«Что может быть ценнее наших отношений? Ничего больше, чем ты… Ты причина любить этот мир… Наш мир!»
(еscape — цунами)🎧
✵ ✵ ✵
Этот мужчина просто накидывается на него, обнимает, крепко обвивает шею. Самаэль, конечно, слегка офигевает но, что-то знакомое, только непонятно, что именно. — Я уже и не надеялся встретить тебя, малой… — Ты знаешь меня? — Ты на кого тут «тыкаешь»? Охренел, сопляк? — Хо чуть отстраняется от Чона и смотрит на него с непониманием. — Ты сам кто? Вешаешься с ходу на меня, как омега, — альфа не дает слабину. Оба смотрят друг на друга, готовые перегрызть глотку. Ведь Хосок не знает всю правду, что произошло с Чонгуком. К нему подходит Тэхён, на руках держа Раона: — О, Хосок-хён пришёл, — посмотрев на своего малыша, — пуся, пришёл твой любимый дядя. Хён, заходи домой, почему стоишь у порога? — Тэхён грозно смотрит на альфу, который перегородил путь и не пускает Хосока в дом, — пропусти его, он твой старший! — Слышал, малявка, отойди, — Хосок, чуть толкнув его, входит в дом, — берёт на руки маленького, начинает его целовать и обнимать, потом, прижав ребёнка к себе, смотрит на Тэхёна, затем на Самаэля, задав вопрос, — что это с ним? — Заходи, мы всё тебе расскажем, — Тэ приводит его на кухню. Самаэль сжимает руки в кулаки и следует за ними. Внутри него бушует ураган, словно началась третья мировая война. Он, честно, во всех альфах видит конкурента. Никого не хочет и близко подпускать к своим любимым. Войдя в кухню, видит, как они уже сидят за столом. Омега угощает гостя чашкой горячего чая. Хосок в руках держит малыша, пока тот мило играется с новой игрушкой, хотя, как играет, просто пытается удержать в маленьких ручонках. Тэхён, увидев любимого, понимает по феромонам своего альфы, что он сейчас зол и жутко ревнует. Он прекрасно знает своего Чонгука, ведь этот мужчина ещё тот собственник. Омега дарит лёгкую улыбку любимому, потом подвигает стул и рукой намекает ему сесть рядом. Самаэль подходит к нему, ведь он полностью во власти этого омеги. Сев рядом, он складывает руки на груди, начав прожигать дыру в конкуренте, как он считает. Тэ начинает успокаивать своего альфу, взяв его за локоть, кладёт голову ему на плечо. — Успокойся, жизнь моя, это тот самый Хосок-хён. Твой старший брат, не кровный. Но ты очень его любил, как родного. Он тебе не конкурент, подави свои феромоны, тут наш маленький альфа. Мы ведь не знаем, как Раон отреагирует на твою злость, — Тэ второй рукой гладит любимого по спине. Хосок сидит и ничего не понимает: — Может мне кто-нибудь что-то объяснит уже… Тэхён рассказывает всё, что ему сказал альфа. Рассказ не такой долгий, ведь они и сами толком не успели всё обговорить, но многого не надо, главное — его Чонгук здесь, рядом. Хосок впадает в лёгкий шок, но, чуть собравшись, начинает говорить: — Прости, Чонгук, просто я не ожидал услышать такое. Впервые вижу в твоих глазах холод, ты раньше таким не был. Я постараюсь принять эту информацию, ведь главное — ты жив и вернулся к нам. Как же обрадуются твои родители, ведь они просто живы, благодаря этому малышу, и в надежде, что ты всё ещё жив. — Хён, прости, ты должен понять меня, как альфу. В порог моей территории является какой-то чужак и хочет посягнуть на моё, пока я всё не вспомнил, поэтому и мой внутренний зверь так на тебя среагировал, — Самаэль чуть успокаивается и опускает руки, вдыхает полной грудью, ещё руки любимого успокаивают лучше любых успокоительных. Тэхён, уложив подбородок на плечо альфы, смотрит на него с улыбкой на лице. Потом тянет его за щеку: — Такой ревнивец, собственник. Хоть и потерял память, а навыки всё те же, мой Чонгук. Ты и раньше был таким, — Тэхён оставляет нежный поцелуй на щеке альфы. Самаэль совсем размяк, знал бы омега, какой властью обладает. Альфа одной рукой прижимает своё чудо к своей груди, а потом, смотрит на Хосока. Тэхён обвивает его талию, наслаждаясь этой близостью и родным теплом. — Хён, как мои родители? Мы можем как-нибудь их навестить? — Конечно, малой, когда захочешь. Они совсем заскучали по тебе, можем даже сегодня навестить их. Чем скорее, тем лучше. — Хорошо, у меня сегодня никаких планов нет. Можем съездить к ним. Что скажешь, родной, вместе съездим? — посмотрев на Тэ, говорит Самаэль. — Прости, но сегодня никак, у меня через час фотосессия в студии, я никак не могу её пропустить. Я и так много провалов сделал в работе за последнее время. Пойми, мы останемся, а вы — съездите и передайте «привет» от нас. Мы в другой раз поедем вместе, пусть сегодня они насытятся твоим присутствием. Вам ещё о многом надо поговорить. — Тогда забрать Раона с собой? — Нет, нянька придёт, я его всего на два часа оставлю. Может, если что, заберу с собой, вместе с нянькой. Не волнуйся за нас, езжай! — Хорошо, тогда я оденусь и приведу себя в порядок. Ну что, Хён, поедем тогда? — Я только пришёл, хочу посидеть со своим племянником. Я так давно не мог навестить его, дай насытиться им, — открыто возмущается Хосок. — Потом насытишься моим сыном. Мне нужно к родителям, — с этими словами альфа встаёт с места и направляется в спальню. Хосок сидит, надув губы, и просто играется с малышом, который вовсю улыбается своему дяде. — Тэхён, он неосознанно хочет вывести меня из вашей территории. Вот проказник, всё вспомнит, потом я ему покажу. — Хён, не обижайся, ведь знаешь, каким он был и до этого. Я люблю его таким, какой он есть, — Тэхён встаёт с места, — я пойду помогу любимому, ты посидишь пока с Раоном? — Конечно, только не смейте задерживаться. Раз поедем, то нужно пораньше, дорога дальняя. Если сейчас поедем, то к вечеру вернёмся. — Ага, не смею Вас задерживать. Когда Тэ заходит в спальню, то альфы нет в комнате. Омега подходит к двери ванны и слышит, что он принимает душ. Хочется ворваться к нему, но нельзя. Что сделать, ему всегда будет мало любимого. Тэхён смотрит в сторону кровати, в которой вчера было слишком хорошо, слишком горячо. От одних воспоминаний все тело бросает в дрожь. Омега на секунду закрывает глаза, пытаясь в голове собрать картинку прошлой ночи. Он не замечает, как открывается дверь и, взяв за запястье, его притягивает к себе сильное и родное тело. Тэхён от неожиданности падает в крепкие объятия, руки невольно упираются в горячую и мокрую грудь, ведь на альфе только белое полотенце, обвёрнутое на тонкой и подтянутой талии. Такая фигура просто сводит с ума, особенно, когда на нём твои следы и твой запах. Самаэль обводит обеими руками талию омеги, притягивая к себе вплотную, чуть наклонившись, слегка касаясь губ, смотрит в эти глаза цвета коньяка: — Ты подглядываешь за мной? Мой шалунишка, как тебе не стыдно, м? — запах альфы всё больше сгущается, вряд ли он когда-нибудь насытится им. — Я просто хотел помочь тебе, может, принести твою одежду? Вчерашняя в стирке. Может сходить на твою квартиру? — Тэхёну всё больше не хватает воздуха, ведь феромоны альфы заполняют лёгкие. — Да, было бы хорошо. Но подари мне один поцелуй, — альфа смотрит на эти розовые губы, которые всё больше облизывает Тэхён, эта привычка сводит с ума. — М, только один. Хён попросил нас не задерживаться и я сам опаздываю, любимый, — с этими словами Тэхён обнимает шею альфы обе руками и подаётся вперёд, уменьшая пару миллиметров, которые разделяли их, даря тот долгожданный поцелуй. Самаэль целует нежно, касается по очереди то верхней, то нижней губы. Легко касается, кончиком языка, сладких губ, но внутрь пускать не собирается, ведь знает, после этого не сдержится. А ведь дома они не одни, как бы не хотелось смущать гостя своими стонами, особенно его омега любит покричать, а запретить ему такое удовольствие Самаэль не в силах. Чуть отстранившись от нежных и мокрых губ, альфа медленно целует шею, чуть открыв место своей метки. — Я так сильно люблю тебя, что меня это пугает. Я боюсь потерять вас! Вы мне нужны больше собственной жизни. Я надеюсь, у нашей любви будет счастливое и спокойное продолжение, надеюсь, наш автор не совсем сдвинутый на всю голову. Хватит с нас, я хочу простые будни с вами, жизнь моя! — Я тоже люблю тебя! Надеюсь, бог не станет больше нас испытывать, я просто хочу растить нашего малыша вместе с тобой, как обычные люди, — омега крепко прижимает мокрого альфу к себе. Чуть насладившись друг другом, оба отстраняются. Тэхён, узнав пароль от квартиры Самаэля, идёт к нему, чтобы взять ему чистой одежды. Пока омеги нет, альфа сушит свои мокрые волосы и укладывает их. Его изнутри бросает в дрожь, кажется, он впервые увидит своих настоящих родителей. Мысленно пытается собрать их образ, но не получается, как бы не старался — не выходит. Может, встретив их, всё встанет на место. Тэхён быстро возвращается в комнату и отдаёт одежду Самаэлю, не отказывая себе посмотреть, как будет готовиться его любовь. Ведь смотреть никто не запрещал, альфа лишь с ухмылкой смотрит на него, но не смеет запрещать любимому. Потом, одевшись, подходит к омеге и обнимает, целует и, держа за плечо, одной рукой, выходит из комнаты к Хосоку. Хён всё так же мило играется с их золотцем. — Ну что, Хён, я готов. Поехали? — говорит Самаэль. — Да, конечно! Поехали, малой, — Хо встаёт с места, подходит к ним с ребёнком на руках. Самаэль берёт своего альфочку на ручки, целует и обнимает. Тэхён тоже целует малыша, потом берёт на руки, когда альфа протягивает Раона. Они вместе направляются к входной двери. Пока альфы надевают обувь, омега с ребёнком наблюдают за ними. — Тэ, родной, береги себя, я скоро приеду. По дороге навещу ещё Аарона, не волнуйся. — М, хорошо! Передавай всем «привет» от нас, мы на выходных навестим дедушек. Передай им так, хорошо? Самаэль обнимает любимых и целует их. Альфы уходят, закрыв за собой дверь. Хосок и Самаэль, сев в машину, едут в тишине. Ни один не решается начать разговор, но Самаэль не выдерживает, вопросов так много, но ответов нет: — Хён, кто убил моего брата? Тэ сказал, что его убили. Кто и за что так сделал? — Зачем тебе это, Чон? В прошлый раз эта правда нам дорого обошлась, а твоя месть чуть не погубила нас. Не лишай больше нас себя, прошу. Мы второго раза не переживём. — Я ничего не буду делать, я сам хочу жить спокойно, — альфа врёт и не краснеет, его изнутри пожирает месть. Ведь из-за какого-то урода он чуть не потерял любимых. Эта мразь обрела его близких на муки, на жизнь без него. Да, только его кровь смоет эту боль… — Если только для информации, то это был ваш наставник. Вы оба служили в полиции, ты и твой брат Намджун. Он был моим самым близким другом. Его подставили и убили из-за власти в преступном мире. Сейчас этот ублюдок очень большая шишка, завладел преступным миром. После твоей смерти — ушёл из полиции и мне тоже доставлял проблем. Но сейчас чуть успокоился, короче говоря — тот ещё гнида. Не стоит даже твоего внимание, просто живи со своими родными. Может даже уедете с Тэхёном в другую страну, он совсем измучился и больше ничего плохого не переживёт. Ты должен теперь их беречь, я присматривал, пока тебя не было, теперь это твоя обязанность. Внутри всё сжимается, но он понимает, что Хосок прав, не стоит рисковать жизнью родных, тот подонок этого не стоит. — Да, я тебя понял! Спасибо тебе за всё! Хорошо, что ты есть, Хён. После часа дороги они уже подъезжают к дому Чонов. Хосок останавливает машину у входа. Самаэль смотрит по сторонам, дом не такой большой, но такой родной и знакомый. Хосок смотрит на него, взяв за руку, говорит: — Ну, пошли, малой, не волнуйся. Это твой родной дом, здесь твои родители. Они слезают с машины и направляются внутрь. Зайдя в дом, Хосок начинает их звать. — Папа, отец, Вы где? — Да, Хосок, сынок, это ты? Я сейчас, проходи, я на кухне, — первым выходит папа Чонгука. — Па, у меня для тебя сюрприз, — с этими словами они проходят внутрь дома, оба стоят у входа в кухню. Папа Чонгука готовит что-то на плите, взяв из шкафчика тарелки и чашки для чая. Он смотрит в сторону двери, из рук на пол валится вся посуда, разбиваясь вдребезги. — Ой, это… это… ведь… мой Чонгук, да? Хосок, это не мираж, он ведь реален? — омега на дрожащих ногах приближается, переступая через осколки. Подойдя к своей кровиночке, обнимает крепко. На этот шум из комнаты выбегает и старший альфа. Увидев Чона, отец застывает в немом шоке: — Ты… ты, сынок, это же ты? Мой маленький альфа, ты выжил? — отец подходит и крепко обнимает их обоих. Самаэль и сам не понимает, как по щекам текут слёзы боли и радости, объятия такие родные и до боли близкие. Альфа обнимает обоих родителей, крепче прижимает к себе, рыдая, как маленькое дитя. В мыслях, мельком, проходят картинки из детства, как Чон ходил с отцом в магазин и постоянно выбирал одинаковые игрушки. На лице невольно появляется улыбка, смешанная со слезами горечи и боли. Как он благодарен всем высшим силам за то, что они живы и дождались его. Из детства он ещё не всё вспомнил, но теперь знает — эти люди были и есть лучшие родители на Земле, что подарили ему хорошее воспитание, любовь и заботу. Они так долго стоят, ни один не хочет отпускать сына. Альфа так же не хочет отпускать их. Сердце окутывается в тепло, словно чашка горячего шоколада по середине зимы. Вот какой любовью окружают его родные. Вот теперь, когда он забыл всех, понял одно — насколько он счастливый человек на Земле, скольким он дорог. Ведь иногда людям свойственно не ценить ближнего… Хосок тоже не может остановить своих слёз, хотя, кто ему запрещает. Они весь день разговаривают, обнимаются, не хотят отходить от сына. Папа сидит, крепко прижав к себе своё дитя, вот оно счастье…✵ ✵ ✵
«Возможно, ты всего один человек в мире, но для меня ты весь мир…» 🎧Миша Марвин — «ты одна» Аарон лежит в этой чертовой больнице, с утра ждёт одного человека. Но его всё ещё нет. Внутри себя альфа крутится, как зверь в клетке. И когда это альфа успел так привязаться к нему? Всё дело в истинности или в другом? Куда улетели чувства к Тэхёну? Он же любит его до потери пульса, ребра сжимаются изнутри при виде него. Неужели это всё было лишь имитацией любви? Неужели разум или сердце сыграли с ним в игру. Ведь то, что сейчас он чувствует к Чимину — совсем другое, всё иначе… По-другому, по-настоящему, что просто хочется встать и побежать к нему, несмотря на боль. Ожидание убивает его быстрее этой чертовой пули. От боли в сердце хочется карабкаться по стене. Истинность творит с ним всё это? Как же было легко говорить об этом, пока не столкнёшься и не ощутишь всю эту прелесть и ужас на себе. Альфа так легко рассуждал, что сможет пойти против природы, что сможет дать отпор самой судьбе, но что в итоге? Он стал марионеткой в руках истинного. Нет, если бы вместо Чимина был какой-то другой глуповатый омега, альфа точно послал бы его на три буквы. Здесь дело всё в Чимине, в его красоте, как внешней, так и внутренней, он — идеальное создание природы. И это чудо предназначено ему, только, что хорошего он сделал? За что такой щедрый подарок судьбы? Главное — удержать его в своих объятиях, нужно будет защитить даже от себя, чего бы это не стоило. Из мыслей выводит стук в дверь. На улице уже темнеет. Аарон думает, наверное, врач или снова медсестра, но, когда открывается дверь и входит знакомый силуэт, то на лице невольно рисуется то счастье, которое дарит только этот человек. «Как же я скучал по тебе, Чимин! Знал бы ты? Может пришёл бы пораньше или совсем не уходил… Мне так хочется спрятать тебя в своих объятиях, как самое драгоценное. Что ты со мной делаешь? Ведь я совсем не знаю тебя… Кому скажешь — не поверят. Лишь рассмеются и скажут, что я насмотрелся мелодрам и дорам про любовь, хотя я в жизни их не видел. Но ты — лучший сценарист моей жизни. Мне нравится, что ты делаешь со мной. Я готов подчиниться тебе, не только я, но и мой альфа, просто готов отдать жизнь за твоё ещё одно «мой альфочка», поверь, ещё раз так назовёшь и он сдастся без боя твоей омеге. Будет, как собачонка, вилять хвостиком рядом с тобой. Ты нужен мне…» Чимин подходит и садится рядом на стул, смотря на альфу, который смотрит и лыбится ему. Как-то страшно становится от такого выражения лица. — Юнги~я, ты в порядке? Как чувствуешь себя? Не смотри так, мне страшно… Альфа пару раз вертит головой. Нужно выйти из эйфории и ценить эти мгновения. — Ты где был? Я тебя со вчерашнего дня жду, я так надеялся увидеть тебя, когда открою глаза. Ведь в фильмах так бывает после того, как герой спасает жизнь. — Прости, то кино, а это жизнь. У меня на работе завал, я, честно, очень хотел прийти пораньше, но не мог. Моё начальство любит вышибать мозг. А с хреновым настроением я не хотел приходить к тебе. — Я всё понимаю, но я так скучал. Ты себе и представить не можешь, — альфа чуть встаёт, а лицо кривится от боли. Чимин быстро встает с места и хочет помочь, наклоняется, чтобы поудобнее уложить подушку за спину альфы, но Аарон тянет его к себе и крепко обнимает. — Юни, ты чего? — Дай мне пять минут, прошу. Я так скучал по тебе, моя Ванилька. Мне без тебя кислород чужд, твой аромат мне так необходим, — альфа одной рукой обнимает его за талию, хочется и второй обвести, но эта адская боль не даёт в полной мере насладиться этим омегой. Чимин не сопротивляется, просто садится рядом и обвивает обеими руками шею. Чуть повернув голову в бок, утыкается носиком в шею и вдыхает любимый запах корицы. Он тоже скучал по нему. Но разве он признается? Чимин сначала должен признаться себе, что полюбил этого альфу больше, чем Чонгука. Что сам до боли скучал и поливал матом начальство, конечно, в их отсутствие. Хотелось всё бросить и побежать к своему родному истинному. Ведь омега и не думал влюбляться, после сильной любви к Чонгуку. Но этот наглец растопил его сердце. Разбудил забытые чувства, которые подавлял омега всё это время, но чем больше сопротивляешься, тем больше к тебе тянется то, что тебе не нужно. Закон подлости работает безотказно. — Юни, спасибо тебе! Но ты не должен был так делать, рисковать жизнью за первого встречного. Это была моя работа, мой долг и эта пуля предназначена мне. Что было бы, если ты умер? — омега плачет, обжигая плечи альфы. Аарон чуть отстраняется и смотрит в эти глаза, проводит рукой по щекам, вытирая слезы. — Ты чего, Ванилька? Не плачь, пожалуйста! Я бы не пережил, если с тобой что-то случилось, не простил бы себя, никогда. Не вини себя и благодарить не надо. Я за тебя готов принять тысячу пуль, но одно точно знаю — я повторю это ещё миллион раз, не задумавшись. Твоя жизнь это моя жизнь. Может, это банальщина и ты слышал о таком много раз, но то, что я сейчас говорю, звучит впервые, поверь, — альфа смотрит и не отводит взгляд, этим доказывая серьёзность своих слов. И Чимин верит, может альфа и занимается незаконными делами, но омега понял одно — он совершенно не умеет врать… — Верю, только больше так не делай, спаси и меня, и себя. Не обрекай меня на такие мучения, я больше не переживу. Ещё одна причина того, что меня не было вчера: я боялся того, что ты ещё не пришёл в себя, а видеть тебя без сознания для меня невыносимо, — омега обнимает крепко, — спасибо тебе, мой альфочка! Аарон глубоко вдыхает, его сердце обретает тот покой, которого не хватало в отсутствие омеги. Это простое слово делает альфу самым счастливым на Земле, он о большем и не смеет мечтать, лишь его одного… — Я твой, Чимин, а ты — мой омежка, моя пироженка со вкусом ванили. За это слово готов войти в самую глубь войны и получить тысячу пуль, во имя тебя, Чимин, — альфа, отстранившись, медленно подаётся вперёд за желанным поцелуем. Чимин не отстраняется, а лишь закрывает глаза и разрешает поцеловать себя. Альфа целует нежно, без намёка на пошлость. Лишь нежно сжимает своими губами пухлые губы, а омега отвечает на эту нежность. Оба наслаждаются обществом друг друга, ароматы в воздухе смешиваются. Альфа гладит омегу по спине, так нежно касается, показывая этим, как дорожит им. Чимин тоже гладит альфу по волосам и пробует эти губы на вкус, хотя, этот вкус он попробовал ещё тогда и оно подсело слишком глубоко…✵ ✵ ✵
Тэхён уже полчаса крутится у зеркала, замазывает следы страстной ночи. Он же совсем забыл, ведь предупреждали — никаких следов чтобы не было на теле. Но им разве до этого было вчера? Они ведь забыли обо всем, были только они вдвоём в этом мире. Смотря в зеркало, омега невольно касается своих губ и вспоминает утренний поцелуй и с улыбкой на лице замирает, пальцами проводит по губам, потом облизывает. Хочется снова попробовать, осевший на губах, любимый амирис на вкус. Его мечтания прерывает плачь Раона. Тэхён быстро идёт к нему, они оба готовы, только ждут няньку, которая опаздывает уже на десять минут. Хотя омега вчера предупреждал. Тэ, взяв ребёнка на руки, звонит омеге без остановки, но телефон, как назло, отключен. Собравшись, они только хотят выйти, как вдруг звонит звонок, омега смотрит в видеодомофон и видит там няньку. Омега заходит в детскую и кладёт малыша в его кроватку, направляясь к входной двери и открывая её. — Ты где был? Давай быстрее, мы опаздываем! — омега разворачивается и только хочет войти внутрь дома, как крепкие мужские руки хватают его за волосы на затылке и сжимают со всей силы. — Куда собралась, куколка? — говорит незнакомец и лижет по щеке своим мерзким языком. Тэхён кое-как поворачивает голову и через боль видит того монстра, которого боялся всё это время. — Скучал по мне? А где Чонгук? Я видел его на днях, вот, пришёл вас навестить. Ты даже не сказал, что твой возлюбленный выжил. — Какой Чонгук? Ты убил его своими мерзкими руками, уходи, тебе никто тут не рад! — омега весь дрожит и мысленно боится за малыша, умоляет его не подавать голоса. Пусть заберёт его хоть в ад, только не их радость и жизнь. Слезы невольно текут по щекам и, поверьте, не от боли от хватки, а от страха за жизнь своего дитя. И вдруг срабатывает та подлость, которая совсем не должна была случиться. Раон начинает плакать и звать папу, ведь он в кроватке, совсем один. Мужчина слышит плачь и смотрит в сторону детской, затем, ухмыляясь, смотрит на омегу, который в плену его рук. — А это кто? Маленький Чонгук? — Нет, это не его сын, а мой. Его отец совсем другой альфа, — Тэхён весь дрожит, хотя старается держаться. — Не похоже, ты меня совсем за дурака считаешь?! — эта мразь тащит Тэхёна за волосы и направляется в детскую комнату. Омега сопротивляется, хочет выбраться из плена, но не может — альфа слишком силён. Зайдя в комнату, альфа отпускает волосы омеги и ударяет его в живот со всей силы. Тэхён, скрутившись, падает на пол, держась за живот обеими руками. Альфа пинает его ногами в живот, а потом подходит к кроватке и берёт Раона на руки, отчего малыш плачет ещё сильнее. — Ну что, маленький Чонгук, будешь моим гостем? Как думаешь, на что готовы твои родители ради тебя? — он смотрит на омегу. — Ты думаешь, я не знаю про тебя ничего? Ты думаешь, я не наблюдал за тобой? Ты видел то, что не должен был. Я всё про тебя знаю, ты жив, потому что я позволил, — взгляд снова переводит на плачущего ребёнка и берет его щеки, сжимая между пальцев, — я позабочусь о тебе. Много не плачь, ведь я могу и убить. — Ммм… не тронь его, ублюдок, отпусти… Возьми меня, за меня Чонгук отдаст тебе больше, чем за ребёнка! Забери меня, пожалуйста, — омега ползает по полу, всё так же держась за живот, и касается его ног, — возьми меня, от меня больше пользы. Только, прошу, отпусти моего ребёнка… — Хорошие условия, но я люблю играть по крупному. Ты не дороже этого крольчонка. М, жаль…