Путь

Том Дюпен весело насвистывал себе под нос какую-то незатейливую песенку, пока готовил печенье. Он любовно уложил последнее на противень, собираясь отправить его в печь, как тут жуткий грохот из комнаты дочери заставил его вздрогнуть и рассыпать пол мешка с мукой. Взметнулся белый дым, закашлялась Сабина. Том отряхнулся и отправился наверх. - Маринетт, дорогая, у тебя все в порядке? - Да, пап!!! - резче, чем хотела, крикнула Дюпен-Чен отцу. - Я эээ просто случайно уронила тут... - Будь осторожнее, ты напугала нас, - раздался немного приглушенный голос Сабины. - Простите, - вздохнула Мари. - Я буду аккуратнее. Когда шаги родителей смолкли, Маринетт схватила с кровати подушку и завизжала что есть силы, надеясь, что этого то они не услышат. Тикки неодобрительно покачала головой. - Маринетт, ты слишком драматизируешь! Все ведь не так... - А как, Тикки?! - взвыла Хранитель. - Расследование Альи с целью узнать личность Бражника хорошо продвигается. Как только мы выясним, кто он... - Ты боишься, Маринетт? - Да, - нехотя призналась она. - Поэтому мы должны выйти против него максимально подготовленными. Готовыми... ко всему. Я не знаю как, но думаю, что мой защитный талисман попал к нему в руки, и он нашел противодействие. Я уже не смогу создать достаточно сильные обереги, чтобы защитить нас с Котом. Она уронила голову на руки, избегая смотреть на валявшуюся на полу толстую книгу о камнях чудес. Именно ее и выронила Маринетт, тем самым так сильно напугав родителей. А в книге значилось следующее: "Чтобы суметь стать неуязвимыми к атакам врага, носителям талисманов нужно заблаговременно совершить акт любви. То защитит их от сил зла прочно поселившейся в сердце любовью." - Я не верю, что это последний оставшийся способ, - пробормотала Ледибаг, не поднимая головы. - Я даже не хочу думать о том, ЧТО я должна сказать Нуару... - Все не так страшно, как ты думаешь, Маринетт, - отозвалась Тикки. - Конечно, в твоем возрасте... Дюпен-Чен подняла на нее настолько несчастные глаза, что квами решила не продолжать. С высоты прожитых лет Тикки считала это мелочью, почти не заслуживающей внимания. Но вместе с тем она понимала, как важно это для любой девушки... Особенно такой чувствительной, как Маринетт. Поток ее мыслей прервал звук пришедшего сообщения. Дюпен-Чен, не глядя, ткнула пальцем в экран. По комнате раздался мелодичный голос Альи Сезар: - Как дела, Мари? Я вычислила еще несколько важных деталей касательно личности Бражника. Отправляю тебе текст во вложении. Читай внимательно, уверена, что совсем скоро мы раскроем его! Ледибаг сдавленно застонала, не пожелав даже взглянуть на то, что прислала подруга. Все стало только хуже. Им нельзя медлить. Она должна сообщить Нуару сегодня же вечером. *** - ГОСПОДИ, Я НЕ СМОГУ, ТИККИ! - Маринетт, ты даже научилась почти не заикаться, когда говоришь с Адрианом! А это ведь Кот, которому ты всецело доверяешь! Тикки ойкнула, поняв, что только что ляпнула. Маринетт, нахмурившись, посмотрела на квами и бесцеремонно выдернула из книги тот самый лист. - Так нельзя! - испугалась квами. - Хранители будут и после тебя, и книгу нужно будет сохранить для них! - Я потом приклею его обратно, - угрюмо отозвалась Маринетт. - Тикки, трансформация. Упоминание Адриана испортило ее и без того не самое радужное настроение. Она сложила лист несколько раз и выпрыгнула в окно. Она заметила его еще издалека - в ожидании ее Нуар вел себя как самый настоящий, опытный супергерой: гонялся за собственным хвостом. При виде напарницы он покраснел, неловко почесав затылок. - Доброго мяучера, моя Леди. Я тут... эээ... Просто освободился пораньше и ждал тебя довольно давно... - У меня не получилось, - упавшим голосом произнесла героиня и опустилась на крышу, уткнувшись носом в свои острые коленки. - Не получилось что? - мигом посерьезнел Кот, опускаясь на крышу рядом с ней. - Я не сумела сделать защитный талисман более сильным. У нас нет защиты против Бражника. Кот вздохнул. - Моя любовь в любом случае защитит тебя, моя Леди. Я не позволю ему даже дотронуться до тебя. Такое вскользь, с едва уловимой горечью упомянутое признание в любви лишь пуще прежнего внушило Маринетт чувство безысходности. Она поняла, что просто не сможет произнести этого вслух, поэтому молча вытащила вырванный из книги лист и сунула ему в руки. Нуар недоуменно повертел его в руках. - Что это? - Читай, - глухо ответила Ледибаг. Она забыла подчеркнуть нужное предложение (а может, просто уже не нашла на это моральных сил) и сейчас ужасно жалела об этом. Ее лицо горело огнем, когда она в страхе ждала, пока напарник дочитает. Маринетт не знала, сколько уже прошло времени, и украдкой покосилась на него. Судя по его растерянному выражению лица, он уже дошел до нужной строчки. - Моя Леди, это... - Единственный способ, - как бы она не старалась, голос ее сорвался, и она всхлипнула. - Тебе противно? - глухо спросил Кот. - Ч-что? - Тебе ужасно даже думать о таком... Со мной. Ведь так? Дюпен-Чен резко подняла голову. Нуар не смотрел на нее, и буря раскаяния за свою первую реакцию накрыла ее с головой. - Боже, нет! - она подвинулась к нему ближе, накрывая его ладонь своей. - Я совсем не это имела ввиду. Я... Ты не... Я никогда не считала тебя отталкивающим, Котик. - Правда? - тихо спросил он. - Правда, - вздохнула Ледибаг. - Но ты даже заплакала, и я... - Не поэтому, - щеки Маринетт запылали, и она снова отвернулась от напарника. - Я... Никогда ни с кем... Адриан смотрел на нее расширенными от удивления глазами, не веря своим ушам. Ни обычным, ни фальшивым. Он знал, что они с Леди примерно одного возраста. Ему самому не так давно сравнялось шестнадцать, и буйство гормонов не обошло стороной ни его, ни его друзей и одноклассников. Буквально на днях Агрест мужественно выдержал полуторачасовой рассказ Нино о его сексе с Альей во всех подробностях, закрыв лицо руками и изредка поглядывая на друга сквозь щелочку между пальцами. Пару раз Хлоя прижимала его к стене в коридоре коллежа, недвусмысленно облизывая губы и готовая делиться с ним своим богатым опытом. И если Хлоя посягала на его невинность практически у всех на виду и у него был шанс спастись, то Лайла была более искусна. Росси пару раз невзначай касалась грудью его плеча, притворяясь, что тянется передать лист с контрольной, а однажды прямо на уроке шепнула ему на ухо, как велико ее мастерство по части орального секса. Все вокруг только и делали, что думали, говорили и занимались сексом. Адриан знал, что будь его воля, он мог воспользоваться своим положением и перепробовать все, что вздумается, меняя партнерш хоть каждую ночь. Но его любовь к Ледибаг решительно отбивала желание на это. И всякий раз, наблюдая за напарницей, он осмеливался мечтать только о поцелуе. Дальше не позволяли его собственные понятия о чести. Но даже эта сияющая, почти детская мечта виделась только в отдаленном будущем, когда Леди наконец сдастся на его ухаживания. А тут... Такое! Мир Адриана пошатнулся, рискуя разбиться вдребезги. Молчание затягивалось. Наступила очередь Нуара успокаивать напарницу. - Ты... Можешь доверять мне. Никто никогда ни о чем не узнает. - Я тебе верю, - прошептала она. - Я доверяю тебе, как никому другому. Но я... Боюсь. Я так боюсь... - Если ты так сильно этого не хочешь, мы не будем делать этого. Я ведь говорил, что всегда защищу тебя, чего бы это ни стоило? - Я знаю. Но Кот... Мы не можем проиграть. Не имеем права. И я больше беспокоюсь за твои чувства. Я... Переживу. - Моя Леди? - Я знаю, что ты любишь меня, Нуар. И я боюсь, что это причинит тебе больше боли, чем принесет пользу. - За одну ночь с тобой я бы продал душу дьяволу, а кольцо бы сам принес Бражнику, - не смея поднять на нее глаз, пробормотал Кот. Ледибаг грустно усмехнулась. - Кот. - Да? - Давай... Сейчас. Глаза Нуара чуть не вылезли из орбит, а сам он был в шаге от того, чтобы полететь с крыши вниз. Леди смотрела на него умоляющими глазами. - Я могу струсить, если мы отложим это... И личность Бражника могут вычислить в любой момент. Котик, я... Адриан обнял ее. - Хорошо, моя Леди. Как скажешь, - он мягко взял ее руку и потянул за собой. Маринетт с легким испугом поддалась. - Куда...? - Я знаю, где нам никто не помешает. Агрест вел ее в штаб-квартиру бренда отца - раньше бы он в жизни не позволил себе такую наглость, но ситуация была чрезвычайной. На ночь там все запиралось, но Адриан давно знал все лазейки и способы проникновения. А код от пульта сигнализации никогда не был для него секретом. На первом этаже располагалась закрытая комната отдыха для семьи Агрест и их близких друзей. Именно туда и привел Адриан возлюбленную, попросив ее закрыть глаза. Возможно, Ледибаг знакома с брендом, и знает где находится штаб-квартира... Адриан не хотел шокировать ее так сейчас, особенно, учитывая то, зачем они сюда пришли. Когда они вошли в комнату отдыха, он разрешил Ледибаг открыть глаза. Та поморщилась от яркого света неоновых ламп, щурясь и оглядываясь, пока Агрест запирал дверь. - Здесь... мило, - нервно хихикнула она. Адриан кивнул, не глядя на нее. Маринетт закусила губу и подошла к выключателю. Свет погас. - М-моя Леди? - Я не могу... так, - пробормотала она, густо краснея под его недоуменным взглядом. Тут до него дошло, и он улыбнулся, тоже слегка порозовев. - Прости. Не подумал. Они стояли в до ужаса неловком молчании, и Дюпен-Чен подошла к окну. Полная Луна все равно заливала часть комнаты серебристым светом, но он был мягче, чем безжалостные лампы. Ледибаг почувствовала руку Нуара на своем плече и вздрогнула, невольно отшатнувшись - ей казалось, что у нее есть еще несколько минут, чтобы собраться с мыслями и перестать оттягивать неизбежное. - Я напугал тебя, моя Леди? - Н-н-нет, все нормально, - солгала она. И знала, что Кот знает, что она лжет. Слишком трудно взять контроль над эмоциями и заставить голос перестать дрожать. Адриан вздохнул. Ему было горько осознавать то, что он должен был сделать сегодня. Нет, он, безусловно, безумно любил Ледибаг, но он мечтал о другом. Что они победят Бражника, откроют друг другу личности и поженятся. Даже будь их любовь взаимной, он не посмел бы даже прикоснуться к ней до свадьбы. Поэтому сейчас испытывал ужасное смятение и чувство вины. Боязнь любимой чувствовалась в воздухе, и он не знал, как помочь ей довериться ему. - Моя Леди? - осторожно спросил он, больше не рискуя дотрагиваться до нее. - Да? - А ведь мы уже... Целовались как-то. И даже не раз. Маринетт тут же стала цветом как ее костюм. - На что это ты намекаешь?! - Ну... Кажется мы здесь, чтобы заняться любовью. Неужели ты откажешь мне в поцелуе? - немного игриво спросил Нуар, отчасти пытаясь немного успокоить ее. - Ладно, - вдруг ответила Ледибаг. Снова воцарилась тишина. Маринетт не поднимала глаз, а Агрест молча пытался отойти от шока. И что, вот так просто? Дюпен-Чен закрыла глаза и почувствовала его руки на своих плечах. Губы опалило жарким дыханием, и она невольно потянулась к нему, но Кот лишь нежно поцеловал ее в щеку и отстранился. Ледибаг ошарашенно коснулась лица в том месте, где были его губы. - Почему ты...? - Когда-нибудь, ты возможно ответишь на мои чувства. И тогда я буду целовать тебя в губы. А сейчас у меня такое ощущение, что я не имею на это права. Увы, я совсем не помню тех наших поцелуев. Но я бы многое отдал, чтобы помнить. У Маринетт защемило сердце. Если бы она только не любила Адриана! Она знала, что если бы не он, Кот бы сумел найти путь к ее сердцу. Дюпен-Чен могла физически почувствовать его боль. Какая же она эгоистка! Сегодняшняя близость не грозит ей ничем, а вот Нуару она может причинить столько боли, что никакая акума ему уже будет не нужна. - Котик, - шепчет Мари, обнимая его со спины. - Я... - Я устал, моя Леди. И я не стану сегодня просить тебя закрыть глаза, чтобы сохранить в тайне свою личность. Я больше не в силах. Не скрою, какая-то часть меня продолжает надеяться, что ты сумеешь полюбить меня без маски. Он мягко убрал ее руки со своей талии, и повернулся к ней - на бледных щеках его блестели дорожки слез. - Плагг, отмена трансформации. Зеленая вспышка на мгновение озарила комнату своим светом, и столь же быстро погасла. Маринетт застыла на месте, то бледнея, то краснея. Слова застряли в горле, и она просто смотрела на Адриана, забыв даже, как дышать. - Я знаю, я далеко не идеал, - неловко переминаясь с ноги на ногу, бормочет Агрест. Дюпен-Чен качает головой, делая осторожный шаг по направлению к нему. Руки трясутся еще сильнее, дар речи все также не вернулся, но она черпает мужество из своего талисмана, стирая дорожки слез с его бледных щек. - Почему ты так любишь меня? - севшим голосом бормочет Ледибаг. - Почему ты дышишь? - грустно улыбается Адриан, перехватывая ее ладонь и целуя костяшки пальцев, обтянутые красным спандексом. - Это сердце бьется для тебя. Маринетт поникла, призвав все свои силы, чтобы высвободить руку из его теплой ладони. Он ведь не знает, что под маской всего лишь она. Глупая, неуклюжая одноклассница. Ее не за что любить, он зря проливает свои слезы. - Ты ошибся, Адриан. Я не такая, как Ледибаг... Наверное, я все же вернусь домой и попытаюсь сделать новый защитный талисман. Он крепко стиснул ее запястье. - Ты не хочешь быть со мной еще больше, чем когда не видела моего лица? - Я просто недостойна тебя, - предательские слезы бегут по щекам, затуманивая дымкой растерянное лицо Агреста перед ней. - Как ты можешь даже подумать так?! - от неожиданности восклицает Адриан. - Ты достойна любого, кого выберет твое сердце. Ледибаг вздрагивает, встречаясь с его полным нежности взглядом, и опускает глаза. - Я приму тебя любой. Если только ты не Хлоя Буржуа, - неловко пошутил он. Маринетт улыбнулась, вытирая слезы тыльной стороной ладони. - А если я - Лайла Росси? - Ты бы уже давно изнасиловала меня, - пробурчал Адриан, с трудом сдерживая дрожь омерзения при одной мысли о Росси. - Тикки, отмена трансформации. Агрест мгновение смотрит на донельзя смущенную Маринетт, словно пытающуюся мысленно призвать талисман Мыши, уменьшиться и укрыться где-нибудь от его взгляда. Парень бережно приподнимает ее подбородок. - Иногда я смотрел на тебя в школе, и мне казалось, что я будто чувствую что-то знакомое. Когда ты улыбалась мне, это делало меня очень счастливым, хоть я и сам порой не понимал почему. Маринетт, я... - Бестолковый соплежуй, - фыркнул Плагг за его спиной. - Я вообще-то, есть хочу! - Плагг!!! - возмутилась Тикки, отвесив ему хлесткую затрещину. - Как ты мог прервать такое признание в любви?! Они впервые видят друг друга без масок, а ты!! Адриан не сказал ни слова, молча извлекая из потайного кармашка кусочек камамбера. Маринетт зашуршала в сумочке, отыскивая печенье для Тикки. Квами съела угощение, благодарно чмокнула хозяйку, и, отвесив Плаггу еще одну оплеуху, схватила собрата и вылетела из комнаты. Когда снова наступила тишина, Дюпен-Чен осторожно взглянула на Адриана из под опущенных ресниц. Он не знал, стоит ли продолжить свое признание или лучше повторить еще раз, ведь последние слова могли раствориться в потоке ворчания его квами. Нерешительность Адриана придала сил Маринетт, и девушка приподнялась на цыпочки, чтобы легко коснуться губами его щеки. - Ты не поцелуешь меня? - тихо спросил Агрест. Она залилась краской. - Я ведь целовала тебя первой. Пожалуй, твой черед. Он усмехается уже куда-то в ее губы, и Маринетт сладко замирает, чувствуя, как его руки несмело обвивают ее талию. Тепло, сладко, воздуха совсем не хватает, но они держатся, только бы продлить это мгновение. Адриан сдается первым, выпуская из плена девичьи губы, и наклоняется к ее шее. Дюпен-Чен вздрагивает, невольно подавшись вперед. Ближе, еще ближе. Агресту безумно хочется больше, но он пока не решается. Руки осторожно спускаются с талии на бока любимой, но там и остаются, поглаживая полоску обнаженной кожи под слегка задравшейся футболкой. Маринетт уткнулась носом ему в грудь, на пробу проведя ладонью от шеи до живота. Пальцы невольно задели сосок, и девушка густо покраснела, подумав, что хотела бы снять с него футболку и дотронуться до его идеальной груди. И это уже звучало настолько пошло в ее мыслях, что она даже не задумывалась, что Адриана без футболки она уже видела. А вот без брюк еще нет. Нуар чувствует тягучее тепло внизу живота, отзывающееся на невинные прикосновения Маринетт. И наконец начинает понимать, о чем говорил Нино. Исповедь друга обрывками фраз всплывает в его голове, и вопреки затуманенному сознанию, он даже вырывает оттуда и полезные вещи. Например, что девушкам обычно нравятся долгие ласки, а парни редко могут терпеть так долго. Но совсем без ласк нельзя - а значит, он не может сейчас тратить время на свою нерешительность. Дюпен-Чен, опьяненная близостью Адриана, не сразу обратила внимание, как он потянул ее футболку вверх. Она послушно приподняла руки, позволяя стянуть с себя вещь, но тут же заслонила ладонями грудь в простом черном бюстгальтере. Агрест мягко улыбается, отводя в стороны ее руки, потянувшись к застежке. Маринетт сглатывает, боязливо глядя по сторонам, будто кто-то мог войти и застукать их в такой компрометирующей позе. - Не надо бояться, моя Леди. Я не сделаю ничего дурного. Она покорно расслабляется, позволяя ему стянуть с нее лиф, задерживая дыхание, когда он мягко касается губами соска. Руки блуждают по нежной коже, снова останавливаясь где-то немного ниже талии. Маринетт перехватывает его запястье, отводя в сторону, и подцепляет ноготками край футболки. Адриан торопливо стягивает ее, вызывая у нее восхищенный вздох. Все-таки, его пресс, грудь, в меру подкачанные руки всегда были ее тайной слабостью. Ей даже почти не стыдно за то, что она когда-то проникла на территорию бассейна вместе с Кагами, чтобы помочь ей полюбоваться им в плавках. Агрест чувствует, что тяжесть внизу живота усиливается, и подхватывает Маринетт, унося ее на ближайшую софу. Она лежит под ним вся раскрасневшаяся, с растрепанными волосами, и Адриан мечтает раствориться в ней без остатка. Он осторожно тянет ее джинсы вниз. И восхищенно замирает, любуясь стройными ногами его принцессы. Дюпен-Чен украдкой поглядывает на него. Ее сердце колотится так, что кажется, сейчас выскочит из груди. Она сжимает ноги, немного обиженно глядя на Агреста, все еще остававшегося в штанах. Адриан проследил за ее взглядом, и, слегка порозовев, щелкнул бляшкой ремня, стягивая брюки и отправляя их на пол, к джинсам Маринетт. Ледибаг приподнялась, подтягиваясь ближе к нему, и порывисто обняла. Агрест удивленно-обрадованно обнял ее в ответ. Пытаясь принять более удобную позу, она случайно задела коленом его пах, сорвав с его губ тихий стон. Маринетт густо залилась краской. - Прости, я... случайно. - Можешь потрогать, если так хочется, - нервно засмеялся Адриан. На самом деле, он пошутил, поэтому, почувствовав, как она осторожно коснулась его кончиками пальцев сквозь ткань белья, Агреста будто ударило током. Дюпен-Чен касалась осторожно, словно хотела погладить бабочку, не повредив ее хрупких крыльев. Адриан прикусил губу до крови, пытаясь не застонать и не испугать ее. - Можно? - вдруг спрашивает она, и Нуар кивает, борясь с желанием зарыться головой в подушки, пряча от нее пылающее лицо. Маринетт также осторожно стягивает с него белье. Забыв обо всем, приоткрыв рот, она пристально разглядывает внушительное достоинство Агреста. Ей не хватало только лупы, чтобы это стало напоминать больше научный эксперимент, чем секс. Дюпен-Чен спохватилась только тогда, когда поняла, что Адриан едва дышит, закрыв лицо руками, и в раскаянии тут же обвила руками его шею, целуя куда-то в подбородок. - Прости-прости-прости! Я не хотела так пялиться... - Ничего, - сдавленно прохрипел Агрест. - Все хорошо. - Просто... Красивый. Он у тебя. То есть, скорее ты красивый у него... Точнее вы оба... Но он же часть тебя, как рука или нога... О боже, - Маринетт вцепилась пальцами в свои хвостики, нечаянно сорвав одну резинку. Адриан смеется и тянет ее на себя, распуская вслед за первым и второй хвостик. Темные волосы рассыпаются по плечам густой копной, и он восхищенно запускает в них пальцы, перебирая пряди. Он полусидит, обнимая Ледибаг, и невольно любуется ее изящными изгибами вкупе с молочно-белой кожей. Руки сами невольно опускаются ниже, пробегаются от плеч до тонкой талии, и наконец, задевают ткань трусиков. Адриан не встречает сопротивления, Маринетт лишь теснее прижимается к нему, пряча лицо на его плече. Нуар тянет белье вниз, опуская трусики к ее острым коленкам. Руки оглаживают бедра и опрокидывают Ледибаг обратно на спину. Она тяжело дышит, затуманенными глазами молча просит его опуститься ближе. Адриан наклоняется, легко целует ее и возвращается, стягивая белье уже до конца. Мари снова тушуется, но Агрест успокаивающе гладит ее по плечу. Он устраивается между ее ног, нежно проведя пальцами по влажным складкам. Дюпен-Чен всхлипывает, тут же прижимая руки ко рту. Адриан не торопится, мысленно пытаясь успокоить себя. Он не должен накосячить сейчас. Только ни когда его Леди лежит перед ним в боязливом ожидании. Агрест склонился к ее лицу, целуя в плотно сомкнутые губы. Правая рука чуть подрагивала, когда он направил себя в нее, левая же отыскала ее ладонь и крепко стиснула. Маринетт обняла его, прижимаясь так отчаянно, что у него защемило сердце. Не волнуйся, моя Леди. Все будет хорошо. Было узко, невозможно узко. Напряженная, как камень, Дюпен-Чен не пускала его в себя, от страха вцепившись ноготками в спину Агреста. Адриан нежно целует ее в лоб, убирая налипшие от пота пряди. - Расслабься, принцесса, прошу, - хрипло шепчет он. Маринетт покорно слушается, и становится немного легче. Он напряженно следит за каждым подрагивающим мускулом на ее лице, в любой момент готовый остановиться. Но она держится, всеми силами стараясь удержать лицо и не показывать, что ей больно. Ледибаг чувствовала, что Нуар напрягся всем телом, усилием воли удерживая себя под контролем. Она боялась напугать его своими слезами. - Это тебе нужно расслабиться, - слабо улыбается Дюпен-Чен. - Я в порядке. Правда. Он кивает, продвигаясь чуть глубже, и Мари закусывает губу. Немного больно, но пока терпимо. Ледибаг кивает ему, разрешая продолжить, и зажмуривается. Тянущая боль усиливается, и она срывающимся шепотом просит его сделать это быстрее. Адриан колеблется, но поддается. Маринетт невольно вскрикивает. Качает головой в ответ на испуганный взгляд Агреста и впивается ногтями в его кожу еще сильней. Он все-таки немного выжидает, прежде чем осторожно начинать двигаться. И сорвать с ее губ первый стон. Саднящая боль вперемешку с новыми, приятными ощущениями будоражит разум девушки, и она выгибается под возлюбленным, глуша в груди стоны. Дюпен-Чен словно все еще боится, что кто-нибудь их застукает, и старается не издавать ни звука. А потому пошлые шлепки в почти полной тишине слышатся очень отчетливо, смущая и без того впечатлительных подростков. Маринетт закрывает глаза и почти полностью отдается чувствам, когда ощущает на щеках что-то мокрое. Адриан беззвучно плакал, прижавшись к ней всем телом. - Я люблю тебя, - захлебываясь от эмоций, шептал он. - Я не знаю, как буду жить, если ты решишь сегодня закончить этим все. Я не смогу побороть эти чувства. - Тебе и не нужно, глупый Котенок. Я ведь однажды уже говорила тебе. Твое сердце - на правильном месте.