Сэнсэй Обито

      Светало. Лучи восходящего дневного светила прогоняли ночную тьму, природа постепенно оживала, начиная тянуться к лучам Солнца. В небе уже запели первые жаворонки, а трое шиноби Конохи, проделавшие столь долгий путь до величественных руин Узушио,       — Утро доброе… братец, — Эми, с большим свитком за спиной, поприветствовала Наруто, помахав ему рукой. — Ты готов к исправлению печати? — девочка подошла чуть ближе, стягивая крепче свиток за спиной.       — Определённо… — Узумаки сонно растирал глаза, с недоумением смотря на неё.       — Эй, Наруто, пойдёшь с нами? — окликнул его Широ, стоящий рядом с Джирайей.       — Нет, я пока не могу, мне надо с печатью разобраться…       — Ну, как знаешь, — махнул рукой Широ и вместе с Санином направился куда-то в сторону леса.       — Так, сейчас иди за мной, здесь проводить такие «операции» не лучшая идея, — поправив лямку, к которой был прикреплён свиток, Эми направилась в противоположную сторону от той, куда ушли Широ с Джирайей.       Двое Узумаки шли по каменистому берегу озера, покрытому самой обычной речной галькой. Солнце, начавшее только восходить, освещало краешек неба алыми лучами. Небо было серым и облачным, лишь у самого горизонта не было облаков. За кромкой леса, начинавшегося у берега, были видны высокие холмы, полностью покрытые зеленью.       От красот местной природы у Наруто захватывало дух даже несмотря на то, что он пребывал здесь уже не один день. Эми тем временем усмехнулась, наблюдая за соклановцем. Аловолосая девочка скинула с себя свиток, наконец остановившись, и села на один из больших камней, усыпавших берег озера.       — В общем так, — заговорила она, закидывая одну ногу на другую, — я всю ночь пыталась разобраться, как можно починить печать без постороннего вмешательства, но ничего не нашла.       — И что нам тогда делать? — недоумевающе спросил Наруто, косясь на собеседницу.       — Исправить вручную, других способов я не знаю, — вздохнула Эми, распечатывая свиток. Девочка положила на него левую руку. — Вот, смотри, — она выставила вперёд левую руку, которая покрылась странными печатями.       — Что это? — Наруто с интересом рассматривал странные символы на руке девочки.       — Что это? — ухмыльнулась Эми, повторяя слова Наруто. — Это то, что поможет нам в сегодняшнем деле. Ключ от печати Бога Смерти. Он всё это время был внутри этого свитка, просто лежал без надобности, но теперь, есть возможность его использовать…       — Стоп-стоп, я что-то не понял, — изумился Наруто, узнав, что это за символы на руке Эми, — у тебя ключ к печати, которая способна сдержать Хвостатых… Но… Откуда он у тебя? И зачем он тебе вообще был нужен?       — Откуда — не важно, — Эми явно не горела желанием говорить о том, откуда у неё ключ от печати Бога Смерти. — Впрочем, сейчас ты сам всё поймёшь. Присаживайся, — Узумаки коротким кивком указала на камень, стоявший рядом с тем, на котором сидела она.       Наруто молча кивнул и сел рядом с Эми. Девочка ещё раз посмотрела на свою руку, а затем перевела взгляд на джинчурики Кьюби.       — Стукни кулак, — Эми протянула свою руку к Наруто.       — Зачем? — он не понял, для чего девчонка сделала это.       — Стукни, и сам всё поймёшь, — загадочно произнесла она, уже предчувствуя, какая реакция будет у Наруто.       Обречённо вздохнув, Наруто стукнул её кулак. И стоило ему один раз моргнуть, как всё вокруг пропало. Он оказался снова среди бесконечных коридоров своего подсознания. Удивлённо оглянувшись, Наруто заметил позади себя Эми, которая неторопливо рассматривала интерьер этого странного места.       — Интересное местечко… я так понимаю, это твоё подсознание? — Эми перевела заинтересованный взгляд на джинчурики Демона-лиса.       — Ну… да наверное… я не знаю, я здесь почти никогда не был, раза два, а может и один, — равнодушно хмыкнул Наруто, почёсывая затылок.       — Не наверное, а так и есть, — прострочила Эми, продолжая осматривать обстановку. — У каждого джинчурики есть подсознание, в котором он может встретить Хвостатого, заключённого в нём. По сути говоря, с момента запечатывания, джинчурики и Биджу становятся одним целым. Хвостатые могут действовать на них, как и джинчурики на Хвостатых…       — Как-то поразительно ты много знаешь про нас, — Наруто с подозрением прищурил глаза, складывая руки на груди и сверля Эми взглядом. — Очень и очень странно… Даже слишком странно…       — Я просто много книг прочла, вот и всё, — с абсолютным спокойствием произнесла она, начиная медленно идти куда-то вглубь этих коридоров. Наруто заметил, что теперь она не осматривалась, а… будто прислушивалась к чему и что самое странное, говорила сама с собой, но так тихо, что Узумаки даже не слышал этого.       Эми сделала последний поворот и вместе с Наруто вышла в огромный зал, в конце которого стояла клетка. На её вратах висела бумажка, с кандзи, означавшим «печать».       Девочка подозрительно хмыкнула и направилась к вратам клетки. Про себя Наруто подметил, что её поведение было каким-то странным, словно её вовсе не удивляло то окружение, в котором она находилась. Будто она уже бывала в подобном месте.       — Комната что надо, — добавила Эми, подходя вплотную к воротам.       — Я всегда удивлялся, как эта бумажка сдерживает Девятихвостого, — Наруто пальцем указал на бумажку с кандзи «печать». Однако, из-за действий Данзо, бумажка была обуглена наполовину.       — Это первичная защита, сама печать находится под ней. Ладно, теперь жди здесь, — девочка начали идти по отвесной клетке, неуверенно ступая дальше. Больше всего её волновал Девятихвостый, который мог в любой момент проснуться и помешать исправлению печати. — Так, посмотрим, что у нас тут… — она аккуратно сдвинула бумажку с места. — Шинигами ты мой… — шокировано произнесла девочка, увидев, в каком состоянии печать. — Всё хуже, чем я думала…       Слова Эми были не пустыми. Печать Наруто действительно была слаба как никогда. Местами она была будто-то покрыта ржавчиной и при малейшем прикосновении, начинала крошиться.       — Что? Что-то случилось? — Наруто, услышав её слова, сразу поднял голову вверх.       — Печать в просто ужасном состоянии, — тихо отозвалась Эми, посмотрев вниз, где находился Наруто. — Тут нужно провозиться дольше, чем я думала. Ну ничего, мы сейчас всё тихо исправим и уйдём отсю… — договорить ей не дала бумага с кандзи, накрывшая её. — Чтоб тебя, — Узумаки осторожно, боясь сорвать эту бумагу, аккуратно сдвинула её рукой в сторону.       — А не проще сорвать её? — Наруто снизу вверх смотрел на Эми.       — Хочешь чтобы Лис вырвался из твоего тела? Для джинчурики извлечение Хвостатого несёт только одно — смерть! — отозвалась Эми, отводя левую руку в сторону. — Твоя печать на добром слове держится, при таком риске, срывать эту бумагу — прямой путь на тот свет. А ты разве хочешь этого?       — Нет… определённо нет… — растерянно пробубнил мальчишка, всматриваясь в глубины клетки.       Самого лиса не было видно, тьма, царившая внутри клетки, полностью скрывала его. То и дело, из клетки доносились рыки и какие-то копошения. Скорее всего, Кьюби спал, что было на руку двум Узумаки.       — Ну-с, приступим, — на растопыренных пальцах Эми появились голубые огоньки. Девочка резко впечатала руку в печать под бумажкой и медленно начала поворачивать её в сторону, восстанавливая её до прежнего состояния.       — Что там такое? — Наруто услышал странный звук, напоминавший скрежет металла. — Эми? Ты заснула что-ли?       — Не мешай, — шикнула она, не отводя взгляда от печати. В ответ на это, с глубин клетки послышался протяжный рык. Узумаки поняла свою ошибку и перешла на шёпот. — Твоя печать даже порыв ветра сдержать не сможет, что уж говорить про Кьюби, мне потребуется несколько минут, чтобы довести её до ума.       — Понял, — от скуки, Узумаки присел на пятую точку, наблюдая за Эми, копающейся в печати. — Интересно… а от моей печати есть подобный ключ? И вообще, у всех джинчурики есть подобные ключи? У Гаары к примеру или… кого-то ещё?..       — Не отвлекай меня, пожалуйста, — снова шикнула Эми, напомнив мальчику змею.       Передразнив про себя Эми, Наруто обиженно раздул щёки, сложив руки на груди. Эми всё это время копошилась наверху. Девочка чувствовала в этой печати две чужие чакры, которые были запечатаны здесь.       — Странно, две посторонние чакры… — Узумаки завершила свои махинации и спрыгнула к Наруто. — Должна сказать, что у тебя весьма необычная печать, Наруто, — хмыкнула она, направляясь на выход из зала. — Похоже, твои родители решили изменить структуру печати на своё усмотрение.       — О чём это ты? — Узумаки с непониманием посмотрел в глаза собеседнице, которая поправила одну прядь волос, а затем сказала:       — Во время этого… «ремонта», я почувствовала внутри печати, ещё два вида чакры, не считая чакры самого лиса. Я думаю, твои родители могли запечатать частичку своей чакры. Для чего это сделано — могу лишь догадываться. Но вероятнее всего, чтобы ты не утратил над собой контроль и смог подавить Девятихвостого… и это… весьма необычно… Ведь такие изменения в структуре фуина печати могут делать только те, кто очень хорошо разбирается в фуиндзюцу. Наверное, Кушина-химэ обучила Четвёртого техникам нашего клана…       — Круто…       Увлечённо беседуя друг с другом, оба Узумаки не расслышали копошений за клеткой. Девятихвостый проснулся и бесшумно подошёл к клетке. Заметив здесь Наруто и незнакомую девчонку, лис резко просунул через клетку лапу, намереваясь пробить их обоих когтем, но… его лапу резко сковали три хвоста, так и не дав совершить задуманного. Кьюби искренне удивился, увидев эти хвосты. Ведь они принадлежали одному из его братьев — Трёххвостому зверю.       — Исобу?!       — Неужели ты думал, что я приду не подготовленной? — Эми издевательски улыбнулась, медленно повернувшись к лису. Она без страха смотрела на Кьюби, мысленно благодаря Исобу за вмешательство. — Быть может, поговоришь с ним по душам, а, Кьюби? — девчонка кивнула в сторону Наруто, который сейчас сам был невероятно удивлён, но для вида решил кивнуть.       — И не надейся! — Лис начал тянуть на себя лапу, но хвосты Исобу начали затягиваться сильнее, оставляя всё меньше и меньше возможности шевелить ею. — Исобу, прекрати это! — взревел Кьюби, чувствуя, как хватка хвостов Санби становится лишь сильнее.       — Жаль, — девочка вернула лицу привычное холодное выражение и спокойно хмыкнула, после чего отошла вместе с Наруто на безопасное расстояние. Хвосты Трёххвостого исчезли, освободив лапу Кьюби. — А ведь ты мог бы уже давно подружиться с Наруто, как мы с Исобу…       «Теперь я понял… это про неё говорил Девятихвостый… Она последняя Узумаки, ставшая джинчурики…» — Наруто наконец осознал, кем в действительности являлась его новая знакомая. Именно о ней как-то упоминал Кьюби. Она четвёртая после Мито, Кушины и него, кто стала носителем одного из девяти Биджу. Она тоже несёт бремя джинчурики… *******       Пока же Наруто с Эми чинили печать, Широ с Джирайей тренировались на уничтоженной арене клана Узумаки. На этот раз, тренировка была не самой обычной. Ибо на этот раз, вместо тренировки Расенгана, мальчишка решил перейти к попыткам овладеть своим геномом.       Он сложил серию печатей, выученную им из свитка странного джонина. Несколько корней вырвались из-под земли рядом с Джирайей, стремясь захватить его. Старик, ухмыльнувшись, отпрыгнул назад. Только его ноги коснулись земли, как позади него, из земли вырвались деревянные колья. Они стремительно начали удлиняться. Для Джирайи уйти от такой атаки не составляло труда. Санин подпрыгнул вверх, сам складывая печати. Закончив, он перевернулся в воздухе и выдул шар из огня, который устремился вниз.       Техника Джирайи сожгла все корни, созданные Широ. Мальчик снова начал складывать печати. Приземлившись, Джирайя выжидающе смотрел на сына лучшего друга. Широ тем временем сложил последнюю печать. Из земли со всех сторон вырвались четыре стены. Они стремительно сомкнулись, заточив внутри этого короба Джирайю.       — Древесная тюрьма? Хм, интересно… — Джирайя лукаво улыбнулся, смотря на Широ.       — Вы пойманы за руку, как дешёвка, — Широ насмешливо сложил на груди руки. — Вы переиграны и уничтожены…       — А кто сказал, что ты поймал того? — позади Широ возник Джирайя, положивший ему плечо руку.       — А кто сказал, что вы поймали того, который поймал не того? — но Широ неожиданно превратился в древесную копию самого себя. — Как вам такое видение техники клонирования? — Джирайя оглянулся и увидел ученика на одной из трибун.       — Не плохо, — Джирайя похлопал в ладоши, — но я всегда на шаг впереди, — его голос раздался прямо над ухом своего ученика. Широ судорожно обернулся и увидел Джирайю. Повернувшись назад, он увидел на месте учителя лужицу воды. — Думаю, на сегодня этого достаточно.       — Проклятье, — выругался мальчик, приводя одежду в норму. — Этот Мокутон никак мне не поддаётся! Единственное на что я способен — эта несчастная коробка, корни и один жалкий клон. Почему мой собственный геном не поддаётся мне?       — Знаешь, я думаю дело в тебе самом…       — Вот только не надо говорить, что я ленивый и просто не выкладываюсь, — фыркнул мальчик, закончив своё занятие.       — Я не это имел ввиду, — улыбнулся Джирайя, присаживаясь рядом с ним. — Всё дело в том, что у каждого шиноби своё понимание стихий. Первый Хокаге, единственный человек, который обладал Мокутоном до тебя, использовал эту стихию именно как ниндзюцу, как техники. А ты используешь её по иному, Широ. Как оружие для ближнего боя. Поэтому, тебе так и сложно пытаться использовать Мокутон также, как это делал Первый Хокаге.       — Вы думаете, мне следует разработать свой собственный стиль боя, подточенный специально под меня? — поинтересовался Широ, смотря в глаза наставнику.       — В точку, Широ. Используя свои познания в тайдзюцу и кендзюцу, и комбинируя это всё с геномом, ты сможешь достичь многого… Думаю, нам с тобой следует подумать, с чего стоит начать… *******       Узумаки и Узумаки шли по берегу озера, усеянного камнями округлой формы. Взгляд Эми, нёсшей свиток с ключом от Шиккифуджина, выражал абсолютное безразличие ко всему, в отличие от Наруто, идущего рядом. Мальчик просто поверить не мог, что его новая знакомая и наверное, одна из последних Узумаки во всём мире, тоже является джинчурики.       Наруто, с широко раскрытыми глазами, буравил своим взглядом Эми, и та, чувствуя этот взгляд в течении довольно долгого времени, наконец соизволила повернуться к нему лицом.       — Что? — выдавила из себя она, видя пристальный взгляд Наруто.       — Ты… ты джинчурики! Вот что! — Узумаки удивлённо воскликнул, начиная активно жестикулировать. — Я… я блин… я блин просто поверить не могу! Ты тоже Узумаки и тоже джинчурики! Тоже носишь Хвостатого в своём теле! Офигеть! Нет, серьёзно, я ожидал в путешествии встретить кого угодно, но не ещё одного члена своего клана, который тоже джинчурики! Это… просто нереально круто! Моя сестра тоже джинчурики! Отпад просто!       — А я не ожидала увидеть сына самой Кушины-химэ. И раз уж заговорили, то что такого в том, что я джинчурики? — равнодушно пожав плечами и поправив прядь волос, произнесла Эми. — Подумаешь, ношу в своём теле Хвостатого… Разве на континенте это считается чем-то… странным? И почему ты так удивлён? Бытность джинчурики — это что-то необычное для остальных людей?       — Поверь мне, ещё как, — ответил ей Наруто, немного забегая вперёд и начиная засыпать вопросами. — Слушай, а ты от рождения являешься джинчурики? А твой Хвостатый говорил с тобой? А как ты вообще стала джинчурики и какая у тебя стоит печать? А тебя боялись, ненавидели, избивали? — Наруто продолжил бы и дальше так засыпать аловолосую вопросами, если бы так не посмотрела на него, как на больного. — А ты была одинока?       — Нет конечно, — решила она ответить на последний вопрос, который показался ей самым странным среди остальных. Но Узумаки много чего не сказала о том, каким действительно было к ней отношение среди других её соклановцев. — А разве на континенте так поступают с джинчурики? Предают их одиночеству и… ненавидят?       — Не знаю как с другими, но… мне пришлось это пережить… — Узумаки сбавил темп, его голос стал более спокойным и размеренным, полным некой грусти. — В день моего рождения, на Коноху напал Девятихвостый лис. Четвёртый Хокаге, мой отец, сразился с ним и решил заключить его в моём теле, чтобы остановить Кьюби…       — Ужасное начало жизни… — проронила Эми, смотря себе под ноги и продолжая слушать рассказ Наруто.       — Я… первые шесть лет своей жизни, я бы назвал настоящим кошмаром. Меня все сторонились, постоянно обзывали монстром или чудовищем и даже не говорили, почему. Я помню тот день, который стал для меня переломным в моей жизни — мой шестой День Рождения и шестая годовщина атаки Кьюби на Коноху. Я помню, как вышел на улицу и нарвался на толпу пьяных уродов. Они погнались за мной, а я, стремясь убежать от них, забежал на кладбище. Я споткнулся о камень и упал, а эти твари подбежали и принялись избивать меня. Били так сильно, что я потерял сознание. А когда проснулся… был у своего сэнсэя дома. Он в тот день спас меня от избиения и забрал с собой… Сэнсэй рассказал мне о лисе, помог обуздать его гнев и тренировал меня. А потом, мы вернулись в Коноху… В конце концов, всё же это мой дом… И родители отдали за него свои жизни…       Девочка после рассказа Наруто даже замолчала, она просто не могла понять, как можно так относиться к маленькому мальчику, который не был виноват в том, что невольно стал тюрьмой для зверя.       — Да… нелегко тебе пришлось, — Эми с сочувствием посмотрела на Наруто, прежде чем отвести взгляд в сторону, не решаясь посмотреть ему в глаза, будто чувствуя вину за что-то.       — Эми… а ты не могла бы рассказать о себе? — Наруто неуверенно потряс девочку за плечо, ушедшую в свои мысли. Джинчурики Кьюби думал, что она скорее всего откажет, но это было не так.       — Ну… хорошо, раз ты рассказал о себе, я тоже расскажу немного про себя, — отказывать было бы невежливо, да и за все эти годы, Эми всё же истосковалась по нормальному общению. — После уничтожения Узушио, часть наших соклановцев ушла на континент, а часть осталась здесь. Среди них и были мои родители.       — А какое это имеет отношение к тому, что ты стала джинчурики? — Наруто так и не уловил связи между падением Узушио и становлением Эми джинчурики.       — Хорошо, сейчас перейду к этому. Всё дело в том, что во время Третьем Мировой Войны, Трёххвостый был разделён на две части. Одна была запечатана в Четвёртом Мизукаге, а вторая в какой-то куноичи из Конохи. Эта куноичи погибла и часть, которая была запечатана в ней, погибла…       — Рин-сама, — Наруто сразу понял, что этой «куноичи из Конохи», была возлюбленная его сэнсэя.       — Что? — не поняла Эми, почему Наруто резко назвал чьё-то имя.       — А? Да нет, ничего, продолжай, — улыбнулся ей джинчурики Кьюби.       — Ладно, — девочка посмотрела на брата как на странного, прежде чем продолжить рассказ о себе. — Так вот, это произошло в самом конце той войны. Биджу после смерти не умирают, а возвращаются к жизни спустя несколько лет… Исобу спустя восемь лет наконец вернулся к жизни и решил спрятаться от этого мира…       — Как ты его назвала? Исобу? — поинтересовался Наруто, услышав про какого-то Исобу.       — Это его имя.       — У них есть имена? — Наруто искренне удивился. До сего момента он думал, что Хвостатые — это не более чем просто сгустки чакры, воплощённые в форме зверей.       — Они есть у всех Хвостатых, ты не знал? — Эми вопросительно посмотрела на блондина, думая, что он как джинчурики, точно должен был знать такой факт, как наличие имён у Биджу.       — Реально? А я думал, что у них нет имён… — Узумаки, улыбаясь от своей глупости, почесал затылок, издавая смешки.       — Вот от того они так и презренно относятся к людям, и чтобы заслужить их доверие, нужно постараться, — рассудила джинчурики Санби, посмотрев на Наруто. — Ладно, что-то я от темы отошла. Исобу, стремясь укрыться, пришёл на этот остров, но… как ты понял, здесь были мои соклановцы. Исобу захотел избавиться от них, так как уже не считал, что союз Биджу и человека возможен. Он напал на наше поселение, но оставшимся шиноби нашего клана удалось увести в убежище детей и женщин, но… я сбежала… Я боялась за своего отца… — Эми смолкла, стирая проступившую слезу. — И не зря… несколько наших шиноби погибло в схватке с ним, и мой отец понимал, что… если всё так и продолжится, все наши малочисленные шиноби просто полягут в этой битве, и он решился на отчаянный шаг… Я прибежала на поле боя, намереваясь увести папу с собой, но он, увидев меня, принял сложное решение… Он призвал Бога Смерти и с его помощью, заточил Трёххвостого в теле свой дочери. То есть, во мне… Сначала, тебе как-то непривычно от осознания того, что… в твоём теле теперь есть ещё кто-то, но постепенно ты свыкаешься с это мыслью…       — О да, это действительно так, — загадочно усмехнулся Наруто, невольно вспоминая свою первую встречу с лисом.       — Когда я потеряла всех родных, и осталась одна… я… я не знаю как это даже описать можно… — Эми растерянно пожала плечами, убирая с глаз упавшую прядь волоса. — Эта боль невыносима, и я не могла жить дальше… У меня в голове возникали мысли, одна хуже другой, и кто знает, если бы не поддержка от Исобу, что со мной могло стать? Даже страшно думать об этом сейчас, — Джинчурики Санби с грустью усмехнулась, незаметно смахивая слезу с левой щеки. — Но кто бы мог подумать, что поддержку я обрету от Исобу? Конечно, сначала мы не очень ладили, но постепенно, мы сдружились с ним… — Узумаки наконец завершила свой рассказ.       Повисло молчание, прерываемое раскатами грома приближающейся грозы. Эми, бросив взгляд в сторону приближающегося грозового фронта, ускорила шаг.       — Э-Эми, — Наруто едва не споткнулся, ускорив шаг, чтобы нагнать Эми, — а что с нашим кланом? Почему ты одна? Кто виновен в том, что кроме тебя, здесь больше никого нет?       — Я… не желаю говорить об этом, уж извини, братец… — с грустью ответила девочка, — давай, лучше пойдём быстрее, скоро гроза начнётся… *******       Был вечер. На улице стоял запах озона, следствие недавней грозы. Джирайя разводил костёр, а Широ, пришедший из леса, принёс с собой ворох сухих веток и хвороста.       — Может, не стоит? — полушёпотом спросила Эми, глядя на Санина и сына Орочимару. — Я не могу довериться им… Ты хотя бы джинчурики, тебе можно довериться… а вот им…       — Да не бойся ты так, я доверяю им… — подбодрил её Наруто, легонько толкая вперёд.       — А если они разболтают это кому-нибудь?       — Не разболтают, я об этом позабочусь…       — Ладно, так уж и быть, — вздохнув, Эми всё же согласилась с уговорами мальчика и вышла вперёд. — Э-э-э, можно минутку вашего внимания, — обратилась она к Широ и Джирайе. Те сразу же отвлеклись на её голос. — В общем, я хотела вам кое-что сообщить…       — М-м-м, интересно, и что же? — Джирайя даже не заметил, как кончик его длинной шевелюры угодил в разгорающийся костёр.       — Я… я хотела сказать… В общем, я джинчурики Трёххвостого, — Эми наконец преодолела это сомнение и выложила правду, какая она есть. — И кстати, вы горите, — девочка пальцем указала на Джирайю.       Санин, пребывавший в замешательстве от слов Эми, только сейчас обернулся и увидел маленькие язычки пламени на кончиках волос.       — Что ж ты сразу не сказала?! — Джирайя принялся тушить волосы и не нашёл лучшего решения, кроме как обмочить тлеющие кончики волос в лужу.       — Ты… сейчас это серьёзно? — Широ с сомнением посмотрел на аловолосую девочку, не веря своим ушам. — Но ведь это… не возможно…       — Это действительно так, Широ, — бесцветно сказала Эми, присаживаясь рядом с горевшим огнём. — Впрочем, давайте я вам всем сейчас расскажу об этом. Но обещайте, что не будете никому раскрывать этого…