Хризантема

Ада видела лишь темноту, ведь фонарь погас. Слышала лишь собственное дыхание. И по-прежнему ничего не чувствовала. Лишь вдыхала… запах волос Алисы… Что будет, когда её тело начнёт гнить? Ада была уверена… что даже тогда не захочет отпустить его. Даже когда последнее обезболивающее перестанет действовать и агония станет бесконечной, а тело Алисы начнёт вонять и разлагаться… даже тогда Ада не захочет отпустить его. Лишь только когда оно станет прахом и она не сможет его больше держать… Интересно, сколько ещё продлится действие обезболивающего? Когда боль заполнит собой весь мир? Мысль отстранённая. Аде всё равно. Она уже страдает. Её сила ещё не начала бушевать во всём мире лишь потому, что разума ещё достаточно, чтобы понимать, что в этом нет смысла. Ни в чём нет смысла. Но, конечно, когда она ощутит всю свою кошмарную боль, когда сойдёт с ума от неё, инстинктивно её способности высвободятся. Но она всё равно была уверена… что даже когда боль окончательно сведёт её с ума, даже когда она станет единственным, что Ада будет ощущать… она всё равно не выпустит из объятий мёртвое тело Алисы. Даже в самой жуткой, непрекращающейся агонии… даже когда от разума ничего не останется… даже когда она словно превратится в вечно пульсирующей, оголённый нерв… даже тогда… в глубине разрушенного разума, в вечности непрекращающейся боли, какой-то частью души она всё равно будет чувствовать любовь к Алисе. А это значит… сердце, которого уже нет, никогда не перестанет болеть тоже. Но тут внезапно, в тишине, Ада услышала шаги. Она открыла глаза и присела. Не выпуская, впрочем, Алису из объятий. Не понимая, зачем уже это делает. Это уже не имело смысла. Ада прекрасно знала, кто это. Кроме неё в мире остался всего один живой человек. Луч фонаря осветил зал симулятора снов, и Ада усмехнулась. - О, надо же, кто ко мне пришёл, – проговорила она с горькой насмешкой. – Здравствуйте, доктор. Вошедший человек содрогнулся при виде Ады. - Ада… – сдавленно пробормотал он. – О боже… Та вновь усмехнулась. - Да, понимаю, я выгляжу не лучшим образом, – проговорила она. – Ну не переживайте так, доктор. Знаете, ведь вы счастливчик. Вы скоро умрёте. Не волнуйтесь, я сделаю это быстро. У меня нет желания заставлять вас страдать. А я вот уже никогда не умру. Неожиданно для Ады доктор Брайан приблизился к ней, решительно нахмурившись. - Я могу помочь тебе, – проговорил он, и прежде чем девушка успела не то что ответить, а даже вообще понять, что происходит, доктор воткнул ей в руку шприц. Ада не стала сопротивляться. Было всё равно. Она лишь чуть нахмурилась. Сделав инъекцию, доктор отступил назад, внимательно глядя на Аду. Девушка ничего не чувствовала. Обезболивающее по-прежнему блокировало все ощущения. Но… что-то происходило. Определенно. Ада посмотрела на свою руку. Красная плоть зарастала кожей. Прямо на глазах. Ада ахнула. Она не успела даже ничего успеть подумать, как всё её тело, истерзанное Алисой, было полностью восстановлено. Ада поднесла руку к груди и отчётливо ощутила биение сердца. - Что это было… как…? – только и смогла произнести девушка. Доктор Брайан чуть улыбнулся. - Это сыворотка, которую я начал разрабатывать, до того, как Алиса... сделала то, что сделала, – проговорил он. – С помощью способностей некоторых из вас… теперь все твои раны будут заживать мгновенно. Тебе больше никогда не будет больно. Алиса сделала тебя бессмертной. С этой сывороткой в крови ты не будешь страдать. Никогда. Всё будет хорошо. Тебе не придётся мучиться вечно. Ада нахмурилась. - Если это так… почему Алиса не ввела её мне? – проговорила она. Конечно, Алисе было, в сущности, наплевать на Аду. Но, всё же, девушка не сомневалась, что Алиса не хотела её мучить после того, как Ада послужила её целям. Алиса не хотела делать её бессмертной – Ада сама попросила об этом. И после несколько раз предлагала забрать бессмертие и позволить умереть, чтобы потом не страдать вечно. Ада сама попросила о бессмертии и отказывалась несколько раз от смерти. Если Алиса знала о сыворотке, знала о способе заживить все раны Ады, не отнимая у неё жизни, почему она ни разу ничего не сказала об этом? - Алиса не знала о её существовании, – ответил доктор Брайан. – Это был мой эксперимент, и я не успел ничего ей рассказать… я собирался завершить его перед тем, как передать ей лабораторию, и тогда и сообщить ей обо всем. О том, что теперь её способность даровать бессмертие не заставит человека в случае ранений страдать от вечной агонии. О том, что возможно победить смерть. Но хоть сыворотка была уже готова, я не успел протестировать её, когда Алиса напала на меня… да, я ввёл тебе непроверенное вещество… прости за это… но… другого способа помочь тебе я не знал. Я рад, что всё получилось. Медленно и бережно опустив тело Алисы на пол, Ада поднялась на ноги. Мелькнула ненужная мысль, не смущает ли доктора Брайана её обнажённое тело. Лишившись кожи, Ада перестала носить одежду, потому что это было невозможно. Хоть девушка и не испытывала боли под обезболивающими, ткань было бы трудно отдирать от обнажённой плоти. И теперь, когда тело восстановилось, Ада по-прежнему была полностью голой. Но… не всё ли равно? - А себе вы сыворотку не ввели, доктор Брайан? – усмехнулась девушка. - Я успел создать только один экспериментальный образец… – проговорил тихо доктор. - Очень жаль, – хмыкнула Ада. – Потому что для вас-то ничего не изменилось, доктор. Допустим, теперь вы не погибните от моей силы, вышедшей из под контроля. Но что с того? Мир уничтожен. Еды в лаборатории нет. Вы умрёте с голоду, доктор. Хотя, конечно, можете меня использовать, отрезать части моей плоти. И питаться ими. Теперь, я так понимаю, у меня всё равно всё отрастёт заново. Может быть даже меня вам тогда хватит на всю оставшуюся жизнь. Ну что, не хотите так провести её, доктор? Уинстона Брайана передёрнуло. - Не совсем так, Ада… – проговорил он. – Я думаю… что даже в этих условиях, я смогу синтезировать из твоей крови ещё один образец сыворотки, и тогда моё тело тоже способно будет регенерировать… и тогда мы оба сможем подняться на поверхность, радиация не причинит нам вреда! - О, в самом деле, доктор? – усмехнулась Ада. – Что ж… жаль, что у вас был всего один образец сыворотки. Очень, очень жаль… вас. Стены мгновенно покрылись кровоточащей, стонущей плотью. А из пола выросли белые руки и схватили доктора Брайана, лишив его возможности пошевелиться. Мужчина дёрнулся в тщетной, абсолютно бесполезной попытке вырваться. Его глаза выпучились от ужаса. - Что ты делаешь? – вскричал он. – Зачем? Я же прекратил твою боль! Ада зловеще усмехнулась. - Прекратили боль? Прекратили боль? – почти вскричала она. – Вы, в самом деле, думаете, что я перестала мучиться от того, что вы восстановили моё тело? Что теперь, когда Алиса мертва, я могу перестать страдать? Да я ждала вечной агонии как избавления от того, что я чувствую сейчас! Раздался истошный вопль. Белые руки оторвали палец доктора Брайана. - Знаете, я передумала, – с жуткой усмешкой проговорила Ада. – Я заставлю вас страдать. Слишком уж мне больно. А раз я больше не могу отвлечься от этой боли болью физической… раз я больше никогда вообще не смогу чувствовать боль… мне нужен другой способ её облегчить. И я заставлю страдать вас. Знаете, я убила отца, оторвав ему конечности. Теперь я жалею об этом. Я была ещё так мала… и слишком уж поторопилась. Можно было сделать это гораздо более мучительно. Как я могу сейчас. Доктор Брайан снова завопил. Второй палец Ада резко сломала. - Перестань! – взвыл он. – Алиса, она… она мучила меня! Заперла меня в кошмарах, при этом уничтожив мир! Создала мне личный ад! И девушка, которую я любил… она мертва из-за неё! Поэтому… поэтому… - О, я вовсе не отрицаю ваше право на самооборону, доктор, – усмехнулась Ада. – И ваше право на месть. Но тогда и вы не можете отрицать моё. Руки начали медленно сгибать мизинец доктора под неестественным углом. Мужчина, мыча, забился в конвульсиях. - Перестань, умоляю!!! – вскричал он. – Алиса… она любила меня! Ей бы… - О, неужели, доктор Брайан?! – издевательски хмыкнула Ада. – Вы так думаете? Полно, вы сполна испытали на себе любовь Алисы! Я уверена, ей бы лишь понравилось то, что я делаю сейчас! Ада безумно захохотала, сломав мизинец доктора. - Да и какая разница, чего бы хотела Алиса? – проговорила девушка с сумасшедшей ухмылкой. – Её больше нет!!! Даже в неверном свете фонаря Ада видела капли пота на лбу доктора Брайана и неестественную бледность его лица. Мужчина тяжело, с трудом дышал, бессмысленно дёргаясь в сковывающих его руках. - Прекрати, умоляю! – взмолился он. – Пожалуйста! Я сделаю всё, что ты хочешь! - О, правда, доктор? – насмешливо хмыкнула Ада. – Знаете, единственное, что я хочу – это воскрешения Алисы! Вы не можете этого? Как жаль. Тогда вам остаётся только терпеть! Руки начали гнуть следующий палец. Доктор Брайан измученно взвыл. - Подожди… подожди…! – взмолился он. – Я могу… могу!!! Ада изогнула бровь. - Врёте, – коротко контрастировала она. – Чтобы избежать мучений. - Нет, нет! – вскричал доктор, тяжело дыша. – Это правда, клянусь! Я могу… я правда это могу!!! Я собирался поставить подобный эксперимент, просто не успел!!! Ада изогнула бровь и хмыкнула. *** Ада коснулась пальцем седой пряди волос. Прошло уже так много времени после того, как Алиса обрезала их перед пыткой, уничтожившей мир. Поэтому они успели значительно отрасти. Девушка горько усмехнулась, поглядев на свои руки. До сих пор было странно видеть на них целую кожу, а не обнаженную плоть. Ей удалось избежать вечной агонии. И даже смерти. Она продолжала жить. Но зачем это было нужно? Если Алиса была мертва… Мучения терзали. Они стали вечностью. Просто мучили они не тело. И если она не сойдёт от них с ума, будет только хуже… безумие – хоть какое-то облегчение. Ада разжала ладонь и опустила взгляд на маленькую заколку с алой хризантемой. До того, как в лаборатории всё начало отключаться, Ада часто бродила по пустым комнатам, где когда-то жили подопытные и персонал. От их владельцев ничего не осталось. Только их вещи. Ада любила перебирать их, рассматривать. Всё равно тем, кому они принадлежали, уже ничего этого не было нужно. А её это немного отвлекало… успокаивало. Позволяло хоть ненадолго забыть о том, на что сама себя обрекла одна девушка с холодными голубыми глазами. Не зная, как поступить иначе. Не желая поступить иначе. Забыть о собственной беспомощности, о том, что чтобы она ни готова была отдать, никак не сможет помочь Алисе. Нельзя изменить чужой выбор. Нельзя спасти того, кто готов страдать, лишь бы не оставить. Однажды тихо войдя в зал симулятора снов, Ада негромко проговорила: - У меня есть кое-что для тебя. Нежно и бережно она приколола к волосам Алисы маленькую заколку с алой хризантемой. Та раньше принадлежала Мейко, девочке, способной перемещать других в свои сны. Алиса даже не шелохнулась. Ада видела в отражении монитора её бесстрастное лицо. Даже на изображении человека, горящем в бесконечном пламени. - Зачем мне это? – ровным голосом спросила Алиса. - Так очень красиво, – улыбнулась Ада. Хоть улыбка и вышла совсем слабая. - Разве в этом есть смысл? – хмыкнула Алиса. – Быть красивой? Особенно теперь. - Мне нравится смотреть на тебя, – просто ответила Ада. – И на твою красоту тоже. Конечно, если тебе это неудобно, не хочется или мешает… - Не мешает, – бесстрастно ответила Алиса. И так не сняла заколку… И так и умерла с ней… Это был единственный подарок, что Ада ей сделала. Вот почему… вот почему сейчас… Ада тяжело вздохнула, утыкаясь к себе в колени. Доктор Брайан обещал вернуть Алису к жизни. И она, как безумная, уцепилась за эту надежду. Потому что… что ещё ей оставалось? Тело избежало агонии, но душа нет. И поэтому невозможно было теперь найти облегчение даже в безумии. Оставалось только надеяться… что доктор Брайан не врёт. И что у него получится. Он сказал, что даже с теми крохами ресурсов, что остались в лаборатории у него должно получиться вернуть Алису. - Не боитесь, что она снова запрёт вас в симуляторе снов? – усмехнулась как-то Ада. - Теперь… мне всё равно будет некуда от неё уйти, – тяжело вздохнул доктор. Ему ничего не оставалось. Если он не вернёт к жизни Алису, Ада разорвёт его на части. Даже если он тайком создаст сыворотку… это всё равно не спасёт. Лишь сделает хуже. Ада просто станет терзать его тело на протяжении вечности. К счастью, он смог работать даже с искалеченной рукой. Конечно, Ада её обработала её как могла, но вернуть доктору пальцы без сыворотки была не способна. Хорошо, что это не стало проблемой. Сжав заколку со всей силой, Ада легла на кровать, укутав ноги чёрным платьем. Холода девушка по-прежнему не чувствовала, только уже не из-за обезболивающего, а из-за сыворотки. Поэтому всё, что она носила теперь – это лёгкое платье. Несмотря на то, что в лаборатории по-прежнему было кошмарно холодно. И то надела его лишь затем, чтобы не сильно смущать доктора… Ада погасила фонарь и закрыла глаза. Оставалось только ждать. Всё, что она могла сейчас – это ждать в темноте. Чувствуя, как сердце будто режет тупым ножом, а каждый вздох словно причиняет боль. При том что с телом теперь абсолютно всё в порядке… Но вот однажды доктор приходит к Аде. Его фонарь освещает тёмную комнату. Девушка открывает глаза и поднимается на ноги. - Я готов показать тебе кое-что, – говорит доктор Брайан. Ада молча идёт за ним. Свет фонаря освещает огромную колбу. В жидкости которой плавает девушка. Ада замирает, безошибочно узнавая знакомые черты. - Алиса… – шепчет она. – Но как? Доктор Брайан чуть улыбается. - Алиса изначально родилась не так, как другие, – проговорил он. – Она была создана искусственно. Так что… я снова смог повторить это. Создать клона из её ДНК. Надежда, последняя надежда, за которую Ада так отчаянно цеплялась, за миг разлетается на осколки. - Клона, – жёстким голосом повторяет она. - Разумеется, сейчас это будет по-другому, – говорит доктор Брайан, словно бы её не услышав. – Я сразу доращу её до того возраста, в котором она умерла… а ещё передам ей все её воспоминания. Я видел всю её жизнь, а что-то видела ты. Так что… мы сможем вернуть её память. Создав в ней личность той Алисы, которую ты знала и любила. Стены превращаются в кровоточащую плоть. За одно мгновение белые руки разбивают колбу и разрывают клон Алисы на мелкие кусочки. Доктор Брайан в шоке смотрит на всё это. Он лишь бормочет что-то неразборчивое, словно бы лишившись дара речи. А белые руки уже хватают его. - Клон с воспоминаниями? Клон с воспоминаниями? – в исступлении кричит Ада. – Это вы назвали воскрешением? Белые руки зажимают рот доктору, и тот только мычит, не в силах ничего сказать. - Никакое это не воскрешение! – кричит Ада. – Даже если у этого клона будут все воспоминания Алисы… это всё равно будет не она! Не важно, что клон будет помнить всё, что Алиса, не важно, что он будет считать себя Алисой… сама Алиса останется мёртвой! Не важно, что будет чувствовать, видеть, думать клон… сама Алиса всё равно не будет ничего думать, видеть, чувствовать! Только этого я хочу! Только это мне нужно! Не нужен мне никакой ваш клон! Мне важна Алиса… её чувства, её желания, её душа! Мне нужна Алиса… а не её двойник!!! Да лучше бы сама Алиса ожила без памяти… чем существовал бы клон с её воспоминаниями! Белые руки разрывают доктора пополам. У Ады уже нет желания его мучить – слишком велика ярость. Она некоторое время стоит, тяжело дыша. А затем опускается на колени, бесшумно рыдая. - Алиса… – шепчет она. – Алиса… С силой продолжая сжимать в руке заколку с хризантемой. Боль сильна, но слёз уже была выплакано много. И обычных, и кровавых в оживлённых кошмарах. Ада поднимается на ноги. Медленно, шатаясь девушка идёт прочь. Подходит к двери на поверхность. И покидает лабораторию. Выйдя наружу, Ада шумно вздыхает. Да, доктор Брайан был прав. Радиация не причиняет ей вреда. Ада медленно идёт вперёд. Идёт по руинам разрушенного мира. Идёт босиком. Её раны зарастают мгновенно и боли она даже не чувствует. Сыворотка действует. Лишь вновь бьющиеся в груди сердце болит, не прекращая. Ада идёт по разрушенному городу. На губах на мгновение мелькает горькая усмешка. Чего уж точно нет в её душе… так это вины за уничтожение человечества. Она скорее рада, что его больше нет. Однажды она сказала Алисе, что никто в лаборатории не станет жалеть об уничтожении людей внешнего мира. Может быть, даже этого хотели бы все. В лаборатории никому не запрещалось контактировать с поверхностью. Если, конечно, не раскрывать правду о себе. Никто бы и не стал. Не хотел. Мало кто хотел вообще с внешнем миром контактировать. Ада пару раз пыталась. Рассказывала в интернете историю о своей семье. В русскоязычном ей не поверили. Сказали, что отец не может одновременно обожать ребёнка, считать смыслом жизни и избивать за слёзы. Сказали, что она что-то врёт. Доказывали ей, что её не существует. Освоив английский, на котором чаще всего говорили в лабораторию, Ада пробовала писать в англоязычный интернет. Там ей поверили, пытались оказать поддержку… но даже за рубежом… все были уверены, что дети всё равно должны быть собственностью родителей. Что родители имеют право наказывать детей, ограничивать, контролировать. Совсем не похоже на жизнь в лаборатории. Ада была рада, что уничтожила человечество. Но даже об умерших в лаборатории она не жалела. Они не имели для неё значения. Никто для неё не имел значения, кроме Алисы. Пройдя ещё немного, Ада в бессилии опустилась на камень и раскрыла ладонь, глядя на алую хризантему. Она была рада уничтожить внешний мир. Она не жалела о мёртвых в лаборатории. Она жалела лишь об одной. Той, ради кого она уничтожила мир. Отдала свою кожу. Обрекла себя на вечную боль. И всё равно не смогла ничем помочь… Глупец доктор Брайан. Алиса не станет живой, если появится клон с её воспоминаниями. Не станет! Дурак. Какой же он дурак! Он так был уверен, что сможет помочь всем, сможет всех спасти. Но это было невозможно. Нельзя спасти того, кто этого не желает. Потому психологи не помогли Аде. Потому сошла с ума Алиса. Ада криво усмехнулась. Если бы Алиса лишилась воспоминаний, может быть так даже было бы лучше. Если бы она возродилась, забыв доктора Брайана… но… даже если бы это было во власти Ады, если бы она даже могла бы такое сделать, она всё равно не была уверена, что поступила бы так… Потому что это было бы нечестно по отношению к Алисе. Потому что это вряд ли то, что она бы хотела. Ада прижала к щеке алую хризантему, тихо плача. Зная, что её боль не пройдёт никогда.