«Смерть — неизбежна. И ничего кроме смирения нет. Однако она будет лишь в самом конце. А до тех пор… Живи.»
«Прекрати!
Хватит.
Она… Мертва.
Шарлотты больше нет.»
***
— Нашли что-нибудь? — «Пока нет. Никаких зацепок или изменений после того сообщения.» — Ясно… Тогда ищем дальше. Звони, если вдруг что. Мы уже на пути к порту. Гэвин сбросил вызов и нажал на педаль газа сильнее. Речной порт уже виден впереди. Конечно, слова Джейн о том, что зацепок больше не прибавилось, очень расстроили его. Это ведь так важно сейчас, чёрт возьми! — Что по телефону? Трекер не был активен? — спрашивает Рид у Коннора, что сидит на пассажирском справа. — Нет. Телефон так и не включался в течение двух часов с последнего местоположения. Мы не можем ничего отследить. — Коннор внимательно сканировал всю информацию, что успевал получить или найти, параллельно и беспрерывно следя за трекером, в надежде, что тот наконец загорится зелёным хотя бы разок. — Всё-таки мысль о том, что у её телефона села зарядка… Вероятнее всего. — Ричард с заднего сидения как и его собрат считывал всякую информацию, что находил или ему отправляли. Мистер Андерсон более не капитан департамента и ушёл на заслуженную пенсию, а потому не знает, что сейчас полным ходом идёт поиск одного офицера. Шарлотты Чейз. И вновь она умудрилась куда-то вляпаться по самое не хочу, но ребята всё равно полны серьёзности в её поисках. В конце концов… Это ведь не первый раз такое, а в прошлые разы было не очень уж и гладко всё. Она буквально месяц назад чуть не умудрилась умереть, но благо её вовремя нашли. Чейз нашла некоторые детали в расследовании и не смогла удержать свой неспокойный зад на одном месте. Вообще-то… За эти три года службы она в целом успела заработать себе репутацию рискованной и одержимой расследованиями девушки, да и к тому же потеснила тем самым самого Гэвина Рида. Однако тот хотя бы с возрастом и, видимо, опытом стал куда спокойнее, хотя порой выбрасывает те ещё выкрутасы, а вот юношеский пыл рыжеволосой бестии начал набирать обороты. Ей хотелось лезть в эти опасности, словно там мёдом было намазано. Её друзьям приходится нелегко… Шарлотта всё ещё эмоциональна из-за психологических недугов, слишком азартна и упёрта, а также вечно хочет всем что-то доказать. Например… Что она сильна и умна. Что может решить все эти рабочие дела, расследования и уж тем более в одиночку. Но что уж поделать? Натура такая. Причём, пожимая плечами, это говорит сама Чарли. Вернёмся к прошлому месяцу? Тогда поиски были в течение половины дня. Довольно немало, и особенно, когда знаешь, что твой товарищ где-то, возможно, умирает в данную минуту или находится в большой опасности. Ребята сделали огромный объём работы, чтобы найти её. Найти… запертой в морозильной комнате. Чейз замерзала при минус пятнадцать среди повешенных тушек каких-то животных в течение слишком длительного времени, так ещё и без куртки почему-то. Благо была толстовка, но прям уж она ей помогала в этой ситуации… Что же… Нашли её не в самом лучшем виде. Еле откачали. А та что? Та сразу же как оклемалась побежала сверять зацепки, которые нашла прежде, чем застрять. Хах, все от страха чуть ли не поседели, даже андроиды, а она побежала дела расследовать! Вот же ж… Упёртая девка!***
— Я сейчас умру-у-у. — эти завывания не были страшными, скорее… Хотелось даже пожалеть. Наконец приехав домой и лениво плюхнувшись на диван, Чарли взялась за припухшую и слегка покрасневшую правую щёку и улеглась боком на мягкую спинку поудобнее. Да и в целом… Весь её вид был измученный и уставший. Она медленно моргала веками и тихонько сопела носом, а также… Кажется, и вовсе хотела крепко заснуть. — Вряд ли ты умрёшь от этого. — подошёл к ней Коннор, протягивая стаканчик воды с трубочкой, а она, взяв его, упёрла на свои подогнутые ноги. — Это всего лишь зуб мудрости и который, кстати, тебе буквально час назад удалили. Так что уже скоро пойдут улучшения. Чарли фыркнула на это, хотя и не особо похоже это было на фырканье. Тяжело пока что после анестезии и состояние ещё вялое. — Лучше бы меня вырубили, всё сделали и разбудили, когда всё зажило или типа того. — так и говорила с закрытыми глазами. — Это полнейший отстой… Она скривилась и вновь страдальчески захныкала. — Я думал, что полнейший отстой это моё вождении машины. — он слабо ухмыльнулся, а Чарли не совсем поняла его слов. — Ты так и сказала. Цитирую: «Блядь, Коннор! Ты водишь машину, как грёбаный маньяк!» Чейз немного пошевелила извилинами и даже вспомнила о чём речь. Пока она была под анестезией ещё крепче, чем сейчас, они как раз ехали домой со стоматологии. Чарли упёрлась на дверцу телом, ведь держать себя и быть в каком-нибудь малом адеквате не было возможности, а Коннор же повернул на крутом повороте, да и вёл вообще-то как полагается, но, к сожалению, тело Чейз слишком сильно потянуло в сторону, она скатилась, ударилась головой об дверь, ну, а затем… Сказала эти заветные слова. — Я разве так сказала? — Шарлотта явно себя не могла контролировать. Она и так переживала, что под анестезией наговорит фигни, за которую потом будет очень стыдно. — Именно. — Коннор для достоверности ещё и согласно качнул головой, а потом словно бы вспомнил что-то ещё. — Ох, да. И ещё ты сказала: «Гравитация — сука!». Затем наконец с трудом выпрямилась и начала повторно засыпать. Шарлотта устало вздохнула. — Не… Ну, так-то по факту сказала. Я не о твоём вождении, если что, а про гравитацию. — она выпрямилась как смогла и начала ловить трубочку губами. Удалось не сразу, но всё же удалось. И сделав только лишь пару маленьких затяжек, как с уголков её рта вода тут же начала течь обратно. — Чёрт! Стараясь словить крупные капли рукой, действия которой были заторможены, всё шло… Не очень хорошо, но Коннор быстро спохватился, оторвал пару салфеток и стал помогать ей. Приложив бумагу к её подбородку, обратил на себя и её взгляд. — Я выгляжу отстойно, да? — Чарли и сама, перехватив салфетку, помогала ему. — Ты же знаешь ответ на свой вопрос. — он усмехнулся, прикрыв веки. На самом деле ответ у него есть и более точный. — Поверь… Мне кажется, что ты выглядишь замечательно в любом виде. Я ведь уже тебе об этом упоминал. Шарлотта тут же понимает о чём он. С тех пор, как они вместе, а именно уже как полтора года, Коннор… Постоянно говорил ей, что она прекрасна. Даже если и речи не должно было быть об этом, но он мимолётно бросал ей эти слова. Утром, когда она была уверена, что выглядит ужасно, ведь только что проснулась, даже не расчесалась, зубы не почистила, а глаза точно выглядят сонными. Коннор говорил ей и тогда, когда проходил мимо туалетного столика, за которым она сидела и красилась. Когда после тяжёлого рабочего дня была очень уставшей и еле находившей в себе силы снять тот самый макияж, выходила из ванной в домашней одежде и заваливалась тут же спать, так и не поужинав. Простая и непрошенная никаким образом фраза: «Ты прекрасна» делала её по-настоящему счастливой, а то, с какой любовью и искренностью это было сказано, заставляло верить и смущённо улыбаться. Но даже так… Чарли всегда переживает, чтобы выглядеть перед ним в лучшем виде. Не до одержимости, конечно, но всё же иногда проскакивают моменты. Хах… Вскоре, она и сама заразилась такой привычкой, вечно делая комплименты и говоря всякие милые прозвища любимому. — Знаешь… Когда мы ехали в машине и ты засыпала там… — он начал вытирать воду с её подбородка, словно она ребёнок, который знатно обляпался фруктовой кашей. Та следила глазами за его говорящими губами и пыталась помочь, но лишь кончиками пальцев едва успевала коснуться его руки. — Ты так шумно сопела тогда, а затем… У тебя потекли слюни. Но даже когда я остановился на светофоре и обратил на тебя внимание, то понял… Что ты выглядишь так безмятежно и очаровательно. Твоя боль, что заставляла тебя плакать и мучаться, наконец стихла и ты смогла уснуть, ведь до этого почти три дня упёрто боялась идти к стоматологу. Даже, кажется, собиралась драться со мной, чтобы я не тащил тебя туда силком, а затем и вовсе… Заперлась от меня в своём кабинете. Вышла только потому, что тебе хотелось в туалет и ты проголодалась. Да и ты продержалась лишь полчаса. Я… Никогда не думал, что когда-то буду просто искренне рад, что ты пускаешь слюни. — Фууу… — лицо Шарлотты скривилось. — Я реально пускала слюни? Отстой… Он улыбнулся и наконец закончил с помощью, отложив всё в сторонку. — Мне вот интересно. Ты совсем ничего не помнишь? Попытки что-то вспомнить ни к чему не привели, и Чарли, отрицательно покачав головой, улеглась на спинку дивана вновь. — То есть совсем? — Да не помню я ничего! Что-то было, да? Я что-то ляпнула дурное? Вела себя, как дура? — немного заволновалась, вкупе с раздражением. Этот андроид точно сейчас расскажет что-то позорное о её выходках, о которых она не подозревает! Ох, надеялась, что лишь бы ляпнула что-то, а не сделала, иначе будет в сотни раз хуже… — Ну… Не то чтобы. — Коннор улёгся тоже, смотря в зелёные глаза напротив. — Ты словно не могла найти себе место, долго маялась, ведь поспала всего минут пять до этого. Не знала, что тебе делать, а потом… Ты стала смотреть на меня и хныкать. Как ребёнок, не иначе. Шарлотта скривила лицо ещё раз. — И… Всё? Типа… Что? Что это значит? — Я попытался узнать причину твоего поведения, которое сменилось довольно неожиданно. Ты продолжала плакать, но затем сквозь слёзы объяснила, что я похож на авокадо, а ты… — А я ненавижу авокадо… Господи… — Чарли прикрыла своё лицо ладонью, дабы скрыть стыд и смущение. Ну что за фигню она ляпнула? — Я без понятия вообще почему подумала и сказала, что ты похож на авокадо! — Это… Ещё не всё. После минуты своеобразных страданий ты сказала: «Ну почему ты похож на авокадо?! Я его так ненавижу! Лучше бы ты был чизкейком. Люблю чизкейки… Но я буду всё равно тебя любить, даже если ты противный авокадо». Потом ты неожиданно засмеялась и еле объяснилась, что несмотря на то, что это я авокадо… Но самый настоящий овощ здесь это ты сама. Тебя это так рассмешило, что ты смеялась почти непрерывно с минуту, пока не стала чуть ли не хрюкать и воздух стал заканчиваться, а затем… у тебя опять потекли слюни и ты вырубилась, наконец заснув до конца поездки. Чейз чувствовала, что хотела бы и прямо сейчас тоже вырубиться, чтобы забыть об этой истории или хотя бы просто исчезнуть с глаз его долой. Просто… Позор! — Я на самом деле очень долго ждал момента, когда ты придёшь в более-менее адекватное состояние, чтобы сказать тебе две важные вещи. Первая. Это то, что под анестезией люди не говорят всё то, что действительно их касается. Так что ты могла говорить и делать всякие глупости, но ничего страшного, ведь ты ничего поделать с собой не можешь. Во-вторых… — он встал с места, чтобы пойти готовить ужин, ибо как раз через часик Шарлотта снова сможет есть, однако напоследок, подойдя к ней, поцеловал в макушку, а затем заглянул в глаза. — Ты не овощ. Потому что авокадо — это фрукт. Он пошёл к кухне, а Чарли, всё ещё оставшись на диване, с возмущением заговорила: — Какая разница? Ты вот фруктом будешь, а я овощем! — Ладно. Пускай будет так. — Да и вообще! — она недовольно воскликнула, стукнув по дивану кулаком, пускай и не очень сильно, но весьма уверенно. — Почему из-за моих древних каких-то там предков, которые вдруг по приколу перешли с твёрдой пищи на мягкую, я должна страдать спустя сотни лет?! Что за несправедливость?! Из-за них я должна мучиться с температурой, невыносимой болью, а потом топать в эту треклятую стоматологию! Э-э-эй, алло! Там всё страшно жужжит, там эти тупые иглы, которые втыкают прям в десна, выжигающий глаза белый свет и анестезия, которая делает тебя овощем! Что в этом вообще может быть хоть чуток классного?! — Ну… Твои предки тоже хотели вкусно и разнообразно питаться, а не вечно есть всё сырое и твёрдое. Ты же тоже часто стоишь в супермаркете и разглядываешь две пачки чипсов не в состоянии выбрать какой хочешь вкус на этот раз. С учётом твоего денежного состояния, то ты могла бы буквально купить весь магазин или тот же завод по их производству. Однако ты стоишь десять минут и выбираешь, словно от этого зависит судьба всей планеты и её жителей, а потом, плюнув на всё, возвращаешься и всё равно покупаешь вторую пачку тоже. — Это другое! — обиженно сложив руки на груди, Шарлотта умудрилась надуть губы и сильно нахмуриться. — Вот тебе как бы этого не понять, знаешь ли! И я так тебе завидую. Вот серьёзно! Если будет дан выбор стать очень человечным, ну там… Технологию какую-то придумают, чтобы прям максимально сделать андроидов, как людей, то нафиг оно надо! Поверь мне, это фигня полная! Быть человеком отстойно! — Это как посмотреть… — он что-то резал на доске, пока в кастрюле уже кипятилась вода. Сегодня на ужин макароны с сыром, которые Чарли безумно любит. В конце концов… Она и вправду успела намучаться за последние дни, так что стоит её немного порадовать чем-то вкусным и любимым. — Если я, например, стану максимально человечным примерно, как и ты. Буду вынужден питаться для восстановления сил или потому что хочется, бессонница будет очень сильно на меня влиять, появится иммунная система, отчего я бы мог заболеть чем-то или очень развитая нервная и боль моя будет куда насыщеннее, значимее, и отчего я буду ещё куда более осторожнее. Да даже если надо будет дышать, как и люди, иначе умру, то я бы, пожалуй… Не отказался. Так существовать… Куда интереснее. Всё наполняется красками. Заставляет по-настоящему понимать, что значит, если у тебя реально всего лишь один шанс на всё. И даже если вокруг столько опасностей… Это только помогает ценить каждую мелочь. Каждое мгновение. Я думаю, что это именно то, что делает жизнь действительно невероятной. — Ох… Ты бы точно не отказался… Совсем уж из головы вылетело… Чейз знает, как Коннор любит человеческие примочки. В плане, все эти физиологические потребности, особенности, восприятие. Даже их слабость и хрупкость. Ему это всё так интересно, словно он маленький ребёнок, который изучает этот огромный мир и безумно хочет стать его неотличимой частью. Хотя… Пожалуй, она так и думает. Иногда даже кажется, что он завидует людям, но в этом ведь нет ничего страшного. Коннор стал чаще делать всё как представители человечества, хотя, очевидно, многое ему просто-напросто не нужно или есть возможности сделать это легче, но он упёрто следует своим выборам и интересам. Взять тот же сон. Ему не нужно, разве что снизить нагрузку, если таковая имелась или дать программе всё упорядочить внутри, но он всё равно переодевается в пижаму и ложится спать в кровать. Или надевает тёплые вещи на улицу зимой. Холод может и андроидам навредить, однако не так, как людям, и для этого нужно ещё постараться. Тем не менее Коннор надевает на себя и шарф, и шапку, и тёплые носки с не менее тёплой кофтой с высоким воротником, куртку, естественно, по сезону, и не забывая про зимнюю обувь. Даже перчатки таскает, хотя всегда в конечном итоге отдаёт Шарлотте, которая как раз таки ходит без шапки, без шарфа, иногда расстёгнутая выскакивает, какая бы ни была погода, и вечно теряет или забывает свои перчаточки. Ах, ну и её любимая дурная манера — носить обувь не по сезону. Может и в кроссовках зимой ходить. Будет поскальзываться чуть ли не от каждого шага, но всё равно натянет их на себя. Конечно, вне работы. Потому что, видите ли, они больше к наряду подходят или настроение такое. «Сломать копыта» или «Сломать таз» называется такое настроение, как говорит Гэвин и Джейн, что вечно бурчат по этому поводу. Причём первое говорит Хилл, а второе Рид. Спустя уже достаточно времени с революции андроидов, те знатно продвинулись в своём существовании, сделали много изобретений. Кстати, совместно с людьми. Приняли ещё немало новых законов с государством, а впереди будет ещё много всякого, ведь никто пока не планирует останавливаться. Например, они создали множество обновлений для роботов, чтобы те и вправду стали человечнее. Сделали всякие новые и улучшенные детали, чтобы тела их стали куда чувствительнее в какой-то степени, да и программу не забыли подогнать под это всё, но, естественно, не меняя ничего слишком кардинально. Система и программа — это ведь фактически личность андроидов, так что она неприкосновенна, и без разрешения владельца более никто не может требовать открыть участки памяти или вторгаться туда и уж тем более что-то менять. Это будет равноценно нарушению личных границ и по законам караться будет весьма строго. Из тириума смогли сделать некоторые виды твёрдой пищи для возможности её съесть, а не только выпить. И чтобы это было с каким-то даже… Удовольствием. А сейчас часто мелькает новость о том, что собираются сделать уникальную переработку для тел андроидов, чтобы те могли буквально стать железными людьми, со всеми вытекающими для человечества примочками, включая физиологические процессы. Но пока… Нет позитивных прогнозов. Задача это непростая, хотя идеи были уже давно придуманы, однако реализация… Потребует немало усилий и поисков, которые могут занять и до нескольких лет. На некоторые улучшения Коннор потратил деньги со своих зарплат, что на самом деле то и дело копились у него, ведь он не прихотлив. Хотя с учётом того, что у него есть девушка, так ещё и человек, он тратился чуточку больше, чем, например, андроиды без пары. Зарплата ушла на него самого, что безумно радовало Чарли, ведь её парень, кажется, был реально очень заинтересован в этом всём и более того рад. Однако, Коннор отказался от её материальной помощи, когда она хотела оплатить ему пару, так скажем, «операций». Тот хотел заработать на это сам. «Какой самостоятельный мальчик…» — именно так Шарлотта тогда над ним подшутила и иногда даже сейчас так его кличет. Вскоре они даже договорились, что будут тратить исключительно те деньги, что сами же и заработали, будучи полицейскими. Шарлотта действительно весьма богата, но захотела добиваться многих вещей сама. Да и заработанные своим честным трудом деньги было тратить интереснее и приятно. Её покупками с первой зарплаты были не только продукты, но и тот большой, мягкий плед, которым она часто укутывается и до сих пор им невероятно гордится. — Прости… Я не это имела в виду… — она подошла к нему сзади и обняла. Прижалась ухом и слушала биение любимого сердца. — Если вдруг и вправду будет такая технология, что буквально изменит всё твоё тело или поменяет суть твоего привычного существования, то я… Буду рядом на каждом этапе, и буду дико рада, если ты будешь счастлив от всего этого. Помогу справиться со всем и как человек подскажу какие-то детали, а также… Ни в коем случае не отвернусь. Мы пройдём это вместе от начала и до конца. И что бы ни случилось с твоим телом… Но я всё равно буду любить твою личность. Твою добрую и чуткую… Такую заботливую и тёплую душу. Коннор неторопливо обернулся и прижал любимую к себе сильнее. — Я знаю… — опять целует её в макушку. Так они и стояли в обнимку на кухне, делясь теплом собственных тел…***
Здесь так холодно. Темно. Так мало места. Ни двинуться. Ни подняться. Это… Пугает. Страшно. И никто… Даже не знает… Где я. Никто… Не сможет придти мне на помощь. Никто не придёт. Я тут… Совсем одна… И кажется… Я сегодня умру.***
— Коннор! Коннор! — эти возгласы были весьма волнительны и звучали откуда-то из ванной. Андроид с соответствующим именем отвлёкся от бумаг с расследованием и слегка приподнялся с дивана, глянув в сторону выкриков. Даже напрягся, ведь Шарлотта же не будет просто восклицать, так ещё и столь волнительно. Чейз наконец вышла из той комнаты и подошла ближе. Ошалело смотрела на Коннора, что ожидал сути и продолжения. — Я… Потолстела! — вот что в конечном итоге сообщила она. Нет. Скорее вновь воскликнула, да столь разочарованно, будто высказала самую страшную вещь на свете в этот момент. — Потолстела на пять килограмм! Чарли держалась за голову и даже гулко дышала, пытаясь принять столь жестокую и неприятную реальность. Коннор же расслабился и вновь откинулся на спинку дивана, продолжая читать детали по работе. — Эй! И чего ты молчишь? Я же с тобой разговариваю! — она прошлась к нему и упёрла руки на бока, слегка пригнувшись, будто ему так станет лучше слышно. Хотя он и так прекрасно слышал, даже когда она ещё стояла в стороне. — Прости. Я просто думал, что случилось что-то плохое. — таков ей был дан ответ, что её весьма не устроил. Чарли тут же выпрямилась, раскинула руки, да громко ахнула. — Плохое? Плохое?! Да случилось ужасное! — она вскинула руки в небо, но затем вернула себе нормальное положение тела. — Пять килограмм! Ты понимаешь?! Вместо того, чтобы увидеть на весах привычные пятьдесят четыре, я увидела чертовы пятьдесят девять! Почти шестьдесят! Она вновь ухватилась за голову и пыталась отгонять из мыслей те цифры, что увидела пару минут назад. Ужас ведь! — Это не много на самом-то деле. Да и впрочем, особо не отразилось на твоём внешнем виде. — Не отразилось, да? Да какая разница?! — Чарли стремительно прошла к холодильнику и указала на него пальцем. — Вот здесь еда. И знаешь что? Она же по сути вся моя! — Там рыба для Дольки, между прочим. Так что не вся твоя. — Аргх! Ты понял о чём я, Коннор! И вообще! Это… Это твоя вина! — теперь Чейз тыкнула уже в его сторону, да и говорила так отчаянно, искренне веря в свои же слова. И вправду ведь. Она не особо кулинар. Если и умеет готовить, то пару блюд, а всё остальное у неё не особо выходит. Ну, кроме сладких пирогов и печенек. Поэтому она почти не учится ничему новому, не видя в этом особого смысла и не желая тратить время на как ей кажется априори провальный результат. А ещё переводить зря продукты. Да и привыкла есть что-то, что заказывает, а раньше за неё готовили. Сейчас же ситуация чуток иная. Коннор. Коннор вдруг решил постичь искусство и умение приготовления человеческой пищи. Так сказать, нашёл себе хобби и дополнительное занятие. Да и впрочем… Ему просто нравится это, как и нравится радовать любимую своими творениями. Шарлотта всегда нахваливает его и всегда в восторге в конечном итоге. С улыбкой уплетает всё за обе щёки только так! Считай и не было! Он ведь полицейский, но Чарли всегда шутит, что, возможно, он самая универсальная модель на свете, которая умеет на самом деле всё, что душе угодно. А как ещё объяснить, что у него выходят такие великолепные блюда? Да и почти без особого труда! Стоит прочитать рецепт, а затем покрутиться вокруг кухонного стола — и вуаля! Очередной шедевр готов! У него словно выходит всё по волшебству. Это даже раздражает её и она ему завидует, но скорее самой настоящей белой завистью. Даже сама начинает мечтать уметь готовить также классно, как и он. И Коннор даже давал ей пару уроков, и всё чаще они стали готовить совместно с тех пор. Пока Шарлотта лишь на подмоге и только лишь запоминает, что да как делается, когда он ей подробно объясняет всё то, чему сам научился. Указывая пальцем и рассказывая своим спокойным, мягким голосом, отвечал на любой её вопрос, коих было весьма немало. Чарли ему открылась в тот первый раз совместной готовки такой любопытной почемучкой. Самой настоящей болтушкой, которая рассказывала все её предпочтения во вкусах или вообще болтала обо всём. Например, всё, что было с ней раньше или что было на работе интересного. Коннор терпеливо и внимательно всё слушал, а также успевал одновременно следить за готовкой. Шарлотта помогала ему нарезать или помыть зелень и овощи, посмотреть за обжаркой, за термометром тоже глянуть. И, конечно, самая важная и не менее ответственная чем у Коннора работа, правда по её же словам, кстати… Это сидя на столе и свесив ножки, незаметно тырить кусочки чего-то, если он отворачивался или отвлекался на что-то другое. Конечно, Коннор всё видит и замечает. Да и по началу даже молчал. Долго молчал, пока Чарли едва ли не хвастаясь, заявила о том, какая же она ловкая, что под носом у него крала, а он совсем ничего не видел. Вскоре её ждало большое разочарование, когда Коннор сказал, что как раз таки всё прекрасно знал… Впрочем… Маленькие «незаметные» шалости в виде пропавшего огурчика, клубнички или кусочка мяса не прекратились вовсе. — Ты… Откормил меня! Потому что… А кому ты, блин, ещё будешь готовить? Я в плане, когда ты этим занимаешься дома и ведь только я тут, чтобы попробовать! — Чейз раскинула руки, чтобы показать себя же. — Это твой коварный план или типа того? Чтобы я никуда от тебя не делась, да? — Поражаюсь твоим домыслам. — он так и не отвлёкся от бумаг. — Ну и как тебе? Всё ещё любишь меня, а? Типа всё ПОКА ЧТО хорошо, это ведь какие-то пять кило, а вот вдруг я потолстею на целых десять? Пятнадцать или даже двадцать и тридцать, а? Как ты будешь потом реагировать? — ей и вправду кажется это таким глупым сейчас. Его это флегматичное отношение. Он даже не обращает на неё внимание, спокоен. Коннор типа уверен, что всё в порядке, но вдруг она реально станет толстой и он реально бросит её? Неизвестно откуда у неё взялись такие мысли, возможно, просто сильно расстроилась от неожиданных открытый на весах. — Вряд ли также спокойно! Наконец посмотрел на неё. Очень хмурится, сложив руки на груди и стуча пальчиком по руке. Ждёт хоть какой-то уже реакции и ответа от него. — Как обычно не буду врать тебе и скажу честно. Пожалуй, на диету и вправду можно было бы сесть. Могу помочь, раз уж вина и вправду похоже моя. Назначим тебе тренировки и курс по питанию. Диету. Я сделаю тебе расписание для вечерних прогулок и закажу абонемент в фитнес зал. Ах, наверное, утром на работу в машине я буду ехать один, чтобы ты и с утра могла прогуляться пешком до департамента, тебе это будет полезно. Но придётся вставать на полтора часа раньше. Ну и ещё внесём коррективы по ходу событий. Начнём прямо с сегодня. Вон те булочки больше не трогай. Он махнул подбородком в сторону стола, который был сбоку от неё. Там красовались булочки в вазе, что он испёк с утра пораньше. Её любимые «Синнабоны» политые таким аппетитным, сливочным кремом, что мимо них так сложно пройти! Один их только вид заставляет рот наполняться слюнями. После таких интересных слов Шарлотта застыла, медленно распустив руки вдоль тела. Тут же после осознания сказанного им, её челюсть сжалась и она стала дышать куда громче, но пока через нос. — А знаешь что?! Хрен там! Я не буду сидеть на диете и прочем! И знаешь ещё что? Я буду есть столько, сколько захочу и даже если растолстею, то мне… Плевать! Я вообще-то себя люблю и вкусно кушать тоже! Если тебя это так волнует, то можешь вон… Идти и найти себе другую девушку! Худую и красивую, а не то что я! — Чейз схватила булку со стола и даже замахнулась ею, чтобы кинуть в него, однако остановилась и очень по злому откусила. Да и жевала также агрессивно. Крем обляпал руки, но сейчас это далеко не самое важное. — Кстати, в отделении ведь новенькие новобранцы. Пять штук, а из них аж три девушки! Молодые, худые, красивенькие! Как её там? Джесс! Точно! Вон, можешь пойти к ней, она тоже рыженькая пусть и крашенная, но тебе же вроде такие нравятся, да? Или уже нет? Небось ассоциация у тебя с ними будет только связанная с кем-то толстым! Со мной то есть! Всё ещё жевала булку и о чём-то глубоко думала. Кажется, додумалась до чего-то, если судить по её резкому изменению во взгляде и тому, как дёрнулось тело. — Кстати, чтобы ты знал! У меня вот вообще отбоя от других парней не мало, аж ходить уже мешают, между прочим! И им я кажусь вполне себе сексуальной! Даже пару андроидов подкатывало! И девушек! Но я сяду на диету и приведу себя в порядок, а потом… А потом фиг ты меня вернёшь! Можешь даже не стараться! Всё! Я сегодня ничего больше не буду есть. Не притронусь к еде. Это… Это голодовка! Буду пить одну воду! И весь этот монолог… Она вела жуя и пихая в себя синнабонку, а от того слегка заглушено и порой невнятно. Как вообще не умудрилась подавиться? Не ясно. До бесячки от такого замечательного вкуса и от осознания кем именно она была приготовлена, булка была всё же ловко ликвидирована, и Шарлотта, обтряхнув липкие руки, сложила кулаки по бокам и уверенно кивнула самой себе, соглашаясь со своими крутыми мыслями в голове. Затем вдруг сорвалась с места и агрессивно ушла в сторону спальной комнаты, шумно и демонстративно шлёпая босыми ногами по паркету. Она в обиде и все должны об этом знать! Он так и не пошёл за ней. Коннор знает, что ей нужно сначала успокоиться, как впрочем и осознаёт, что она утрирует. Шарлотта не из тех девушек, что будут уж сильно переживать из-за лишних килограмм или в целом своей внешности так сильно. Возможно, она вредничает, у неё плохое настроение или же просто хочет чуточку внимания. И в этом нет ничего страшного, ведь это его и вправду не пугает. Она отходчивая на самом-то деле. Ну или стала таковой в их отношениях. Прошло довольно много времени и наступило время для сна. Но они почти не сталкивались и не разговаривали в течение этих часов. Он улёгся рядом с ней и решил как всегда обнять, но Чарли лишь резко откинула его руку от себя и продолжила молча лежать спиной к нему. Ясно. Всё ещё дуется. В этот раз дольше, чем предполагалось, но и такое бывает. Обычно её хватает на сутки или двое, так что… Коннор всё равно перешёл в спящий режим, однако из-за этого и не сразу застал момент, когда Шарлотта встала и куда-то ушла. Он спит чутко, но, видимо, она сделала это слишком уж тихо, что даже не разбудила. Тронув место, где она лежала, понял, что оно холодное. Уже давненько нет. В голове проскочило пару домыслов, но он пока не собирался утверждать. Встал и пошёл на первый этаж сквозь эту тишину и темноту. Осторожно и тихо… Вскоре добрался до одной заветной комнаты и… Всё оказалось так, как и предполагал. — «Буду пить одну воду». Разве это не твои слова? — он ухватился за дверцу холодильника, что была открыта, но главное то, что… Возле него стояла Шарлотта. Она была в шелковистой, розоватого оттенка ночнушке платьице. В какой-то степени даже невероятно коротенькой ночнушке, но ей так шло, да и эти распущенные волосы только дополняли картину. Свет из холодильника давал достаточно освещения, очерчивая изгибы её тела, а ещё то, как Чарли на долю секунд застыла от неожиданных слов и затем всё же обернулась, но при это держа свой бутерброд во рту. Она смотрела на Коннора, а потом вдруг нахмурилась, доставая еду из рта, чтобы заговорить: — Да-да! Давай! Посмейся ещё надо мной! Ты меня спалил! Молодец! — Чейз достала из холодильника салат и уже в открытую пошла и села кушать его за столом, приобняв тарелку рукой, будто точно ни с кем делиться не собирается. — Я буду кушать, когда захочу! Отстань! В рот отправился помидорчик. Коннор прошёл и сел рядом. Прибился плечом и слегка качнул её, пока она уже отправила в рот кружочек огурчика. — Ты вправду думаешь, что я бы сказал тебе тот бред про диету? Он смотрел в её хмурый профиль. Намеренно даже не глядит в его сторону, разглядывая такое «интересное» сейчас наполнение салата. — Знаешь… Звучал ты убедительно в тот момент. — Звучал? Что изменилось? — Сейчас… Я уже и сама понимаю, что ты шутил надо мной. Ладно. Я сразу поняла это. Просто… Дурацкие весы… Всё испортили! Всё моё настроение! Что хотелось как-то выплеснуть негатив и я… Не знаю! Просто расстроилась! Вообще-то пять кило не проблема, да и с нашей работой… Всегда будешь в тонусе. Особенно если не сидишь в офисе и не отлыниваешь, чего я и так не делаю. — Что же… Рад, что всё приняло такой оборот. — Рано радуешься! От твоего таланта к кулинарии я и вправду толстею. Ты и вправду откармливаешь меня! Достал со своими шедеврами! Я была во многих странах и местах, ела разные блюда из разных кухонь, у меня, ты знаешь, были свои личные повара, но нет ничего лучше этой домашней еды, так ещё и которую делают с такой заботой, старанием и лично для тебя! — Хочешь… Чтобы я перестал? — Что? Нет! Ни в коем случае! Это слишком вкусно и хорошо! Но просто… Хватит доводить меня до этих гастрономических оргазмов! Мне и в постели каждый раз хватает! Она обернулась к нему, всё ещё насупившись, но потом лицо поспешно разгладилось и Чарли резко отвернулась к еде, чтобы отвести взгляд. Опять фигню ведь ляпнула! Неожиданно он носом прибился к её щеке и потихоньку перешёл к уху, куда стал нашёптывать слова: — Кстати, об оргазмах… При занятии сексом сжигаются калории. Не так много, как при занятии спортом, но… Куда приятнее, верно? Что на счёт такого способа, а не этих глупых диет? Это заставило Шарлотту случайно отпустить вилку, что звонко стукнулась об стеклянную посуду, нарушая тишину на секунду. Расслабилась и неровно выдохнула, пока глаза прикрылись сами собой, а голова слегка запрокинулась и от чего волосы скатились на спину, открывая очень веснушчатые плечи и шею. — А ты умеешь… Убеждать. — заговорила на очередном выдохе, пока он уже целовал её плечо. Его рука на коленке начала смело подниматься и заворачивать в сторону внутреннего бедра, чтобы с желанием гладить там весьма мягкий участок кожи. Тело дёрнулось, что можно сказать Шарлотта и вовсе подпрыгнула на стуле, а дыхание шумно сорвалось и мышцы на мгновение напряглись, ведь его пальцы резко сжались. И это, тем не менее… Принесло ей сплошное удовольствие. — Отлично. Занятия начнём, пожалуй… Прямо сейчас. Ты, я вижу, совсем не против. Не дожидаясь ответа, Коннор встал, легко поднял возлюбленную на руки и уверенно понёс прямиком в сторону спальни, а она же обвила руки вокруг его шеи и стала целовать, настраиваясь на гарантировано интересный и занимательный грядущий процесс. На «Занятие» ушло не так уж и мало времени… Чейз с усталостью и запыхающимся дыханием через рот упала на чужую грудь. Ужасно жарко, да и всё мокрое, но как же… Это всё равно приятно. Тело абсолютно обмякло, что хотелось так лежать до бесконечности… — С твоей стороны весьма умно было так поступить. — Коннор трепетно гладил её по спине кончиками пальцев, касаясь каждого бугорка в позвоночнике, а Чарли подняла голову, чтобы посмотреть в карие глаза. — Быть сверху. Так более эффективно, ведь ты более подвижна в таком положении. Вновь прислонилась ухом к груди, слушая стуки сердца. Как свои, так и его. — Ага, умно. — она закатила глаза, но заулыбалась. — Тебе просто, как и всегда в таком случае понравилось… Что главной была я. Обычно Чейз не ведёт активную роль в постели, хотя они вместе уже как больше года. Она вообще не любитель чего-то разнообразного и чаще всего всё просто и даже сдержанно. И их это вроде как устраивает. Хотя Коннор не прочь попробывать что-то новое и другое: позы, практики, место. Иногда он выражает это вслух, что, кстати, и без его слов замечает сама Шарлотта, а порой и вовсе соглашается на некоторые новинки. Однако именно настаивать или заставлять любимую он не станет раз уж она сама не выражает столь большого интереса, как у него самого. И что бы там ни было, но… Он бывает ловит себя на мысли о том, что у неё ведь чертовски хорошая пластичность. Коннор видит это, когда Чарли занимается дома той же разминкой, растяжкой и спортом. У неё в целом отличная физическая выносливость, что отлично видно, когда она сдаёт нормативы на работе или играет в соревновательные игры. Это, наверное, даже иногда навязчиво не даёт ему покоя, заставляя в голове появляется всяким мыслишкам от которых он мотает головой. — Это тоже понравилось. — Коннор и сам улыбнулся. — Мне тут такие прекрасные виды открылись, ты бы знала… С её губ сорвался смешок и она поднялась в положение сидя. Завела распущенные волосы за уши, всё ещё находясь на его бёдрах. — Ну и что скажете, мой многоуважаемый личный тренер? Сколько я там… Напрыгала? — она слегка хихикнула, прикрыв пальчиками губы. — Ну… Около ста пятидесяти калории точно. — Коннор так и гладил её ноги, что были по бокам и поджаты к его торсу. Однако такой ответ её совсем не устроил и она удручённо вздохнула, прикрыв веки. — Ты же в курсе, что занятие спортом в течение тридцати минут сжигает гораздо больше? Как минимум в два раза. Коннор на это только ухмыльнулся. — Но ты же всё ещё помнишь, что в отличии от занятия спортом, это и вправду было куда приятнее, не так ли? Запрокидывая голову, Шарлотта рассмеялась. — Ну ладно! Ты прав. Это… Куда лучше. Не так мучительно уж точно. — Кстати, хотел кое-что сказать… Думаю, тебе понравится эта новость. Чарли ждала продолжения, будучи вправду заинтересованной таким неожиданностям. — Ты весишь пятьдесят четыре. Она чуток подвисла от этого. — В… В смысле? Как это… Пятьдесят четыре? Откуда ты знаешь? — Когда я поднял тебя и понёс в спальню… Я смог узнать твой вес. Это одна из моих заводских программ. Я могу вести расчёт на глаз или же при поднятии чего-либо. Система выдала пятьдесят четыре. — Коннор на долю секунд сморщил нос и добавил. — С копейками. Чарли же глубоко призадумалась. Как же так? Но потом её так резко осенило, что она звонко хлопнула себя по лбу. — Чёрт! Совсем из головы вылетело! — цокнула и закатила глаза. — Буквально вчера я купала Дольку в ванной, а потом вытирала там полы. Она всё ещё бегала около меня и задела весы, что я упёрла об стенку во время уборки. Они скатились и… Упали. Наверное… — Сбились. — продолжил он за неё. — Вероятно, они и вправду сбились и работают теперь некорректно. Стоит заменить, а лучше… Не надо новых. Не стоит сильно часто на них смотреть. — Коннор не желает, чтобы любимая изводила себя диетами и прочим, а просто ела и делала, что хочет в своё удовольствие. — Я буду любить тебя в любом весе и виде, ты же знаешь это… — Да знаю я… Просто… Я не говорю ничего о лишнем весе плохого. Худые, полные, низкие и высокие, неполноценные или же с… Психологическими болезнями… Без разницы вообще какие и кто! Все просто-напросто заслуживают любви и хорошего отношения не в зависимости от чего-либо! Да… Ведь? — Ты права. Я того же мнения. И рад, что ты так думаешь. А ещё, что ты больше не переживаешь из-за своего веса. Это очень хорошо и, наверное, правильнее всего. И ты прекрасно выглядишь. — он погладил её по щеке с улыбкой. — И не смотря на всё… У нас вышла отличная кардиотренировка, дыхательная часть и упор на ноги. Можем ещё пару раз на неделе повторить и, пожалуй, подольше этих сорока минут. Да и за один вечер ведь можно сделать больше одного подхода. — Ага. У нас. — она сложила руки на груди и вскинула бровь, смотря на него сверху вниз. — Пыхтела тут только я, а ты просто притворялся. Ай-яй-яй, Коннор! Симулируешь значит? Обманщик! Наказать тебя что ли как-нибудь? Чейз шутит. Конечно, ничего не поделать, что дышать жизненно необходимо только ей из них двух, так что приходится смиряться с этим. — Это всё-таки намёк… На второй круг? — он самодовольно ухмыльнулся и тоже вскинул бровь. — Я то не против, а вот ты… Даже не знаю… Думаю силёнок у тебя уже и не хватит. Да и не стоит себя изнемогать. Он просто дразнит её. Дразнит, зная, что она любит доказывать всем всегда обратное, чем ей говорят. Уже заметил, как мимолётно на её лице мелькнуло удивление, но затем как заблестели глаза. Азартом и игривостью. Похоже… Она в деле. На веснушчатом лице появилась хитрая и коварная улыбка. — Сам напросился, ей-богу! Клянусь! Это ещё ты будешь молить о пощаде и чтобы я остановилась наконец! — даже пригрозила пальчиком, но затем упёрлась локтями об твёрдую грудь под собой, подпирая тем самым свою голову, и подвинулась ближе к его лицу. Голос её понизился, стал более похож на шёпот и приобрёл хрипотцу. Это действительно создало какое-то таинство и интим. Словно никто не должен их услышать и узнать, что же тут замышляется. — И раз уж такое дело, то, пожалуй… Стоит попробовать что-то новое? Идеи? Будь у Коннора диод, то он точно бы засиял золотисто-жёлтым, стал бы припадочно мигать, выдавая глубокий мыслительный процесс хозяина, что торопливо ищет какие-то занимательные идеи, как бы сегодня провести этот вечер в постели чуточку иначе и интереснее, пока любимая, так скажем, великодушна и сама идёт на встречу. Нужно хватать этот чёртов шанс, ведь он вообще-то выпадает не так часто! Не так часто бывает, когда Чарли действительно так игрива, чтобы сделать что-то необычное и выходящее за её рамки. Она во многом стесняется, но и дело тут скорее не в доверии, да и уж тем более к Коннору, которому она полностью доверяет, а… Её собственные комплексы и некая неуверенность в себе. Может, проблема ещё и в неопытности, которая тоже её немало тревожит. Однако на удивление оба уверены, что это пройдёт, хотя может понадобиться ещё немного времени и попыток. — Что на счёт…***
Темнота пугает. Ни одного проблеска. Ни одной даже ниточки света. Темнота пугает. Жмёт со всех сторон, словно… Душит. Здесь нет звуков. Глухо. Только лишь те, что издаю я сама. Они режут тишину. Они слышны так отчётливо, что даже заставляют дёргаться и осматриваться. Отдаётся неким эхом и моё собственное дыхание. Глубокое, волнительное, слегка срывающееся и дрожащее. Моя же куртка сейчас шелестит так непривычно… Тепла… Нет. Или… Стало теплее? Теплее, чем было до этого. Даже скорее душно, как когда находишься под одеялом, грея воздух своим же дыханием. Но сколько прошло времени? Идёт ли оно? Ничего не ясно. Мало места. Куда не шевельни руки, то тут же упираешься в стенку. Ладонями вперёд. Локтями в бока. Да даже коленками, что сгибаются совсем чуточку; они тут же врезаются в потолок, создавая звук… Похожий на стук об дерево. Становится всё более душно, словно даже воздух постепенно исчезает. До невозможности, чтобы повернуть тело, мало пространства. До ужаса тихо, что я будто слышу стук своего сердца. Где же… я? Здесь… Так страшно. Здесь… Так… Одиноко. Здесь меня… Никогда не найдут.***
— Ох, ты вернулся! Уже… — бегала и суетилась Шарлотта. Она подбежала к любимому и взяла из его рук бумажный пакет набитый продуктами, пока он разувался в коридоре. Так и стояла там, ждала, когда же он закончит. — Спасибо, что сходил в магазин. Она чмокнула его в щёку и побежала относить продукты на кухню, пока он уже снимал уличную одежду. Когда же Коннор наконец прошёл в глубь дома, то путь ему тут же перегородила Шарлотта. Она улыбалась и была весьма взбудоражена. Сложив руки в замочек спереди, слегка подпрыгивала и качалась на месте, а улыбка всё не хотела слезать с её лица, хотя, кажется, она пыталась её то и дело сделать меньше. Он не понимал отчего вдруг у неё такое хорошее настроение, ведь когда уходил… Чарли была гораздо спокойнее. Слегка успокоившись, она покашляла в кулачок, чтобы собраться для следующей речи: — В общем! Знаешь… Мы уже почти год как вместе. Это ведь не мало? Или… Нет? Не важно! То есть важно! Имею в виду… Ладно. Я о том что… Мы с тобой давненько встречаемся, но съехались совсем недавно. Всего лишь месяц назад. У нас уже вроде как… Ну, типа небольшая семейная жизнь, да? Нет! Не то! Я имела в виду, что… Ну… — никак не могла собраться с мыслями, всё время сбиваясь не в состоянии высказать то, что действительно хотела бы. Вздохнула и настроилась вновь, не забыв взглянуть в карие и родные глаза напротив, но теперь куда спокойнее. Кажется. Коннор же всё покорно и молча ждал продолжения. — Ты же знаешь, что я не люблю все эти… Семейные праздники. И уж тем более… Рождество, что вот-вот наступит. Однако… Вот уже скоро первый раз, когда оно будет тогда, когда мы вместе… Думаю, тебе бы хотелось отпраздновать его как полагается и со всеми традициями, украшениями и подарками, но знаешь… Декабрь теперь ассоциируется у меня не только со смертью родителей, но и с тем, что было год назад. То что сделала Хейли и что сделала… Я. Как я… Чуть не убила себя, а потом вовсе взяла и уехала отчего мы пропустили даже Новый год. Я безумно расстроена, что из-за этого и у тебя, вероятно, это ассоциируется с этим всем… Что всё пошло кувырком и не очень радостно. Но вдруг подумала что… Я хочу исправить это. Хочу, чтобы это был светлый праздник, с хорошими воспоминаниями и с весельем. Я… Не люблю семейные праздники. Да… Никогда и не праздновала их с восьми лет. Точнее перестала праздновать… Но ничего страшного, если… Начну заново и сейчас? Поэтому… Хочу обсудить с тобой все детали. Ну знаешь… Купить ёлку, нарядить дом, придумать какие-нибудь занятия, чтобы поднять новогоднее и рождественское настроение. Можем сами сделать какие-нибудь украшения! Или нет! Печенья! И красиво разукрасим разноцветной глазурью. Я вообще-то… Любила этим заниматься с родителями. Это было что-то типа нашей личной традиции перед праздниками и я до сих пор обожаю это занятие, но всегда избегала, как бы сильно не хотелось, чтобы не возвращать воспоминания, которые делали мне лишь больно. Но ты… Мы… Мы ведь тоже теперь вроде как семья? Встречаемся, любим друг друга, даже живём теперь под одной крышей. Мы тоже, наверное, должны создавать традиции и делать что-нибудь совместно. Так что… Давай отпразднуем это Рождество и Новый год вместе? Как полагается. Когда длинная и волнительная для неё речь закончилась, Шарлотта судорожно выдохнула, а затем слегка улыбнулась, чтобы показать свой позитивный настрой. Коннор уложил свои ладони на её щёки и чуток пригнулся, чтобы поближе смотреть в глаза. — Конечно. Конечно же мы отпразднуем вместе и как полагается или придумаем что-нибудь своё и новое. И… Эти праздники не ассоциируется у меня с тем, что ты сказала. Не скажу, что не было совсем, ведь иногда и вправду вспоминал об этом. Однако это были важные для нас события, которые помогли нам сблизиться, признаться в чувствах и начать встречаться. Могу ещё сказать, что это был для меня самый лучший год на самом деле. Хотя ладно… Он у меня первый и единственный, но я уже уверен, что один из лучших. Я стал свободен, повстречал тебя, Хэнка и ребят, столько всего успел сделать за эти месяцы. И я всегда готов и к следующим годам. Мы с тобой действительно… И вправду почти, как семья, так что… Конечно. Мы займёмся всем этим вместе. Стоит прямо сейчас и начать. Сегодня ведь уже двадцатое, да и время лишь девять часов вечера. Ты хочешь прямо сейчас отправиться за ёлкой и украшениями? Чейз с рывком уткнулась в грудь любимого и обняла за торс, да так, что ему пришлось чуток отшагнуть назад. Крепко вцепилась, что отлично прочувствовал на себе Коннор, но и от того улыбнувшись, поцеловал в рыжую макушку. — Спасибо… — момент был настолько эмоциональным для неё, что Чарли шмыгнула носом, ведь глаза уже успели заслезиться, однако она взяла себя в руки и отстранилась от него, чтобы показать лучезарную и широкую улыбку. — Да, стоит поехать сейчас, но… Нет! Подожди! Это ведь не всё! Вскинув брови, Коннор немного удивился такому. — Иди за мной… — Чарли утянула его за руку в глубь дома и остановила по середине комнаты. — Закрой глаза! Что же… Ничего не поделать и придётся выполнять, а сама Шарлотта куда-то отошла. Через минуту он услышал, что она встала вновь перед ним. — Можешь открыть! Коннор немедля сделал это и… Образовалась очень интересная ситуация. Чейз стояла перед ним, но в руках держала кое-что. Точнее кое-кого. Щенка. Щенка немецкой овчарки. Маленький такой ещё, одно ушко поднято, а другое упало и висело. Пёсик внимательно смотрел на Коннора своими заинтересованными и блестящими глазками, а затем и вовсе повернул голову слегка на бок. — Это… — Коннор даже не знал как начать речь, а от того и запнулся, заглянув в её глаза. — Это мой тебе подарок на Рождество! — она уверенно протянула щенка в его руки. — И это действительно теперь твоя собака. Коннор всё не верил этому, но затем, когда вновь посмотрел на животное… Словно стал понимать, что к чему. Это теперь действительно… Его личная собака, а он ведь… Так любит их… Они ведь такие милые и хорошие, преданные и вообще замечательные! И ведь Шарлотта неспроста выбрала такой подарок. Относительно недавно, где-то месяца полтора назад, Коннор помогал кинологическому отряду в департаменте. Они там занимаются тренировками и помощью с собаками. Чейз видела, какой радостный был Коннор, как он сюсюкался с псами и кажется буквально сам светился от счастья, рассказывая об этом опыте работы. Так что сомнений, что её парень хотел бы завести одного из таких милашек не было никаких. Чейз тогда шутила, что, наверное, он скоро украдёт какого-нибудь щеночка, пока дрессировал их. — Спасибо большое! Он на радостях приблизился и чмокнул её в губы, но затем, отстранившись, вновь стал смотреть на щеночка. Коннор до безумия рад такому подарку и что Шарлотта, кажется, заметила, насколько сильно он хотел себе такого питомца. Благодарен за её щедрость и внимательность. Даже когда-то думал обговорить с ней о том, чтобы завести щенка, но сомневался, что она захочет или согласиться на это. Тем более, когда у Чарли уже есть выдра и животные могут начать враждовать между собой. Или же Шарлотта и вовсе не приемлет в своём доме собаку. Чарли улыбалась, как дура, ей-богу. Вид улыбающегося и счастливого Коннора, просто заставлял её содрогаться в порывах неконтролируемого счастья, что она даже не могла и на секунду принять спокойный вид. — Я была в зоомагазине сегодня. Покупала Дольке витаминки и… Увидела этого красавца там. Это мальчик, кстати. В общем… Он сидел там такой маленький, грустненький, совсем один и это его одно поднятое ушко… И я… Боже я не смогла пройти мимо него! Он безумно милый! Да и я тут же вспомнила тебя и как тебе нравится сюсюкаться с собачками, так что… — Что на счёт имени? — в Конноре всё ещё горели энтузиазм и радость. — Оно у него есть? — А, ой. Нет. Имени нет. Он последний остался из всего помёта. Всех его братьев и сестёр разобрали, так что думаю… Это что вроде судьбы и ты можешь выбрать ему имя… Сам. Коннор серьёзно и глубоко призадумался. Выбрать имя — дело весьма непростое ведь. Нужно что-то действительно красивое и под стать немецкой овчарке, а они ведь весьма боевые, грациозные и умные собаки. Что попало не подойдёт, а от того он и растерялся, что видно было по его лицу. Шарлотта аж сама растерялась, что кажись ввела любимого в ступор. — Не беспокойся ты так! У тебя ещё есть время! Не прям же сейчас ему имя выдавать! Можем вместе что-нибудь придумать, если хочешь. — Точно! Давай ты придумаешь? Чейз даже застыла от такого предложения. — Это ведь… Твоя собака. Ты уверен? — Да. Но он ведь будет с нами жить, так что не думаю, что это лично мой пёс. Это наш. Шарлотта заулыбалась. — Ну раз такое дело… Хорошо. Спасибо за такое большое доверие, хах. — Чарли посмотрела на щеночка и, приложив руку к подбородку, думала над именем. Затем и вовсе погладила животинку по макушке отчего он хотел облизнуть или игриво укусить новую хозяйку. Чарли тоже думает о том, что овчарке нужно хорошее и красивое имя, а не что-то смешное и забавное, хотя можно было бы и так, но… — Что на счёт… Гарда? Пускай будет Гард. Защитник и охранник нашего… Ммм… Семейного гнёздышка? От своих же слов Чарли и засмеялась, а Коннор сразу же подхватил. — Что же… Мне и вправду нравится. Кажется, ему такое подходит. Кстати… А как ты… Ты же поэтому отправила меня за продуктами? Ты отвлекла меня, чтобы это организовать? — Коннор стал с интересом осматриваться. — Но… Я нигде не видел щенка, хотя целый день был дома. Где ты всё это время его прятала? Ты ведь сама только недавно вернулась. — Ааа… Это… — она подбила пальчиком свой кончик носа. — В общем… Да. Я знала, что ты дома, но я ведь сюрприз хотела сделать. Короче пришлось произвести некий план. Я купила щенка, но ему нужно было оформить некоторые документы, да просто провести лишний медицинский осмотр, так что пока я ждала, то попросила Гэвина подъехать ко мне и мы уже втроём поехали сюда домой. Я зашла и… Ну в общем спровадила тебя, а Гэвина попросила притащить щенка ко мне. И в общем… Вот. Сюрприз! Она даже хлопнула в ладошки в конце. — Действительно… Целый план. — он ухмыльнулся. — Ничего не хочу сказать плохого и уж точно не утверждаю, но… Тут столько деталей похожих на то, словно ты могла бы запросто мне изменить, а я бы и не узнал об этом. Уже даже начинаю ревновать. Шарлотта цокнула, закатив глаза, а затем и вовсе шлёпнула его улыбающегося в плечо, но не сильно. — Дурак! Вообще-то, стоит заметить, Гэвин не всегда так добродушен к тебе, но тоже хотел сделать тебе приятное на праздники! А я, чтобы ты знал, если и захочу изменить, то сразу же сообщу тебе о нашем расставании и уйду, а не буду, будучи в отношениях, ходить налево, врать и делать такое в нашей же общей кровати и доме! Это ужасно! Я бы сама не хотела, чтобы со мной так поступили, так зачем же я сама буду делать подобное? Он поцеловал её в хмурый лоб, ибо она уже вся разошлась, пока говорила. — Я знаю, что ты бы так жестоко со мной не поступила… А если бы всё же и сделала такое, то сразу бы честно призналась. Ты не из таких людей, от чего я действительно поражаюсь тобой и невероятно… Восхищаюсь. Вскоре её лицо разгладилось, а губы расплылись в улыбке. Чарли радостно и предвкушая хорошее, хлопнула в ладоши. — Ну, так что? Мы едем в магазин или как? Ёлку же выбирать тоже непросто! А там ещё домой как-то занести придётся. Украсим тогда завтра, ладно? Чтобы она оттаяла и распустилась. Уже жду не дождусь учуять её хвойный запах! Обожаю его! Поскольку недавние обновления для андроидов включили в себя частичное распознавание запахов и вкусов, так что и Коннор теперь может, хоть и не в самой полной мере, но ощутить что-то. Это ведь всяко лучше, чем совсем ничего. — Но как же Гард? Оставим его дома? — Ой, не переживай! Я столько барахла ему купила! Вот, кстати, это тебе. То есть вам. То есть вообще-то ему! — она взяла рядом стоящий и прилично набитый чем-то бумажный пакет и пихнула Коннору, а он взял его в свободную руку, продолжая слушать. — Там ошейник, поводок, даже косточку купила, чтобы он не сгрыз лишний раз что-то в доме. У него ведь будут резаться зубы. Ах, там ещё какие-то витамины, корм и игрушки. Только бога ради! Никаких пищалок! Иначе я этого не переживу и мои нервы окончательно полетят к чёрту! О! Нам ещё документы на него до конца оформить нужно будет! Ладно, потом сделаем на неделе. И да! Он в конце концов так или иначе твоя ответственность! Учи его там командам всяким, чтобы бестолочью не вырос какой-то, да и убирать и ухаживать за ним тоже будешь сам. Прогулочки всякие, миски чтобы не пустовали. Он будет косячить, а получать вы будете, кстати, оба. Понял? Гард ведь пока малыш, так что… От него можно ждать разного. И считай, что это твой ребёнок, а ты… Ну, типа его отец и всякое такое. Ой, короче! Я сейчас опять фигни наговорю! Бери своего лохматого и четвероногого сыночка, пока наряжай в ошейник с поводком, а я сбегаю переоденусь! — Не переживай. Я понял, что ты имеешь ввиду. — Коннор опустил щенка на пол и вновь выпрямился, глядя в спину убегающей Чарли — И ты хотела сказать нашего. Нашего лохматого и четвероногого сыночка. Он улыбнулся, когда увидел как возлюбленная обернулась, громко и радостно захохотав. — Точно! Прости! Нашего! — и она наконец скрылась где-то за поворотом. Коннор присел на корточки, чтобы погладить питомца между пушистых, мягких ушек, а тот же в свою очередь, высунув язык, стал ластиться к своему хозяину в желании поиграть. — Добро пожаловать в семью, Гард. — Коннор тепло улыбнулся в карие глазки напротив, что красиво и живо блестели любопытством и словно задавали какие-то вопросы. — Я обещаю… Тебе здесь понравится.***
Кажется… Я начинаю осознавать что к чему. Или мне кажется? Или мне ВООБЩЕ ВСЁ это кажется? Я и вправду… Где-то здесь? Я даже не знаю где! Чёртова темнота раздражает и всё также пугает. Кажется… Я вырубилась на какое-то время. Так тяжко… Словно опьянела или же… Наоборот с трудом трезвею. Скорее второе, ведь начинаю лучше соображать. Размеренно дышу. Совсем слегка. Спокойно. Нужно что-то понять и придумать. Торопясь расстёгиваю куртку, ведь только-только додумалась до кое-чего важного. Телефон. Должен же быть мой телефон в кармане штанов! Отодвинула край куртки и щупаю передний правый карман. О, да! Там действительно есть что-то твёрдое и прямоугольное. Еле вытягиваю его, ибо сделать это трудно из-за малого места. Смотрю… Вроде как на экран. Да. Гладкий и похож на стекло. Вроде передняя сторона, но… Чёрт! Вверх ногами… Перевернула и ищу кнопочку, однако… Не включается. Только не… — Он же не сел? Не села же эта чёртова батарейка! — сердце забилось быстрее, а с носа сорвался резкий выдох. Задерживаю кнопку для включения. — Давай же! Ну же! Давай! Но… Темнота. Я не оставляю попыток. Зажимаю ещё раз. — Да! Включился и тут же же ослепил меня заставочными словами о названии телефона. Морщусь, ведь после такой темноты, любой свет кажется, как иголками в глаза. Заставка прошла, но экран тут же сменил яркость на самую маленькую. Ооо… Только не… Батарея всего на последнем проценте. Отлично! Как в грёбаных фильмах! Тупое клише! Однако нет времени злиться на эти глупости. Я сразу же быстро ищу контакты и знакомые номера. Но… Это не мой телефон. Не мой! Какого? Почему я… Ох. Точно… Ладно. Не суть. Нужно… — Я не помню ни одного номера наизусть! Растёт огромное желание ударить саму себя же. Ударить, чтобы в башке появились хоть какие-то цифры. Поскорее захожу в набор и набираю «911». Я чёртов гений! Хотя, очевидно, что это… Было очевидно. Именно туда стоило звонить при первом же случае, а не своим друзьям. Звонок подняла женщина диспетчер. — Полиция Детройта. Здравствуйте. Что у вас случилось? — Я… Я не знаю, где я! Здесь темно и… Я заперта. Это всё, что мой испуганный и растерявшийся мозг смог выдать. Совсем уже крышей поехала походу… — Мэм, ваше имя? Успокойтесь. Мы вам поможем. Диспетчер была так ласкова и спокойна, а я вот… Нифига подобного! Но она то что поделает? Если за каждого глотку рвать в переживаниях, то лучше не станет. Лишняя паника. Да и ей столько звонков поступает, что с ума сойдёшь всем сочувствовать. — Шарлотта Чейз. Я детектив департамента полиции. Первый участок. Выдаю довольно значимую информацию на самом-то деле. Надеюсь, это хоть как-то дойдёт и до моих друзей, что, вероятно, не знаю даже, что я в беде. — Мисс Чейз, всё будет в порядке. Я осведомила ваш участок о вашем звонке. Вас уже давно ищут. Оставайтесь на линии для отслеживания вашего местоположения, хорошо? — Нет, я… У меня нет зарядки на телефоне! Он скоро сядет! Просто… Я не знаю! Я не знаю, где я! Голос мой всё же слабо сорвался и я стала повторяться в словах, но лишь от какого-то резкого отчаяния и неприятного ощущения безвыходности. Беспомощности. — Не волнуйтесь. Просто сохраняйте спокойствие, ладно? Эти успокоения жутко бесят и я понимаю, что она просто тянет время, но… Я сбросила вызов. Телефон точно отключится в любом случае, а отследить они вряд ли успеют что-то. В этом всём нет смысла, а я хочу… Хочу позвонить своим знакомым, чтобы… Я не знаю. Мне кажется я умру здесь сегодня. В этой темноте, тесном и душном пространстве. Я не хочу упустить свой шанс, чтобы услышать хотя бы один знакомый голос. Пытаюсь успокоится и вспомнить номера, но с каждой секундой, глядя на экран, я чувствую, что тот вот-вот вырубится. Становится так тошно, что появляется чувство, словно я… Задыхаюсь. Чувствую как нагревается моё тело и я потею, словно с меня уже течёт водопад. Зато не холодно. Только нахожу в голове хоть какие-то цифры, как на телефон внезапно начали звонить. Я аж с перепуга вцепилась в сотовый и затаращилась в экран, но после взяла вызов. — Алло? — «Чейз?!» — это был Гэвин. Боже! Я так рада слышать его сейчас! — «Где ты?!» — Гэвин… — от переизбытка эмоций мой голос задрожал, а глаза заслезились. Опять вспоминаю в каком я плохом положении и с этим же ощутила облегчение, что слышу такой родной голос. Однако… Я ни черта не могу объясниться! — Гэвин, я… Не знаю, где я… — «Шарлотта!» — неожиданно услышала голос Коннора и моё сердце пропустило такой болезненный удар, что и словами не передать, но скорее от того, как волнительно звучал голос любимого. Вероятно, я на громкой связи. — «Ты в порядке?! Попытайся что-то понять или вспомнить!» Но как и до этого, никаких сведений. Беру себя в руки, пускай и хочется чуть ли не зарыдать. Может… Всё же я буду спасена? Только нужно чуточку продержаться… — У меня скоро сядет зарядка. Я не знаю где и ничего не могу толком вспомнить. Здесь очень темно и становится очень душно… Я… Но на самом деле ещё с самого первого пробуждения я прекрасно поняла, что к чему. Просто… Знать… Не значит хотеть верить в происходящее и принимать его. — В какой-то деревянной коробке и воздух здесь заканчивается. Ме… Заикнулась. Так тяжело сказать вслух эти неприятные и тяжёлые слова. Потому что скажи я их, то… Это признать всё это. Всё это, что происходит со мной в данную минуту. Словно вот оно и не отвертеться, не избежать. Да и звучит так погано. Страшно даже. Так… Безвыходно. Чувствую сейчас дичайшее бессилие и этот дурацкий страх, что даже походит на животный. Ненавижу эти чувства! Всегда ненавидела! — Меня похоронили заживо.