***
Вновь они вернулись в квартиру Бартона, только на этот раз Наташа чувствовала себя ещё паршивее, чем прежде. После такой бурной встречи с отцом, Наташа словно отрезвела, хотя это было не так. Появилось желание напиться еще больше, да пусть даже облеваться, но это желание она подавляла. Романофф понимала, что сейчас алкоголем она только все усугубит и на утро получит целый букет ненависти к себе и этой жизни. Наташа решила, что утром ей нужно будет вернуться обратно в дом, чтобы забрать свои вещи и мотоцикл, который сейчас стоял возле гаража отца. — Хочешь что-нибудь перекусить? — из мыслей её вытащил Клинт, внезапно задав этот вопрос. — Нет, спасибо, — ответила Наташа, едва улыбнувшись ему. Бартон выдохнул и неловко почесал затылок, думая, что делать дальше. — Можно я перекантуюсь у тебя ненадолго? — спросила Нат, — начну работать и как только появится возможность, сразу съеду. — Нат, — начал говорить Клинт, положив свою ладонь ей на плечо, — Ты можешь у меня жить столько, сколько захочешь. В ответ на эти слова, Наташа крепко обняла Клинта, утыкаясь ему в плечо и горько выдыхая. Она была очень счастлива чувствовать такую дружескую любовь, не понимая, как она вообще такое заслужила. Наташа и мечтать не могла о таком друге, как Клинт, но все же он есть и Нат ценила это больше всего в своей жизни. Отстранившись от друга, Наташа заметила, как широко улыбается Бартон. — Что? — Просто обожаю тебя, — ответил Клинт и аккуратно щелкнув Наташу по носу, встал со своего места. — Точно не будешь есть? — Точно, — Нат улыбнулась. Как только парень вышел из комнаты, в которой временно поселилась Наташа, она начала осматриваться. Нат и раньше здесь бывала, даже ночевала в этой комнате, но с последнего посещения комната немного изменилась. Раньше в комнате было много хлама, со странными старыми предметами, которые Наташа в шутку называла "артефактами бабушек из СССР", а теперь же этого не было. Обои по-прежнему оставались в светлых тонах, а односпальная кровать, на которой сейчас сидела Наташа, все также осталась мягкой и просторной. В комнате также стоял небольшой шкаф-купе, в который рыжеволосая планирует в дальнейшем положить свои вещи, когда она заберет их от отца. Комната была небольшой и Клинт всегда считал её запасной и ненужной, но Нат не считала её такой. В России, откуда она родом, такие комнаты пользовались популярностью, потому что проекция серых панельных домов другого и не позволяла. Хоть Наташа в России прожила и не много, в её памяти навсегда остались эти ужасные дома и сильные морозы. Улыбнувшись своим воспоминаниям, Романофф вновь вернулась в реальную жизнь, взглянув на экран своего телефона. «Нужно уже спать». Стянув с себя одежду и оставшись в нижнем белье, Наташа выключила свет и упала на кровать, попутно разблокируя свой телефон. Мысли терзали её. Наташа думала о том, что проблемы с отцом закончились, но она также и понимала, что теперь предстоит разговор с Вандой, которая наверное уже ненавидит её и считаем полным ничтожеством. Обреченно выдохнув, Романофф зашла в социальную сеть, тут же замечая, что Максимофф была в сети. «Может мне стоит ей написать?». Прикусив свою нижнюю губу, рыжеволосая открыла диалог с ней. — А что писать? — риторически спросила Наташа, вглядываясь в пустоту. Пытаясь напечатать какое-то подобие приветствия, она стерла это, выходя из диалога. Наташа подумала, что уж лучше она подойдет в жизни, чем будет писать и портить Ванде настроение. «Не думаю, что она сейчас рада будет видеть сообщение от меня». Знала бы Наташа, как она ошибается…***
— Проснись и пой! Наташа резко вскочила, приходя в бешенство от того, что её разбудили, да ещё и так резко. Увидев источник своего раздражения, Наташа в удивлении вскинула бровями. Клинт, одетый в какие-то стремные бриджи, и обернутый в кухонный фартук, радостно пританцовывал. — Ты ебнулся или просто покурил что-то не то? — скептически спросила Нат. — Хей, я вообще-то только что приготовил лучший завтрак за всю свою жизнь, — ответил Бартон, расставив руки по бокам, — хватит спать. Наташа закатила глаза и издав яростный рык, обратно легла, плотнее укутываясь в одеяло. Клинту это не понравилось и он начал трясти свою подругу, чтобы окончательно выбить из неё сон. — Ладно, я встаю, встаю! Победно улыбнувшись, он вышел из комнаты, оставляя Романофф в замешательстве. Быстро надев на себя вчерашнюю одежду, Наташа вышла из комнаты, сразу же почуяв приятный запах, исходящий со стороны кухни. — Это выглядит съедобно, — произнесла Нат, увидев свой завтрак. — Когда-нибудь тебе будет готовить Ванда и ты ей также будешь отвечать? Это звучит обидно вообще-то. — Она не будет мне готовить, — ответила Нат с нотками презрения. — Кто знает, кто знает… Не смотря на то, что Наташа не ела со вчерашнего дня, приниматься за завтрак ей не шибко то и хотелось. Волнение полностью перекрывало её аппетит. — Почему не ешь? — поинтересовался Клинт. — Я как-нибудь потом, — отмахнулась Нат, — я сейчас поеду обратно в дом. — Я с тобой. — Клинт, я съезжу одна. Вернусь на мотоцикле, — последние слова Наташа произнесла с радостью в голосе, она обожала свой байк. После того, как Клинт позавтракал, Наташа собралась уезжать на такси к своему дому, дабы поскорее забрать свои вещи. Бартон проводил её до такси, пожелав удачи и напоследок сказав, чтобы Нат оставалась на связи в случае чего. Подъехав к дому и расплатившись, Романофф начала надеяться, что Алексей уже уехал и как только она зашла в дом, облегченно выдохнула, поняв, что он действительно уже уехал. Поднявшись в свою комнату, Наташа сразу же начала собирать свои вещи в чемодан. — Блять, а как я это повезу? Наташа ударила себя по лбу, вспомнив, что ей нужно будет возвращаться на мотоцикле. — Думай, Наташа, думай. Походив по комнате, ей в голову пришла идея просто отправить чемодан на такси до Клинта, а тот встретит и занесет в квартиру. Сообщив об этом другу, Наташа начала перепроверять чемодан, чтобы удостовериться, что она положила самые любимые и нужные вещи, хотя бы на первый месяц. Много вещей ей и не нужно было. Раз Алексей не дома, Наташа решила принять душ и переодеться, не задумываясь о том, что её ждет дальше. Она обожала холодный душ, потому что он оставлял плохие мысли на потом, переводя все внимание на процесс. Романофф никогда не мылась в горячем душе, она максимально презирала кипяток или «расслабляющие» пары и из-за этого в компании она часто спорила со Старком, который наоборот обожал принимать горячую ванну. Переодевшись в чистые вещи, Наташа вышла из дома, и сразу же отправила свой чемодан к Клинту, на только что подъехавшем такси. — Надеюсь когда-нибудь этот дом сгорит вместе с Алексеем, — пробормотала Наташа, садясь на мотоцикл и надевая свой черный шлем. Ощущение скорости давало Наташе чувствовать себя свободной. Каждый раз, обгоняя машины и входя в резкие повороты, Романофф внутренне ликовала, ведь адреналин полностью охватывал её тело. Именно по этой причине она и купила себе мотоцикл, хотя могла спокойно взять машину. На машине тоже можно ощутить адреналин, но не такого уровня, как на мотоцикле и Наташа как никто другой это понимала. Остановившись на какой-то улице, недалеко от колледжа, Нат сняла с себя шлем, пытаясь отдышаться. Впервые за долгое время она почувствовала, как камень с её плеч почти спадает. Ей осталось поговорить с Вандой, рассказать всю суть и тогда Наташа окончательно почувствует, что становится свободной от прошлой жизни. Романофф достала из куртки пачку сигарет. Курила она редко, обычно только за компанию, но порой желание закурить переходило в состояние необходимости. Затянувшись дымом, Наташа улыбнулась, полностью расслабляя себя. Мысли вновь крутились вокруг Ванды и Нат даже не удивлялась тому, что такая девушка полностью вскружила ей голову. Ванда слишком прекрасна и сейчас Наташа подумала о том, что может ей лучше держаться подальше от неё? «Нет, это бред, попытаться стоит». Мысленно ударяя себя по щеке, Нат достала телефон и с уверенностью открыв диалог с Вандой, начала писать. «Даже если она будет не рада моему сообщению, оттягивать это я больше не могу». N: «Привет, я хочу поговорить с тобой».