Нерациональное потребление

      — …с уверенностью заявить, что на данный момент увеличение спонсирования инвестиционной программы в области экспериментальных технологий гораздо важнее вложений в здравоохранение, особенно если учитывать последние…       «Когда ж он заткнется-то, а? Еще десять минут в таком духе — и я не знаю, что сделаю!.. Усну, наверное».        Кучики Бьякуя старательно делал вид, что слушает рассуждения капитана двенадцатого отряда о необходимости выделения его лаборатории достаточно крупной суммы на какие-то невнятные эксперименты с запечатыванием рейацу. Одновременно он пытался стоять прямо и не переминаться с ноги на ногу, не зевать, не показывать своего неудовольствия от присутствия на собрании капитанов в столь ранний час субботнего утра и в то же время гордился, что еще держит себя в руках.       Вообще-то собрания капитанов по субботам были еженедельными, но именно в эту действующему главе клана Кучики ранний подъем дался неожиданно тяжело. И чай, поданный к завтраку, был какой-то безвкусный, и лейтенант куда-то слинял в самом начале дня, и последняя сакура в саду окончательно облетела. Еще и Рукия подошла как-то так совсем не вовремя, сунула под нос какую-то муть и просила помочь ей дорисовать… В общем, голова у капитана шестого отряда была забита чем угодно, но только не инвестициями и экспериментами.       «Это же просто невозможно слушать! Все и так в курсе, что двенадцатый и четвертый отряды друг друга на дух не переносят. Впрочем, тут ничего не поделаешь, пока старик Ямамото смотрит… А, так он дрыхнет! Да тут уже все кроме Куротсучи и Уноханы чуть ли не храпят! Если я сейчас тихонько запущу каким-нибудь бакудо… 9 или 62? Кенпачи как раз стоит справа, и он ближе к Куротсучи, все подумают, что это он…».       Бьякуя, конечно, ничем таким в Маюри не запустил. Но очень хотел. Просто бурная речь директора НИИ наконец подошла к концу, и начала говорить Унохана. Унохану слушали все. Куротсучи, конечно, псих, но любое его маньячество вполне ожидаемо и уже практически нормально. А Унохана… она просто страшная.       Кучики вздохнул и прикрыл правый глаз.       «Ну ладно, все равно никто бы не поверил, что Зараки знает бакудо». ***       Собрание закончилось довольно скоро — проснулся Ямамото и сказал, что денег не даст никому: Готей еще с последнего визита риока не отстроился до конца, а Совет отказывается вкладывать ресурсы в военную организацию, в которой не хватает аж трех капитанов.       Капитанов же пока не назначили, да и желающих не наблюдалось. Не расклеивать же объявления по Руконгаю… «В военную организацию на должность капитана требуются 3 души. Требования к соискателю: высокий уровень рейацу, базовые навыки кидо, умение обращаться с мечом. Прописка — с 1 по 20 район. Условия работы: без выходных, 24 ч/сут., общежитие, трехразовое питание, бесплатное мед. обслуживание. Дружный коллектив. Возможность карьерного роста до королевской стражи. Зарплата… бывает».       В общем, с капитанами было туго. И с деньгами — почти у всех отрядов. Но шестому жаловаться было не на что: после ухода на заслуженную пенсию Кучики Гинрей решил взять в свои руки управление финансами клана. А так как внуку он бы никогда не позволил попросить у со-тайчо даже йену, сбережения Кучики в некоторой степени пошли на благоустройство казарм, строительство большой библиотеки на территории Готея и обеспечение шинигами шестого отряда всем необходимым для безоблачной службы на долгие годы вперед. Посему свободных мест в отряде не было, несмотря на довольно суровый нрав капитана.       А суровый капитан неспешным шагом направлялся в сторону библиотеки практически своего имени (точнее — фамилии), на ходу размышляя, чего бы такого почитать успокаивающего и как повежливее отвязаться от Укитаке, который, видимо, решил составить Бьякуе компанию.       Укитаке тоже увлекался литературой и проводил в библиотеке даже больше времени, чем сам Кучики. Бьякуя даже подумывал о том, чтобы завернуть сначала куда-нибудь в другое место, но Укитаке внезапно сослался на головокружение и устремился в сторону почему-то восьмого отряда. Кучики очень обрадовался, хотя и не подал виду, и с удвоенной скоростью поспешил к своей цели. По дороге он споткнулся об кошку, но даже и слова не сказал: во-первых, он был джентльмен, а во-вторых, он втайне надеялся, что это была Йоруичи. ***       В библиотеке было тихо и безлюдно. Бьякуя облегченно вздохнул и прошествовал к своему любимому месту — креслу возле камина. Настоящий камин в библиотеке держать было глупо, поэтому приходилось использовать разработку научно-исследовательского института: нечто, напоминающее батарею с плазменным экраном, на котором мелькали всполохи огня. Нечто работало от рейацу-аккумулятора, который заряжался дико мудреным кидо. Разработка была, естественно, дорогой и шла малым тиражом — для тех, кто мог себе это позволить. Бьякуя мог и потому позволял.       На столике перед креслом стояла тарелка, в которой лежали маленькие круглые пряники. Кучики взял один и тут же положил обратно — пряники лежали, наверное, не первый день и были похожи скорее на метательное оружие, чем на еду. Мысленно проклиная того, кто оставил просроченное угощение, Бьякуя взял блюдо и направился к мусорке.       Внезапно за шкафом, который располагался прямо на пути следования шинигами, послышалось невнятное шебуршание и возня. Капитан остановился и прислушался, возня стихла. Потом из-за шкафа резко выпрыгнуло что-то маленькое и заверещало так, что Бьякуя чуть не выронил тарелку.       — Бьякусик! Давай поиграем! Давай-давай-давай-давай!!!       Мужчина обреченно закрыл глаза. Ячиру в библиотеке — явление редкое, но от этого не менее нежелательное. Читать юная шинигами вряд ли умела, зато ряды с книжными полками воспринимала как джунгли и могла часами скакать между ними, поднимая пыль и роняя все, что не было приклеено или прибито. А уж отказ «поиграть» мог вызвать волну недовольства, после которой пришлось бы строить новую библиотеку.       — Во что? — стараясь сохранять невозмутимость, спросил Бьякуя.       — В «Поймай пряник»! — девчушка радостно кивнула в сторону тарелки.       — Едой нельзя играть, — твердо возразил Кучики: происхождение обязывало.       — Почему?       Бьякуя растерялся. То, что с едой нельзя играть, его учили с детства. И это он очень хорошо уяснил. Но вот почему — не помнил: детство кончилось слишком давно.       — Ну, потому что…       — Почему?!       — Л-ладно, немного можно… — сдался капитан.       «Позор мне. Надо будет перечитать еще раз «Этикет за столом». А пока вся ответственность за это нарушение приличий будет лежать на мне».       — И как мы будем играть? — решил уточнить Кучики.       — Ты бросаешь пряник, а я его ловлю! — Ячиру отбежала в проход между рядами и азартно затопала ножками. — Давай, бросай уже!!!       Бьякуя бросил, стараясь, чтобы малышка могла поймать пряник руками, но Ячиру извернулась и… проглотила «снаряд» на лету.       — Бвосай фыше! — громко прохрумкала она затвердевшим пряником. — И сильнее, а то так неинтересно.       Девчушка отбежала еще дальше и приготовилась «ловить». Бьякуя тяжело вздохнул и потянулся за очередным «снарядом».       Спустя минут двадцать Кучики устал «играть», но тут Ячиру нашла еще одну тарелку с пряниками — не менее твердыми в своей уверенности попасть ей в рот. Когда Бьякуя заявил, что игра окончена, маленькая лейтенант наморщила лобик и стала делать вид, что сейчас заплачет. В этот момент дверь в библиотеку распахнулась от сильного пинка, и в помещение ввалился Кенпачи.       Явление «Кенпачи в библиотеке» было вообще настолько редким, что можно было вписывать его в летопись Готей 13, если бы она была. Скорее всего, Зараки шел вообще в свой отряд (т.е. в противоположную сторону от шестого) и случайно оказался здесь.       «Как некстати, — цензурно подумал Бьякуя».       И сделал первое, что пришло в голову — бросил пряник прямо в лоб Зараки. Кенпачи впал в ступор, а Кучики рванул в шунпо — подальше от библиотеки. Судя по тому, что капитан 11 отряда не пустился в погоню, они либо понимал, что Бьякую все равно не догнать, либо еще не вышел из ступора.       «Кто поверит рассказам Кенпачи о том, что глава клана Кучики бросил в него дубовым пряником? Правильно, никто. А что думает Зараки — это его личные проблемы. Пусть сам переживает, — размышлял Бьякуя, шунпуя в сторону первого отряда».       В казармах первого отряда Зараки точно буйствовать не решился бы. После травмы пряником он вообще отправился в четвертый отряд. Поговаривали даже, что к капитану Унохане у Кенпачи был личный интерес. Вот только правдоподобность этих слухов считалась весьма сомнительной, да и те, кто мог увидеть идущих под ручку Зараки и Унохану, наверняка от страха сразу же перерождались на грунт. ***       К капитану Ямамото Бьякуе, конечно, соваться не следовало. Во-первых, со стариком ну совершенно не о чем было говорить: даже по шинигамьим мерками Герюнсай был просто невероятно дремуч. Во-вторых, приходить к главнокомандующему просто так в гости было как-то странно. Поэтому Бьякуя ограничился тем, что завернул к Сасакибе. Последний тут же начал уговаривать Кучики выпить с ним чаю, на что Бьякуя и рассчитывал.       Через час усиленного чаепития и выслушивания жалоб Чоджиро на жизнь Кучики был готов сам пойти и сдаться на растерзание Кенпачи (впрочем, кто кого — это вопрос еще не решенный!), потому под убедительным предлогом откланялся.       Во втором отряде никого не было видно, будто все попрятались; в третьем отряде был Кира, и он тоже жаловался на жизнь; в четвертый… просто не хотелось. Потому Бьякуя плюнул на все и пошел к себе. ***       Ренджи едва ли не вбежал в кабинет капитана, предполагая страшное. Бьякуя сидел на своем месте и как ни в чем не бывало шебуршал бумагами. При виде запыхавшегося шинигами капитан оторвался от своего безумно важного дела и слегка кивнул вошедшему.       — Здра… здравствуйте… капитан!.. — Ренджи подошел к столу, за которым сидел Бьякуя, и оперся на него обеими руками, пытаясь отдышаться.       — Где вы были, лейтенант Абарай? — слегка недовольно спросил Кучики: ему не нравилось то, что лейтенант облокачивается на его стол, да и вообще пропадает непонятно где.       — У нас… то есть, у девятого отряда… утром проходили приемные экзамены… во-о-от! И Шухей… то есть, лейтенант Хисаги… попросил меня помочь ему проследить, чтобы все было в порядке. Он же сейчас без капитана… ну, вы понимаете. Да и у нас… у нашего отряда тоже скоро будет приемка. В общем, я это… решил посмотреть, как там да что…       Ренджи выдохся и замолчал, а Бьякуя стал переваривать полученную информацию. Видимо, посчитав, что капитан ему не верит, Абарай решил продемонстрировать полученный опыт.       — Во, смотрите, это я пустого, с которым «академики» не справились, уложил, — Ренджи приподнял штанину хакама, чтобы был виден большой синяк на ноге.       Бьякуя промолчал, но посмотрел.       — А это мне случайно от Шухея досталось, — Абарай показал порванный рукав и внушительный порез на плече.       Бьякуя хмыкнул.       — А вот это я случайно на полигоне от кидошников получил! — Ренджи развернулся и начал усиленно тыкать куда-то в область пониже спины.       Там зияла большая дырка на хакама, из которой были видны ярко-красные семейники в большой белый горох. Бьякуя тихо икнул. Абарай этого не заметил и продолжил «хвастаться».       «Вот ведь кусок идиота… Как же хочется взять что-нибудь тяжелое и убить его этим! Что бы такое взять… Стул — слишком долго, потеряется эффект неожиданности. Стопкой отчетов — тяжело и неудобно. И собирать долго потом придется. О, свод законов Готей 13! Всегда знал, что закон — штука хорошая. Ах, как прекрасен этот фолиант!..»       Ренджи недоуменно глядел, как Кучики задумчиво гладит корешок какой-то толстой книженции в блекло-синем переплете. Кончики губ Бьякуи едва заметно трепетали, а пальцы порхали, словно адские бабочки.       «Фу-у-ух, пронесло. Кажется, у капитана сегодня хорошее настроение…».       — Ну ладно, я пойду, скоро обед, — Абарай удовлетворенно выдохнул и капитулировал.       Кучики оторвался от заигрываний с законами Готея и почти обиженно посмотрел вслед своему подчиненному, но предполагаемая жертва уже скрылась из виду.       «Врут, что люди бывают либо умные, либо красивые. Вот я и умный, и красивый. А лейтенант у меня… ни суши, ни рамен. Кстати, обед же!..».       Бьякуя еще раз окинул взглядом рисунок Рукии, который он так и не закончил, встал из-за стола и пошел обедать. ***       — Рикичи, а где банка с чаем, зеленая такая? Это чай специально для капитана… Что-то я ее найти не могу никак. Ты же сегодня утром его заваривал? — Ренджи недоуменно шарил по полкам: заваривать капитану чай обычно входило в его обязанности.       — П… простите, лейтенант Абарай… я… я ее… рассыпал, — офицер смущенно глядел в пол.       Ренджи обмер.       — А что же ты подавал капитану?       — Ну, там рядом банка стояла, похожая, только синяя. Я понюхал — вроде пахнет так же. Вот оттуда чай и сделал.       Лейтенант сел на стул, обхватил голову руками, потом резко вскочил и выбежал на улицу. ***       Бьякуя нервничал: обед начался уже пять минут назад, а чая не было. Не было и Ренджи, что тоже настораживало, пусть Кучики и не был особо рад их совместным трапезам: Абарай не стыдился чавкать и ел как настоящий руконгаец (каковым он, в сущности, и являлся).       Несколько раз в приоткрытые седзи заглядывал Рикичи, но так же быстро исчезал. Эта неизвестность заставляла волноваться, и Бьякуя уже было хотел пойти разбираться, куда делся его чай и его лейтенант. Дверь наконец отодвинулась полностью, и в комнату, держа в руках поднос с чаем, вошел Ренджи.       — Вот, как вы любите, капитан, — Абарай поставил поднос на стол, едва не расплескав содержимое.       — Спасибо, — Кучики отхлебнул ароматный напиток и расслабился.       Обед прошел замечательно. Бьякуя даже не сделал замечание Ренджи, когда тот подавился тунцом и чуть не задохнулся. Потерю еще и одного лейтенанта Готей точно бы не перенес. ***       Исане, закрывала большой шкаф, когда в кабинет заглянула капитан Унохана.       — Кто это сейчас приходил?       — А, это заглядывал Абарай. Ему срочно понадобились ингредиенты…       — М-м-м, те же, что и обычно?       — Ага, — кивнула лейтенант. — Мята, трилистник, валериана и хмель. Странно, правда? Он ведь совсем недавно заходил…       — Не напасешься на этих головорезов, — буркнула Унохана.       Она вообще-то не злилась: сказывался большой опыт общения с головорезами.