***
Сережа ненавидел курить. Это была одна из самых бесполезных его вредных привычек, наравне с «ну блять» и посылать на хуй. Никотин совершенно не расслаблял, и Сережа даже не знал, зачем и как он начал курить, ведь что в 15, что в 29 лет ничего, кроме горечи дыма, он не ощущал. Но ему нравилось, как сидит меж пальцев сигарета, как рука тянется к губам, как резцы несильно прикусывают мягкий фильтр. На этом и все. Может поэтому Детков и пересел на траву. Она-то уж несомненно доставляла кайф. Да, сам процесс был не намного приятнее, зато результат мгновенный и сногшибательный в прямом смысле. Особенно если вдохнуть побольше и задержать подольше. Но и с бошек Сережа слез. С трудом, конечно, через боль и ломку, что аж в глазах темнело. Сигареты все-таки оказались полезнее да и попросту социально приемлемее. Поэтому Сережа сбегает из офиса на задний дворик — уже третий раз за час — и сжимает в руке полупустую пачку и зажигалку. Чуть не роняет сигареты, пока пытается открыть дверь, и в итоге, толкнувшись в нее плечом, вываливается на улицу. Лицо сразу обдает теплым весенним воздухом, и в глазах мутно после темного коридора. Сережа морщится. Курить в жару он не любит еще больше: дым во рту неприятно нагретый и сушит пиздец, огонек опаляет пальцы и кончик носа, а безветренная погода заставляет потеть. И вот ты только вышел, как сразу хочется назад, и думаешь уже, зачем ты только на сиги тратишься. Вредно же. Зимой вот другое дело: тяжка идет легче, одежда потом и дымом не воняет, только руки мерзнут жесть. Но Детков не сдается (возвращаться в офис к ребятам все еще не хотелось), так что выуживает зубами Winston, крепко держа губами, чтобы не помять фильтр, и подносит зажигалку. Чиркает резко, но нежно, чтобы не спугнуть искру, держит чуть на расстоянии от сигареты, подпуская воздух. Сережа мог бы стать мастером по подкуриванию одной рукой, ведь выбирать не приходится. Однако к его удивлению даже после второй попытки пламени не появляется. Комик терпеливо ждет несколько секунд и пробует снова, но ничего, кроме искр, не появляется. Понимает: газ кончился. Раздражение поднимается на еще одно деление, и Детков растерянно оглядывается, будто хочет выцепить любезного прохожего. Но в частном дворике пусто, лишь противно свистят птицы, вторя шелесту деревьев. Сережа вздыхает, беря несчастную сигарету в руку. Выбирать не приходится, да? Он оставляет пачку на выступе в стене, а зажигалку, тряхнув пару раз (может все-таки завалялись где остатки горючего), бессовестно откидывает в сторону. Та с жалобным звоном скачет по асфальту и исчезает в солнечных лучах, пока Сережа заходит обратно в офис. Он целенаправленно проходит мимо своего кабинета и идет прямиком к последней двери. Раз уж и просить о помощи в этот раздражающе хороший день, то только у одного человека. Комната встречает его приятным ветерком кондиционера и вопросительным взглядом из-под панамки. — О, здарова, Серега! — Гурам быстро оживился при виде гостя, отрывая нос от наскучившей ленты инстаграмма. Сережа бросает ему «Привет» и трясет сигаретой, снова смотря в глаза Дедищеву. — Зажигалка сдохла. Паша лучезарно улыбается в своей любимой полосатой панаме и встает с дивана, охая прямо как батюшка. Подходит к ветровке, выуживая из кармана зажигалку и свой IQOS. Он давно перешел на стики, но зажигалку все равно держит на всякий случай. Кто знает, когда вдруг захочется извечной классики в виде Мальборо. Или когда у Деткова не окажется своего огонька. Он подталкивает друга к выходу: — Подём, с тобой покурю что ли, –мягко сообщает он. Сережа снова выходит в персональную парилку-дворик, пока Паша по-дружески придерживает для него дверь, и уже держит Winston наготове. Он тянет шею, а Дедищев, напротив, склоняется к нему, прикрывая ладонью кончик сигареты, и чиркает, с первого раза схватив пламя. Когда Сережа подкурил, он достает стик и тоже начинает потихоньку дымить. Спустя пару минут молчаливого потребления никотина, Сережа начинает думать, что не так уж это всё плохо. С Пашей как-то получше, повеселей, даже без слов. «Умиротворенно» — всплывает в голове, и Детков ухмыляется. — Вот что ты за человек такой, Паш. Люблю тебя нахуй, не могу, — шутливо мурлычет Сережа, косясь на друга. Тот хохочет хрипло, по-пашински, и закашливается. — Да ты не грусти, Серег! Посмотри вон, как хорошо. Скоро свалим отсюда и посидим спокойно, — Паша хлопает по плечу и приобнимает, нежно встряхивая. Сережа беззвучно смеется и действительно осматривается. Ну да, жарко так, что волосы ко лбу липнут, солнце слепит глаза до красных пятен, и табак все так же не вызывает кайфа. Но в то же время и…нормально. Хорошо даже, удивленно думает Сережа, выбрасывая бычок и прижимаясь к Пашиному боку. Стик у него тоже уже подходит к концу, но они продолжают стоять. Еще немного, чуть-чуть, чтобы запомнить тишину этого мгновения. Возможно, Сережа все-таки любит курить.***