ЭПИЛОГ
Я никогда не думал, что испытаю облегчение, снова увидев Бикон. Я знаю, что мне пришлось пройти через безумное дерьмо с тех пор, как я впервые переступил порог этого места. Но согласитесь, сражаться с террористической группировкой, которая оказалась преступниками, с которыми я столкнулся во время предыдущего своего фиаско несколько месяцев назад, и при этом узнать, что один из твоих одноклассников когда-то был одним из них, а затем увидеть, как появившаяся из неоткуда молодая девушка без труда надирает все их задницы — это, чёрт возьми, нечто. И у меня такое чувство, что на этом всё не закончится, ведь это был только первый семестр. Следующий семестр может предложить ещё более худшие сценарии, по сравнению с которыми весь этот день покажется просто прогулкой в парке. Если бы не мои постоянные тренировки с мечом, щитом и пистолетом, меня, вероятно, ждала бы более мрачная участь. По крайней мере, теперь я знаю, чего ожидать, и буду более подготовленным, но я всё же предпочел бы не подвергаться ненужной опасности из-за чьего-то безрассудства. Когда я, наконец, вернулся, я получил сообщение от Великого и Могучего Озпина, в котором он сказал, чтобы я наслаждался отдыхом и мне не нужно его благодарить. Я так и думал. Не нужно задавать ему вопросов, я просто должен быть благодарен и двигаться дальше. Это был долгий день. Я слышал, что Пирре даже пришлось отложить все свои дела, потому что она очень волновалась за меня, что мне пришлось всё за них разрулить и сказать им, чтобы они не волновались, ведь несмотря ни на что, всё закончилось хорошо, несмотря на то, насколько сложной была ситуация, и мне повезло, что всё прошло именно так. Позже после этого я пошел на крышу общежития, чтобы проветрить мозги перед сном, туда же, где я и моя команда тренировались в свободное время. Это было одно из немногих мест в академии за пределами моего общежития, где я действительно чувствовал покой: я никогда не уставал смотреть на открывающийся отсюда пейзаж, особенно ночью, когда он освещается огнями академии, а вдали виднеются огни Вейла, сопровождаемые звуками мирной тишины. Я хочу в последний раз полюбоваться его видом, прежде чем закончится этот семестр. Я просто стоял там, в полном одиночестве, пока не услышал голос девушки-фавна. — Привет. Обернувшись к двери на крышу, я увидел, что там никого нет. Я поднял взгляд выше, на черепицу крыши и увидел Блейк, прислонившуюся к одному из монсардных окон. — Блейк, что ты здесь делаешь? — спросил я. — Я могу спросить тебя о том же, — сказала она, спрыгнув и приземлившись рядом со мной. — Мне просто нравится иногда сидеть на вершине зданий. "Прямо как кошке, да?" — подумал я. Она продолжила: — В любом случае, прости, что втянула тебя во всё это. Я знаю, что это доставило больше проблем, чем мы ожидали. Я всё ещё не понимал, через что мне пришлось пройти из-за её действий, но, несмотря на это, я никогда не мог заставить себя ненавидеть её. Её действия, конечно, были иррациональны, но я, по крайней мере, мог понять, почему она так поступила. Я только хотел, чтобы она лучше контролировала свои порывы. — Ты не должна ни за что передо мной извиняться, Блейк. Я пошел с тобой по своей воле, потому что хотел помочь, — я подошел к ней ближе, положив руку на её плечо в знак утешения. — Я не мог просто отпустить тебя, зная, как твоя команда переживала за тебя. Хотя, если бы вы спросили меня, я бы, наверное, не пошёл, если бы знал, что простая слежка превратится в сражение, особенно если речь идет об организации, которая, вероятно, хочет убить меня после того, что я сделал с некоторыми её членами несколько месяцев назад. Особенно теперь, когда есть ещё один разыскиваемый преступник, которого я, к сожалению, не смог убить или арестовать, притом что у меня нет возможности следить за ними. Я бы даже не возражал, если бы это привело к укреплению моей незаслуженной репутации, потому что я, по крайней мере, смог бы извлечь из этого выгоду, используя это как предупреждение для других преступников, чтобы они использовали это знание, чтобы избегать меня так же, как я стараюсь избегать их. — Но всё равно, ты бы не был там, если бы не я, — она мягко убрала мою руку со своего плеча. — Это всё моя вина. Мой страх, что все узнают, кто я такая, привел нас к этому, — проскулила она. — Я должна была просто принять, что Белый Клык не так уж хорош с самого начала. Я услышал в её голосе искреннее сожаление о том, что случилось. Она настолько сильно напоминала мне самого себя, что мне даже не хотелось продолжать этот фарс. Поэтому я сделал то, что, как мне казалось, я никогда не сделаю: был честен со своими чувствами. — Знаешь, мне тоже было страшно. Она смахнула слезу и недоуменно посмотрела на меня, ни слова не говоря, почему. — Я боялся, что с тобой может что-то случиться, что ты можешь никогда не вернуться. И это была бы моя вина, потому что я позволил тебе пойти одной. Я подумал, что если я пойду и помогу тебе, мне не придется чувствовать вину за себя. Ты не должна винить себя во всем, ты не могла знать, что всё будет так плохо. Я был там по своей воле, я сам навлек на себя всё это, — сказал я ей. Если подумать, мы не такие уж и разные. Мы оба что-то скрывали от своих друзей. Мы оба хотели от чего-то убежать, и мы оба сомневались в себе. Иногда мы просто не знаем, что подумают люди, поэтому нам приходится поступать так, как им будет удобно. Она подошла ближе и резко обняла меня. — Я никогда не благодарила тебя должным образом за то, что ты был со мной, — она продолжала обнимать меня некоторое время, прежде чем отпустить. — Я просто не могла винить тебя, Жон. Ты был слишком хорош. Я просто не знаю, как отплатить тебе за твою помощь. — Ты не должна мне ничем отплачивать, я просто сделал то, что должны делать друзья - быть рядом когда они нужны. Она улыбнулась и вместе со мной посмотрела на ночное небо. Некоторое время было тихо, пока она не нарушила тишину. — Белый Клык всё ещё там... — Они не могут продолжать делать то, что они обычно делают, — сказал я, — организации вроде этой, обычно вымирают довольно быстро. По крайней мере, насколько я знаю. — Но пока существует дискриминация, всегда будут существовать такие группы, как Белый Клык. Они не остановятся, пока не добьются своего. — Всё так и есть, Блейк. Но именно поэтому мы здесь. Чтобы обезопасить Ремнант от таких, как они. После того, как ты покинула Белый Клык, ты сделала правильный выбор, став Охотницей. На этот раз ты сможешь бороться за мир по-настоящему. Она была польщена таким заявлением. — Думаю, я понимаю, почему они назвали тебя героем. Я опустил глаза, размышляя об этом. — Иногда я не знаю, достоин ли я этого звания, — признался я. Всё, что я делал, что казалось бескорыстным, на самом деле было для моей собственной выгоды. Если я хочу сохранить свою команду и союзников вместе, чтобы они могли продолжать спасать мою задницу, у меня нет другого выбора, кроме как поддерживать свою репутацию, даже если мне стыдно за неё. — Определенно достоин, — она улыбнулась мне. — Я должна идти. Они снова будут волноваться о том, где я. Ещё раз спасибо, за всё. — Нет проблем, Блейк. Если тебе что-то понадобится, просто дай мне знать, — сказал я, возвращая улыбку. Она кивнула. — Я буду иметь это в виду. О, и ещё кое-что. — Да? В следующее мгновение она наклонилась и неожиданно чмокнула меня в щеку [1], и я не мог не быть ошеломлен этим. — Пожалуйста, не будь чужаком, — она изо всех сил пыталась сдержать свой румянец, в то время как я мог только отшатнуться. Я был настолько ошеломлен этим, что не заметил, как она покинула крышу. "Заслужил ли я хоть что-то из этого?", — подумал я, держась за щёку. Что бы это ни было, думаю, я получил ее расположение. Блейк — любопытная особа, я даже рад, что узнал о ней больше, кроме того, что она застенчивый книжный червь. Я провёл ещё минуту, снова глядя на разбитую луну, прежде чем вернуться в общежитие.Вот так я закончил свой первый семестр...
[И это была последняя запись первого семестра Жона в Биконе, завершающая эту часть саги].
=o=
1. К счастью, это был их первый и последний поцелуй, насколько я знаю.=o=
Примечание редакции: Завершая рассказ о первом семестре, я хотела бы включить в этот том последний отрывок, написанный директором Озпином, который был записан в ту же ночь. В нем подробно описывается его разговор с отцом Жона, Кайафасом Арком. Следующий отрывок дает некоторое представление о той части характера Жона, о которой он отказывается говорить даже в своих личных мемуарах.Записи Озпина: Ночь перед концом первого семестра.
Хотя студенты академии Охотников считаются гораздо более особенными, чем обычные гражданские студенты, они всё же остаются обычными детьми, едва вступившими во взрослую жизнь. Поэтому вполне естественно, что они не любят учиться и предпочитают развлекательные мероприятия, которые нравятся другим детям их возраста. В результате даже самые опытные и перспективные студенты, как правило, имеют невпечатляющие оценки. Хотя знания могущественны и важны, они не более чем инструмент для достижения целей. Например, Жон Арк, когда он ещё учился в начальной школе, закончил её, перебиваясь с тройки на четверку, редко получая пятерки. Его оценки не стали лучше и в первом семестре, за редким исключением. Ему удалось получить пятерку по боевой подготовке, чего даже его старшая и самая умная сестра с трудом добилась за первые пару лет. Глинда была весьма удивлена этим, даже если она знала, на что он способен, она все равно была впечатлена тем, что кому-то удалось получить отличную оценку по её предмету, когда он испытывал трудности на всех остальных занятиях. Это не был не от случай, когда "сила есть - ума не надо", мистер Арк показал, что умеет обращаться со словами так же хорошо, как и сражаться. Его лидерские качества, харизма и тактические способности сыграли свою роль в его превосходстве в боевой подготовке. Помимо отсутствия чувства чести, что типично для Арков и является настоящим позором, но если кто-то видел, как он выступает во время занятий, то становилось понятно, почему он получил такую высокую оценку. А совершив свой последний подвиг, он несомненно доказал, что он именно тот Охотник, который нам нужен. Вот почему я был достаточно любезен, чтобы убедить местную полицию отпустить его и его соучастников, пока я разбираюсь с последствиями инцидента, чтобы он мог насладиться своим заслуженным отдыхом, пока я строю свои планы на будущее. Кстати говоря, я связывался с его отцом, чтобы обсудить его первый семестр здесь, в Биконе. — Кайафас... — сказал я, глядя на него через голоэкран моего кабинета. — Озпин... — ответил он, глядя на меня в ответ. Я улыбнулся. — У твоего сына все хорошо. Ты был прав, когда сказал, что он будет часто напоминать мне тебя. Как и ты, он не смог бы преуспеть ни в одном занятии, даже если бы от этого зависела его жизнь, кроме боевой подготовки, конечно. — Хех, забавно, что история повторяется. Это меня тоже беспокоит, — заметил он. — За его поведением должна быть какая-то причина, — сказал я. — Его поведение нельзя объяснить простой наследственностью. У твоих дочерей нет такого страха и неуверенности в себе, как у него и ваших предков. — Боюсь, я не вправе обсуждать это, — он бросил короткий взгляд в сторону, вздохнув на короткое мгновение. — Есть причина, по которой он отказывается говорить об этом. — Это случайно не семейное проклятие, которое распространяется только на мужчин? — спросил я, отчасти шутя, но я считаю, что нужно учитывать все возможности, даже если они очень маловероятны. — Возможно, но это было бы слишком нелепо, — отмахнулся он. — Я бы сказал, что нам всем не повезло, что у нас такие похожие манеры поведения. Возможно, это просто совпадение, совершенно естественно быть настороже в мире, полном демонических существ, которые существуют только для того, чтобы уничтожить человечество. — Некоторые люди сказали бы, что совпадений не бывает, — заметил я. — Им просто нравится так думать, — ответил он скептически, как он всегда делает, будучи сам реалистом. — Ты должен гордиться своим сыном, Кайафас. Он смог добиться большего, чем я предполагал. И для человека, который руководит этой школой уже бесчисленное количество лет, это немалое достижение, — заявил я. Он признал этот факт, но при этом остался циничным по отношению к моему авторитету, как и ожидалось от него. — Я горжусь им. Меня беспокоит то, что ты используешь его как инструмент для своей великой шахматной игры. Должен ли я напоминать тебе, что я покинул твое окружение, потому что у меня была семья, о которой нужно было заботиться, особенно с сыном, который только что пережил худший день в своей жизни? Готов ли он вообще встретиться с тем, что может предложить Хаос? — Я могу заверить тебя, что не буду посылать его на задания, которые, насколько мне известно, он не сможет выполнить. Если он не хочет больше посещать Бикон, то я не буду его заставлять. Как только начнется второй семестр, это будет один из первых вопросов, которые я задам ему, — я успокоил его. Мне все еще нужно было проверить стойкость его разума: он не лишен недостатков из-за некоторой неопытности по сравнению с его предками в его возрасте, но поскольку он, кажется, не слишком отклоняется от типичного шаблона Арка, я могу с уверенностью предположить, что он справится. — Тебе лучше быть уверенным. Нет сомнений, что он будет отличным Охотником, Озпин. Но я хочу видеть в нем нечто большее. Я хочу, чтобы он прожил достаточно долго, чтобы передать фамилию следующему поколению. Он заслуживает того, чтобы стать чем-то большим, чем пешкой в бесконечной войне, — сказал он. — Тебе не стоит беспокоиться. Если кто и должен беспокоиться, так это Салем. Твой сын - нечто большее, чем простая пешка. — Надеюсь, это не одна из твоих шахматных метафор, о, Великий и Могучий Озпин, — заметил он, снова обращаясь ко мне эти насмешливым прозвищем. Оно никогда не становится скучным, сколько бы поколений Арков ни обращались ко мне так. — Я всё ещё помню, что случилось с Саммер. Я тоже ещё могу вспомнить тот трагический момент. Это был постыдный момент, которым я не горжусь, но она хорошо понимала риск и приняла его. Жертвы необходимы, и нам остается только следить за тем, чтобы они не пропали даром, пока мы пытаемся двигаться вперед. Чего я действительно хочу избежать, так это откровенных ошибок, которые дорого мне обойдутся. Хотя я очень верю в молодого Арка, мне все равно нужно его проверить. Я не могу оставить все на волю случая, потому что если всё закончится неудачей, это даст Салем еще одну возможность одержать победу, а этого я больше не могу себе позволить. — После этого я стал более внимательным. Вот почему я даю твоему сыну выбор. Он не один, Кайафас. Если он не сможет переломить ход этой войны, то это сделают те, кого он вдохновил. А пока нам нужно посмотреть, что из этого выйдет. Помни, почему ты рекомендовал его мне. — Думаю, ещё есть шанс всё исправить раз и навсегда, — вздохнул он. — В конце концов, я верю в него. Только, пожалуйста, Озпин. Убедись, что с ним все будет в порядке. — С таким мальчиком? У меня нет причин не делать этого. У него уже есть твое упрямство, этого достаточно, чтобы гарантировать его выживание, — уверенно произнёс я, прежде чем звонок завершился. Вскоре после этого я получил еще одно сообщение от Кроу о его расследовании, в котором он просто сообщил мне, что "у королевы есть пешки". Похоже, что Салем создала кое-какую конкуренцию. Но пока такие дети, как Роуз, Никос и Арк, остаются на моей стороне, Хаос никогда не победит, ей придется сделать нечто большее, чем пытаться угрозами заставить меня подчиниться. Наслаждайся своим могуществом, пока оно существует, Салем. Скоро все изменится. И этот мир скоро будет свободен от Сверхъестественных Ужасов, которым ты решила поклоняться. Попомни мои слова, ведь я никогда не сдавался на протяжении тысяч лет, как бы ни складывались против меня обстоятельства. Я никогда не сдавался раньше и не намерен делать это сейчас. И трус, который действует перед лицом опасности, более мужественен, чем храбрый человек. Ибо тот, кто побеждает свои страхи, будет вести тех, кому угрожает тьма, стремящаяся уничтожить все живое, и он победит.— Книга Света, стих 277.
P. S. от Автора: Вот и закончился первый том Саги о Биконе. Я возьму небольшой перерыв, но следующее обновление должно выйти через неделю или около того. В любом случае, это не займет много времени, поскольку я пересматриваю только уже написанные главы. До тех пор оставайтесь с нами. И как всегда, отзывы в любой форме всегда приветствуются :)