Не вижу, не слышу, не говорю

      У Антона Шастуна в жизни есть всё: квартира, машина, стабильная работа, преданные друзья и любимая девушка. Казалось, живи и радуйся. Но всё не так просто. Раз в месяц Антон вынужден уходить из дома, выключая телефон, чтобы никто не смог его найти.       У Арсения Попова в жизни тоже всё хорошо: квартира, машина, стабильная работа, преданные друзья, любимая жена и дочь. Казалось, живи и радуйся. Но всё не так просто. Раз в месяц Арсений вынужден уходить из дома, выключая телефон, чтобы никто не смог его найти.       Раз в месяц Антон и Арсений едут в одну и ту же квартиру, на которой они встречаются вот уже пятый год подряд. Они не говорят о жизни, не делятся своими проблемами, не рассуждают о политике и уж тем более не говорят о любви. Весь их разговор сводится к двум вещам: всё ли куплено и кто сверху.       Многим покажется такое поведение отвратительным, ведь по сути это измена, но парням на это глубоко похуй. Они как те японские обезьянки: не вижу, не слышу, не говорю. И так проще.       Они договорились о таких встречах давно. Ни один их них не помнит, кто предложил это первым. Просто в каком-то очередном городе на гастролях они оказались в одном номере. Тогда и случился их первый раз.       Не было ужина при свечах, не было лепестков роз, раскиданных по кровати, не было свечей. Только невольные касания на концерте и голодные взгляды. Слова в тот вечер были явно лишними. Антон молча зашёл в аптеку и купил смазку и презервативы. Арсений, также не говоря ни слова, в соседнем магазине купил виски и колу.       Алкоголь распалил искру между ними до состояния пламени. Антон потянулся к Арсению и аккуратно коснулся губами его губ. Арс отреагировал мгновенно, отставляя недопитый стакан на столик. Его рука легла на затылок Шаста и притянула того ближе. Поцелуй из лёгкого и нежного перешёл в страстный и горячий: не сдерживая себя, Антон толкнул язык в рот Арса, правой рукой обнял за талию, а левую положил на бедро Попова.       Воздуха перестало хватать, в крепко зажмуренных глазах поплыли цветные круги, а руки вообще жили отдельной жизнью: оглаживали бока, проходили подушечками пальцев по спине, слегка царапая ногтями, пробегали по впалому животу и дразнили соски.       Арсений встал и тем самым заставил подняться Антона. Футболка Шаста полетела на пол, следом за ней отправилась рубашка Арса. Не разрывая поцелуй, Антон подталкивал Попова к кровати. Последний уселся на предложенное ложе и потянул за собой Антона. В головах обоих было пусто, что-то обдумывать было бы не к месту. Хотелось только касаться друг друга, обнимать до хруста, оставлять засосы и синяки.       Антон начал медленно спускаться поцелуями от губ к шее Арса. Он дразнился, добиваясь стонов. А услышав их, принялся с ещё большим энтузиазмом покрывать шею Арса поцелуями. Не сдержавшись, он укусил за ключицу и не спеша продолжил свой путь вниз по телу Арсения. Дойдя до сосков, Антон остановился. На пробу он лизнул правый, а левый чуть сжал пальцами. Услышав реакцию в виде стона, Антон прикусил правый сосок и начал его ласкать. Руки Арса легли на плечи Шаста, а его тело прогнулось в пояснице. Когда Антон перешёл к нежной пытке левого соска, Арс уже не пытался сдержать стона.       Возбуждение накрывало обоих, сил держаться не было, но торопиться они не хотели. Им некуда было спешить: впереди вся ночь и недопитый виски. Антон продолжил свой спуск по телу Арса, не забывая поигрывать с сосками. Арсений думал, что не может прогнуться ещё больше, но он ошибался, ведь Шаст добрался до живота. Арс вцепился в плечи Антона, вонзая ногти в кожу. Шаст рыкнул, но не прекратил сладкой пытки поцелуями вперемешку с укусами.       Одной рукой расстегнув джинсы Попова, он резко выпрямился и стянул их вместе с бельём. Вещи комом полетели на пол. Антон носом провел по внутренней стороне бедра Арса, а Арсений сжал руками простынь и застонал. Шаст провел языком по члену Попова, задержавшись на головке. Слизнув естественную смазку, Антон вобрал член в рот. Мягко посасывая, он начал двигаться вверх-вниз, помогая себе правой рукой. Арсений задерживал дыхание, стискивая ладонями простынь. Воздух с шипением вырывался из-за сжатых зубов. Арс приподнялся на локтях и смотрел на Антона, от открывшейся картины дыхание сбилось окончательно, Арсений запрокинул голову и застонал.       Движения Шаста стали более быстрыми, он заглатывал уже до горла. Его самого распаляло это действо, стояк больно упирался в джинсы, но ради этих невозможных стонов, он терпел. Арсений схватил Антона за плечи и рывком заставил остановиться. Выпустив член изо рта, Шаст хмыкнул и начал раздеваться. Из пакета, стоящего у кровати, он выудил смазку и презервативы.       Арсений откинулся на подушку, перевернулся и встал в коленно-локтевую. Антон наклонился и провел языком меж ягодиц. Отодвинув рукой одну половинку, он начал медленно вылизывать ложбинку, иногда щекоча языком вход. Арсений постанывал в подушку, сильнее выгибаясь в пояснице. Когда Антон проник языком внутрь, Арс не сдержал громкого стона и потянулся рукой к собственному члену, за что тут же получил лёгкий удар по руке. Пришлось засунуть её под подушку.       Тем временем Антон отстранился и, выдавив смазку на руку, приставил один палец ко входу. Загнав палец по фалангу, он начал медленно совершать поступательные движения, другой рукой поглаживая поясницу и ягодицы. Спустя несколько минут добавился второй палец, а за ним и третий. Арсений уже не стонал, а тихонько поскуливал и сам начал насаживаться на пальцы.       С мокрым хлюпом Антон вытащил пальцы, зубами вскрыл упаковку и раскатал презерватив на колом стоящий член. Щедро размазав смазку на член и вход, Антон аккуратно вошёл. Внутри было узко и горячо, Шаст начал двигаться медленно, осторожно, давая Арсу время привыкнуть. Когда прошёл дискомфорт, Арсений начал двигаться в такт Антону, подаваясь телом вслед за ним. Спустя ещё несколько движений и чуть изменив угол входа, Антон попал по простате. Арсению показалось, что из глаз полетели звёздочки, настолько это было неожиданно и приятно. Уже не сдерживаясь, он начал стонать и повторять движения Антона.       Казалось, кровать ходит ходуном. Шаст продолжал вдалбливаться в податливое тело, крепко сжимая Арсения за бока. Одной рукой он обхватил член Арса и начал надрачивать ему в том же темпе, в котором двигался сам. Спустя несколько минут Арсений излился ему в руку, проскулив «Антоооон», его локти разъехались, а сам он головой уткнулся в подушку. Шаст увеличил темп и через несколько толчков кончил сам, продолжая по инерции вдалбливаться в Арса.       Отдышавшись, Антон свалился рядом и начал лениво поглаживать Арсения по спине, бокам, шее. После он молча встал и ушёл в душ.       Появившись через десять минут в одном полотенце, он сел в кресло, налил себе виски и осушил стакан за один глоток. Арсений наблюдал за ним с кровати, также не произнося ни слова. А зачем что-то говорить? Всё ясно и без слов: захотели — переспали.       И на утро они оба не испытывали неловкость. Также продолжали играть на сцене, общаться с друзьями, звонить своим вторым половинкам.       Такие встречи стали для парней традицией. На всех гастролях, на всех моторах и потом в обыденной жизни, не связанной с общей работой. Чувства стыда и вины отсутствовали у обоих. Здесь не было чувств, не было эмоций — только потребность в близости. Каждому было мало того, что он имел в обычной жизни. А спать с малознакомыми людьми — слишком заморочно.       Вот и длится это уже пять лет, и ни один из парней на А не хочет это заканчивать. Возможно, когда-нибудь в ком-то из них проснётся любовь, но это явно будет другая история…