Алфавит по-фраевски.

Макс почесал затылок и вздохнул. - Нет, я всё равно не понимаю. Шурф оторвался от очередного внушительного фолианта из подвалов Мохнатого дома и вопросительно поднял бровь. У Макса в кои-то веки появилась возможность и, что самое главное, желание поужинать дома. Вот он и сидит в библиотеке, в удобном кресле, потихоньку попивая камру и наслаждаясь картиной "Читающий сэр Шурф". Кто бы что ни говорил, а зрелище это очень умиротворяет. Более того, сам Лонли-Лонкли не выразил никакого протеста, когда Ночной Кошмар сообщил, что собирается посидеть рядышком, только пожал плечами со словами "Это твой дом" и принялся за книги. А вот сейчас замечание Макса его порядком удивило. - Будь так добр объяснить, что в данный момент кажется тебе непонятным. Он даже отодвинул книгу. Макс виновато улыбнулся и махнул рукой. - Да не в данной. Прости, что отвлёк, Шурф. Обещал же тихо... Я вот только не понимаю кое-чего... С тех пор, как узнал об Анавуайне. В смысле, не о болезни, а о леди Анавуайне. Почему она так разозлилась, когда потеряла свои земли? Разве это такая большая потеря - земли, что стоит насылать проклятие на всех, живущих на ней? Да ещё и такое страшное... Он уставился на Шурфа с немой просьбой объяснить, а тот вздохнул и покачал головой. - Ты всё же ребёнок, сэр Макс. Но даже тебе уже пора бы знать, что некоторые люди не могут жить без хотя бы видимости власти в своих руках. Леди Анавуайна была из таких. И она... - Да знаю, я знаю, проиграла их. Но всё же... Лонли-Локли неожиданно улыбнулся. - Пожалуй, тебе не стоит вдаваться в тонкости её мышления. Всё равно ты пока что недостаточно взрослый для того, чтобы по-настоящему поверить в то, что такие чувства по-настоящему присущи людям. Макс на несколько секунд обиженно надулся, так как сам себя маленьким не считал. Но потом, вспомнив, что он в разы младше Шурфа, пожал плечами и принялся за остатки уже остывающей камры. Шурф же тайком улыбается, снова уткнувшись в книги - этот человек удивительным образом сочетает в себе могущество и детскую непосредственность. Хотя если бы его спросили, как так, то он ответил бы, что в случае Макса первое является непосредственным результатом второй.