Un Noël à Paris

      Белое Рождество. Что может быть банальнее? Должно быть жители Парижа перебывают в блаженном ожидании чуда, которому не суждено свершится. Но все же это хотя бы не серый саван Лондона, от которого и так рябило в глазах. Во всяком случае город на самом деле выглядит чистым и светлым. Он наконец отвернул взгляд от быстро мелькающих за окном автомобиля улиц, откинувшись на спинку сидения. Зачем он вообще покинул Лондон и приехал сюда? Их отношения с Адрианом никогда не были настолько теплыми, во всяком случай с его стороны, чтобы после долгих лет тишины, наконец заявить о себе и приехать. И хотя кузен множество раз пытался стать ближе, Феликс также множество раз отвергал эти попытки. Однако, что–то все же заставило его выбраться из уютного, одинокого поместья в Лондоне и приехать. Сколько бы он ни пытался понять этот странный порыв, четкий ответ никак не складывался. Его зеленые глаза в тысячный раз скользили по аккуратным, рукописным строкам приглашения в попытке ухватится за ускользающую нить догадки. - Сэр, мы прибыли. Голос Роберта был тихим, словно настороженным, однако Феликс прекрасно знал, что сдержанность была естественной чертой его поведения, как и умение дышать. Хотя седовласый мужчина по–своему переживал за него. Сияющий разноцветными огнями, особняк Агрест заставил де Ванили скривить губы, хоть и не в брезгливом выражении, но близком к нему. Похоже, сюда съехалась добрая часть Парижа и гости продолжают прибывать. Знакомый двор и крыльцо, по ступеньками которого он взбирается, наверное, чересчур быстро, чтобы увидеть милую, до скрежета в зубах, картину. Адриан Агрест, одетый с иголочки в белый смокинг с зелеными вставками, больше походил на жениха. Мягкие пшеничные волосы больше не были в трогательном беспорядке, как в юности, а теперь были аккуратно уложены. Однако привычная радостная, словно детская улыбка, все еще украшала его губы. Да, некоторые вещи все же неизменны. Несмотря на свою стать, Адриан все еще оставался тем парнишкой, каким он был в колледже и в детстве. На фоне такого светлого супруга очень выигрышно смотрелась молодая леди Агрест. Вечернее платье силуэта русалка, было создано из легких тканей благородного бардового оттенка с золотой вышивкой. Почему–то он был просто уверен, что это полностью ее работа. Впрочем, как и смокинг Адриана. Эксклюзивный дизайн для этого вечера. Длинные волосы, цвета ночи, были частично убраны с минимальным количеством укладочного средства, что помогало всецело насладится их естественным блеском и мягкостью. Да, определенно Маринетт Агрест была главным украшением этого вечера. Ее губы так же украшала улыбка, правда более нежная, что делало эту невероятную женщину еще более прекрасной, чем все ее платья вместе взятые. Наконец, Адриан заметил новоприбывшего и такого желанного гостя. О, нет… - Феликс, ты приехал! Да, он определенно все тот же ребенок, ведь так легко сорвался с места, несмотря на все правила этика на приемах, чтобы заключить его в объятиях. Маринетт же осталась стоять, переключая внимание гостей, за что де Ванили был невероятно благодарен, ведь происходящее было более чем смущающее. - Адриан, отпусти меня. Свою радость можно выразить и иным образом, например, словами. - Все также строг. Знаешь, мне даже не хватало твоего поучительного тона. - Приятно слышать, однако надеюсь, это все же не причина нарушать правила поведения. Это твой прием, так что веди себя соответствующе. Адриан ухмыльнулся на его замечание, что было довольно непривычно. Что–то подозрительно знакомое скользило в этой ухмылке. Неужели Адриан все же потерял частицу наивности, что сопровождала его на протяжении всей жизни? Само по себе это было удивительно, поэтому Феликс мало верил в подобное. - Уверена у тебя, Феликс, богатый опыт подобных мероприятий. Маринетт, наконец, соизволила снизойти к ним, проводив очередного гостя. Ее улыбка стала острее. Вот кто действительно стал тверже с колледжа. Что говорить, если из заикающегося, неуклюжего недоразумения она превратилась в воплощение грации и смогла завладеть таким ценным сокровищем, как сердце Адриана Агреста. Это было более чем похвально. К тому же, прыткие хвостик, наконец, канули в лету, что было явно к лучшему. - Будь уверена, это так. - Прекрасно, тогда почему бы тебе не присоединиться к другим гостям, как и предписывает этикет? 1:1. Что же возможно, приехать сюда было не таким уж плохим решением. Возможно, это будет даже забавно. Губы Феликса расплылись в предвкушающей улыбке. Кивнув, он, наконец направляя, в зал. Лишь на секунду де Ванили обернулся, сразу же напарываясь на взгляд небесных глаз.       Легкий и яркий, этот прием определенно не мог соревноваться с теми элегантными сборищами Лондона. Напитки и закуски не имели тех мягких вкусов, к которым он привык. Вспышки смеха звучали там и тут, отвлекая и мешая беседе. Оркестр был не постоянен в тональностях композиций. В общем, полный взрыв всего и сразу. Что же, это можно было найти весьма очаровательным в тех или иных смыслах, во всяком случае, Феликс пытался это сделать. Однако все его мысленные комментарии постоянно сбивались каждый раз, когда он упирался взглядом в чету Агрест и приходилось начинать сначала. Правда, после седьмой попытки ему это окончательно надоело и де Ванили направился в сторону смеющихся родственников, которые недавно закончили очередной танец и сейчас были еще немного запиханными. - Феликс, тебе нравится прием? - Что же, определенно это лучше, чем я ожидал. - Поэтому ты не переставал осматривать зал? Похоже, в отличии, от Адриана, Маринетт была более наблюдательна. Или Агрест просто позволял супруге подмечать детали и не тратил на это время, ведь на ее замечание он легонько ухмыльнулся. Опять. С каких пор Адриан Агрест научился ухмыляться? Это казалось Феликсу настолько удивительным. Первые ноты вальса принесли в зал новую волну оживления, пробуждая, что и в нем. - Маринетт, ты окажешь мне честь на этот танец? - Да, если Адриан не возражает? - Ну что ты. Поверь, Феликс не всем такую честь оказывает. - Это правда, я довольно сдержан в данных ситуациях. - Надо же, кто бы мог подумать. Сарказм, прозвучавший в ее голосе, заставил кузенов улыбнутся. Маринетт осторожно вложила ладонь в протянутую руку, позволяя увести себя на танцпол. Раз за разом Феликс ловил слегка озадаченные взгляды гостей. Похоже, многие не понимали, что случилось с белым костюмом Агреста, ведь, пожалуй, сейчас скорее Адриан похож на него, а не как обычно. Наверное, только несколько смутно знакомых людей могли сказать, что происходит, остальные кажется, терялись в догадках. Впрочем, не все ли равно, завтра он уедет, а решение, раскрывать ли семейные тайны, останется на Адриане, ведь это его прием и его гости. Наконец, их фигура плавно скользнула по танцполу. Маринетт слегка отклонила голову, будто танцевала не на собственном мероприятии, а перед приемной комиссией. Четко, без лишних движений или же взглядов. В данном отношении она невероятно походила на Натали, которая определенно приложила руку к воспитанию молодой леди Агрест. Очередной квадрат был закончен, когда де Ванили, слегка прикрыл глаза, спокойно прижимая ее ближе, чем следовало. - Ты танцуешь не для экзамена. К тому же, посмотри на лица всех этих людей, они явно не понимают, что происходит и уже завтра все заголовки будут пестреть рассказами о холодности леди Агрест к супругу. Тебе стоит быть более дружелюбной. - Думаю, Париж уже готов узнать, что у Адриана есть кузен. Мы просто объясним ситуацию. - Да, только как много времени, пока все поймут, что происходит? К тому же, я не собираюсь оставаться в Париже для внеплановых интервью, завтра я возвращаюсь в Лондон. - Мы думали, ты погостишь, хотя бы несколько дней. - У меня много дел. - Почему ты вообще решил приехать? Что заставило тебя поменять свое решение? - Сам не знаю. Что заставило тебя прислать мне приглашение? - С чего ты решил, что это я? - У Адриана другой почерк, а приглашение явно написано. Так почему? - Этого хотел Адриан. Он много говорил о тебе, поэтому я решила попробовать. Как видишь, это сработало, хотя я и не понимаю, почему. - Я не ожидал получить подобное приглашение. Оно было сделано со вкусом, ты молодец. - Похоже, ты и правда изменился. - О чем ты? - После вашей последней встречи Адриан говорил, что ты изменился. - Это было несколько лет назад. Может, ему так хочется? - Кто знает, скорее, твоя озлобленность превратилась в одиночество. - Ты считаешь меня озлобленным? - Нормальный человек не стал бы переодевается в своего кузена–близнеца, чтобы говорить гадости в ответ на трогательное сообщение. Она все еще помнила об этом и явно злилась. Нахмуренный взгляд из–под ресниц с головой выражал ее мысли по этому поводу. Странно, но ему почему–то хотелось рассмеяться. Неужели она и правда столько лет помнила об этом, хотя после того случая они даже не встречались. Кажется, Маринетт уловила ход его мыслей. - Если думаешь, что помнить подобное глупо, то это твое право, но да, я считаю, это было подло, и ты даже не извинился. - Я так понимаю, сказать, что это был розыгрыш, будет недостаточно? - Подобные розыгрыши, Феликс, стоят слишком дорого. Последние аккорды вальса пролетели, казалось, мимо него и лишь когда Маринетт отстранилась, Феликс понял, что их время окончено. Леди Агрест поспешила обратно к супругу, рядом с которым уже вертелась знакомая парочка. Узнать лучших друзей кузена ему не составило труда, однако де Ванили быстро потерял к ним интерес. Услужливый официант предложил ему очередной бокал шампанского, который, скорее всего, был лишним, ведь наслаждаясь ним, Феликс отчетливо ощущал капли тепла и аромат ванили, что оставил на нем их танец.       Понять, что кузен нашел в своей бывшей подруге, было не сложно. Маринетт была красива и успешна, отлично сливалась с светским кругом, но и также быстро становилась обыкновенной любящей женой, что не прочь одеть старый, растянутый свитер и провести весь день за просмотром сериалов. Все те немногие, с кем у Феликса завязывался разговор, хвалили леди Агрест, говоря о том, как Адриану повезло с женой. И, конечно, история о долгих школьных чувствах добавляла очков. Проще говоря, все аспекты ее жизни были идеальны и было понятно, что она прикладывает к этому все свои усилия. Даже сегодняшнее платье элегантное, но подчеркивающее красоту фигуры, не пышное, однако имеющее интересные детали. Да, она полностью захватывала внимание окружающих при своем появлении, при чем не принимая это как должное. Феликс уже сбился со счета сколько бокалов шампанского было выпито за этот вечер, однако хоть какого–то опьянения он не ощущал от слова совсем, будто весь вечер пил воду. Официант отказался принести что–либо по - крепче, объясняя приказом хозяев. Недовольно фыркнув, де Ванили схватил новый бокал, уничтожая работника взглядом. Несколько раз его пытались вовлечь в танец, однако он постоянно отказывался, бродя по залу словно неприкаянная душа, прячась в тени и стараясь не привлекать к себе внимание. - Феликс! Радостное лицо Адриана резко оказалось рядом с ним, от чего Феликс чуть не подавился, вовремя отрывая бокал от губ. Де Ванили недовольно посмотрел на кузена, который искренне пытался не засмеяться. Скоро должны были пустить фейерверки. Наверное, если бы Агрест мог, то обязательно схватил кузена за руку и подобно ребенку вытащил его на улицу. Однако возраст и положение явно не позволяло дурачиться, поэтому он просто любовался разноцветными взрывами в небе, отражающимися в драгоценных кристаллах снега и сердцах людей. Феликс отстраненно всматривался в эти брызги света. В его голове всплывало множество различных мыслей, образов, за которые он даже не пытался ухватиться, просто наблюдал за этим калейдоскопом, медленно переводя взгляд с небес на землю. Золотой свет разливался по ее волосам и коже, словно вся она сияла изнутри. Всего на мгновение он подумал подойти, однако вставший рядом с женой Адриан полностью перечеркнул это желание и де Ванили снова поднял глаза, полностью сосредотачиваясь на молниеносном свете.       Гости, радостные и уставшие, покидали поместье Агрестов, махая руками на прощание. Феликс равнодушным взглядом скользил по уезжающим машинам. Когда ворота, наконец, закрылись, он почувствовал некое облечение. В малой столовой накрывали поздний ужин, за которым де Ванили испытывал дискомфорт. Адриан и Маринетт уже скинули с себя праздничные образы, сменив их на удобные домашние образы. Бардовое платье уступило место вязанному удлиненному кардигану красного цвета, который выглядел как платье, но выглядящее не менее очаровательно. Ужин был скромным, правда, с уже ненавистным для Феликса шампанским. Супруги не обращали на него внимание, полностью переключившись на чету Дюпен–Чен, которые, правда, иногда кидали непонимающие взгляды в его сторону. Все же не каждый день встречаешь настолько одинаковую пару кузенов. Всеми силами он пытался есть медленно, как подобает, однако ощущение дискомфорта словно коло его вилами, подгоняя ускориться. Когда, наконец, эта пытка закончилась, Феликс поспешил быстро исчезнуть из столовой, несмотря на окрик Адриана. Все же поездка сюда была глупой идеей. Он не хотел видеть кузена, Париж раздражал своим шумом и радостью, а еще в голове постоянно крутились слова Маринетт. Все же переживать одиночество было куда легче в собственном доме, а не в окружении радостной толпы. Идти в выделенную комнату не хотелось, поэтому он свернул в библиотеку, не менее украшенную, но тихую. Сколько времени Феликс бродил между стеллажами было трудно сказать, однако ничего не цепляло взгляд. - Даже в выборе книг ты довольно привередлив. - Странно слышать это от замужней женщины, которая бродит по библиотеке в рождественскую ночь. Что ты здесь делаешь, Дюпен–Чен? Почему–то сейчас язык не поворачивался назвать ее Агрест. Хотя искаженное лицо Маринетт показало ее отношение к этому. Скрестив руки на груди, она поправила. - Я Агрест. - О, не сомневайся, я прекрасно это знаю. Но ты не ответила на вопрос. - Пришла попрощаться. Завтра мы вряд ли увидимся. - Любишь спать до полудня? - Нет, просто завтра у меня много работы в ателье. Что же он явно не ожидал, что она будет работать даже сразу после Рождества. Трудолюбивая, как и говорили те не многочисленные гости, с которыми он общался. Внимательный взгляд васильковых глаз, правда, слегка напрягал, поскольку он не понимал его природу. Феликс снова скользнул по помещению, в попытке избежать его. Украшения библиотеки были выдержанны в основном в спокойной зеленой гамме с золотыми акцентами и растительными мотивами. - Прекрати так на меня пялиться. Это не прилично. - Не знала, что ты такой стеснительный. Ладно, надеюсь, твой перелет будет удачным. Маринетт пожала плечами, поворачиваясь на каблуках, чтобы покинуть помещение. Похоже, она решила, что хватит тратить время здесь, пора возвращаться в теплые объятия мужа и радостную атмосферу праздника. Хотя в мягкой синей темноте библиотеке она выглядела не менее гармонично, чем в сияющем золотом свете зала. Что, же может, по ее мнению он невежественный ублюдок, однако при этом он везучий ублюдок. - Дюпен–Чен! - Я Агрест! Она резко обернулась, в этот раз уже совершенно не скрывая недовольства, однако сделала вынужденный шаг назад, слегка опешив, осознавая насколько близко и быстро де Ванили оказался рядом с ней. - Что ты… - Знаешь, приехать сюда, наверное, было одним из самых глупых решений в моей жизни. Меня никогда не тянуло к Адриану и сегодня я окончательно в этом убедился. А еще Париж оказался еще более ярким и раздражающим, чем я помнил его с прошлого раза. Но знаешь, пожалуй, единственное особенное воспоминания я заберу с собой. Целая гамма эмоций скользнула по лицу Маринетт во время его проникновенной речи, начиная от непонимания и смятения, заканчивая негодованием и снова непониманием, однако совершенно все они обернулись в полный шок, когда чужие губы резко накрыли ее собственные. Казалось, его губы все еще были пропитаны шампанским. Она же обладала легкой ванилью с фруктовыми каплями. В ней не было той тяжести ароматов, что были присущи другим леди. Маринетт сохранила в себе ту легкость юности, совмещая ее с благородной женственностью. Кажется, словно у этой девушки нет недостатков или они абсолютно не существенны. Вся она словно создана из тепла солнечного света и природной сладости. Феликс был поглощен этим ощущением. Да, это определенно того стоило, даже несмотря на жалящее чувство хлесткой пощечины. Руки Маринетт дрожали, она все еще смотрела на него не верящим взглядом, однако продолжала все также стоя на месте. - Как ты… как ты смеешь?! - Тебе следует лучше смотреть за деталями. Феликс довольно усмехнулся, показывая на верх. Хрупкая веточка с перламутровыми ягодками была практически незаметна среди искусственной хвойной гирлянды. Омела. И, правда, такие маленькие веточки – сюрпризы были развешаны по всему дому, при чем так, что теперь даже сама леди Агрест не помнила где. Де Ванили же направился прочь из библиотеки, теперь ему и правда больше нечего здесь делать.       Самолет постепенно набирал высоту. Феликс невидящим взглядом смотрел на серые облака, которые решили застелить небо. Прощание прошло спокойно. Адриан был еще сонным, а Маринетт, как и сказала, не присутствовала при его проводах, впрочем, это было не удивительно и похоже она не доверила мужу их маленькую рождественскую тайну. Хотя он определенно хотел бы посмотреть на лицо кузена в момент рассказа. Подлость определенно была тем, что Адриан терпеть не мог, а значит и реакция была бы весьма любопытной. Однако и он ничего не сказал, ведь для этого стоило бы признать и те расточки чувств, что пробились в его сердце. А в этом Феликс не признается даже самому себе.