Это "Джжжь!" неспроста!

      Артуру снился Камелот. Обычно сны о временах мифов и магии не то уже бывшему, не то ещё будущему королю нравились. Нравилось погружаться в воспоминания о такой понятной и естественной для него эпохе, где слово чести что-то значило, где все проблемы решались при помощи верных друзей и доброго оружия, где любовь побеждала проклятия, где никто не знал таких слов как психоанализ и электричество. Но сегодняшний сон Артуру не нравился. Нет, там не было смертей и крови, не снилось ему и предательство, не снились Мордред и Моргана в моменты их наибольшего падения во тьму. Снилось время, когда он ещё был принцем, когда отец был жив, когда Моргана ещё была доброй. Утеру Пендрагону тогда вороной в голову клюнуло устроить раскопки в подземельях под замком. Десятки рабочих копали и долбили днём и ночью в поисках мнимых сокровищ. Бам-бам-бам, джжжжь! Бам-бам-бам, джжжжь! Странный звук для молотов и кирок.       Артур проснулся. Звук «джжжжь» доносился сверху и никоим образом не был связан с древними историями Альбиона. Просто кто-то очень вдохновенно делал ремонт. И если полторы тысячи лет назад Утер в итоге докопался до проклятия Корнелиуса Сигана, то сейчас энтузиаст этажом выше был близок высверлить миллион проклятий из несчастного Артура, который ко всему прочему ещё и мучился похмельем. Возможно ужасные звуки были закономерной соседской местью на возмутительный факт, что свой день рождения Артур отпраздновал вместе с Мерлином и никого, тем более соседей, к себе не пригласил. Он накрыл голову подушкой и возмущённо замычал, но звук не прекращался. Впрочем, у Его Величества всегда было надёжное средство, устраняющее любую досадную неприятность, будь то покушения, заговоры тёмных сил, близость конца света или чей бы то ни было ремонт.       — Меееерлиииин, — страдающе хрипловатым со сна голосом воззвал Артур. — Иди и сделай с этим шумом что-нибудь!       — По закону шуметь уже разрешено, сир, — без капли уважения отозвался голос из кухни, перемежающийся звуками мытья посуды. Звуки тоже не делали артурово утро добрым. А магу хоть бы что! Вот метаболизм волшебный…       — А по законам Камелота нельзя. Сейчас всего-то… — героическим усилием воли он разлепил глаза и глянул в экран мобильника. — …пятнадцать часов утра! Мерлин!       Мерлин закатил глаза, вытер руки о фартук и предстал пред мутны артуровы очи:       — И что я по-твоему должен сделать? Это ремонт, и он будет идти, пока не закончится.       — Не знаю, что-нибудь, я не могу это выносить! Ты ж волшебник! Я король Камелота, значит это вторжение в Камелот, и как король я приказываю тебе немедленно пойти и устроить диверсию этому кошмару! — голова гудела, язык заплетался, но Артур кое-как донёс свою волю, с трудом перекрикивая ужасное «джжжжь».       Мерлин пожал плечами, получил в лицо кинутым в сердцах тапочком и — делать нечего — отправился на следующий этаж. По пути он несколько раз осознал, насколько серьёзной ошибкой было вот так вестись на приказы Короля-с-Бодуна, но поворачивать обратно было как-то совсем уж несолидно. За пятнадцать столетий маг повидал всякого, бился с чудовищами, останавливал войны, исцелял эпидемии, долго-долго ждал своего короля… но встречи с соседкой справедливо опасался. Потому что король возродился не один.       Ничто не предвещало подвоха. Обрадованные до щенячьего визга встречей в 21-ом веке Артур и Мерлин как раз утрясли былые разногласия и порешили съехаться, дабы спокойно болтать о временах минувших и думать, что же делать с нынешними. И ещё, дабы Его Величество не помер с голоду. Готовить он так и не научился. Одним словом, идиллия. Разве могло в ней что-то пойти не так? Ещё как могло. И пошло, вернее пошла. Возрождённая Моргана Пендрагон ворвалась в их умиротворённое существование ударом судьбы под дых и ремонтом в уши. Кто удивился больше при знаменательной первой встрече бывших смертельных врагов в лифте, сказать сложно, но с тех пор каждое появление ведьмы на горизонте сулило длительную перебранку с Артуром, колкую и язвительную. Язычок у неё легко закручивал хитрые оскорбительные фразы ещё при жизни Утера, и с тех пор лишь усовершенствовал навык. Тем не менее иных козней от Морганы они так и не дождались. Она не проклинала их, не пыталась уничтожить мир или хотя бы Британию, добропорядочно ходила на работу и выносила мозг соседям снизу одним лишь своим существованием и полной неизвестностью её коварнейших планов.       Он нервно потеребил край фартука, который впопыхах забыл оставить дома и нажал на кнопку звонка. «Джжжжь!» прекратилось, послышались звуки возни с замком, входная дверь отворилась и перед Мерлином предстала она, возрождённая Моргана Пендрагон. На секунду чародею привиделся Камелот, светлые стены, прекрасная подопечная короля в сиреневом платье с развевающимися рукавами и летящими шёлковыми вставками, как она решительно смотрела в глаза брату, держа в руке меч и доказывая, что девушки тоже могут сражаться.       Мало что изменилось с тех времён. Тот же взгляд, те же струящиеся длинные тёмные локоны, те же утончённые черты лица. Он уже заприметил, что любовь Морганы к дорогим красивым нарядам осталась прежней, но сегодня впервые видел её в домашнем. И даже в простом платье без множества украшений конечно же Моргана предпочла глубокий, как и во времена Камелота, вырез, на который маг изо всех сил старался не пялиться. Женщин за бессмертную жизнь он повидал немало, не поймите неправильно, но грудь прекрасной ведьмы будоражила в нём давно позабытые воспоминания юности, а в юности миледи не могла не произвести впечатления на паренька, видавшего лишь жительниц Элдора.       — Зачем ты здесь?       Мерлин моргнул, отгоняя наваждение. Он больше не видел ни светлого камня, ни высоких окон, ни гобеленов на стенах, но тёмные волосы всё так же красиво стелились по её бледным изящным рукам, а серые глаза ведьмы мерцали волей и решительностью. Вместо меча изящная ладонь сжимала перфоратор. Она была подобна спустившейся с неба валькирии, грозной и мифически прекрасной, вооружённой… Шарма добавляли милые пушистые домашние тапочки.       — Пришёл помочь с ремонтом, — ответил он первое пришедшее в голову. Хотя «ремонт» слишком громкое слово для попытки повесить пару полочек, причём с первой перфоратор уже успешно справился. Моргана удивилась, но постаралась не подать виду, подключая привычные издевательные нотки.       — Ты хорошо подготовился. Фартук с единорогами… Самое то для ремонта.       — А? — Мерлин уставился на фартук. Чувствовал себя неловко он последний раз лет этак пару сотен назад, но собеседница не была бы собой, если бы не смогла возродить забытое ощущение. Впрочем, лучший выход из неловких ситуаций — прикинуться, будто это часть плана. — Да, они нам и помогут!       Он хлопнул в ладони, прошептал пару заклинаний — единороги слетели с ткани и поскакали по пространству комнаты, выбивая копытами из воздуха яркие искры. Они подхватили стоявшую на полу полочку и подняли её на уровень глаз. Ещё парочка пыталась отобрать у Морганы перфоратор.       — Куда вешать? — широко и беззаботно улыбнулся он своему бывшему заклятому врагу, ожидая высокомерной насмешки над своим дурачащимся волшебством или иного похожего жеста.       Но Моргана, колдунья, пред которой трепетали все королевства Альбиона, стояла с широко распахнутыми глазами, и из них текли слёзы. Текли по щеке и капали в глубокий вырез, более не владеющий вниманием мага. Ему хотелось промокнуть их платком, но он не смел.       — Моргана?..       — Туда, — она одним жестом указала в нужном направлении и смахнула слезинки, принимая вид, будто не теряла лица.       Не понимая странной реакции, волшебник искрами, единорогами и парочкой сорвавшихся с пальцев звёзд выполнил указание — вторая полочка приросла к стене аккурат под первой.       — Ммм… я пойду? — поспешил покинуть отрешённую ведьму гость.       Она подняла на него отчаянный взгляд. Единороги растворились в воздухе. Перфоратор упал на пол.       — Нет.       — Ммм… что? — переспросил он, нервно наблюдая, как ведьма запирает дверь на все замки. Моргана, от неё не приходилось ждать хорошего.       — Сделай это ещё раз, — непонятно-умоляющим жестом она взяла его за запястье. Мерлин не понимал. Полочка не могла вызвать столько эмоций.       — Пожалуйста.       Маг изумлённо смотрел, как глаза Морганы наполняются новыми слезинками.       — Я не понимаю, — его голос дрогнул, потому что в голове уже всплыло объяснение.       — Для тебя это так естественно, да? — она почему-то улыбнулась сквозь печать печали на лице. — Ты даже не подумал, что со мной всё иначе.       — Ты не можешь колдовать… — сорвалась с губ ошеломляющая догадка.       — Как ты думаешь, зачем мне полки? — она потянула его за собой в комнату, не разжимая холодных пальцев вокруг запястья.       Мерлин осмотрелся внимательнее. Чувство стиля, должно быть, впитывается в королевскую кровь с рождения. Хотя сложно сказать подобное об Артуре. Красивая лаконичная мебель. Синие драпировки волшебным образом не делают спальню холоднее, не растворяют домашний уют. Двуспальная кровать с шикарным матрасом, глубоко синим постельным, множеством подушек, опять наводит на воспоминания о Камелоте. О её покоях тогда. Ловцы снов. Красивые безделушки без капли магии. Ноутбук, изящный столик. Шкафы: в одном она наверняка хранит многочисленные наряды, в другом… книги. Толкин, Льюис, Желязны, Асприн, Роулинг… Диана Уинн Джонс и Урсула Ле Гуин… Кого здесь только не было. Мерлин любил иногда почитать фэнтези — становилось тепло на душе от доброго волшебства в сказках, от того, что людям оно всё ещё нужно. Но Моргана пошла дальше, стала истинным фанатом жанра. Многих авторов Мерлин не знал, но яркие обложки или мистические названия не оставляли вариантов для литературы другого сорта. Он посмотрел на стопку книг на полу. «Песнь льда и пламени». Мерлин не читал, предпочитая добрые истории, но был наслышан и потому усмехнулся. Самое то для Морганы Пендрагон.       — Мне её так не хватает! Так тянет к ней. Хотя бы в книгах, мифах, где угодно. Я надеялась, что проблема во времени или перерождении, но на самом деле знала…       — Что знала? — и всё же он не понимал в полной мере уже-не-ведьму.       — Что я не заслужила права на магию.       — Ты преувеличиваешь, — он всё же приобнял её, и бывшая противница не отстранилась.       — Мне оставили сны, дар пророчицы. Раньше я видела только будущее. Теперь почти что каждый день я просыпаюсь тут — она села на монументальную кровать, та чуть заскрипела. — и помню до мельчайших деталей отрывки тех дней.       — Камелот?       Мерлин присел рядом вызвав новую порцию скрипа. Из волшебника уходили опасения. С самого начала интуиция подсказывала, что общение с ведьмой безопасно, но разум не верил. А теперь выясняется, что она и не ведьма. Моргана наполовину легла. Не сводя взгляда с ловцов снов, она продолжала исповедь:       — Да. Но вижу себя со стороны. Постоянно. Какой была, какой стала. Это сводит с ума. Когда ты только видишь и помнишь, но не можешь больше колдовать. Никому не рассказывать. Быть обычной. Я же несостоявшаяся королева Камелота, фата Моргана, я выше этого. Мне снится Гвен, как мы болтали, как делились тайнами. Я просыпаюсь в одиночестве, иду к людям, пытаюсь с кем-то сойтись, но чувствую стену проклятого прошлого, о котором никому не могу рассказать. Ложусь спать, вижу Гвен, вижу, как пытаю её, как мучаю, как свожу с ума, как она умоляет меня остановится и вспоминает то время из первого сна. Невыносимо. А потом приснилось будущее. Сны о будущем такие редкие — почти магия. Приснилось, что я въезжаю сюда. Номер дома и улица. Знак судьбы. Я нашла дом, переехала. А тут вы. Настоящие. Такие же. Но мы опять враги. И снова сны, то где я вам помогаю, то где пытаюсь сжить со свету. И ты...       Слёзы Морганы заливали ей уши и волосы, она не всхлипывала, просто говорила. И смотрела в потолок. Мерлин склонился и провёл по волосам, достал платок, принялся промокать соляные блестящие дорожки на бледном лице.       — Артур говорил о похожем. Чувствовал себя потерянным в этом времени. Как будто всё вокруг какое-то фантомное наваждение. Поэтому мы даже не ссорились. Потому что так сложно в чуждом технологическом мире встретить кого-то своего.       Он говорил, а Моргана лежала, сотрясаясь от рыданий, уткнувшись в него головой. Коварную, опасную и могущественную некогда ведьму невозможно было не пожалеть. Мерлин погладил её по голове. Как котёнка.       — А ты? Каково пришлось тебе? Ведь тебя магия не покинула…       — Если бы магия решала все проблемы. Я… не такой как вы. Я не перерождался.       Моргана подняла зарёванное лицо. Пришёл черёд Мерлина заугрюмиться.       — Подожди, т-то есть ты… тебе…       — Полторы тысячи лет. Примерно.       Моргана застыла, переваривая информацию. Мерлин потупил взгляд. Магу всегда становилось неловко, когда люди узнавали о его истинном возрасте.       — То есть… я была одна два десятилетия, а ты б-больше тысячи лет?! — спросила она с всхлипом. Слёзы не капали больше, не после такого шока, но лёгкие отказывались подчиниться.       Он кивнул. Легендарный Эмрис знал об одиночестве всё.       Моргана сильно-сильно сжала Мерлина в объятьях.       Мерлин постарался не захрипеть, чтобы не испортить момент. Она продолжила:       — Давай… больше не будем одни?       — Давай, — едва подача кислорода возобновилась, ответил Мерлин и ответно обнял Моргану.       Они посидели пару минут, молча прижавшись и чувствуя тепло друг друга. Тихо, даже скрипучая кровать помалкивала.       — Покажешь ещё магию?       Мерлин ослепительно улыбнулся своей самой широкой улыбкой и наколдовал летающих над кроватью дракончиков. Они показывали раздвоенные языки и удирали от Морганы, прыгая по подушкам. Всё будет хорошо, вот настоящая магия.       — Лови! ...       «Скрииииип.»       «Скриииииииииииип.»       «Скрип.»       «СКРИИИИИП!»       Артур пытался спрятаться от звуков в подушку и страдал. Он просил волшебника решить проблему, но не таким же способом?!       «Скриииииииип!»       Ясно чем они там в кровати занимаются. Совсем совесть потеряли. Мешают королю спать. И отходить от похмелья. И вообще, вот он Гвен до сих пор не нашёл.       «СКРИИИИИИИИИП!!!»       — МЕЕРЛИИИН!!!