недосягаемая точка

глазурные лилии не растут в океане, чтобы дарить их своей возлюбленной. когда бэй доу думает об этом вечерами на палубе, ей становится тоскливо и тошно. порою даже безысходно, поскольку плавание завершится не раньше чем через два месяца, а её любовь сейчас где-то далеко-далеко. она сидит в своём запертом дворце за бумажками, или ведёт переговоры, или пьёт чей-то подарок — хорошее вино или виски — и вряд ли думает сейчас о бэй доу. но бэй доу ни разу не расстраивается по этому поводу. бэй доу читает письмо нин гуан. лунный свет приближающейся ночи и качающийся фонарь помогают разобрать тонко-выведенные буквы. в руках бэй доу бутылка с ромом и слабый запах чего-то родного, исходящий от бумаги. она вдыхает и выдыхает размеренно, пока не видит: «когда ты где-то далеко, я вспоминаю наши прогулки по деревне цинце, когда я ещё могла тебя вытащить на сушу… я всегда скучаю по тебе». и у неё немного давит в области сердца. бэй доу — такая мощная, сильная, храбрая — тоже чувствует фантомные боли. и они порой ничуть не слабее тех, которые она ощущает, просыпаясь от ночных кошмаров, где всегда только битвы. битвы-битвы-битвы, смерть и кровь. между секундами ярких воспоминаний бэй доу чувствует дрожь. она сворачивает письмо втрое и убирает в куртку. море беспокоится. луна скрылась, поднялся ветер. морская соль — она в её пальцах, на её лице, — усиленно бьёт в каждую часть тела. иногда бэй доу кажется, будто всё это создано, чтобы пробить в один момент её окончательно и слиться вместе с океаном. назревает шторм. капитан бэй доу остаётся непреклонна. её ничуть не удивить тем, что ночь может выдастся тяжёлой. женщина раздаёт точные команды экипажу. «задраить горловины, люки и двери, выходящие на открытую палубу!». они должны выстоять любым способом. «закрыть якорные клюзы заслонками! проверить надежность и водонепроницаемость трюмных закрытий!». возможно, её экипаж знает всё давным-давно наперёд, но бэй доу — главная на корабле, а значит, команды должны быть слышны. — капитан бэй доу! капитан бэй доу! она слышит крики из трюма, которые, кажется, принадлежат люмин. немного удивляется, поскольку не привыкла к незнакомцам на корабле. обычно бэй доу свыкается с ними после пары бутылочек хорошего вина, но люмин, кажется, предпочитает оставаться в трезвом состоянии. «в шторм для новичка самое то», — ухмыляется капитанка. — что тебе, солнце? — спрашивает она. — капитан бэй доу! нужна ли какая-нибудь помощь? люмин серьёзна, взволнованна и крайне уверенна. бэй доу восхищает это в путешественнице. её смелость. пара секунд — и бэй доу уже даёт поручение. глаза путешественницы будто бы загораются, и она несётся обратно в трюм к остальным членам экипажа. женщина провожает её взглядом, мыслям о прекрасном-тёплом и чём-то своём не остаётся места, ведь впереди несколько часов работы. иногда бэй доу хочется управлять волнами вместо вечно бушующих электрических разрядов, чтобы просто продолжать сидеть и вспоминать на палубе её любовь. но руки капитанки стёрты об ванты, голос груб и суров, и пот мешается вместе с солёным дождём. работа захватывает её целиком, и лишь письмо в куртке греет. *** — капитан бэй доу! утро наступает тяжело. семичасовой шторм стихает к рассвету, и хочется только упасть в каюту, необязательно даже в кровать. экипаж выдохся и нуждался во сне. «легче гресть!», «весла под рангоут!» — даёт команды капитанка, и это говорит о том, что можно наконец-то выдохнуть. — ты что-то хотела, люмин? — уставшим голосом спрашивает бэй доу. — я хотела бы спросить, можем ли мы заехать в ли юэ по дороге? — девушка выдерживает паузу. — мы держим путь уже так много дней, и я знаю, что наша конечная точка — мондштадт, но всё-таки… мне нужна консультация янь фэй по новой миссии, и в целом всё окажется напрасным, если я выполню поручение без совета от неё. бэй доу немного в смятении смотрит на пассажирку её корабля. с одной стороны — идея посетить ли юэ всегда заманчива, да и экипаж хочет навестить родных дома, с другой — они, скорее всего, тогда не успеют вовремя выполнить собственную миссию. а это чревато денежными потерями. бэй доу размышляет несколько минут. — хм, ну если мы задержимся на сутки, вряд ли сильно отстанем от графика… — идёт на уступку она. на лице люмин появляется победная улыбка, и бэй доу задумывается, кто же на самом деле выигрывает больше в этом положении. — только сейчас, люмин, иди отдыхай. — будет сделано, капитан! после чего бэй доу уходит в мысли о том, что, вероятнее всего, нин гуан согласится прогуляться с ней по ли юэ или, возможно, даже пустит в свой укромный мир во дворце воли небес цисин. и разрешит взять её за руку и вообще много чего ещё разрешит. жалко, что у бэй доу в карманах только печати похитителей сокровищ, но, может быть, нин гуан оценит их в этот раз. может хоть в этот раз? *** — дорогая, у меня уже скоро будет целая коллекция этих безделушек… нин гуан складывает в стопку печати: старые, протёртые, изжитые временем, морем, путешествиями, пространством и поворачивается к бэй доу. — нет, ну серьёзно, я не знаю уже, куда их скоро будет девать. — женщина говорит это и в то же время тепло улыбается. бэй доу мнётся у входа в кабинет, немного смеётся и краснеет. — ну ты говорила, что любишь глазурные лилии, — начинает она. — но я как бы не умею на корабле выращивать, там цветы не приживаются. там только камни, ракушки и водоросли, а этим, пожалуй, можно удивить только предвестника тарталью. слышала этот фатуй обожает ракушки. нин гуан подходит ближе, и с её лица всё так же не сходит улыбка. — я рада, что твоё путешествие немного прервалось на моих координатах. это звучит сексуально. бэй доу не знает как, но нин гуан всегда умеет одномоментно прерывать дыхание чем-то подобным. она смущается ещё сильнее, но, чтобы это было не так заметно, спрашивает: — обнимашки? — обнимашки, — слышит в ответ она. бэй доу обводит руками вокруг талии нин гуан и, оказавшись так близко, чувствует, как её белые волосы пахнут цветочными духами. возможно, теми самыми глазурными лилиями, но в этой ситуации слишком сложно вдаваться в подробности. они стоят вот так, прижавшись друг к другу, пару минут, и бэй доу шепчет новые истории из её бесконечных приключений. о шторме, о ветре, о письмах, о гигантских чудовищах в глубинах океана и о дельфинах. о рыбах, о моряках, о чужеземцах. об их жизни и законах. о том, как бывает одиноко в трюме и о том, как не спасает время от времени вино. нин гуан гладит девушку по спине и периодически понимающе кивает. нин гуан — это воплощение самой недосягаемой точки на карте для бэй доу. самой красивой мечты. и каждый раз, когда она так близко, это словно прибыть на необитаемый остров, на котором позволительно остаться только лишь одной бэй доу. это так притягательно, так болезненно-приятно. ведь после длинных разлук всегда следуют новые встречи… бэй доу выдыхает и расслабляется, наконец-то находит покой после тяжёлых странствий. и нин гуан чувствует примерно то же самое, ведь работа в нефритовом дворце периодически заставляет её погружаться в плохие мысли. слишком долго оставаться одной — не всегда самая здоровая стратегия. — дорогая, можно тебя поцеловать? — спрашивает нин гуан. бэй доу утвердительно кивает и сама наклоняется первой для поцелуя. губы нин гуан мягкие, сладкие. немного покусанные из-за бессонных ночей, но это никогда не мешало и не смущало. у бэй доу губы на вкус солёные. длительный поцелуй оставляет женщин со сбитым дыханием. они смотрят друг другу в глаза и между ними как будто тысячи искр. так иронично, что молния может менять структуру камня, словно метеорит, а земля может успокоить молнию. бэй доу целует повторно, а потом сбиваются счёты. бумаги на столе воли небес разбросанно лежат, и вряд ли нин гуан вернётся к письмам сегодня. ведь рядом с ней та женщина, которая умеет исчезать. которая оставляет отпечатки, антикварные безделушки, письма, воспоминания, но не саму себя. поэтому каждая секунда — момент, порыв, ценность. и это то, что не хочется потерять, хотя бы пока есть возможность. в мыслях не остаётся связных конструкций и смыслов, когда бэй доу пальцами забирается в волосы нин гуан, спускается ниже и замирает на шее. перчатки летят на пол, вместе с ними и всякие украшения. нин гуан немного отстраняется и предлагает сменить кабинет на её комнату, и бэй доу без сомнений соглашается. нин гуан держит её за руку, не отпуская. целый дворец как будто становится полностью их. они идут в комнату воли небес, и повсюду остаются слышны только звуки их шагов и собственные голоса. даже пения птиц не слышно, поскольку всё остальное, кроме них самих, становится неважным. нин гуан позволяет находиться рядом с ней всю ночь, и бэй доу даже не до конца верит своему счастью. это кажется чем-то невероятным, чем-то запредельно близким и доверительным. а для нин гуан вся эта ситуация кажется чем-то почти сказочным. как будто настоящая русалка сменила хвост на ноги и поселилась в её дворце. и хоть это короткая сказка, для них она более чем счастливая. — привести тебе в следующий раз жуков оникабуто? — спрашивает бэй доу у нин гуан, когда они лежат в обнимку и разговаривают обо всём на свете. — жуки? оникабуто? архонты, это наверняка очень мерзкие жуки! — нет! дорогая, они безумно милые! и безопасные. правда, из них ничего не приготовить, но можно сделать электро-компас сокровищ, — добавляет бэй доу. — и зачем же мне этот компас в ли юэ? — улыбаясь, спрашивает нин гуан. — ты можешь просто оставить себе жуков. — ладно. привози. посмотрим. и так ночь подходит постепенно к концу. без попыток выспаться, бэй доу бодрствует до самого рассвета. уже через час — отход от причала. нин гуан засыпает минут за тридцать до выхода бэй доу, оставляя руку морячки в своей руке, как бы говоря этим «не уходи», но всегда зная ответ наперёд. а бэй доу оставляет на лбу воли небес поцелуй, шеврон сержанта — на полочке, ещё одно новое письмо — в кабинете на её столе. и уходит в порт. *** — капитан бэй доу! этот крик раздаётся издалека и уже кажется знакомым. повернувшись в его сторону, конечно же, женщина видит, как люмин бежит к кораблю. — опаздываешь, матрос. — я не матрос! я пассажир! — отрицательно восклицает путешественница. — ты вполне неплохо справлялась с обязанностями матроса во время шторма на судне… не желаешь ещё как-нибудь поплыть с нами в путешествие? — это были обязанности матроса?! — удивлённо выдаёт паймон. — верно, мелкая. — пх, я не мелкая! я тоже помогала крутить вёсла! — хорошо! хорошо! — вскидывает руки бэй доу, как бы давая этим понять, что никаких претензий у неё нет. — может быть, и помогу. посмотрим, — отвечает люмин. они взбираются на палубу, команда встречает капитана перед отплытием, бэй доу выдаёт указания. впереди — ещё десятки ночей странствий, позади — цветущий ли юэ, вечно активный своей торговлей, зазывающий своей красотой. и нефритовый дворец, где сладко спит её нин гуан. и если бы можно было бы жить иначе, бэй доу бы не хотела. потому что бэй доу любит море примерно так же, как и нин гуан. и бэй доу пока не заметила, но спустя какое-то время она находит лепестки глазурных лилий у себя карманах, рюкзаках и записку, написанную всё тем же тонким почерком: «пусть глазурные лилии всегда будут с тобой в странствиях и в морях. P.S. твоя воля небес».