Но шажок за порог, себе шоу запорол
Сам за собой сжег сад
Вычистил hard, пропустил ход Это снова я свой компас потерял Еще не взорвал, бонус материал.
— Прости, я сейчас немного не понял. Что ты предлагаешь мне сейчас сделать? – брюнет прогибается в узкой спине и смотрит на своего собеседника, стоящего в паре шагов от него и смотрящего на Токио с высоты едва ли птичьего полета, крышу они выбрали, отнюдь не маленькую. То что Кисаки в большинстве своем приходят зачастую гениальные, не лишенные смысла идеи Ханма понял давно. Вообще, кредо гения это быть отвергнутым обществом и Шуджи хочется смеяться хоть с чем то Тетта научился справлять на отлично, как бы иронично эта фраза не звучала. Отвергали его всегда и везде, и только зачастую через ложь он мог добиваться своего. Кто как может, как говорится. Сегодняшних посиделок быть не должно совершенно, они не договаривались встречаться здесь, не договаривались именно в это время. Они вообще должны были быть в разных частях города, но по иронии судьбы встретились на крыше жилого дома. Тетта, домашний и спокойный, в обыкновенной одежде явно сегодня хотел говорить, его руки лихорадочно сжимались, глаза бегали с точки на точку, да и сам он видимо особенной усидчивостью отличался сегодня особенно мало, что было странно для него. — Ханма… давай сбежим сегодня. Я устал, Шуджи. – блондин садится рядом и располагает голову на горячем металле крыши и Ханма цыкает, снимая с себя форменную куртку и подкладывая ее под голову своего чертового друга с очередной странной идеей. Побег из Токио? Он вообще думает, что предлагает? Когда вот она, через дорогу слава и любовь этой Тачибаны, все, к чему стремился Тетта долгое время находится у него под рукой, он желает сбежать отсюда и бросить начатое на пол пути? На него это не похоже. Это же Тетта, его упрямый друг который всегда идет до конца, влезает в идеи, придумывает просто невероятное! Что заставляет его сдаться? Шуджи хмыкает про себя, сейчас он уверен, что знает ответ.Колесо, пять спиц и понеслось
Колесо катится от низов
До небес, чтобы упасть вниз в пропасть
И лишь тогда внезапно вернуться наверх
Когда все слова зевак предадутся забвенью
Путь меж камней, маршрут нелинейный
Мы переживем это смутное время.
Тетта лежит на его куртке и болезненно вздыхает. Сейчас Ханма видит его измученный взгляд голубых глаз, которые раньше загорались моментальной искрой от каких-то мыслей, хватало всего ничего чтобы Кисаки завелся и его мозг повел его работать на все сто процентов вперед, к цели, достигать задуманное. Впереди только идеальное будущее, впереди только то что задумал блондин. Ну а Ханма пойдет следом за ним. У Шуджи и не было другого пути, не было дороги которая расходилась бы с путями Тетты. Они все это начали вместе и вместе закончат, потому что, слова Ханмы о том, что он последует следом, до сих пор висят в воздухе. Они приняли это решение сами, много времени назад. Вода утекла уже далеко и даже успела замерзнуть в пучине вечного ожидания. Высокий молодой человек аккуратно снимает с блондина очки и откладывает их, нависая сверху. Сигарета затушена и валяется где-то там, в метрах пяти от них, отброшенная длинной рукой Бога смерти. Парень заглядывает в два глубоких омута и в который раз пропадает, замирая от этого уставшего и пустого взгляда. Постоянные проигрыши этому Ханагаки изматывают младшего, он устает. И не удивительно, в принципе. Когда ты действительно гений, но тебя втаптывает в грязь какой-то болван, непонятно откуда вылезший, это угнетает все сильнее. Каждое поражение режет как лезвие мазохиста и руки Тетты уже давно в глубоких шрамах, с которых стекает черная, королевская кровь. — Мне уже не нужна никакая Хина и никакое главенство Тосвы. Я так устал от этого все, хочу исчезнуть так, чтобы обо мне забыли. Чувствую себя как в проклятом колесе, где все раз за разом идет по кругу, без возможности свернуть с выбранной дороги. Никогда не был пессимистом, но и оптимизм дорогого стоит. Ханма, если ты не хочешь я, - его слова прерывает касание сухих потрескавшихся из-за постоянного курения на ветру губ и блондин прикрывает глаза, доверяя этим губам и его обладателю. Так и должно быть. Поцелуй длится несколько минут и Ханма отстраняется. — Давай уедем. Прямо сегодня ночью, мотнем на байке куда угодно и начнем все заново. Все с самого начала, Кис. Вдвоем. Ханма вновь возвращает очки на переносицу парня и отстраняется, поглаживая его по голове. Они уедут, и больше сюда оба не вернутся. Брюнету правда все равно куда занесет их жизнь, пока за его спиной он чувствует теплое дыхание блондина в его куртку, все будет хорошо. У них все будет хорошо, даже если эта жизнь это чертово колесо сомнений, самокопания и уничтожения себя в рутине. В конце их все равно останется двое.