А дождь идёт..

***

      В сегодняшний, крайне печальный для многих людей день на небосводе царствовали грозные тяжёлые тучи, заслоняя собой, подобно стае летучих мышей, все бескрайние стены небес, не давая падать на землю никаким, даже самым ярким лучам красного солнца, окружив их и безжалостно заточив в серые цепи.       Откуда в них столько злости? Может, от людей питаются, вот поэтому эти тучи такие огромные и так сильно, до мелкой дрожи, пугают своим яростным рёвом, что каждый раз гулким эхом отдавался где-то далеко на горизонте. Кажется, их покинули даже сами ангелы, ведь там, где пролетали эти плаксивые, жутко одинокие предвестники мрака — туда приходило и отчаяние…       Все клоны, под твёрдым наставлением и присмотром Нечитайло, сидели в своих комнатах, не скрывая своей глубокой печали, прочно засевшая в их душах, не желая даже вспоминать про неудачливую, без преувеличений мерзкую погоду за их окнами. Каждый занимался своим любимым делом, пытаясь забыть о противном дожде и не так уж сильно расстраиваться из-за сорванных планов на этот денёк.       Лишь только маленький Риккардо Де’Карли искренне радовался приходу дождя. Он не отходил от окна ни на минутку, наблюдая за тем, как холодные, мелкие капельки скатываются вниз по холодному стеклу, оставляя за собой мокрые, блестящие дорожки.       Он всё сидел и сидел возле окна и улыбался, так чисто, легко и искренне.       Дождь действительно дарил ему эту радость, заставляя его сердце биться намного быстрее, не переставая восхищаться той невероятной, великой красотой природы, которую он любил, кажется, больше всего на свете. Его детские, любопытные глазки, в которых был виден яркий, очень нежный и тёплый огонёк, не переставали наблюдать за тем, что происходило на улице. Он внимательно следил за каждой, даже самой маленькой каплей, пока его внимательный слух ласкал приятный, спокойный шум дождя. — Дождь ещё идёт… — тихо, с той же милой улыбкой на бледном, чуть уставшем лице сказал Рик, осторожно приоткрыв форточку. В гостиной он находился не один. За Пиковой тройкой следил Чёрный Джокер, дабы с ним – маленьким – ничего плохого не случилось. В тот момент, Фёдор, сидя в позе лотоса на мягком тёмно-сером коврике, недалеко от Де’Карли, завязывал себе хвост, тем самым чуть отвлёкшись от клона на несколько секунд.       Этих секунд Риккардо хватило для того, чтобы уже наполовину открыть форточку и немножко просунуть через неё руку. По маленькой ладошке Рика сразу же ударили приятные капельки дождя, но тут же раздался звук слабого шипения, и из ладони мальчишки стал появляться серый, небольшой дымок, но ему не было больно. Он продолжал улыбаться, чуть посмеиваясь. Он то убирал ладонь, то снова специально подставлял под дождь, продолжая всё также тихо, но так мило и звонко смеяться, даже несмотря на то, что после каждой такой «забавы» на его ладони оставались ожоги, из которых безмятежно продолжал исходить серенький дым… Нечитайло же, заметив «игру» сына, поспешил его остановить. — Эй, Рикки, не трогай его. — поправив свой чёрный халат, обратился к Де’Карли Нечитайло, но тот, будто его не слыша, продолжал свои действия, до сих пор смеясь. — Я тебе только что сказал не трогать его… — более взволнованно, нежели строго проговорил Создатель, немного сузив глаза, наблюдая за странными действиями мальчишки, но Риккардо снова его проигнорировал, начиная имитировать звуки шипения, издавая что-то наподобие «пш», не обращая никакого внимания на дымок, исходящий из его детской ладошки и на сами ожоги, будто их вообще нет и он совершенно не чувствует боли. — Что ты делаешь?.. Что ты своим ртом делаешь? — и снова в ответ был лишь слышен красивый смех, отдающийся совсем-совсем тихим эхом по всей гостинной. Улыбка не сходила с лица юнца. Он смотрел на свою ладонь и на то, как медленно из неё уходил дым через приоткрытую форточку. Он не пугался этого, в отличие от своего отца.       Рикк, как бы это странно ни звучало, но был полноценно счастлив. Воистину счастлив.       Но насколько его счастье было нормальным — это уже совсем другой вопрос… — Боже, Риккардо… — вздохнув, проговорил Нечитайло, продолжая наблюдать за своим творением, но его слова вновь слились со смехом маленького Де’Карли.       Его смех столь нежен и прекрасен, но одновременно он будоражит и пугает…