The Balcony

      Все мы рождаемся на этот свет, чтобы однажды в нем потеряться. Потеряться в своей собственной жизни, в пространстве, во времени. И в конечном итоге потеряться в себе. Потеряться в себе, чтобы обрести себя вновь путем долгих/коротких, тяжелых/простых скитаний по кусочкам и тайным закоулкам своей дрожащей от страха перед миром души. Найти себя, понять себя, простить себя и полюбить себя, не опираясь на других людей и обстоятельства. Полюбить себя чистого, незапятнанного мнением окружающий, не подстраивающегося под события и случайности, со своими преимуществами и с гордостью перед своими недостатками. Каждый рождающийся на свет человек в той или иной степени проходит через это предписанное течением жизни испытание, но не каждый может с ним справиться. Ведь так просто забыть, в чем твоя цель, к чему ты идешь и о чем ты так страстно мечтаешь. Найтись.       Совсем не обязательно, однако, стоять на этом пути одному. В кромешной темноте и со связанными конечностями человек как никогда раньше нуждается в искренней поддержке ближнего своего. Но не так страшно потеряться, как попросить помощи, будучи беспомощным. Признание является неотъемлемым этапом поиска, этапом, на котором так сложно провалиться. Попроси помощи, чтобы найтись.       Ей было всего 19, когда она потерялась. А возможно это произошло даже раньше, незаметно и неожиданно и для нее, и для ее окружения. Со школьных времен она мечтала жить и радоваться жизни, учиться в университете, получать образование по тому направлению, которое пробуждало в ней огонь интереса, путешествовать, развиваться, найти свою любовь – одну и на всю жизнь. Но жизнь сложилась совершенно не так, как она изначально планировала. Учеба не приносила удовольствия, а желание бросить все и уйти росло. Росло так же стремительно и болезненно, как страх потеряться в жизни и никогда не найти себя и своего предназначения в лежащем перед ней открытою картой мире. И слишком страшно было услышать осуждающие слова со стороны родителей и родных. А каждодневная рутина душила, погружала ее глубже и глубже, не давая сделать вдох полной грудью. Нервы сдавали. Жизнь превратилась в день сурка. Краски померкли. Наступала темнота. Долгая и страшная. Долгая и страшная темнота жизни, не имеющей смысла.       Пожалуй, нет в этом мире ничего страшнее депрессии. Стойкое чувство уныния, ненужности, беспомощности и собственной никчёмности. Пожирающее желание ничего не делать, потеря интереса к жизни и к самому себе, никогда не пропадающее чувство вины. Она страдала. Втаптывала саму себя в грязь и ненавидела за это. Пытаясь подняться, она сама била себя по ногам и снова падала. Протянуть руку и схватиться за чужую не было сил. Как и надежды, что ее рука встретиться с чьей-то протянутой, чтобы помочь, рукой. На глазах черная лента, не дающая взглянуть на мир за пределами своей коробки трезвым ярким взглядом. Собственными руками завязанная лента.       В отражении лезвия, располосовавшего ее тонкие запястья и исхудавшие бедра, она видела свое лицо. Осунувшееся и бледное. В ней оставалось больше смерти, чем жизни. И казалось, что смерть и была ее единственной видимой и так страстно желанной целью. Душа болела. Тело сопротивлялось. Мысли путались. Ноги тряслись, капельки крови сбегали по ним, оставляя бледно красный, стягивающий кожу след. В темноте, за запахнутыми шторами, она скидывала давно ставшие для нее огромными вещи в сумку, выглядящую так же печально и серо, как она сама.       Она бежала на трясущихся и подворачивающихся ногах, не зная куда и не зная зачем, не стягивая с глаз черной, как тьма, повязки. Споткнуться было уже не страшно, она собственными руками измывалась над собой и своим телом, и казалось, оно уже привыкло и не чувствует никакой боли. Она бежала, шла, ехала, останавливалась, возвращалась и снова бежала. В глубине души она надеялась, что так она сможет себя найти. Но путь был еще долог. А на пути было еще много кочек и много камней.