Демон внутри меня

      Отчётливее всего в памяти отпечатались его глаза и то странное чувство влечения которое она испытывала в присутствии абсолютно незнакомого ей мужчины. Более того, он был приспешником Тёсю, а значит откровенным врагом Синсенгуми. Испытывать влечение к недругу — дикость какая. Впрочем, то ощущение вполне можно списать на сумбурность происходящего и откровенный хаос в голове ибо сильная потеря крови не добавляет здравомыслия.       — О чём задумалась? — вырвал из омута размышлений мягкий голос Яманами, который уже несколько минут безмолвно наблюдал её ступор, не решаясь потревожить дабы завершить процесс перевязки.        Несколько мгновений Чизуру молча обдумывала стоит ли озвучивать то, о чём скорее всего все уже догадались но не спешат обсудить с ней эту тему. Откуда-то внезапно возникший страх, что её истинная сущность навсегда оттолкнёт от себя всех членов отряда и они прогонят её, без возможности объясниться. Как только её тело полностью восстановится. Возможно они даже позволили бы ей умереть там в Икэда-я, если бы не честь самурая которая гласит об обязательном возврате долга за спасённую жизнь. Что если с ней всё ещё добры, лишь потому что она спасла Соджи?       Страх, липкими словно паучьи нити сетями окутывал девичью душу. Пробирался в каждую клеточку тела. Заставляя сомневаться в искренности тех, в ком ещё несколько дней назад она была абсолютно уверена. И даже в тех, за кого без раздумья была готова отдать жизнь. Не смотря на то, что душу разъедали сомнения, сердце Чизуру билось плавно и размеренно. Словно недоверие к людям было истиной которая всю жизнь скрывалась где-то в глубине души и только сейчас она смогла осознать её. Правда — которой ей необходимо было следовать.       Страх быть отвергнутой и непонятой множился, плотно укореняясь в девичьем сознании. Из ниоткуда мелкими, едва уловимыми прикосновениями стала зарождаться мысль о том, что возможно люди — не те с кем ей суждено прожить жизнь. Возможно вся симпатия к Синсенгуми это блажь. Крошечными шагами Чизуру плавно опускалась в омут отчаянья, дабы навсегда разувериться в том, что ранее было оплотом надежды для неё, той, кто никогда не принадлежала миру людей.       Всё это время Саннан молча сидел около футона, замечая едва уловимые изменения в цвете опоясывающего тело Юкимуры пламя. Очевидно было, что нечто терзает её душу, и было бы хорошо, выудить её из плена пагубных мыслей. Но интерес исследователя брал верх. Всё последнее время Яманами посвятил изучению очимидзу. Единственный и наверняка верный итог заключался в том, что основным компонентом эликсира была кровь демона. Кровь сущности — которая способна даровать людям исцеление и относительное бессмертие. Исцеление — которое так необходимо ему самому. Кровь демона — носителем которой является та, что сидит сейчас прямо перед ним.       Мысль о том, что Чизуру может быть решением многих проблем его и всех Синсэнгуми — грела душу. Это было лицемерное, беспощадное желание вернуться в строй отряда. Желание, что медленно затуманивало разум человека, отчаянно борющегося за честь, справедливость и верность данному слову. У него не было намерения вредить ей, но решение просить её добровольной помощи было сильным.       Внутренняя тревога и волнение буквально ощущались в воздухе. Казалось, словно пространство стало вязким и тягучим как густой туман. Чизуру и Саннан медленно варились каждый в своём котле безумия. Пламя, что опоясывало тело Юкимуры становилось гуще и темнее, а мысли всё печальнее на грани безысходности. Мгновение, прежде чем каждый из них был готов преступить черту своей веры, снаружи послышался тихий стук, волной раздающийся по плотной бумажной мембране сёдзи.       — Саннан-сан, вы закончили? — голос мужчины прозвучал тихо но строго, без сомнения можно было сказать кому он принадлежал.       — Хиджиката-сан? — Чизуру пробормотала его имя на автомате тем самым давая мужчине негласный ответ на то, что ему можно войти.       Волна свежего воздуха прокатилась по полу в след за отъезжающими в сторону сёдзи. В один миг, всё буйство весенних запахов ударило в нос девушке от чего она поморщилась и сделала несколько глубоких вдохов, наслаждаясь возможностью дышать в полную силу. Вогкость пространства и волнение медленно сходили на нет. Мгновение и ощущение безысходности осталось робкой зверушкой, что вновь приютилась в самом дальнем краю души. Краю — из которого для неё теперь всегда есть выход.       — Вы чего застыли? — стряхивая с одежды лепестки цветения растущего около покоев Чизуру куста, фукутё решительно проследовал вглубь комнаты и опустился на футон.        Несколько секунд Чизуру безмолвно смотрела в его глаза, прежде чем наваждение длившееся казалось бы целую вечность сошло на нет окончательно. Мир вновь заиграл красками. И основным из них был аметистовый цвет глаз человека напротив. Человека — которому не смотря ни на что и вопреки всему можно верить. Осознание того, что ещё минуту назад она позволила себе сомневаться в тех, кто сейчас были самыми дорогими сердцу людьми — больно полоснуло чувством вины. Несколько раз тряхнув головой — что вызвало острую, отрезвляющую боль по всему телу, девушка не задумываясь выпалила:        — Позвольте мне остаться и далее в отряде Синсэнгуми, — сжимая в руках край пледа, Чизуру слегка подалась вперёд, преодолевая расстояние что было между ними в прямом смысле слова для неё но вовсе не настолько однозначном для фукутё.        В этот момент Хиджиката увидел в глазах девушки что твёрдо сносила любые удары судьбы — страх. Страх за то, что она может лишиться новообретённых товарищей. Страх — который он и сам испытал тогда, когда подумал, что она захочет покинуть их отряд лишь потому, что осознает своё превосходство над ними. Девушка, чьего большого сердца и отваги хватило на то, чтобы вступиться за одного из самоназванных самураев. Та, которая пожалуй была сильнее всех капитанов вместе взятых лишь от того, что в столь хрупком теле хранила такую тяжёлую ношу — большое и искренне сердце.        Тот факт, что их обоих мучил один и тот же страх, здорово позабавил фукутё. Смущённо опустив взгляд в пол, дабы Чизуру не заметила его откровенной улыбки. Он внезапно резко поднял на неё взгляд и нарочито серьёзно сказал:       — Косё* Юкимура, не помнится мне чтобы давал вам надежду на столь скорое лишение своих прямых обязанностей, — несколько смягчив тон, он продолжил наклонив голову набок закладывая перед собой руки в рукава хаори, — учти, больничный не может быть бесконечным, за каждый день отлынивания от работы — будешь вынуждена платить упорным трудом и верной службой на благо Синсэнгуми, — последние слова он произнёс с наигранным призывом, подавляя последующий за этим смешок.        Пару секунд Чизуру со всей серьёзностью слушала шутливую браваду прежде чем её губ коснулась мягкая но постепенно расползающаяся во всё лицо улыбка. Глубоко вздохнув с облегчением слегка зажмурив от тянущей боли в спине глаза. Юкимура со всей ответственностью поддержала театральный тон Хиджикаты.       — Благодарю вам за оказанную мне честь, Хиджиката-сан, — состроив самую благоговейную маску на лице, девушка шутливо склонила голову, имитируя самый глубокий поклон на который была способна сейчас.       За театром пародий молча в стороне наблюдал Яманами. Дружелюбная атмосфера царившая в комнате заставила его улыбнуться, позабыв о недавних размышлениях. Но лишь на время.       Сославшись на дела, Саннан покинул комнату Чизуру, прихватив с собой все принесенные с собой лекарства. Как только сёдзи за ним с тихим шелестом задвинулась в помещении воцарилась неловкая тишина. Первым её нарушил Хиджиката, предложив Юкимуре прилечь так как в положении сидя она тратила слишком много сил, которые несомненно необходимы ей для восстановления. Аккуратно уложив девушку на футон, стараясь сделать это максимально бережно, дабы не навредить, Тошидзо принялся расспрашивать подробности о человеке, который напал на Соджи.       Выложив всю информацию которой по сути было достаточно мало, Чизуру дошла до момента, когда после ранения её облик сменился. Немного помолчав она робко спросила мужчину, что всё это время внимательно слушал её нахмурив брови.       — Хиджиката-сан, значит ли это что я действительно не человек? — тихо пробормотала она, закончив предложение полушёпотом.       Мужчина внимательно посмотрел на неё, вынырнув из глубоких мыслей касательно той злополучной ночи.       — Кем бы ты ни была Чизуру-чан от роду, куда более важно кем ты ощущаешь себя сейчас, — мягко проговорил Хиджиката.       Его словам хотелось верить. Фукутё не был тем человеком — который станет утешать кого-либо если для этого необходимо откровенно лгать. Его девизом по жизни было то, что горькая правда всегда лучше грубой лести, а коль правда способна причинить большую боль, он предпочитал оставлять вопросы без ответа — дабы не давать мнимых надежд. Слова Хиджикаты грели душу, от чего Чизуру тепло улыбнулась.       — Что куда более важно сейчас, Чизуру, что этот человек говорил тебе когда я вошёл в комнату? — в миг посерьёзнев спросил Тошидзо нахмурив брови.       Чизуру задумалась, вспоминая его слова.       — Он сказал, что мы с ним одинаковые и в скором времени мы с ним вновь увидимся, — от последних слов по коже пробежали мурашки, не было ни малейшего желания встретиться с тем, кто недавно чуть было не отправил тебя на тот свет.

***

      — Казама, — грубый но тихий голос прозвучал по ту сторону фусуми, прежде чем они с шорохом отъехали в сторону, — появилась информация о том, что представители Тоса* на следующей неделе собираются в Суми-я, — коротко склонив голову в знак приветствия, мужчина смиренно дожидался ответа.       — Как ты думаешь, та девушка сумела выкарабкаться? — задумчиво протянул молодой человек без интереса разглядывая происходящее по ту сторону окна.       Глава клана Казама, лениво восседал на деревянном откосе окна в полураспахнутом кимоно и безучастно смотрел на улицу, беспрестанно блуждая по коридорам своего сознания в поисках интересующего его ответа. С тех пор как он повстречал её, мысль о том, что он возможно лишил жизни женщину-демона, столь редкий и безусловно ценный экземпляр — не давала ему покоя.       — Если тебе настолько интересно, ты можешь отыскать её и узнать об этом лично, — всё так же тихо пробасил рыжеволосый, едва ли интересуясь дальнейшей судьбой девчонки настолько же как его господин.       — Не думаю что в этом есть смысл, мой убийца демонов* ещё ни разу не оставлял противника в живых, — с какой-то унылой обречённостью пробормотал Чикаге прежде чем обернуться к собеседнику дабы выслушать отчёт о планах Тоса.       Несколько минут чёткого и детального повествования от Амагири, дабы картина происходящего сложилась в понятный пазл. Очевидно что эта встреча несла по себе весомые перемены в устройстве управления княжества, подробности которых ему любопытно было узнать наверняка.       — Ну вот Амагири, на следующую неделю у нас есть планы, — бесцветно проговорил Казама, всё ещё обдумывая необходимость узнать о состоянии той девушки. Продолжение следует…