Сиреневый конверт

В пятницу Чонгук написал заявление за свой счет на выходные дни. Он хотел взять всю неделю, но его отпустили только на три дня, в четверг он должен был выйти на работу. Чон скрипел зубами в трубку, Тэхён его успокаивал и говорил, что они все успеют. В субботу они полетели в Тэгу, были там во второй половине дня. Квартира Кима напомнила Чонгуку их первую встречу, он вспомнил то чувство опустошения, которое испытал, когда замок закрылся за его спиной. Как же все изменилось за эти три месяца. Сейчас его Тэ с ним, крепко держит за руку, когда они заходят в квартиру. — Тебе не грустно уезжать отсюда? — спрашивает Чонгук, присаживаясь на диван. — Из родного города, от родителей? Тэхён садится рядом, обнимает и целует в щеку. — Нет, — пожимает плечами Ким. — Родителям я все объяснил. Они немного в шоке, ведь думают, что мы только на Чеджу познакомились, и я переезжаю к тебе. Не знаю, рассказывать им всю историю или нет. Не представляю их реакцию. Если бы мне такое рассказали, я бы отнесся… — Скептически, — усмехается Чонгук, смотря в любимые глаза. — Именно, — с улыбкой кивает Тэхён. — Но я взрослый мальчик, не обремененный обязательствами, поэтому могу сам решать, что мне делать. Родители мне доверяют, я не импульсивный человек, так что они с удовольствием познакомятся сегодня вечером с мужчиной, который украл мое сердце. — Я прям украл его, мой взрослый мальчик? — с ухмылкой спрашивает Чон, за талию ближе к себе тянет. — Буквально держишь его в своих руках, — отвечает Тэхён, прижимаясь губами к губам. — Тогда я буду очень аккуратен, обещаю. А ты мое храни. Договорились? — Всегда. — Люблю. — Люблю. _________________________ Чонгук никогда не знакомился с родителями своих парней, также как и Тэхён никогда не знакомил. И у одного, и у второго были серьезные отношения, но каждый из них откладывал этот момент. И сейчас оба поняли почему. Никто до этого не вызывал такого желания. Не хотелось взять человека за руку, привести к родителям и сказать «Вот, это мой мужчина, и я с ним счастлив». Сейчас это желание было огромным. Им скрывать нечего, они перед друг другом открыты полностью, поэтому и готовы рассказать всем. Чонгуку понравились родители Тэхёна. Они добрые, веселые и не смотрели с подозрением. Тэ был похож на отца, их схожесть просто поражала. Но взятые отдельные черты от матери, плюс его индивидуальность, делали его самым неповторимым. Вечер был приятным и семейным, Чонгук понял, что очень соскучился по своим родителям. Они часто созванивались по видеосвязи, но это не заменит живое общение. Он уже в голове планировал их с Тэхёном поездку в Сеул, тоже хотел познакомить их со своим любимым мужчиной. — Нас, конечно, удивила такая новость и спешка, — с улыбкой сказала мама Тэхёна. — Но понаблюдав за вами в этот вечер, я все прекрасно поняла. А если учесть то, что Тэтэ никогда никого с нами не знакомил, я точно уверена, что у вас все серьезно. — Можете быть уверены в этом, — кивнул Чонгук. — Тут много слов говорить не надо. Просто Тэ мой человек, и ни с кем я не был так счастлив. Именно поэтому и предложил переехать ко мне. Мне сложно представить, что мы живем отдельно. И я рад, что вы нам поверили. Тэхён улыбается Чону, переводит взгляд на родителей, мама подмигивает ему. Он всегда любил своих родителей, у них дружная семья, но сейчас он понял, насколько они понимают его. Не было криков и заверений о том, что он торопится. Они приняли и поняли, и это не может не радовать. — Что ты решил делать с квартирой? — спросил отец. — Точно не буду пока продавать, — ответил Тэхён. — В этом нет необходимости, и дополнительный доход будет, если ее сдавать. А там дальше посмотрим, куда нас наши планы заведут. — Мы поможем, — кивнул господин Ким. — Проследим за съемщиками, можешь не беспокоиться. — Спасибо, пап, — улыбнулся Тэ. — Вы же останетесь на всю неделю? — спросила мама. — У бабушки юбилей в выходные, и она соскучилась. Ким закусил губу и посмотрел на Чонгука. Тот жевал мясо и перевел взгляд на Тэхёна. — Не получится, — вздохнул Тэхён. — Чонгуку на работу в четверг, его не отпустили на всю неделю… — Тэ, — прервал его Чон, тот посмотрел на него. — Не говори глупости. Это твоя семья, и ты можешь остаться, прилетишь потом. Все же не ясно, когда мы опять будем здесь. Ты хочешь остаться, поэтому не вижу проблемы. Ким закусил губу и сжал руку Чонгука под столом. — Вот и прекрасно, — улыбнулась мама. — Жаль, что ты не можешь остаться, Чонгук. Там много наших родственников соберется. — Мне тоже жаль, — улыбнулся Чон. — Мы съездим к бабушке завтра, — сказал Тэхён, посмотрев на родителей. — Так что они точно познакомятся. Когда парни остались наедине, Тэхён повернулся к Чонгуку и спросил: — Ты точно не против? — Тэ, почему я должен быть против? — улыбнулся Чон. — Это твоя бабушка и, конечно, она хочет видеть тебя на своем празднике. Я бы тоже хотел быть там и не улетать без тебя, но и запрещать тебе я не собираюсь. Это глупо. Ким широко улыбается и крепко обнимает Чонгука. — Я говорил тебе, что ты у меня самый лучший? — шепотом на ухо. — Не припомню. Повтори. — Ты самый лучший. Люблю. — Люблю. _________________________ В воскресенье знакомство с бабушкой прошло отлично. Чонгука не переставала поражать семья Тэхёна, она была такой дружной и понимающей, словно сошла со страниц сказки. Его родители тоже любили его, хотя новость о том, что их сын предпочитает парней, и они никогда не увидят невестку и внуков, сильно покачнула их семью. Чон не хочет вспоминать то время, которое не общался с родителями. Он тогда учился в универе, раскрыл все карты, и его не поняли. Только спустя год почти полной тишины с обеих сторон, родители приняли сына, потому что не хотели потерять его полностью. Чонгук не собирался идти у них на поводу, это его жизнь и только он решает, как ему поступить. Общение постепенно налаживалось, родители поняли, и уже не возникало вопросов о том, что в свои двадцать восемь лет у него нет ни семьи, ни детей. Тут выбор прост. Либо ты принимаешь своего ребенка таким, какой он есть. Либо зацикливаешься на том, как «надо» и как «принято», и теряешь его полностью. И Чонгук очень рад, что его родители выбрали первый вариант, потому что ему было очень тяжело без них. Сейчас у них все хорошо, и Чон понял, что пора рассказать им про Тэхёна. Он хочет знакомства и с его стороны, и очень надеется, что их лояльность не исчерпается, когда он приведет в дом родителей своего мужчину. Остальные дни они гуляли, Тэхён показывал свой город, школу и универ, в котором учился. Чонгуку нравилось становиться еще ближе к нему, узнавать новое и новое, и он еще больше захотел слетать с Кимом в Сеул. Так же все показать, рассказать, собой поделиться. Они собирали вещи, чтобы отправить их в Чеджу. Мебель Тэхён решил не забирать, в их доме было все, что необходимо, так что квартира шла в съём полностью обставленной. Они уже выставили объявление о сдаче, и даже было несколько звонков. Тэхён правда не жалел, не испытывал сильной тоски, потому что его здесь ничего не держало. От того, что за час можно прилететь в Тэгу, становилось легче, он не улетал в другую страну, на другой край земли, и всегда мог оказаться рядом со своей семьей, если это необходимо. На самом деле, он поймал себя на мысли, что уже скучает по морю, по их дому и привычной обстановке, которая стала родной за две недели. Он хотел бы улететь вместе с Чонгуком, но и также хотел остаться с родными, увидеть тех родственников, которых давно не видел, ведь многие приедут из других городов. Тэхён понимал, что они расстаются всего на четыре дня, но это уже казалось огромным сроком, когда ты постоянно рядом с любимым человеком, и хочешь с ним оставаться. Чонгук нервничал и очень сильно. Он прекрасно понимал, что это глупо, но ничего не мог с собой поделать. Расстаться с Тэ, даже на такой короткий срок, было для него тяжело. Он знал, что Тэхён вернется, будет рядом, но внутри все равно было напряжение, будто они могут расстаться и никогда больше не увидятся. Словно как их свела судьба, так легко она же могла и разлучить. Чонгук отгонял эти бредовые мысли, понимал, что просто не хочет возвращаться без любимого домой, и он начал скучать еще до того, как сел в самолет. — Ты и не заметишь, как пролетят эти четыре дня, — прошептал Тэхён, когда они сидели в зале ожидания перед регистрацией. — Ну да, — фыркнул Чон, смотря на него. — Это будут самые долгие дни в жизни. — У меня такое же чувство, — улыбнулся Ким. — Просто мне не нравится, что ты думаешь, будто я могу к тебе не вернуться. Чонгук внимательно посмотрел на Тэхёна и вздохнул. — Я так не думаю, правда. Просто я могу быть спокоен только тогда, когда ты рядом. Пришлось уйти в туалет, чтобы не смущать людей вокруг их прощальными поцелуями. Оба обнимали и прижимали так крепко, не хотели отпускать. И оба понимали, что это глупо. Четыре дня — это мелочь, они пролетят незаметно. Но трудно это понять, когда человек рядом нужен 24\7. Когда пришло время прощаться, Тэхён достал из внутреннего кармана легкой куртки сиреневый конверт и с улыбкой сказал: — Я хочу, чтобы ты открыл его, когда уже взлетишь. Пообещай мне. Чонгук приоткрыл рот, смотря на до боли знакомую плотную сиреневую бумагу, и поднял взгляд на Тэхёна. — Что это? — тихо спросил Чон. — Пообещай мне, — твердо сказал Ким, смотря прямо в глаза. — Я обещаю. — Люблю. — Люблю. ________________________ Чонгук сжимал в руке сиреневый конверт все то время, пока прошел весь путь до своего посадочного места. Было огромное желание сразу же открыть письмо, но он пообещал, и еще ни разу в жизни ему не хотелось закричать на весь самолет, чтобы взлетали побыстрее. Сейчас дико хотелось. Он рассматривал сиреневую бумагу. Тут только имя отправителя «Ким Тэхён» и имя получателя «Чон Чонгук». Больше ничего не было написано, и Чону казалось, что он свихнется от ожидания. Но вот, самолет в воздухе, а пальцы дрожат, осторожно открывая конверт. Белый знакомый лист и почерк, который уже на сердце отпечатан. Здравствуй, мой любимый мужчина! Я хотел написать тебе письмо, и вот оно, ты сейчас держишь его в руках. Я понял, что оно должно быть. Должно быть именно для тебя, именно от меня, с моими чувствами к тебе. Ты столько написал мне, и я не могу не ответить. Не хочу, чтобы в твоем сердце были только строчки, обращенные к другому человеку. Я знаю, что ты все это переводил на себя, и ты правильно делал. Хотя в тех письмах ты не найдешь и грамма того, что я испытываю к тебе. Тогда, почти три месяца назад, когда я получил твое второе письмо, я был в шоке. Не мог поверить, что незнакомый мне человек признается в том, что влюблен в меня. Это казалось странным, и мало было похоже на правду. Но вот я тот человек, который за эти шесть писем от тебя понял, что все возможно. Возможно почувствовать человека через строчки на листе, влюбиться в образ, захотеть большего. Я поверил тебе, поверил в то, что чувствовал сам, и купил билет на самолет. Ты не представляешь, как я нервничал. Все время повторял себе, что ты реальный человек, я видел тебя, ты стоял у меня на пороге. Потому что казалось, что это просто сон, и так не бывает. Любимый, я ни разу за это время не пожалел, что поверил тебе. И не пожалею, я уверен. Спасибо тебе огромное, что открыл те письма, прочитал и почувствовал меня. Ведь если бы не ты, нас не было бы. Страшно представить, что мы не узнали бы друг друга, и не было бы этого счастья в наших жизнях. Пообещай мне, что так будет всегда. Ты всегда будешь любить меня, оберегать и заботиться. Я в ответ обещаю, что никогда не отпущу, всегда буду рядом, сжимая в своей руке твою ладонь. Мы много говорим о чувствах, и мне это нравится. Нравится слышать от тебя слова любви и то, как я красив в твоих глазах. Мне нравится отвечать тебе также, ведь это правда. Я никого лучше тебя не знал, таких же для меня не существует. Ты внутри так глубоко, что я буквально физически тебя чувствую, сердцем и душой. Ты делаешь меня таким счастливым, что мне хочется каждую минуту тебя благодарить за это. И самое интересное, что сколько бы я ни говорил, сколько бы ни писал, мне кажется, что до конца я никогда не смогу выразить то, что чувствую к тебе. И тут приходят на ум твои слова, ведь ты часто повторяешь, что я «твой человек». Я полностью с тобой согласен. Всего два слова «мой человек», но они объясняют так много, что вопросов больше не остается. Ведь ты тоже «МОЙ», я это знаю и чувствую. Ты только мой, ты для меня и я никогда тебя не отпущу. Всегда хочу видеть, как сверкают твои глаза от счастья, и быть причиной этого блеска. Ты просто не представляешь, как много всего внутри вызываешь, как ты нужен мне. Хотя я уверен, что ты знаешь, потому что внутри тебя происходит то же самое. Мы не увидимся четыре дня, и я хочу сказать. Даже не думай о том, что я не прилечу. Ты только что улетел, а я уже хочу купить билет на самолет и отправиться следом. Я знаю, что ты не сомневаешься, но сужу по своим ощущениям. Ведь даже такая маленькая разлука в нашем случае кажется концом «сказки», и страшно, что все было не правдой. Но это не сказка, это реальность. И в этой реальности мы вместе. Я это знаю, и ты тоже. Гук, уже скучаю. Люблю. Твой, и только твой Тэ. Чонгук поджал губы и выдохнул. Это письмо, которое было от Тэхёна и лично для него, заставляло сердце сбиваться с ритма. Ведь Чон так хотел, чтобы Тэ ему написал, именно ему, именно свои чувства выразил. И не удивительно, что его любимый это знал. Он всегда знает и чувствует. Как только Чонгук включил телефон, то сразу же отправил сообщение: «Я обещаю, Тэ. Люблю». ___________________________ Эти дни проходили очень быстро и тянулись, как резина, одновременно. Когда ты на работе, время пролетает незаметно, если ты по горло завален делами. Но стоит вернуться в пустой дом, где тебя не встречает любимый человек, не целует и не обнимает, то сразу становится не по себе, тоска сжимает сердце. Выходные дни стали испытанием, потому что на работу не надо идти. Всю субботу Чонгук не находил себе места, не знал, чем себя занять. Они с Тэхёном созванивались каждый раз, когда была возможность, а переписывались, кажется, весь день. Словно разговаривали, не прекращая. Но это не то же самое, когда ты можешь обнять человека и в глаза посмотреть, а Чонгук скучал по любимым и самым красивым глазам. Когда в воскресенье отменили все рейсы из-за непогоды, Чон хотел кого-нибудь убить. Голос Тэхёна в телефоне успокаивал, говорил, что завтра он прилетит, а Чонгук зверел и не мог понять, откуда взялась плохая погода в июле. В понедельник, весь как на иголках, Чон еле пережил первую половину дня. Тэхён прилетал в обед, Чон предупредил на работе, что может задержаться, и уехал в аэропорт. Только когда он сжал любимое тело в объятьях, только тогда смог выдохнуть с облегчением. Они буквально бежали до машины, чтобы там сесть на заднее сиденье и поцеловать друг друга, быстро, страстно, с голодом и нетерпением. Они как ненормальные трогали друг друга, улыбались в поцелуй, не могли остановиться. — Я так соскучился, — выдыхает Тэхён. — Я тоже… — Хочу тебя. — Я тоже… — Люблю. — Люблю. То, что надо было возвращаться на работу и отрываться от любимого человека, бесило невероятно. Но уже от того, что Тэхён прилетел, он рядом и сейчас они едут к ним домой, становилось легче. Чонгук снова видел прямоугольную улыбку, слышал глубокий голос, смотрел в карие глаза и понимал, что все возвращается к нормальной жизни. Слишком долгими показались эти дни без любимого человека, хотя сейчас кажется, что пролетели они незаметно. Чон привез Тэхёна домой, помог занести сумки и, поцеловав на прощание, уехал обратно на работу. Пошел отсчет времени до вечера, когда он сможет вернуться к Киму и наконец, провести время вместе. __________________________ Чонгук так быстро ехал, что дома был раньше обычного. Он открывает дверь и слышит громкую музыку, которая доносится из колонок в гостиной. Снимает ботинки, кидает папку с документами на тумбочку возле двери и обводит взглядом дом, ожидая Кима, который должен встречать его. Из гостиной выходит Тэхён, и Чонгук сглатывает, медленно скользя по его телу взглядом. На нем только черные боксеры и белоснежная рубашка Чона. Она полностью расстегнута, открывает вид на подтянутое, рельефное тело, загорелая кожа контрастом выделяется на фоне белой ткани. Рукава небрежно закатаны до локтей. Черный галстук затянут легким узлом, который находится на середине груди, его концы свисают до подтянутого живота. Русые волосы растрепаны, челка закрывает лоб и придает образу небрежность. В правой руке Тэхён держит бутылку белого вина, которая пуста чуть больше, чем наполовину. Он сейчас похож на парня, который только что вернулся с вечеринки, на которой трахнул пару девчонок (или парней), не хватает только красной помады, размазанной по губам, и засосов на шее. Но засосы Чонгук ему обеспечит, потому что такой образ уже разжег дикое желание, он буквально пожирает глазами Тэхёна, который расслабленным шагом приближается к нему. — Привет, любимый. Улыбка пошлая, голос хриплый, взгляд блестит от алкоголя и желания. — Привет. Что происходит? — Ничего, — пожимает плечами Ким и делает глоток вина прямо из бутылки. — Я сходил в магазин, купил вино и мясо, хотел замариновать его. Но вино оказалось слишком вкусным. Чонгук провел языком по внутренней стороне щеки, не отрывая взгляда от Кима. Он был настолько сексуальным и соблазнительным, что хотелось взять его прямо на полу в коридоре. А тем более, секса у них не было пять дней, поэтому желание это было очень острым. Чон ощущал его физически, потому что член начал увеличиваться только от взгляда на такого Тэхёна. — Как я понимаю, — тянет Чон, — мяса сегодня на ужин не будет. — И ты полностью прав, Гуки, — хрипло отвечает Тэхён, и останавливается в шаге от Чонгука. — У тебя на ужин сегодня я. — Лучше и быть не может. Чон отвечает на лукавую ухмылку, протягивает руку и за галстук тянет Тэхёна на себя. Тот вплотную прижимается к Чону, начинает одной рукой расстегивать белую рубашку, вытаскивает ее из черных брюк. Делает глоток из бутылки и прижимается губами к губам Чонгука. Вино стекает по их подбородкам на шею, когда Чон углубляет поцелуй, слизывает чуть горькие капли, толкается языком в рот Кима. Тот отвечает, одной рукой обнимает за шею, притягивает еще ближе. Тэхён чувствует горячие ладони на своей спине, Чонгук гладит, чуть нажимает пальцами, ускоряет поцелуй. Сам его разрывает, они оба дышат часто, смотрят в глаза. — Мне так тебя не хватало, — шепчет Чон в губы. — Мне тоже… Чонгук забирает бутылку из руки Кима и делает три глотка. Чуть морщится, облизывая губы. — Я бы хотел поужинать, — усмехается Чон. — Тобой. — И я полностью готов для тебя, Гуки. Похабная усмешка стирается с губ поцелуем, Чонгук ставит бутылку на тумбочку и подхватывает Кима под ягодицы. Несет в гостиную, где музыка звучит еще громче и отпускает его возле дивана, Тэхён встает на ноги и отрывается от любимых губ. — Смазка в кармане рубашки, — с усмешкой тянет Ким, и Чонгук достает ее двумя пальцами, перекладывает в карман своих брюк. Чмокает Тэхёна в губы и резко разворачивает его к себе спиной. Нажимает ладонью на лопатки, тот руками опирается на спинку дивана и облизывает губы. Чонгук стягивает с него боксеры, полностью снимает и откидывает в сторону. Ким шире расставляет ноги и чувствует пальцы на своих ягодицах, которые с силой сжимают упругую плоть. — Как же я соскучился по тебе, — шепчет Чон и опускается на колени. Он в стороны разводит ягодицы и сразу мажет языком по промежности, ощущая вкус смазки на своем языке. Один палец нажимает на вход, проникает медленно, но легко, входит полностью, потому что смазки внутри достаточно. — Отлично, любимый, — шепчет Чонгук и кусает за ягодицу. — Я же сказал, что готов для тебя, — с улыбкой тянет Тэхён. Чон вытаскивает палец и губами присасывается, раздвигая ягодицы. Лижет, толкается языком внутрь, ведет зубами по нежной коже. Целует и ласкает, а Тэхён дышит громко и прерывисто. Он пальцами сжимает обивку дивана, опускает голову и закрывает глаза. Так скучал, истосковался весь по этим рукам и губам, по голосу глубокому и родному, по этому человеку целиком. И когда он снова рядом, когда опять ощущаешь все это, то с ума сходишь от каждого прикосновения. Тэхён облизывает губы и стонет, когда язык глубже проникает, облизывает стенки изнутри, а Чонгук мычит приглушенно, и пальцами мнет его ягодицы. Два пальца скользят внутрь, Тэхён стонет громче, ощущая их внутри, чувствует, как горячие губы целуют бедра, ягодицы, засасывают кожу, после расцветают засосы. Зубы оставляют отпечатки на второй ягодице, Чонгук быстрее двигает пальцами, дышит часто, облизывает кожу. — Гук, еще, — выдыхает Тэхён. Он не может терпеть, не хочет. Специально готовился, чтобы не тянуть, потому что желание на пределе, он хочет опять почувствовать Чонгука внутри, это как будто физически необходимо. Чон осторожно вводит три пальца и встает в полный рост. Второй рукой расстегивает ремень и брюки, смотрит, как его пальцы проникают в Тэхёна, блестят от смазки. Возбуждение пульсирует в паху, в ушах стучит. Он губами прикасается к коже на спине, задрав белую рубашку. Стягивает с себя брюки и белье до бедер, и обхватывает свой член ладонью. Желание дикое, он не может терпеть, водит сжатыми пальцами по своей плоти, внутри растягивает Тэхёна. Тот хорошо подготовлен, но Чон не приемлет боли в их близости, всегда хочет, чтобы все проходило идеально. Он подождет и потерпит, лишь бы Тэхёну было хорошо. — Гук, давай, — выдыхает Ким, уже сам двигая бедрами, насаживается на пальцы. Чонгук достает смазку из кармана, размазывает ее по члену, добавляет между ягодиц Кима. Головка прикасается к разработанному входу, Тэхён сильнее сжимает пальцы, бесится, что они скользят по упругой обивке. Чон толкается бедрами вперед и стонет приглушенно, когда головка входит полностью. Горячо, туго, плотно, он это знает и помнит, но так соскучился, что кажется, неделями не прикасался к Тэхёну, не брал его. Одно плавное, но твердое движение, и он полностью входит, заполняет собой. Тэхён дышит часто, чуть сжимается от чувства наполненности, и старается расслабиться. Ладони гладят его бедра, бока, сжимают ягодицы, Чонгук за его спиной также тяжело дышит. — Я могу… — Да… Ощущения непривычной заполненности быстро проходят, когда Чонгук начинает двигаться быстрее, вбивается в его тело, одной рукой лаская его член в такт своим толчкам. Он ладонью вцепился в правое плечо Кима, сам тянет на себя, двигает бедрами и мычит громко, шипит от плотного трения. Тэхён стонет и шипит от быстрых движений члена в нем, от точной стимуляции простаты, ему нравится, как Чонгук сейчас его себе подчиняет, плотно сжимает пальцы на его плече, на себя насаживает. Они что-то шепчут, что-то просят, полностью теряются в сексе, в ощущениях, по которым оба соскучились, которых не хватало. Чон скрипит зубами и голову в бок наклоняет, смотря на широкую спину Тэхёна, который выгибается от резких толчков. Он замедляется и смотрит вниз, наблюдает, как член входит в Тэхёна, облизывает губы. Видеть, слышать и чувствовать — это все и сразу одновременно с ума сводит, и не хочется останавливаться. Но он медленно выходит, разворачивает Кима, который смотрит растерянным возбужденным взглядом, его глаза словно в тумане, он видит перед собой Чонгука и сразу целует, ладонями обхватывая лицо. — Ты невероятный, — шепчет Ким, когда его сажают на край дивана, Чон широко разводит бедра, встает между ними. — Иди ко мне, — Чонгук прижимается к телу Тэхёна и входит снова, полностью вводит всю длину. — Хочу видеть тебя. Движения бедер от плавных и неторопливых переходят в более резкие и быстрые, Чон в руке сжимает галстук, притянув Тэхёна к себе вплотную, не отпускает и целует жадно. Второй рукой нажимает на поясницу, Ким двумя руками обхватил его за шею, хочет ближе, хочет полностью слиться. Они дышат в губы друг друга, и снова глаза в глаза, как они любят. Потому что в них вся страсть, все желание и все чувства. Они не обманут, они покажут, как хорошо человеку рядом с тобой. Чонгук ускоряется, чувствует скорую разрядку, на кулак наматывает концы галстука, сжимает шелковую ткань. Ладонью нажимает на шею Кима сзади, целует крепко и глубоко, когда оргазм накрывает его, как всегда разбивает на осколки. Он стонет и мычит в губы, чувствует, как Тэхён вздрагивает крупно, и их животы пачкает горячее семя. Ким дрожит в кольце его рук, голову отворачивает, чтобы сделать вдох и носом утыкается ему в плечо. Они просто дышат и молчат, только Чон осторожно выходит и выдыхает. Разжимает руку, разматывает галстук и видит на шее красные отпечатки от ткани. — Ты в порядке? — тихо спрашивает Чон, все еще часто дыша. — Не больно? — Нет, — лениво улыбается Ким, не открывая глаз и не отрываясь от плеча Чона. — Это было прекрасно. Чонгук смеется тихо, легко целует щеку Тэхёна, носом утыкается в шею и вдыхает такой любимый и такой родной аромат. — Люблю. — Люблю. _______________________ Как это — жить с человеком, которого любишь, который значит для тебя всё, и знать, что больше нет никаких преград? Они ответили бы, что это счастье. Простое человеческое счастье, но безграничное, не обремененное ничем. Они наслаждались друг другом, наслаждались жизнью, ценили каждый час и каждый день. Потому что по-другому быть не могло. Что может быть лучше, если то, что тебе надо, сосредоточено в одном человеке? Внимание, забота, нежность, страсть, отзывчивость, помощь, уважение, трепет, тепло, улыбки, смех, понимание, счастье и любовь. Все это было, и все это они берегли. Тэхён стал репетитором английского языка, продолжил свою практику уже в Чеджу. С кем-то занимался онлайн. Если были совсем тяжелые случаи, то приглашал на занятия домой. Отбор шел через Чонгука, тот должен был знать, с кем его мужчина занимается, и не всегда был доволен. Он доверял Тэхёну, но это не значит, что не мог ревновать. Такую красоту не ревновать невозможно. На день рождения Чонгука в сентябре они решили полететь в Сеул. Родители хотели отпраздновать этот праздник вместе с сыном, а так же познакомиться с его парнем. Чон рассказал им про Тэхёна и сразу предупредил, что ничего слышать не хочет против. Если они собираются как-то не так отреагировать, то Чон решил даже не лететь туда. Ему не хочется портить себе и Тэхёну настроение, потому что даже мнение родителей в этом случае его совершенно не волнует. Но знакомство произошло, и прошло хорошо. Родители привыкали видеть сына рядом с другим парнем, и уже на третий день воспринимали Тэхёна, как члена семьи. Ким не мог не понравиться, не мог не очаровать, и родители, принявшие своего сына, приняли и Тэхёна, потому что видели, как эти двое сияют рядом друг с другом. Их традицией стали письма. Это могли быть стикеры на холодильнике, зеркале в ванной или на шкафу, на любой поверхности в доме. Там были или просьбы, или напоминания, или просто признания в любви. Они могли написать друг другу письмо и положить его в сиреневый конверт. Чонгук находил их в рабочей папке, в бардачке, в кармане пиджака, даже в офисе, если Ким заходил к нему. Тэхен также мог обнаружить сиреневые конверты сразу на подушке, проснувшись. Или в ванной, на кухне, в холодильнике или любом ящике. В закрытом ноутбуке или на пороге, когда выходил из дома. Там слова любви всегда, они грели и напоминали о том, как все начиналось. Оставляли свежесть в отношениях, грели из месяца в месяц. Были и проблемы, их не может не быть, когда ты живешь с человеком. Бытовые споры, привычки каждого из них и недостатки — может взбесить все, если у тебя плохое настроение или конкретно этот случай раздражает. Они могли спорить и ругаться, этого никто не отменял. Могли обидеться и не разговаривать, пытаясь остыть, и ждали действий от другого. Но каждый раз в разговоре они соглашались в одном. Что все это не имеет значения, все это глупости, которые можно исправить. Серьезных поводов не было, они любили, они доверяли, они были всем друг для друга. А разменивать свою жизнь на мелкие склоки глупо. Надо выпустить пар, надо поспорить, но как же было хорошо мириться после этого. Ведь каждый из них понимал, что их отношения стоят любых проблем и все решаемо. Нет ничего такого, что могло бы повлиять на их любовь. Они часто рассуждали о том, что судьба проделала огромную работу, чтобы они встретились. И они не имеют права противиться ей, разменивать драгоценные дни на пустяки. Ведь Тэхён мог полететь не в Лондон, а в Париж, как хотел изначально. Мог не пойти на ту выставку и не завести роман. Мог забыть об этом, вернувшись в Тэгу. Мог не писать писем. Или написать одно, и на этом все. Написать второе и забыть. Но он написал третье, четвертое и пятое, после которого Чонгук и решил вскрыть сиреневый конверт. Чонгук мог не решиться полностью изменить свою жизнь и не последовать за мечтой о море. Мог выбрать Пусан, а не Чеджу. Мог купить любой другой дом. Мог выбросить первый, второй и последующие конверты. Мог написать письмо в ответ, а не полететь в Тэгу. Мог заткнуть чувства и не писать шесть писем Тэхёну. Каждое наше решение влияет на нашу жизнь, на то, что дальше в ней произойдет. Ведь то, какой выбор мы сделаем в том или ином случае, напрямую дает результат и дальнейшее развитие событий. Чонгук и Тэхён хорошо это поняли и усвоили. Поэтому знали, что не стоит разменивать то, что дала судьба, на склоки и ссоры. Они счастье свое ценили и берегли, ведь на двоих у них одно «ЛЮБЛЮ».