План «С»

Сколько времени прошло - не ясно. Всё, что приходило Воронину, скованному четырьмя стенами, в голову - это наличие проблемы с бушующей "Свободой". Сколько бы его не беспокоило именно решение проблемы, на уме только её наличие. "Свобода" прыгает с места на место, активно досаждая "Долгу" любыми способами, кроме прямых. Они не нападают, они издалека, чуть подобравшись, нарочно громко шепчут гадости. И не волновали бы эти отбросы общества генерала, если бы не тот факт, что с каждым разом "Зелёные с придурью" подбираются всё ближе. Армейские склады и без того недалеко от основной базы "Долга", однако, увидеть Свободовцев на Дикой территории - куске земли, подконтрольным "Долгу" - никто не ожидал! Настолько, что первый отряд, завидев чудаков, стрелять по ним не стал. Видимо, от удивления. Воронину думалось, что это ведь только начало: в его голове отлично складывался план захвата "Свободой" базы "Долга" - сначала осада, отрезающая связи и пути отступления, а потом... Голова от таких мыслей болеть начинала неимоверно. Мысли, вроде и целостные, но как задумываешься - такие расплывчатые. Проблема: "Свобода". Решение: где? Разум тут же пустеет, как по приказу. Только кто отдал приказ? Генерал выдыхает - нервно, дышит - рвано, прикрывая рукою глаза. В тени ладони мешки под глазами становятся явнее. Самое простое решение, на грани глупости, встаёт перед глазами в виде страшного слова: "расстрелять". Просто расстрелять наглых юродивых на месте - и дело с концом. Но Воронин отвергал этот вариант всеми силами, ибо считал его поспешным и, пожалуй, слишком простым. А в Зоне простых путей не бывает! Если верить солдатам, ни они сами, ни "наркоманы заднеприводные" агрессии не проявляли. А первым подставляться Воронин не желал. Глядя в потолок, генерал вспоминает слова одного своего подчинённого: - Они выглядели так, будто что-то потеряли. Искали, искали, очевидно, не нашли, вот и отправились обратно на свои "болота". Всплывает тревожная мысль, как колокол, раскалывая голову мощной волной звона: "зацепки ищут, пути прокладывают". И бил бы этот колокол дальше, не будь на его фоне не менее серьёзная проблема: течка. Генерал считал проблему с враждующей группировкой и проблему собственной физиологии одноуровневыми. Его природа не давала ему думать сейчас. Теснила, щемила где-то глубоко внутри, заставляя чувствовать сладкий дискомфорт. Если бы не таблетки - думать было бы ещё труднее. И так уж вышло, что Воронину нужно решить обе эти проблемы разом в минимальных для себя и своей группировки потерях. По глазам прошлась волна зудящего жара и те сразу увлажнились, делая главнокомандующего на вид не очень здорово. "Так и есть, - промелькнула в голове мысль, - я с самого рождения, блять, не здоров". Глупая, жалкая мысль - Воронин отбросил её обратно в глубины подсознания, сложив руки в беспокойном жесте. И вместе с нарастающим в животе жаром к генералу пришла нужная идея: "Нужно пойти на компромисс со "Свободой", усилить политику вооруженного нейтралитета". Хорошая мысль. "Нужно уговорить лидера "Свободы" на мирный вывод свободовцев с территории "Долга"". Отличная мысль! "Нужно уговорить лидера "Свободы" - Лукаша на личную встречу..." В голове резко зазвенело, в теле затрепыхало. "Нужно уговорить лидера "Свободы" - Лукаша на мои условия..." Звон неожиданно прекратился, снимая вместе с собой телесное напряжение. Воронин как будто впал в лёгкий ступор, с крутящимся в голове одним словом: "...сексом". Оно резонирует, отзывается эхом в голове и генерал томно сглатывает. - Блять, - ругается он вслух неожиданно для себя громко. На его голос оборачивается взволнованный Долговец - часть его личной охраны. Смотрит на генерала не то с лёгким испугом, не то с невероятной решимостью. Казалось, будто он прямо сейчас готов сорваться с места и устранить источник всех невзгод. Было бы только всё так просто... Воронин отмахивается, показывая, что беспокоиться не о чем и тот неохотно отворачивается. Очевидно, не поверил. Внешний вид Воронина говорил о ситуации в разы лучше него. Нет, так дело не пойдёт. Нужно выпить таблеток и лечь спать, отдохнуть и только после думать. Сейчас он ничего от себя не добьётся. Генерал с мимолётным озарением подметил, что, пожалуй, только доводя себя до крайне истощенного и нервозного состочния он может крепко спать. Просто спать, не думая ни о чём, не просыпаясь раз за разом от посторонних звуков. И даже тягость проблем в один миг показалась несущественной. Воронин ощущал себя излишне... легко. Так, как будто он уже нашел решение проблемы и беспокоится больше точно не о чем. С другой стороны, он понимал, что ничерта он не нашел и гарантии на успех нет никогда! Но тем не менее он чувствовал себя хорошо. Задумавшись уже более бодрыми мозгами, он всё ещё не находил проблемам более прямого решения. Всё то ранее составленный план казался Воронину неоправданно выгоднее с какого бы то ни было ракурса. Он пробовал отрицать, злобно ходя по базе, буквально крича себе, что он подставляется! Подставляется под нож! Лукаш ведь его обязательно убьёт и тогда то его план потрещит по швам, подставляя под угрозу безопасность всей группировки. Он пробовал размышлять логически, не взяв в учёт особенности физиологии. Но как бы генерал не крутил сюжеты перед глазами, острое ощущение нехватки главной изюминки просто душило того изнутри. Воронин считал это отчаянным шагом со своей стороны. Отчаянным со стороны морали, но тело, о, тело его считало совсем иначе! По тазу прошелся очередной спазм, за себя говорящий все внутренние желания генерала. И, эмоционально уставши, тот наконец признал за собой, что глубоко внутри действительно хочет именно такого решения. И изрядно поругав себя, он списал это на очередной прилив гормонов. Всем им управляют сейчас тупые гормоны и ничего он с этим сделать не может. Однако, даже если он и решится в итоге идти именно по такому пути, план всё ещё был не целостным и требовал определённых доработок. Лукаш ведь мог отказаться от встречи или устроить засаду к приходу Воронина. Даже сама Зона может резко внести свою лепту в переговоры, ставя под риск жизнь обоих лидеров. Нужно было как минимум три запасных плана. Чувства сменялись, смешиваясь, от болезненных вибраций до едкой опустошенности. Теперь он видел перед собой решение и просто ощущал каким-то шестым чувством его эффективность и верность. "Цель оправдывает средства" - подумал Воронин, решивший уже окончательно что, как и в какой последовательности он будет исполнять в своей "маленькой победоносной войне". Местность меж Складами и Баром обросла еловым лесом - густым и непроглядным. Никто туда без весомой причины не совался, и даже наличие там достойных артефактов причиной не всегда становилось. Сталкера боялись этой тёмной местности, не просто так, конечно же. Но на удивление, эти места оказались довольно спокойными и тихими. Местом встречи было назначено крупное бетонное здание, гостей явно не жалующее, но иного выбора у Воронина не было. Трудно сказать, чем это здание было раньше, ведь снаружи его внешний вид больше напоминал собою коробку, в которой держали... кого-то. Окон не было, лишь вверху две противоположные прямоугольных решетки, через которые толком ничего видно не было. Здание окружал лес, а с левой стороны остались углубления от засохшей реки, в которых вполне можно было спрятаться от града пуль. С одной стороны, удобная местность - вплоть до расположения здания, по сути, разделяющее территорию на две части: правую - ближе к базе "Свободы", и левую - ближе к базе "Долга". Так становится очевидно, с какой стороны придёт соперник. Но с другой стороны, само строение было, мягко говоря, неудобным для здешних опасных условий: снаружи не видно и почти не слышно того, что происходит внутри, а в данной ситуации это представляло угрозу. Конечно, Воронину не очень бы хотелось, чтоб его секс с лидером враждебной группировки кто-то видел, но не просто так генерал взял с собой самых проверенных и верных людей, поклявшихся держать услышанное в тайне. Было в целом странно объяснять трём своим лучшим людям, каким путём он собирается восстанавливать старые порядки и как их закреплять. Те пытались его отговорить, предлагали свои варианты решения проблемы, но вскоре смирились. По сути, это не самое страшное, что могло бы случится с их лидером в Зоне по вине "наркоманов" - и все это отлично понимали, как и цель сея действа. Воронин радовался, что у него есть такие разумные люди. Условия встречи были подкорректированы на равные для обоих сторон: два лидера, три телохранителя за каждым из них, последние остаются снаружи здания. Воронин не сразу пришел именно к такому формату "встречи" и его успокаивал факт, что он не назначил встречу ещё раньше, когда не продумал условия. "Тупые гормоны". По бедрам снова прошлась болезненная вибрация, переходящая в тянущее тепло. Воронин чувствует, как тело будто бы легчает, освобождаясь от гнетущих организм таблеток. Внутри всё пульсирует и пылает, пребывая в предвкушении полного освобождения и грядущих событий. Ходить от того становится труднее, но пока от генерала не веет соблазнительным ароматом ситуацию можно считать под контролем. Действие таблеток Воронин давно научился просчитывать по часам, потому то и встреча была назначена Лукашу на несколько минут раньше, чем есть, чтобы тот наверняка не опоздал. И, подходя к месту назначения, в глаза кинулись жёлтоватые детали экзоскелетов. Вот они, как на ладони - Свободовцы и их высокий, худощавый лидер. С первого взгляда, в сравнении со своими людьми, тот просто спичка и силой, судя по всему, особо не блещет. Но умом Воронин понимал, что не в силе дело обстоит. По телу разлилось горькое ощущение отвращения, встретившись взглядами с противником, явно говорящее за него: перед тобой достойный соперник. Глядя в глаза Лукаша, Воронин буквально читал в них злобу с тем же отвращением. И, вставши рядом, они посмотрели на друг друга столь пренебрежительно, сколько и с простой привычностью увиденного, будто они давно знакомы. За спиной послышалась словесная перепалка - это телохранители обеих сторон обменялись короткими фразами, сочящимися агрессией. Воронин выставил вверх руку, Долговцы послушно замолчали, пока Свободовцы гоготали. Кажется, между лидерами можно почувствовать разгорающееся пламя. Генерал пригляделся, нарочно оставив меж ними недосказанность, и направился ко входу в сооружение. Лукаш последовал за ним, нутром чувствуя невесомое облегчение. Воронин... буквально подставляет спину для удара и в мыслях Зелёного он давно произошёл. Тот прокручивал в голове снова и снова ужасающие вариации убийств: и своего, и врага. Мелко трясся от тревожных мыслей и смотрел ровно в спину противника. Лукаш боялся больше, чем ожидается от него и больше, чем сам Воронин. И будучи потерянным среди своих страхов, в чувство его возвращает слабый, едва уловимый сладкий запах. Свободный недоверчиво фыркнул, подмечая манящую знакомость нарастающего запаха. Хруст сухой травы сменился стуком бетонного пола. Внутри "коробка" напоминала миниатюрный театр: небольшая деревянная сцена, Воронин трогает, опираясь руками, проверяя на прочность - мокрая, почему-то; сломанные скамьи, тоже слегка мокрые. Воронин оглядывается, смотрит выше и видит сквозь падающие лучи дыру в потолке. Ни маленькую, ни большую, но достаточную, чтобы наружняя влага смогла попасть на сцену. Напряжение быстро нарастает, генерал чувствует его животом. Оборачивается, Лукаш смотрит как будто сквозь него с неясной смесью эмоций в глазах. Одно в его взгляде читается чётко - удивление, будто бы тот не верит тому, что видит. Вернее, запаху, который чувствует. - Я хотел обсудить присутствие отрядов "Свободы" на территории "Долга", - Воронин садится на сцену, выдерживая длительную паузу - которых на ней быть не должно. Лукаш быстро сокращает расстояние между ними, жмётся к генералу, раздвинувшему ноги и вдыхает. Запах туманом окутывает разум лидера "Свободы" и тянущее возбуждение накрывает с головой. Лукаш припадает носом к чужой шее, глубоко дыша, и чувствует восторг. Насколько давно он не вдыхал даже похожих запахов, волшебно кидающих в жар. Как только он очутился здесь - в Зоне - количество партнёров в год сократилось до невероятно малого и те были альфами, до последнего отстаивающими свою природу. Это просто не то, чего ему хотелось всё это время. Лукаш жадно хватается за бока, с силой сжимая, сам не понимая, что он этим хочет сказать. Оба тела пылают в опасной близости, но Воронин резко упирается ладонью в грудь лидера, отталкивая того так, чтобы их взгляды снова соприкоснулись. - Твоих отрядов на Дикой территории быть не должно, - произносит тот с нескрываемым раздражением. Лукаш тонет не то в пылающем жару, не то в собственных мыслях. - Не будет, - судорожно выдыхает он, ловя одобрительный взгляд. Быстрым движением рука противника оказывается меж ног генерала, нащупывая сначала стояк, а после влагу ниже него. Лукаш щурится, стаскивая с Воронина ремень, а после штаны, проводя рукой по члену оппонента. Пальцами опускается ниже, чуть давя на чувствительную ткань. Генерал ложится спиной на деревянный пол сцены, немного приподнимая края тёмной долговской формы. Лукаш смотрит вниз, не в состоянии держать улыбку и лезущую наружу радость. Воронина пугает и одновременно озадачивает с какой улыбкой тот смотрит на свои влажные пальцы, а после ниже - на член и влагалище. Он чувствует, как обильно истекает смазкой даже больше, чем нужно, как жмётся к бугорку на штанах лидера "Зелёных". Спазмы медленно сходят на нет, вытесняемые внутренним жаром. Неожиданно для генерала Лукаш опускается на колени, утыкаясь лицом в половые губы - целует и проходится языком по всей поверхности. Яростно лижет, выбивая у Воронина тихое мычание. До того резко доходит с какой силой на Лукаша подействовал запах. Он понимает, смотря на увлечённость партнёра: план сработал лучше, чем сработал бы любой другой. Осознание это так лукавит генералу, что тот и сам улыбается, отдаваясь процессу, толкаясь бёдрами навстречу. Лидер "Свободы" действительно помешался на этом давно забытом ощущении и тот факт, что таким образом отказывается от своего первоначального плана его совершенно не волновал. Смутно он может и понимал, что после пожалеет о своей слабости. Но сейчас он просто утопал в желании и аромате, буквально управляющим им. Тепло ниже живота превратилось в пульсирующий жар, давящий легкой болью изнутри. Оторвавшись от входа, Лукаш провёл языком вдоль ствола до самой головки, а после посмотрел как от его языка до самого влагалища тянется тонкая струйка слюны и смазки. В смазке уже всё: пальцы, губы, пол под пятой точкой Воронина. И видя такое Лукашу хочется громко смеяться от радости. Да, да, да! Это именно то, что он хотел увидеть! Это именно тот вкус, который он хотел почувствовать! Это именно тот запах, которым ему хотелось дышать! Всё в этом теле, пусть и теле противника, было идеально. Он встаёт, смотрит на слегка покрасневшего генерала, на его лёгкую улыбку и глаза, призывающие к действию. И слушается. Расстегивает ширинку, моментально почувствовав лёгкость, мягко подрагивает от прикосновения к собственному органу. Генерал поглядывает искоса, слегка боязливо оценивая габариты. Он давно не девственник, однако, у него та же проблема, что у Лукаша: секса в здешних местах он не видывал. Казалось бы, ему б страдать, он - омега и на один сеанс любви вокруг имеется невероятное количество альф, бесконечно менять можно! Однако, о сексе ему, как лидеру, приходится думать в последнюю очередь: кругом смертельная опасность, бесконечный страх за свою и чужую жизнь. Удивляться нужно не тому, что у генерала секса нет, а тому, что у него есть эрекция и желание (в таких то условиях)! Можно сказать, что он тоже забыл все присущие сексу ощущения. И чувствуя, как головка упирается ко входу, аккуратно проскальзывая внутрь, Воронин замирает, неосознанно сжавшись изнутри. Лукаш над ним, медленно вставляя во всю длину, возбужденно охает. Давление на член от влажных, обжигающе горячих стенок ощущается невероятно приятно. Лидер "Свободы" буквально чувствует будоражащее волнение генерала, когда тот с силой сжимает стенки, защемляя член меж ними, а после расслабляется. Воронин чувствует буквально каждый сантиметр внутри него, пульсирующую головку и набухший ствол. Он не ощущает боли, как ожидал, лишь едкий жар, разливающийся по телу, заставляющий выгибаться и желать движения. Лидер "Долга" тянется рукой к собственному члену, давно так же болезненно пульсирующему, но сталкивается с рукой Лукаша. Тот не отталкивает, второй рукой кладёт ладонь генерала на его же живот, у основания ствола, первой рукою сжимая головку. И начинает движение. Одновременно надрачивает исключительно головку и размеренно качает бёдрами. Воронин вновь сжимается, прикрывая ладонью рот - ощущения просто сводят его с ума. Жар как будто жжет внутри, тянет до боли, заставляя хотеть как можно быстрее. Лукаша так же разъедает этот жар, он с трудом дышит от каждого движения, удивляясь, как легко член вновь и вновь проскальзывает внутрь, хотя внутри настоящие тиски. Сладкие, до дрожи приятные тиски. Он не может, изнывает над телом генерала, буквально задыхаясь от гаммы чувств. Ускоряется, ловя слухом стон Воронина, который уже будучи не в состоянии сдерживаться закрывает рот обеими руками, и пошловатый скользящий звук. Генерал закрывает глаза, ориентируясь на свои ощущения. Ему нравилось играть с мышцами влагалища, сжимая внутри член, а после отпуская, сжимаясь вновь, стараясь вытолкнуть его, слегка затрудняя вход, или наоборот не отпускать, тесня у основания. Всё это позволяло чувствовать партнера лучше, ощущать, как тот вздрагивает и пульсирует с каждым толчком. Лукаш наблюдает, как его же ладонь ласкает головку члена генерала, как тот выгибается, оголяя бока, а главное - как прикрывает лицо и стонет. Он, машинально замедляясь, убирает руки со рта Воронина и быстро, пока тот не успел осознать, целует. Прижимается всем телом, буквально ложится на противника, зажимая член того меж их тел и возвращаясь к прежнему ритму. Генерал стонет уже в поцелуй, но вскоре отталкивает лидера "Свободы" от себя, судорожно вдыхая. Тот наклоняется к его правому уху, с силой сжимая бока, и толкаясь в тело с громким шлепком. И без того задыхающегося Лукаша пробивает на долгий оргазмический стон, пока Воронин отчаянно прикрывает и свой и его рот руками. Член внутри влагалища быстро набухает, образуя замок, заливая внутрь множество теплой спермы. Через пару мгновений кончает и генерал, испачкав и свою и чужую форму. Лукаш наконец отдышавшись, ослабляет хватку и поднимает взгляд на лидера враждующей группировки. Зыркает ниже, на бока, за которые сильно ухватился - на них явно останутся синяки, и невесомо оглаживает. Ноги не держат, за эти несколько минут оба успели нещадно устать, и Лукаш тянет вниз за собою тело генерала. Тот машинально берётся за его плечи, чтобы не упасть, и оба садятся на пол, рядом со сценой - Лукаш на полу, Воронин на его бедрах. Генерал шикнул, смотря на довольного Свободного. Тот действительно был доволен, не столько собой, сколько ситуацией. Конечно, возможно, тот факт, что он трахнул лидера "Должан" будет радовать его в будущем больше как победа в войне, нежели как необычный опыт. Но сейчас он ощущал заново накатывающий восторг от случившегося. Воронин чувствовал свою беспрекословную победу и снова вспоминал избитую фразу: "Цель оправдывает средства".