Кошмар

      Капля крови, стекшая с разбитой губы, с тихим звоном приземляется на кристально чистый белый умывальник. За ней падает ещё, и ещё одна, контрастно выделяясь на нём. Тусклые, разного цвета глаза смотрели в зеркало, неотрывно прожигая взглядом свое отражение. В небольшом помещении была тишина, ни вздохов, ни шелеста одежды, только тишина, непрерываемая ничем. В голове бесчисленным роем раз за разом повторялись одни и те-же слова, что ломают его на протяжении многих лет. Никчёмный. Ненужный. Отвратительный. Неправильный. Уродец. Лучше бы ты умер.       Вера гасла, ломалась вместе с надеждой на хороший исход, потухала день за днем. И вот сломалась.       Мертвые глаза смотрели на отражение. На бледную кожу, впалые щеки, скулы, на которых виднелись алые покраснения от новых ссадин (сегодня он смог убежать от более страшной участи...) Круги под тускневшими глазами. Небольшой низкий хвост из мягких белых волос, ставший ещё одной причиной для издевок. УРОДЕЦ, ОН ОТВРАТИТЕЛЕН. Он был сломлен. Они его сломали. Ломали, крушили, давили, он больше не мог буквально составлять себя по кусочкам снова и снова, не хватало сил.       Казалось, что глаза потемнели от переполнявшей его ненависти. К себе, к ним, к нему. И где же он, когда его поддержка так нужна? Когда так нужны тёплые слова, немного ласки? Ах да, он снова ушёл, оставив на последок записку: "прости, приду поздно, им снова нужна моя помощь. Постараюсь вернуться пораньше. Не скучай! Люблю тебя, Найти). " ИМ СНОВА НУЖНА МОЯ ПОМОЩЬ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ НАЙТИ       Бледные пальцы остервенело скомкали записку, после рвя на куски, как можно мельче, стараясь выпустить всю ярость, представить на месте жалкой бумажки ЕГО.       Если бы любил, не бросал бы так из раза в раз. Если бы любил, не закрывал бы глаза на его проблемы. Если бы любил, был бы рядом. Всё это- просто пустые слова. Он никогда не исполнял их, отпуская клятвы и обещания направо и налево.       Разбитый, не в силах терпеть эти издевательства он планировал изменить все раз и навсегда.       Расправив плечи, он достал из небольшого ящика ножницы, и, крепко сжав, оттянул хвостик, отрезая белые волосы, состригая их всё короче и короче, пока не остался более или менее довольным. Лицо стало более открыто, рваные пряди спадали на лицо. Глаза, ранее часто прикрываемые ими из-за слез, стали открытыми, изучая лишь ненависть и внушая страх своей холодностью. Не переставая смотреть себе в глаза он сорвал с себя лиловый, так горячо любимый пиджак, мятым комком кидая в ванну. За ним полетела и другая одежда. Он остался лишь в майке, простой, белой. Пожалуй, она не так его раздражала, как остальное.       Руки потянулись вниз, и достали из под ванны пачку чёрной краски для волос, ровными, уверенными движениями открывая её и доставая всё необходимое. Ему не нужно было что-ли о читать, инструкция была прочитана вдоль и поперёк множество раз, заучена наизусть. Лишь спустя долгое время он решился на это, решив полностью поменяться. Раз он им не нужен добрый и милый, никакой, то от былого него не останется ни следа. Постепенно уверенность и чувство правильности в своих действиях росло, отбрасывая былую скованность и страх.       Через некоторое время в отражении больше не было его, из зеркала, сверкая ярко-бирюзовым глазом смотрел совсем другой человек. Чёрные, как смоль волосы закрывали его сиреневый глаз. Кожа стала казаться ещё более бледной, от него веяло холодом. Ни проронив ни слова, оставив все грязное и брошенное, как есть, он вышел из ванной.       Разглядывая себя в зеркале, позволяя себе проявить немного удивления, он любовался собой. Полностью облаченный во все чёрное, источая устрашающий холод, он злобно оскалился, сводя тёмные брови к переносице. Этот вид пугал его внутреннее, разбитое я, которое он закрыл, убегая и желая забыть о прошлом себе, слабом, разбитом. Это не он. Нет.       Он расправил плечи и в новом тёмном одеянии, что частично скрывало его худобу, он выглядел довольно внушительно. Что ж, теперь он выглядел не таким уж и беззащитным. Он был готов, он ХОТЕЛ встречи с ними, он не боялся, нет.       Теперь не они его самый страшный кошмар.       Теперь ОН намеревался стать их самым страшным КОШМАРОМ.