На краю

Ханма еще раз хорошенько въебывает парню, имени которого даже и не знает. Знает только, что это сын очередной пассии отца, который от чего-то решил наведаться в квартиру семейства Ханмы. От чего-то решил, что имеет право поздороваться с Шуджи, представиться и предложить прогуляться вместе до школы (как оказалось, учились они в одной и той же). Имя этого придурка Ханма тут же забыл, однако пройтись согласился, хотя и только для того, чтобы избить его в каком-нибудь более-менее темном месте. Но терпение Ханмы лопнуло, когда пацан ляпнул, что хочет, чтобы его мать и отец Шуджи скорее поженились. Когда Ханма, делая героические усилия, чтобы не прихлопнуть его на месте, поинтересовался, в курсе ли он, что глава семейства Ханма так-то жентат. Когда пацан, махнув рукой, небрежно сказал, что шлюх он в расчет не берет. И тогда Ханма ударил. Конечно, у этого хлюпика, который был на две головы ниже Шуджи, не было никаких шансов на победу. Он даже ударить хоть раз Ханму не смог. Шуджи словно выпал из мира, только ловил себя на том, что почему-то посмеивается. Он просто методично бил новоиспеченного "братика" и думал, что не сможет остановиться, пока не убьет его. Тогда Ханме точно светит исправительная колония. Мать наконец-то радостно вздохнет, а отец перестанет быть отягощен балластом в виде сына, который, словно якорь, надежно пришвортавал его к пьянице-жене и их прокуренной квартирке. Да, Ханму ненавидели с детства. А он, в принципе, привык. Потому что его и любить-то было не за что. Шуджи не был отличником, не был одарен в рисовании, например. Шуджи - проблемный ребенок. Так его с детства называла мать. Шуджи - лишний и поломанный член общества. Так любил выражаться отец. И Ханма-младший согласен с обоими. Хрусть Звук крошащегося стекла вывел Шуджи из раздумий и даже заставил отвлечься от избиваемого. Он медленно поворачивается и... Охренеть, так это же вчерашняя девчонка! Ну точно она! Те же самые черные волосы до плеч, челка, прикрывающая глаз, смуглая кожа. Сейчас она в школьной форме. И глаза, а, вернее, не закрытый челкой глаз... Серый, точно грозовое небо. -Значит, угадал. - зачем-то произносит Шуджи. - Удивительная встреча, да? Девчонка, должно быть, теряет дар речи. Начинает медленно отступать назад, не отводя взгляда. Ханма же делает шаг к ней на встречу. -Молчать будешь? -Я... Пойду... - лепечет девчонка, явно стараясь сохранять самообладание. -Хэй, куда это? Мы же только начинаем веселье! Тут глаза у нее расширяются, и она почти кричит: -Сзади! Ханма усмехается и неспешно разворачивается, понимая, что это отвлекающий маневр, который девчонка хочет использовать, чтобы сбежать. Но теперь уж Шуджи точно найдет ее. Потому что рядом с ней даже чуть веселее. Она такая непредсказуемая! Вчера строила из себя героиню, а сейчас трусливо сбегает. Интересно и даже не так скучно становится. Ханма поворачивается к ней спиной, а дальше все как в замедленной съемке. Избитый сын отцовской пассии уже не лежит. Он вполне себе устойчиво держится на ногах. А в руке у него раскладной ножик. И прежде, чем Ханма успевает отметить, что использовать оружие как-то не по-пацански, прежде чем Шуджи даже успевает усмехнуться, он чувствует резкую боль. Потому что этот подонок все же пырнул его. Сделал то, на что вчера так и не решилась девчонка. И Шуджи даже не против умереть так. Помогать ему все равно никто не станет. Лишь бы больше не чувствовать. -Надеюсь, на том свете веселее.