Спать вместе

      Спать вместе?..       Поначалу спать вместе — вынужденная мера, которая для обоих кажется не лучшей перспективой. Ник просто недоволен, что придётся с кем-то делить место, ведь так привык спать в одиночку, а Эллис… Эллис вдруг дико стесняется, ему неудобно, некомфортно, он…       — Чёрт, Файрболл, прекращай уже ворочаться, — недовольно бормочет Николас среди ночи, когда парень в очередной раз пытается устроиться поудобнее.       — Прости… — тихо и отчего-то вдруг так смущённо отвечает механик. — Этот матрас — просто ужас…       — Ну, Киллер, тут уж либо на старом матрасе, либо на холодном бетонном полу. Давай уже спи, не хочу завтра весь день спасать твою сонную задницу!       Со временем спать вместе становится уже более привычным и комфортным. Эллис больше не боится, что помешает Нику («Файрболл, да ты шутишь?! Ты спишь так, что я порой пугаюсь, не окочурился ли!»), а Николас привыкает, что рядом с ним лежит такой всегда жаркий и удивительно успокаивающий парень.       Этот самый успокоительный эффект Эллиса, надо отметить, Ник впервые ощущает на себе на проклятой лодке Верджилла. Мужчина на дух не переносил водные путешествия, ему было дурно, он не находил себе места, навязчивая мысль, что в какой-то момент лодка просто пойдёт ко дну (и Ник вместе с ней, ведь плавать так и не научился), никак не покидала его головы. Но всё изменилось, когда на плечи вдруг лёг плед и горячая рука мягким, но уверенным движением притянула его к себе.       — Тебе надо поспать, Ник, — негромко и абсолютно неоспоримо проговорил Эллис, устраивая мужчину в своих объятиях. — Сколько ты уже не спишь?..       — Слишком долго, Эл, — покорно закрыв глаза, пробормотал северянин в ответ. — Слишком…       Спать вместе позже стало чем-то долгожданным, успокаивающим и безумно личным. И дело было даже не в заботливых объятиях, не в мягких поцелуях на грани сна и бодрствования… Они оба наконец могли расслабиться и отпустить эти маски смелости, отваги, несгибаемого оптимизма и холодного почти безразличия. Они будто чувствовали друг друга даже сквозь сон, и Ник то и дело оказывался в горячих и умиротворяющих объятиях Эллиса, всегда недостаточно долгих и будто бы недостаточно крепких, ведь так хотелось быть ещё ближе… А в иные ночи, лишь почувствовав, что парень начинает бормотать или метаться во сне, Николас тут же сквозь дрёму двигался ближе, накрывал его рукой, обнимая, и легонько дул ему в лоб, уже точно зная, что этот странный обряд помогает спасать мальчишку от кошмаров.       Спать вместе в итоге стало величайшим счастьем. От страхов и кошмаров почти не осталось и следа, от постоянного напряжения из-за возможного нападения зомби — и подавно. И Ник с Эллисом спали вместе, всё ещё держась так близко, всё ещё то и дело укрывая друг друга в объятиях. И каждую ночь, засыпали ли они вместе или кто-то из них задерживался с отправлением в кровать, каждую ночь перед сном обязательным был нежный, почти невесомый поцелуй — в щёку, в лоб, в нос — неважно. И каждое утро, едва открыв глаза, хриплое со сна «Привет» с неизменной улыбкой и счастьем, расцветающим внутри и так быстро теплом разливающимся по телу.       Потому что всё это — не печалящий сон среди апокалипсиса, а их настоящая жизнь.