чего же ты хочешь, Селес?

– Я не оставлю тебя..- Шепчет мягко Саяка, присаживается на кровать, стараясь не касаться черноволосой девушки, старательно дававшей понять, что внимание ей не интересно. – Ты хочешь плакать, я вижу это, так почему же не плачешь? Абсолютный Азартный Игрок с нехарактерным ее лёгким свистом, выдохнула, потерла бледными руками сухие глаза, убедившись, и вновь обратила взор красных очей на незваную гостью, в следующую секунду щурясь, в щетной попытке сохранить былое спокойствие. Но голос предательски дрожит, прорезая уши отчаянными нотками. – И с чего ты взяла! Ты абсолютно не знаешь меня, Майзоно.- но выйти не заставила: интрига сжимала воздух, делала попытки вдохнуть спасительный кислород все более невыносимыми. Селес развела руками, ранее неуклюже перекатившись на спину. – Твои догадки также беспомощны, как и милый Наеги, которому ты уделяешь большую часть своего времени.- Щеки черновласой стыдливо вспыхнули: даже слой тоналки не сумел как следует скрыть заметное смущение, вызванное неудержным потоком, исходящим из не менее бесконечной ревности и зарождающегося обожания. Почти тут же она опустила плечи, горделиво вздернула носик, словно расстроенная кошка. Послышалось ругательство, явно предназначенное персонально излюбленной певичке, на что та несколько растерянно улыбнулась. Возможно незаметно, но игриво качнула бедрами, и от внимательного шуллера это не укрылось: она читала эту девочку как собственные карты, за это и любила, пусть порой такая открытость весьма смущала. – Тогда чего же ты хочешь, дорогая Селес?- Вопрос невинен, этим же славятся глаза айдола, в которых всегда сверкают детские, задорные огоньки. Синеволосой давно исполнилось двадцать, но та не спешила учиться жизни во взрослом мире: ей вполне хватало тёрок на сцене, дома же хотелось лишь нежных объятий возлюбленной, ничего более, никого, кто мог бы помешать. А вторая не смела возражать. Вот и сейчас, смотря на любовь всей своей жизни, Селестия не смела сказать “нет” (пускай формально она и не могла так ответить. она слишком отлично понимает намеки, тем более Саяку знает не первый год). Красноглазая девица задорно фыркнула, и, под тихий писк партнёрши, заключила её в крепкие объятия, тем самым (незаметно для нее), прижимая к собственной кровати и перекрывая любую возможность вырваться. Обе засмеялись: Майзоно чисто, заливисто, Селес несколько напряжённо, гоняя в голове мысли и желания не делать своей девочке больно. Но Майзоно не ощущала даже малейший дискомфорт: лишь расслабленность, симпатию и нахлынувшее желание. – Тебя, милая. Сейчас я хочу только тебя.- Подумав немного, отвечает Селес. И целует певицу, прерывисто и несколько поспешно, опускает руки на её бедра, с радостью и наслаждением срывает с губ своей миледи первый полустон...