Свободные

Едкий дым поднимался над погребальным кострищем. Огонь поглощал тела умерших, очищая их от смертных грехов, вознося ввысь то, что от них оставалось. Яркие искры летели навстречу ночному небу, отчаянно пытаясь подражать звездам, но потухали, едва соприкоснувшись с холодным воздухом. Откуда такое поверье, что огонь очищает, освобождает? Кто придумал это? Сули. Народ, не имеющий своего пристанища и вынужденный скитаться по свету. Если бы у них было место, где они могли бы осесть, назвать домом, говорили бы они так? Когда появилась бы возможность оплакивать и хоронить умерших, отдавать им почести и навещать их могилы? Чтобы тогда сказали мудрецы Сули? В Равке не приняты погребальные костры. Умерших хоронят, их память чтят, но люди, чьи тела поглощали беспощадные языки пламени, не хотели могил. Таким как они надгробия не нужны. Были бы они дома, то их сожгли в куче таких же холодных тел на Барже Жнеца. В Керчии твой статус при жизни не имеет значения после твоей кончины. Так проще. Наверное. Скорбеть. Керчийцы и Сули - два абсолютно разных народа, с абсолютно разными ценностями, традициями и верами, но их объединяет одно - они не тратят время на похороны умерших и возведения надгробных плит. Они освобождают себя от такого бремени: возвращаться к тем, кто уже не услышит и не поймет, но чье отсутствие причинит боль. Скорбят все и не важно, какой у тебя цвет кожи, национальность или вера. Скорбь – это страдание, а страдание – боль. Болит у всех внутри чрезвычайно сильно. Сейчас за пределами маленького городка Ивец, рядом с берегом реки Обол на погребальном кострище огонь нещадно пожирает два тела: сулийки и керчийца. Вместе с телами пламя уничтожает и вещи, без которых их никто не мог их представить. Для молодого человека - это шляпа и трость с набалдашником ворона. Для девушки - её бесценная коллекция ножей. Известным всему миру преступникам оказали великую честь. - Кем бы они не были в прошлом, я верю, что их ждёт лучшее, - тихо произнесла Женя. Её шрамы выглядели устрашающе в свете кострища, но голос, как всегда, был мягок и добр. Она сожалела, что пришлось проститься с подругой, пусть и не очень близкой. В любом случае Инеж была добра, милосердна и сострадательна. Ей доверяла Нина, а, значит, могли доверять и многие другие. - Их битвы завершились, - Зоя не была уверена, что хотела это сказать над погребальным костром, но слова повторял дракон внутри её. В любом случае она не знала, что ещё добавить, а Юрис ведает куда больше её. Зоя не могла терпеть Каза Бреккера каждой клеточкой своего тела, его манеры, точнее их отсутствие её не на шутку бесили, однако она была Сули, как и Инеж Гафа - волевая и сильная женщина. Они были чем-то с Зоей похожи, наверное, поэтому и смогли сдружиться. Пусть и Инеж была верна Бреккеру, а он порой вёл не самую честную игру по отношению к её королевству. Но Зоя всегда помнила, сколько было возвращено в Равку детей и Гришей благодаря капитану Гафа. Бессчётное множество! Её Величество была благодарна за это девушке. Назяленской будет не хватать их разговоров на Сули, но она была рада, что подруга освободилась от оков преступной жизни, что её тяготила. - Они были молоды, талантливы и чертовски амбициозны, - голос Николая был ровным, хотя взглянувшая на него Зоя поняла, что он будет скучать по Казу Бреккеру. Николай периодически работал с Казом. Они проворачивали разные авантюры и, порой, очень опасные и противозаконные. Однако что-то было у них общего, потому что они понимали друг друга как никто другой, наверное, это удел всех великих и амбициозных гениев. С Инеж он не был близок, единственные темы, на которые они общались - море, корабли и борьба с работорговцами, точнее, вооружение на корабле для этого. Однако, только себе он признается, что ему будет не хватать этой безумной парочки - они были ему близки по духу. У них не было времени долго оставаться у погребального костра. В любом случае, они не хотели привлекать внимания к происходящему. - Зоя, моя королева, надо ехать, - Николай обратился к супруге, что стояла рядом. - Я знаю, Николай, - тихо ответила она ему. Ей хотелось фыркнуть, что-то съязвить, но королева не стала этого делать. Она взмахнула рукой, и огонь запылал сильнее, ярче, жарче, уничтожая всё на своем пути, пока не осталось тлеющих углей. Они оставили кострище догорать. Каждый из них, перед тем как отправиться в путь, задержал взгляд, но не на тлеющих углях. Они смотрели дальше, за него, на другой берег реки, во тьму, в которой только Зоя могла увидеть, точнее, ощутить двух людей. Она улыбнулась и залезла в карету, отдав кучеру приказ ехать. *** - Нет, ну это сюр какой-то: присутствовать на собственных похоронах, - Инеж сидела на противоположном берегу и смотрела на свой погребальный костер. Для всего мира её с Казом тела сожгли сегодня. И всего несколько человек знали истину. Каз стоял рядом, опираясь на новую, вполне обычную трость. Он оторвал свой взгляд от противоположного берега и опустил его на девушку, сидящую рядом. - Я обещал свободу своей королеве. Призрак чем-то недоволен? - он пытался её поддеть, но Инеж пропустила мимо ушей его интонацию. - Готов ли ты освободиться, Каз? Оставить всё, чем жил последние годы? - она встала с земли и взглянула ему в лицо. - Если только ты не сбежишь на корабле под покровом ночи, - парировал парень, ловко уклоняясь от ответа. - Не сбегу, - она улыбнулась ему. - Ты же все равно найдешь хитроумный способ меня вернуть, - тихо засмеялась. Каз только фыркнул ей в ответ. Хорошо, что в темноте не видно, как приподнялись уголки его губ. - Так ты решила, куда мы отправимся? – перевел тему молодой человек, наблюдая, как столб пламени поднялся ввысь, уничтожив тела умерших на другом берегу. - Конечно, я всегда это знала, - девушка приблизилась к парню вплотную и аккуратно встала на носочки. - Должна же быть маленькая интрига для самого Каза Бреккера. - Ритвельда, - поправил он свою спутницу. - Верно, - она шептала ему в губы, ожидая поцелуя. Ночью на берегу реки Обол стояли две фигуры. Их губы слились в поцелуе, а тела - в объятии. Пусть для всего мира они считались мертвыми, однако с этой секунды они были свободными. Свободными от страхов, бремени и прошлой жизни. Они стояли на пороге нового начала, в которое собирались войти вдвоём. Им предстояло построить свою жизнь с самого основания, но это их не пугало, потому что в этот раз они будут вместе.