущения Чуи в это мгновение превысили порог ожидаемого. - Он дистанционный и управляется с телефона, - игриво прошептал Дазай, уже опустив руку на талию рыжего. - Как ты уже понял, я… - Да ты рехнулся?! - день за рекордно короткое время стал хуже некуда, Чуя не успевал оправиться от одной наглой выходки, как его уже поджидала коварная расплата за прошлые грехи. Дазай вдруг отпрянул и посмотрел на него свысока, пугающе резко изменившись в лице. Чую не пугали постоянные домогательства или двусмысленные приколы, но когда он однажды увидел, каким тёмным и холодным может быть взгляд Дазая, предпочёл больше никогда не доводить его до подобного состояния. - Я надеялся, ты помнишь наше пари… Не ты ли сам предложил мне это, будучи уверенным в том, что ни за что не проиграешь? А раз проиграл - так выполняй. Сегодня как раз такой случай, неужели ты ещё не понял? Чую распирало от гнева и чувства несправедливости. Несколько лет назад его угораздило напиться до чёртиков, и даже тогда неугомонный Дазай был рядом, а точнее, подвернулся под руку как какой-то уличный барыга-шарлатан со своими откровенными разговорами. Неизвестно, что или кто правил рыжеволосым в этот момент, слова сами полились изо рта, а когда парень опомнился, они уже жали друг другу руки. Ощущение было, будто он только что продал душу дьяволу. "Что ж, фактически, именно это я и сделал. Считай, одной ногой в могиле от этого несмываемого позора". Огай Мори проигрывал всегда. Кажется, с самого основания компании. Даже тогда, когда деловитый Фукузава с его надоедливыми "псами" ещё не маячил на горизонте. Первый вопрос, который задал самому себе Чуя, как только познакомился со своим новым боссом, был: "Кто дал этому человеку управляющую должность?" Потому что всё, за что брался Мори, рушилось и не приносило почти никакой выгоды. Ситуацию спасали грамотно подобранные приближёнными босса сотрудники и сотрудницы. Им всем было настолько жаль начальника, что ни у кого не хватало решимости встать и заявить однажды: "Прочь отсюда! Мы больше не хотим с тобой работать! От тебя пользы как от козла молока!" И этот козёл прекрасно понимал всё сам. И был, очевидно, благодарен за то, что некоторые продолжают верить в него. Но в данную секунду Чуя предпочёл бы и вовсе не работать в этой компании, потому что каждый раз, когда Мори проигрывает на официальных деловых встречах, сам Чуя проигрывает на встречах в туалете. С Дазаем, которому он проспорил свою собственную задницу. "Послал же бог лидера…" - и Чуя чуть не плачет, рассматривая силиконовую хреновину в руках оппонента.***
Собравшиеся уже сидят на своих местах в ожидании. Кто-то предвкушает посмотреть на развернувшиеся среди глав компаний деловые баталии, кто-то мечтает поскорее покинуть здание, кому-то откровенно всё равно… Чуе до жути неловко и стыдно. Все его мысли сейчас сосредоточены на продолговатом вибрирующем предмете, с каждым движением проникающим в него всё глубже и глубже. Дазай спокойно сидит на противоположном краю стола и задумчиво перебирает пальцами телефон. О, какая же власть сейчас находится в его руках, думает Чуя, глотая вязкую слюну. Его прошибло потом, руки дрожат, да и сам он весь неестественно подёргивается, вызывая недоумение сидящего рядом Акутагавы. - Сэр, с вами всё в порядке? Чуя пытается незаметно и спокойно кивнуть ему, но выходит только рвано, почти гневно тряхнуть головой. Этому славному малому лучше не знать, что происходит на так называемой "теневой стороне" этого бизнеса. Чуя ненавидящим взглядом смотрит на Дазая исподлобья. Тот, мастерски делая вид, что вовлечён во всеобщую беседу, манипулирует им из-под стола. "Как этому ублюдку удаётся контролировать собственные эмоции?!" Чуя чуть не подпрыгивает на месте, когда кареглазая бестия увеличивает мощность вибратора. Приходится свести ноги и прикусить палец. Хоть как-то пытаясь избавиться от давящей эрекции, он старательно представляет отвратительные, мерзкие вещи: насекомых, плесень, рвоту, гниющие трупы, Дазая… Не обращая более внимания на какой бы то ни было этикет, Чуя хватается за свой телефон, принимаясь бешено набрать сообщение дрожащими пальцами. [Сукин ты сын, что за фокусы?! Мы так не договаривались!] Он поднимает взгляд, но Дазай невинно улыбается, слегка отклонившись назад и наблюдая за его страданиями. Беспомощность рыжего забавляет его: раскрасневшееся лицо, повлажневшие глаза, затуманенный от возбуждения взгляд, учащённое дыхание. И эти его постоянные ёрзания на стуле… Дазай ощутимо завёлся; пришлось даже ослабить галстук. Одному дьяволу известно, что творится у него в голове и на какие ещё ухищрения он готов пойти, чтобы подчинить себе на редкость строптивого Чую. А подчинение стоило того. [Ты так выглядишь, будто сейчас взорвёшься. Попка болит? ;)] Самообладание мученика достигло пика. В конце концов, гордость он не продаст никому. Он уже готов был пройти через весь стол и на глазах у всех сжать дазаеву глотку в своих руках, но тут к усиленной вибрации добавилась ещё и увеличенная амплитуда. Стало совсем невмоготу. Настолько, что деловой разговор боссов прервал высокий стон, ненароком вылетевший изо рта Чуи. - П-простите. Пожалуйста, п-продолжайте… Акутагава придерживал его за плечо, пока он вставал из-за стола, пытаясь не запутаться в собственных ногах. "Ну какая же ты тварь, Дазай!.. Тварьзай!" Не обращая внимания на тупой каламбур, от которого ему с годами всё тяжелее избавиться, Чуя облегчённо выдыхает, захлопывая дверь в туалет и мечтая лишь об одном: вытащить, наконец, эту пресловутую фиговину и раздолбать её в пыль ботинками! Однако, в его планы вмешались предсказуемые обстоятельства. - Ты знаешь, мы с напарником поспорили, сколько ты продержишься. Я сказал, что до конца собрания. Как ты мог меня так подставить? - сейчас картинно обиженное лицо Дазая было для Чуи навроде красной тряпки для быка. Он стоял у кафельной стены, сложив руки на груди и разглядывая его взглядом критика-акционера на выставке собак. Так Чую ещё никогда не оскорбляли - одним только взглядом. - Тыыы… Ты покойник! - он уже занёс кулак над спокойным как скала Дазаем, но тот вдруг вновь сменил беспечность на серьёзность. - Ты правда думаешь, что я могу впутывать кого-то в наши… игры? Ты так мне не доверяешь? Я разочарован. - Катись к чёрту со своими играми, - сквозь зубы прошипел Чуя. - Я - ты слышишь? - я лично освобождаю себя от условий пари, и ты больше не посмеешь… Фраза оборвалась, а Чуя застыл, оставив надежду. Это просто бесполезно. Дазай вжимался в него всем телом, пока медленно и нагло исследовал чужой рот своим языком. Чуя застонал от боли, так как всё ещё не успел свести счёты с вибратором. Естественное возбуждение, вопреки мыслям о разнообразных гадостях, не спешило отойти на задний план. - Я всё собрание смотрел только на тебя, неужели ты не заметил, мелкий засранец? - Дазай выпустил его из объятий и развернул к себе спиной, забираясь пальцами под рубашку и оголяя чужую спину. Чуя непроизвольно выгнулся от спазма, проклиная всё на свете. - Как несправедливо с твоей стороны совершенно не обращать на меня внимание, учитывая то, что я уже пару лет как пытаюсь завоевать тебя, - он наклоняется, почти ложась на Чую и придавливая его своим весом. Его голос звучит так иронично-горько, что Чуя думает, не показалось ли ему. - Дай угадаю: а ты и не подозревал? - Дерьмовый у тебя стиль пикапа, - только и мог ответить он, кривящийся от смешанных ощущений, стараясь избегать встречи взглядами через широкое настенное зеркало. - Садист хренов! - Я знаю, что тебя такой подход даже больше чем устраивает, - Дазай оглаживает нетронутую летним солнцем спину, расчерчивая её ногтем, спускается к подрагивающим ягодицам и, помучив рыжего ещё немного, ловко выуживает наконец надоевшую обоим игрушку. Чуя к своему ужасу ощущает чуть ли не разочарование от этой долгожданной пустоты, но недолго: на замену вибратору приходит кое-что посерьёзнее. - Если бы ты не корчил пошлых рож, я бы может и сдержался. Хотя, я даже восхищён: столько времени провести в таком состоянии, да ещё и с максимальной мощностью… Моё почтение! - половина слов Дазая пролетела мимо ушей. Чуя так вымотался внезапно нагрянувшим продолжительным возбуждением, что уже не мог адекватно реагировать на происходящее. Даже мысли о том, что кому-то кроме них тоже может понадобиться туалет, уплыли в космические дали. Дазай с видом первоклассного умельца смотрит, как пальцы исчезают в томительной глубине чужого тела. Он двигает ими так продуманно и уверенно, что Чуе кажется, будто он специально тренировался ради этого момента. Вымученное возбуждение заменяется теплеющим, разливающимся внизу живота желанием, и рыжий, сам того не замечая, разводит ноги пошире, открывая больший доступ. Еще во время собрания он мельком заметил, как Дазай ослабил галстук. И сейчас эта сцена вдруг всплыла в его сознании, приукрашивая образ, смешивая его с действительностью: взгляд кареглазого не нахальный, не унижающий и не смеющийся; веки полуприкрыты, изящные пальцы ослабляют галстук, расстёгивают пару пуговиц рубашки, и вот уже видна голая шея и даже чуть-чуть ключица; во взгляде скользит нарастающее желание, распаляющая страсть; кажется, можно прочесть каждую его мысль; Дазай выглядит расслабленным и манящим. Сам факт того, что его возбуждение было подконтрольно только одному Дазаю, заставляет Чую хотеть его ещё больше. - Ты правда… хотел привлечь меня всё это время? - Меня зацепила твоя колкость и холодность. Ты казался таким несогретым… - То есть, это всё не было одной большой издевательской шуткой? Дазай думает: "Слишком много вопросов. Надо сохранить хоть капельку интриги". Дазай действует: осторожно входит, бережно придерживая расслабившегося Чую за бёдра, пока тот, ведомый чужими действиями и чужим желанием, стиснув зубы, устремляется навстречу. Дазай еле слышно вздыхает, совершая плавные поступательные движения; ему многого стоит сдерживать себя, ведь он уверен - одно неверное движение, и Чуя сбежит и больше никогда не вернется. Но раздразнённому вибратором Чуе мало; он смело и с вызовом смотрит в карие глаза через зеркало, давая понять, что с ним не обязательно осторожничать. Дазай понимает его с полувзгляда.***
Атсуши в нерешительности топчется возле туалета, на интуитивном уровне понимая, что лучше туда сейчас не соваться, и подумывая уже пойти в женский. Его смутные сомнения прерывает Чуя, буквально вывалившийся из-за двери и еле как устоявший на ногах. - Чего лупишь, пацан?! Не желая нарваться на конфликт в первый же день своей стажировки, Атсуши отступает, краем глаза наблюдая, как раскрасневшийся рыжий, сердито топая, уходит по коридору прочь, на ходу поправляя одежду. Спустя пару мгновений из туалета выглядывает Дазай, такой же весёлый и беззаботный, как и всегда. Атсуши хочет что-то спросить, но тот тот прерывает его жестом: - Ты знаешь, Атсуши, сегодня я одержал свою по-настоящему первую победу. Я видел у них тут неподалеку кафешку. Отпразднуем?