Палитра//Palette

      Разбитое сердце. Выброшенное. Преданное. Никем не желанное.       Эзмия испытывала эти эмоции уже много раз. Каждый раз, когда это случалось снова, боль словно удваивалась.       Ей было больно видеть, как люди разговаривают у неё за спиной. Ей было больно видеть, как парни бросают её. Ей было больно сознавать, что, как бы она ни старалась, никто не может её полюбить.       Она была родом из Другого Мира, талантливая в магии, как никакая другая фея. Они все должны уважать её!       Вместо этого Совет фей завидовал.       Эзмия действительно пыталась преодолеть это. Она продолжала сиять снаружи, помогала другим, скрывая свои горькие эмоции внутри. Ей сказали, что хорошие люди получают добро за добро.       Но шепот за её спиной продолжался.       Эзмия всегда презирала плакс — особенно потому, что была одной из них. Выплакавшись от всего сердца у своего любимого Извилистого дерева, она решила, что изменится.       Она больше не будет прятаться. Она больше не будет плакать. Она восстанет из пепла, как новорожденный феникс. И ослепит их всех, показывая, кто на самом деле главный.       Эзмия ухмыльнулась. Да, это действительно казалось прекрасным планом.       На следующий день она вошла во Дворец Фей с волосами, выкрашенными в тёмно-фиолетовый цвет. Она сшила пурпурный плащ и носила его с гордостью, глядя на всех так, словно все они были ниже ее.       — Поклонитесь мне, все вы, смиренные крестьяне! — Эзмия, — нахмурилась Фея Крёстная. — Что все это значит? — спросила она.       Она фальшиво-застенчиво посмотрела на Фею Крёстную фиалковыми глазами, обрамлёнными длинными загнутыми ресницами. — Новое начало.       Эзмия изначально хотела просто немного отомстить, но это вызвало привыкание. Она хотела большего. Её гордость не удовлетворилась.       Может быть, именно поэтому её, как магнитом, притягивал фиолетовый цвет. Фиолетовый был цветом королевской семьи. А Эзмия хотела, чтобы с ней обращались по-королевски.       Вскоре большая часть её одежды и вещей была в оттенках фиолетового и пурпурного.       Гордыня изменила её, и Эзмия стала холоднее и злее. Столкнувшись с проблемой с троллями и гоблинами, она подумала: «Если хорошие получат то, что они заслуживают, то разве плохие тоже не получат то, что они заслуживают?» Поэтому она предложила утопить их.       Её почти удивило, насколько холодной и прямой она была, но она приняла это. Однако другие феи пришли в ужас и изгнали её из Совета.       Она стала одержима идеей мирового господства, идеального для неё мира, где все будут поклоняться ей. Она хотела выделиться. Она хотела отличаться от других, и именно поэтому она больше не называла себя феей. Она стала Колдуньей.       Колдунья создала эффектное появление, прокляв Спящую Красавицу. С этого момента люди стали её бояться. Приглушенный шепот снова разнесся по толпе, но вместо того, чтобы чувствовать себя отверженной, Эзмия почувствовала гордыню, впитывая весь их страх и становясь от этого сильнее.       Имя Эзмии, которое раньше восхвалялось, теперь стало проклятием.       Иногда Эзмия чувствовала лёгкое раскаяние за то, что сделала, но оно быстро исчезало. Почему это должно её волновать?       Она продолжала продвигаться вперед, безжалостно уничтожая всё и всех на своем пути. Она всегда высоко держала голову. Её ледяные фиалковые глаза радостно сверкали при каждом завоевании, которое она совершала.       Скоро все станет моим. Все будут бояться меня. Я наконец-то получу то, что заслуживаю. Уважение.       После всех этих лет, когда её игнорировали и бросали, она докажет им, чего она стоит. Стоит каждой секунды их внимания.       Её конечной целью не было мировое господство. Это было сделано для того, чтобы удовлетворить её гордость.       Её гордость была самым охраняемым объектом. Она делала всё, чтобы защитить его от вреда. Ни король, ни королева, ни фея не могли отнять его у нее.       Может быть, именно поэтому могла это сделать всего лишь тринадцатилетняя девочка, которая показалась похожей на маленькую Эзмию, такую невинную и решительную. Эзмия могла вспомнить себя прежнюю лишь отдаленно, как во сне.       Но никто не должен был раскрывать её юную сущность, погребенную глубоко внутри за слоями, созданными болью и потерей.       Эзмия почувствовала ужас, когда поняла, что эта маленькая девочка лишила её гордости, но все равно попыталась скрыть это.       Воспоминания, которые она так долго пыталась забыть, вспыхнули в её голове. Завистливый шепот. Её изгнание. Крёстная Фея коронует Эмеральду. Все пять её возлюбленных.       Единственное, о чем она могла думать, — это убить девушку. Эзмия глубоко вздохнула. Она должна восстановить контроль.       Её пурпурные волосы развевались, как языки пламени, когда она снова повернулась лицом к монархам на своем самодельном подиуме из камней и виноградных лоз. В её глазах горела ярость, и никто не осмеливался заглянуть в них.       Она наконец-то получит то, что заслужила, после всех этих лет.